ВС напомнил нюансы определения компенсационного финансирования в банкротном деле

Суд высказался за понижение очередности требований, если кредитор не истребовал задолженность вплоть до банкротства должника, позволяя тому продолжать бизнес, не раскрывая перед независимыми кредиторами наличие финансового кризиса

По мнению одного из экспертов «АГ», наличия невостребованного после истечения срока займа от контролирующего лица не всегда может быть достаточно для вывода о понижении очередности. Другая назвала логичными и правильными ряд вопросов, поднятых Верховным Судом при направлении дела на новое рассмотрение.

12 октября Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда вынесла Определение № 307-ЭС19-1671 (2, 3, 4) по делу о включении задолженности перед иностранной компанией в реестр требований кредиторов должника.

Требование немецкой компании включили в реестр, несмотря на заявления об ее аффилированности с должником

В сентябре 2011 г. ООО «Хольпласт» заключило с иностранной компанией LRS Planung & Technologie GmbH, имевшей долю в ее уставном капитале, конститутивное соглашение, по условиям которого российское общество признало наличие перед зарубежным контрагентом долга, возникшего в результате поставки последним промышленного оборудования и сырья в адрес третьего лица – общества «Хольцэкстрапласт» – в 2006–2008 гг. Размер задолженности составил 1,1 млн евро и 158 тыс. долларов США.

Впоследствии стороны составили протокол, уменьшив размер задолженности до 981 тыс. евро за поставленное сырье. После этого обязательство было новировано сторонами в договор займа, по условиям которого заемщик обязуется возвратить заимодавцу вышеуказанную сумму в срок до 31 декабря 2014 г. с начислением 5% годовых.

В июне 2013 г. «Хольпласт» приобрело у LRS Planung & Technologie GmbH промышленное оборудование за 582 тыс. евро. Покупатель получил необходимый товар от продавца, но уплатил лишь 10% от цены контракта. После этого немецкая фирма продала свою долю в «Хольпласт» другой компании.

В сентябре 2015 г. стороны заключили соглашение об урегулировании задолженности, в котором они согласовали порядок ее погашения на сумму свыше 370 тыс. евро, а также начисление процентов размере 3% годовых начиная с даты подписания документа.

Поскольку общество «Хольпласт» было признано банкротом, его иностранный контрагент обратился в российский арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 86 млн руб.

В ходе судебного разбирательства было установлено, что после частичного исполнения заемного обязательства должником его задолженность перед иностранной компанией составила 849 тыс. евро. При этом два российских кредитора должника (общества «Металлснаб-М» и «СБК Строй»), а также его конкурсный управляющий ссылались на наличие аффилированности между иностранным кредитором и должником на момент рассмотрения обособленного спора, отметив, что ранее заявитель лишь фиктивно избавился от доли в уставном капитале должника в пользу компании VPS GmbH. Российские организации и конкурсный управляющий должника также утверждали о том, что директором как продавца доли, так и покупателя являлся Владимир Сергунин, а его сын был директором ООО «Хольпласт». Таким образом, по их мнению, контроль над должником со стороны группы лиц, представляющих продавца, утрачен не был.

Тем не менее суд удовлетворил требование иностранной компании и включил его в третью очередь реестра исходя из того, что обязательства поставщиком по передаче оборудования должнику были исполнены, в то время как покупатель не оплатил полностью полученный товар. Апелляция и кассация поддержали это решение.

Касательно заемных отношений суды отметили, что они регулируются положениями германского законодательства, которое допускает абстрактное принятие долга, поэтому возникшие после новации абстрактного принятия долга заемные обязательства можно расценить как существующие. Суды также сочли, что долг перед германской компанией так и не был погашен в полном объеме, а на момент совершения спорных договоров зарубежная компания являлась единственным участником должника, который в тот период являлся платежеспособным. При этом в 2014 г. иностранная компания продала VPS GmbH свою долю в уставном капитале, то есть перестала быть участником ООО более чем за два с половиной года до подачи первого заявления о признании должника банкротом и введения в отношении него процедуры наблюдения.

