ВС разъяснил нюансы споров о выплате вдове умершего работника не полученных им средств и матпомощи

В частности, Суд отметил, что раздельное проживание супругов на момент смерти одного из них не отменяет их взаимные права и обязанности

Одна из адвокатов предположила, что в рассматриваемом споре суды «увлеклись» позицией третьих лиц, совершенно позабыв о первоначальных исковых требованиях. Другая обратила внимание на вывод ВС о том, что получение или отказ от получения социального пособия от государства на погребение не имеют юридического значения в вопросе выплаты материальной помощи.

Верховный Суд опубликовал Определение от 1 ноября № 37-КГ21-2-К1, в котором рассмотрел вопросы о выплате вдове работника заработной платы и приравненных к ней доходов, не полученных ее супругом при жизни, а также о взыскании материальной помощи и компенсации морального вреда в ее пользу.

Суды не нашли оснований для выплат

Виктор Костенко состоял в трудовых отношениях с АО «Медстекло», с 29 мая 2018 г. он был директором данного общества, кроме того, являлся его учредителем и акционером. 24 апреля 2019 г. мужчина скончался, его наследниками по закону стали жена Наталья и дочь Юлия Костенко.

На момент смерти Виктора Костенко ему как директору АО «Медстекло» была начислена заработная плата за апрель 2019 г. в размере 21 тыс. руб. Также общество выплатило его супруге материальную помощь на похоронные мероприятия в размере 100 тыс. руб. Однако данную сумму Наталья Костенко возвратила в кассу общества. Женщина пояснила, что ей пришлось вернуть денежные средства по требованию компании из-за наличия у ее супруга задолженности в размере 900 тыс. руб.

11 июня 2019 г. Наталья Костенко направила в «Медстекло» заявление о предоставлении сведений о наличии денежных средств, подлежащих выплате ей в соответствии со ст. 141 ТК РФ в связи со смертью ее мужа. Через три дня ей было сообщено о невозможности предоставления запрашиваемых сведений ввиду отсутствия руководителя или иного исполнительного органа, уполномоченного на предоставление информации о финансово-экономической деятельности общества.

В дальнейшем Наталья Костенко неоднократно обращалась в общество с требованием о предоставлении ей как члену семьи умершего работника выплат, не полученных Виктором Костенко при жизни, в том числе сумм премии и компенсации за неиспользованный отпуск, однако истребуемые суммы выплачены не были.

5 июня 2020 г. дочь умершего, Юлия Костенко, через своего представителя обратилась в общество с заявлением о необходимости включения заработной платы и иных не полученных ее отцом при жизни выплат в состав наследства, указав на то, что ее родители не проживали совместно.

Отказ в выплате заработной платы и приравненных к ней сумм, которые не были получены ее супругом при жизни, Наталья Костенко посчитала незаконным, поэтому она обратилась в суд. Ссылаясь на положения ГК РФ и ст. 140, 141 ТК РФ, истица просила суд взыскать с общества суммы выплат, не полученные ее мужем, а именно: заработную плату, компенсацию за неиспользованный отпуск, материальную помощь на похоронные мероприятия, а также компенсацию морального вреда в общем размере 241 тыс. руб. Наталья Костенко отмечала, что супруги проживали совместно, вели общее хозяйство.

Суд отказал в удовлетворении исковых требований, сославшись на положения ст. 1183 ГК РФ, ст. 141 ТК РФ и разъяснения, содержащиеся в п. 68 Постановления Пленума ВС РФ от 29 мая 2012 г. № 9. Первая инстанция пришла к выводу, что на момент смерти Виктор Костенко фактически не проживал совместно с супругой, вследствие чего денежные средства, не полученные им при жизни, подлежат наследованию по закону и распределению между наследниками. В обоснование суд сослался на показания работников АО «Медстекло», согласно которым Виктор Костенко проживал на территории компании в специально оборудованном для этого помещении.

Отказывая во взыскании с ответчика суммы материальной помощи на похороны, суд исходил из отсутствия для этого правовых оснований, отметив, что Наталья Костенко распорядилась данной суммой по своему усмотрению путем внесения в кассу общества в связи с наличием у умершего долговых обязательств. Суд отметил, что правом на получение социального пособия на погребение Наталья Костенко не воспользовалась.

Орловский областной суд оставил решение первой инстанции без изменения, а Первый кассационный суд общей юрисдикции согласился с этим.

ВС указал на обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела

Наталья Костенко обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд. Рассмотрев ее, Судебная коллегия по гражданским делам ВС, ссылаясь на положения ст. 1183 ГК РФ, ст. 141 ТК РФ и разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума № 9, напомнила, что право на получение подлежащих выплате наследодателю, но не полученных им при жизни по какой-либо причине денежных сумм, предоставленных ему в качестве средств к существованию, принадлежит проживавшим совместно с наследодателем членам его семьи, а также лицам, находившимся на его иждивении, независимо от того, проживали они совместно с умершим или нет.