ВС указал на необходимость проверить доводы об аффилированности

«Металлснаб-М», «СБК Строй» и конкурсный управляющий должника обратились в Верховный Суд с кассационными жалобами. По мнению заявителей, после наступления срока исполнения обязательств как по поставке, так и по займу задолженность общества «Хольпласт» длительное время не была востребована иностранной компанией. Подобное поведение, по мнению кассаторов, значительно отличается от поведения любого независимого кредитора, который должен был незамедлительно принять меры по защите своих прав. Соответственно, это свидетельствовует о предоставлении должнику компенсационного финансирования, что указывает на необходимость субординации долга перед иностранным контрагентом.

После изучения материалов дела № А66-9583/2016 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ напомнила про существующий в судебной практике подход, согласно которому очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих. Тем не менее в ряде случаев требование такого лица удовлетворяется после требований других кредиторов, если оно основано на договоре, финансирование по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса. Основания для квалификации положения должника как находящегося в имущественном кризисе сформулированы в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом ВС РФ 29 января 2020 г.).

В частности, при наличии любого из обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве, считается, что должник находится в имущественном кризисе и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве. Сокрытие такой информации и попытка преодолеть кризис путем внутреннего публично нераскрываемого компенсационного финансирования ведут к тому, что контролирующее лицо берет соответствующий риск непреодоления кризиса на себя и не вправе перекладывать его на других кредиторов, что обеспечивается понижением очередности удовлетворения такого требования. При этом под компенсационным финансированием понимается в том числе непринятие мер к истребованию задолженности по наступлении срока исполнения обязательства (п. 3.1 и 3.2 Обзора).

Как отметил ВС, нижестоящие суды не проверяли доводы российских кредиторов должника и его конкурсного управляющего на предмет сохранения аффилированности между кредитором и должником на момент рассмотрения обособленного спора. «Если приведенные доводы соответствуют действительности, то у судов имелись основания для понижения очередности спорных требований, поскольку со стороны ситуация выглядит таким образом, что компания не предпринимала мер по истребованию задолженности вплоть до банкротства должника, позволяя последнему продолжать осуществлять предпринимательскую деятельность, не раскрывая перед независимыми кредиторами наличие финансового кризиса», – заключил ВС.

Верховный Суд также пояснил, что в своих возражениях LRS Planung & Technologie GmbH ссылалась на то, что предоставленная должнику рассрочка исполнения обязательств не может быть квалифицирована как компенсационное финансирование, так как на момент возникновения имущественного кризиса компания не имела отношения ни к должнику, ни к Владимиру Сергунину. Так, компания утверждала, что ее участниками изначально являлись трое граждан (включая вышеуказанного россиянина), но ни один из них не мог действовать единолично согласно требованиям Закона ФРГ об ООО. В 2014 г. совместное предприятие распалось ввиду передачи российского направления деятельности Владимиру Сергунину с сохранением за немецкими партнерами бизнеса по производству промышленного оборудования.

В связи с этим в апреле 2014 г. LRS Planung & Technologie GmbH продала 100% долю в уставном капитале должника компании VPS GmbH, контролируемой только Владимиром Сергуниным, но не немецкими партнерами. При этом сохранившаяся у Сергунина позиция одного из трех управляющих компании не давала ему возможности определять ее решения. Таким образом, компания полагала, что у нее сохранился интерес в возврате должником предоставленного финансирования, как и у любого иного участника гражданского оборота: задолженность была реструктурирована на рыночных условиях, что соответствовало также поведению всех других кредиторов. Более того, с июня 2016 г. компания находится в процессе банкротства в Германии.

По утверждениям иностранной компании, финансовый кризис должника начался в мае 2016 г. в связи с допущенной им просрочкой возврата ПАО «Сбербанк России» очередных кредитных траншей, в результате чего банк досрочно потребовал возврата всех выданных кредитов. Таким образом, пояснил ВС, нижестоящим судам надлежало проверить, действительно ли компанией в 2014 г. был утрачен контроль над должником либо, напротив, передача доли семье Сергуниных была осуществлена лишь для придания видимости утраты компанией такого контроля. Кроме того, судебным инстанциям нужно было выяснить, позволяло ли нахождение Владимира Сергунина в органах управления компании получать последней информацию о внутренних делах должника и фактически продолжать контролировать его деятельность.

«Если контроль был на самом деле утрачен, то судам необходимо установить момент наступления финансового кризиса у должника: возник ли он до или после утраты контроля. При этом следует учесть, что сама по себе просрочка очередной выплаты в пользу кредитной организации не свидетельствует о том, что кризис наступил именно в этот момент; для определения наличия кризиса учитывается в том числе осознание аффилированным кредитором угрозы наступления неплатежеспособности, предвидение такого кризиса (п. 3.4 Обзора). Поскольку суды не установили обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения спора с учетом всех доводов участвующих в деле лиц, в настоящее время отсутствует возможность сделать выводы относительно наличия оснований для понижения очередности требования компании», – заключил ВС РФ, отменив судебные акты нижестоящих судов и вернув дело в первую инстанцию.

Эксперты «АГ» прокомментировали выводы Суда

Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян полагает, что наличия самого по себе невостребованного после истечения срока займа от контролирующего лица не всегда может быть достаточно для вывода о понижении очередности. «Необходимо анализировать фактические обстоятельства каждого конкретного случая, а именно – исследовать наличие либо отсутствие реальных рыночных оснований продления такой задолженности. Например, в одном из дел, в котором мне довелось принимать участие, продление кредитных отношений (согласование более позднего срока уплаты основного долга) при наличии должного обеспечения и регулярной уплаты процентов со стороны должника не было воспринято как финансирование должника, хотя правовая аффилированность банка с должником была установлена», – пояснил он.

По словам эксперта, в исследуемом деле интересен генезис задолженности: 2/3 долга возникло не из прямой поставки кредитора должнику, а из признания должником долга третьего лица. То есть кредитор поставил оборудование и материалы третьему лицу на сумму свыше 1 млн евро, а должник признал это обязательство. Да, это было за пять лет до инициирования производства по делу о банкротстве, но кредитор не истребовал данный долг даже и после того, как вышел из капитала должника в 2014 г.», – подчеркнул адвокат.

Артур Зурабян добавил, что ситуация, когда одна компания-кредитор возглавляется отцом, а должник – его сыном, отвечает критериям правовой аффилированности, установленным Законом о банкротстве и практикой его применения. «Для целей определения правовой аффилированности в банкротных правоотношениях используются среди прочего определения группы лиц по Закону о защите конкуренции и аффилированных лиц по ранее действовавшему Закону о конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках, который сохраняет свое действие только в части данной дефиниции. Логика очень простая: генеральный директор составляет группу с компанией, в которой он директор, сын входит с отцом в одну группу, при этом также входящими в одну группу рассматриваются лица, группы которых пересекаются. То есть если рассматривать на кругах Эйлера, то группа сына, куда входят компания-должник, сам сын и отец, пересекается с группой отца, куда входят компания-кредитор, отец и сын, в части отца и сына соответственно, две компании (должник и кредитор) также в этом случае относятся к одной группе», – пояснил эксперт.

Арбитражный управляющий, руководитель группы практик «Корпоративное право и банкротство» юридической фирмы INTELLECT Ольга Жданова назвала логичными и правильными вопросы, поднятые Верховным Судом при направлении дела на новое рассмотрение. Среди них: «Был ли компенсационным финансированием со стороны контролирующего лица заем, предоставленный задолго до начала банкротства, но не востребованный кредитором, несмотря на наступление срока? Являются ли аффилированными компании, одной из которых руководит отец, а другой – сын?».

«В практике банкротных споров я неоднократно сталкивалась с ситуацией, когда взаимоотношения должника с контролирующей компанией пытаются новировать в нечто иное. Поддержу мнение кредиторов: безусловно, не является обычной и стандартной ситуация, когда контрагент никак не пытается получить обратно столь крупные суммы, а реструктуризация, которая в итоге была проведена, состоялась через длительное время после наступления срока исполнения обязательства, что справедливо показалось кредиторам подозрительным и, скорее всего, как раз связано с наступлением кризиса. Предоставление таких льготных условий, длительных отсрочек, небольших процентов, долгое неистребование долга – все это выглядит компенсационным финансированием. Возможно, есть детали, которые не нашли своего отражения в определении Верховного Суда, но то, что ряд вопросов не был исследован и не была дана оценка определенным обстоятельствам, кажется очевидным. В аффилированности компаний, одной из которых руководит отец, а другой – сын, у меня также нет никаких сомнений, очень странно, что это не вызвало вопросов у нижестоящих судов; по моему мнению, эти компании однозначно должны быть признаны заинтересованными по отношению друг к другу», – полагает Ольга Жданова.