ВС пояснил, что в числе денежных сумм, предоставленных наследодателю в качестве средств к существованию, – заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия по социальному страхованию. Суд обратил внимание, что требования о выплате указанных сумм должны быть предъявлены к обязанным лицам членами семьи умершего или лицами, находившимися на его иждивении, в течение четырех месяцев со дня открытия наследства. В случае отсутствия у умершего членов семьи, претендующих на получение названных сумм, или при непредъявлении этими лицами соответствующих требований в установленный срок такие суммы включаются в состав наследства.

Вместе с тем Суд подчеркнул, что федеральными законами могут быть установлены специальные условия и правила выплаты названных сумм, предоставленных наследодателю в качестве средств к существованию. Так, ст. 141 ТК РФ устанавливает, что заработная плата, не полученная ко дню смерти работника, выдается членам его семьи или лицу, находившемуся на иждивении умершего на день его смерти. Такая гарантия установлена с целью незамедлительного восполнения членам семьи умершего средств к существованию, получаемых им при жизни и предназначенных для обеспечения обычных повседневных потребностей самого работника и членов его семьи.

По мнению Судебной коллегии, нижестоящими инстанциями не принято во внимание, что истица состояла в браке с Виктором Костенко и в силу закона (ст. 1, 2, 10 СК РФ) являлась членом его семьи, т.е. она относится к кругу лиц, указанных в ст. 141 ТК. «При этом само по себе проживание одного из супругов определенный период времени отдельно от другого супруга (в частности, в связи с работой, командировкой, учебой, необходимостью ухода за тяжелобольным родственником) не означает, что супруги утратили взаимные права и обязанности по отношению друг к другу, прекратили совместное проживание, т.е. перестали быть членами одной семьи», – отмечено в определении.

Верховный Суд учел то обстоятельство, что Наталья Костенко в процессе судебного разбирательства указывала на то, что при жизни и до момента смерти ее мужа они были зарегистрированы и проживали совместно по одному адресу, вели общее хозяйство, пользовались имуществом, приобретенным во время брака, совместно несли бремя содержания имущества (жилого дома), являвшегося их совместной собственностью как супругов. В подтверждение своих доводов она указывала, что ее супруг оплачивал счета за предоставление коммунальных услуг по их адресу места жительства, представив письменные доказательства этого. ВС заметил, что этим доводам и доказательствам нижестоящими судами вследствие неприменения к спорным отношениям норм СК РФ не дана надлежащая правовая оценка.

Помимо этого Суд указал, что сам вывод первой и апелляционной инстанций о том, что при жизни Виктор Костенко фактически не проживал совместно с супругой и поэтому не полученные им денежные средства при жизни подлежат наследованию по закону и распределению между наследниками, сделан с существенным нарушением норм процессуального права. Суд пояснил, что суды не отразили в судебных актах мотивы, по которым доводы ответчика АО «Медстекло» были приняты в качестве обоснования выводов об отсутствии доказательств совместного проживания супругов. Суды, нарушая принцип равноправия и состязательности сторон спора, не указали оснований, по которым они отдали предпочтение объяснениям ответчика перед доказательствами, представленными истцом, подчеркнул ВС.

Суд разъяснил, что трудовым законодательством, коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права, трудовым договором регулируются не только, собственно, сами трудовые отношения между работником и работодателем по организации труда и трудового процесса, но и другие отношения, производные от трудовых отношений и непосредственно с ними связанные. Так, локальными нормативными актами работодателя могут быть определены условия, порядок и размер, а также характер (юридическая природа) выплат работодателем работнику и членам его семьи при определенных обстоятельствах (например, в случае смерти работника – оплата расходов на погребение, выплата материальной помощи членам семьи умершего работника). Осуществление установленных локальными нормативными актами работодателя выплат является обязанностью работодателя, а не его правом, подчеркнул он.

Судебная коллегия ВС обратила внимание, что названные нормативные положения не были применены судами к спорным отношениям, вследствие чего они не смогли правильно разрешить спор по исковым требованиям Натальи Костенко о взыскании материальной помощи в связи со смертью ее мужа. Суд подчеркнул, что в данном вопросе судебным инстанциям надлежало выяснить, предусмотрена ли локальными актами общества выплата материальной помощи членам семьи работника в случае его смерти, при наличии каких условий осуществляется такая выплата и в каком размере.

ВС посчитал несостоятельным довод судов о том, что Наталья Костенко распорядилась выплаченной ей ответчиком материальной помощью по своему усмотрению путем внесения денежных средств в кассу общества в связи с наличием у умершего долга перед обществом, а также что правом на получение социального пособия на погребение она не воспользовалась. Данные обстоятельства, отметил он, не имеют правового значения для разрешения спора о взыскании материальной помощи. Судам необходимо было учесть нормы трудового законодательства о порядке и условиях предоставления работнику и членам его семьи выплат, связанных с трудовыми отношениями, которыми определено, что осуществление установленных локальными нормативными актами работодателя выплат является обязанностью работодателя. Верховный Суд добавил, что ссылка на наличие у умершего Виктора Костенко долговых обязательств перед обществом неправомерна, поскольку вопрос о наличии или об отсутствии у него каких-либо обязательств не относится к предмету спора по заявленным исковым требованиям.

Таким образом, ВС установил, что вывод первой и апелляционной инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований Натальи Костенко нельзя признать соответствующим требованиям норм материального права. Кассационный суд допущенные нарушения не выявил и не устранил, добавил ВС, в связи с чем отменил судебные акты по делу, направив его на новое рассмотрение.

Адвокаты прокомментировали позицию ВС

Адвокат, член Совета АП Калининградской области Екатерина Казакова предположила, что нижестоящие суды «увлеклись» позицией третьих лиц, совершенно позабыв о первоначальных исковых требованиях, а ответчик вовсе предпочел абстрагироваться от спора.

Она заметила, что возникший спор достаточно банален и практика по подобным вопросам давно сложилась. Екатерина Казакова отметила, что согласно ст. 141 ТК РФ право на выплаты имеют члены семьи умершего работника или лица, находящиеся у него на иждивении. Законодатель не возложил обязанность на работодателя определять, каким образом будут распределяться выплаты, т.е. работодатель удовлетворяет требования первого обратившегося лица, пояснила адвокат. Таким образом, суд не должен был учитывать мнение дочери умершего, поскольку она не лишена права обратиться в суд с самостоятельными требованиями к жене умершего, подчеркнула Екатерина Казакова.

Адвокат также отметила, что наличие долговых обязательств перед юридическим лицом не должно было учитываться, поскольку отношения к спору это не имеет. «Исковые требования были заявлены, исходя из трудовых отношений между умершим и общества. Более того, из судебного акта не представляется возможным понять, что подразумевается под наличием долговых обязательств: умерший как директор брал денежные средства в подотчет? Или он как работник заключал договор займа с юридическим лицом? Или он действовал как акционер?» – задалась вопросами Екатерина Казакова.

По словам адвоката, суд допустил ошибку, запутавшись в природе правоотношений: наличие долга перед обществом, учитывая, что умерший был не просто работник, а учредитель, акционер и исполнительный орган общества, порождает гражданско-правовой спор, а общество должно было заявлять самостоятельные требования к наследникам. Она согласилась с выводом ВС о том, что все, что являлось предметом доказывания в судах нижестоящих инстанций, не имеет отношения к имеющемуся спору. «Более того, удовлетворение требований к обществу и гипотетическое удовлетворение требование общества к наследникам не приведут к взаимозачету. Отрадно, что истице удалось добиться справедливости в последней инстанции», – заключила Екатерина Казакова.

Адвокат АП Московской области Марина Астаева отметила, что требования, заявленные истцом, состояли из трех составляющих, а именно: о взыскании заработной платы и приравненных к ней доходов, не полученных работником (ее супругом) ко дню смерти, взыскании материальной помощи и компенсации морального вреда. «Судами нижестоящих инстанций было отказано в полном объеме, однако Судебная коллегия по гражданским делам ВС совершенно справедливо отменила их судебные акты, направив дело на новое рассмотрение», – выразила адвокат.

Марина Астаева подчеркнула, что дело требует дополнительного изучения и всестороннего рассмотрения, а именно истцу предстоит доказать, что они с супругом вели совместное хозяйство. Суду помимо прочего необходимо изучить вопрос о наличии у работодателя акта, предусматривающего выплаты материальной помощи семье работника при его смерти, добавила адвокат.

Марина Астаева считает, что данное определение достаточно значимо, поскольку поднимает сразу несколько правовых вопросов. Она полагает: ВС РФ обоснованно обратил особое внимание на то, что получение или отказ от получения социального пособия от государства на погребение не имеют юридического значения в вопросе выплаты материальной помощи. «Надеюсь, что при повторном рассмотрении дела суд первой инстанции вынесет положительное решение относительно требования о взыскании заработной платы и приравненных к ней доходов, не полученных работником (ее супругом) ко дню смерти, и компенсации морального вреда в разумном размере в соответствии с гражданским законодательством РФ», – поделилась Марина Астаева. При этом, по мнению адвоката, вопрос о взыскании материальной помощи требует дополнительного исследования.

Анжела Арстанова