Адвокат доказал невиновность предпринимателя в причинении крупного имущественного ущерба

Суд счел, что действия обвиняемого не были направлены на обман потерпевшей организации, а его участие в заключении контракта и связанные с этим возможные негативные последствия для этой организации не образуют состава преступления

В комментарии «АГ» адвокат Игорь Прокофьев рассказал о нюансах уголовного дела и отметил, что фактически все доводы защиты нашли свое полное и всестороннее отражение в приговоре суда. Он также обратил внимание, что на наличии причиненного его подзащитным ущерба настаивало только гособвинение, тогда как признанная потерпевшей организация отрицала это.

Левобережный районный суд г. Воронежа изготовил мотивированный приговор от 1 сентября (документ имеется у «АГ»), которым оправдал предпринимателя, обвинявшегося в причинении имущественного ущерба в особо крупном размере.

Основания для привлечения к уголовной ответственности

В. является одним из учредителей и генеральным директором «Общества С.», которое занимается оптовой торговлей металлами в первичных формах. Узнав из открытых источников о торгах компании-изготовителя воздушных судов, В. решил участвовать в тендере на поставку титана. «Общество С.» направило в электронной форме заявку на участие в открытом запросе предложений, также В. направил по электронной почте сертификаты соответствия титановых прутков, выданные их производителем «Корпорация В.», что было одним из требований для участия в торгах. Впоследствии копии трех сертификатов были направлены производителю, который признал их действительными.

15 мая 2018 г. членами закупочной комиссии компании-изготовителя «Общество С.» было признано победителем запроса предложений. 25 мая 2018 г., действуя от имени общества, В. заключил посредством электронной почты с изготовителем в лице коммерческого директора контракт на поставку титановых прутков. 28 июня того же года в рамках исполнения договора общество поставило титановые прутки на общую сумму 6,9 млн руб. При этом вместе с товаром В. повторно направил изготовителю три копии сертификатов соответствия, которые заверил своей подписью и оттиском печати общества. Позднее компания-изготовитель произвела оплату за поставленную продукцию.

Впоследствии «Корпорация В.» не подтвердила подлинность сертификатов соответствия. В соответствии с техническими условиями изготовителя не допускается использование в производстве материалов, качество которых не подтверждено сертификатом. В связи с этим приказом исполняющего обязанности управляющего директора компании-изготовителя было решено полученные титановые прутки в производство не выдавать, а материал, хранящийся на складах, изолировать с рабочих мест.

Так как изготовитель понес затраты в размере 6,9 млн руб., лишившись возможности использовать поставленную обществом титановую продукцию для осуществления основного вида своей деятельности, в отношении В. было возбуждено уголовное дело по п. «б» ч. 2 ст. 165 «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием» УК РФ.

По версии следствия, В. действуя их корыстных побуждений, достоверно зная, что на имеющийся у общества в наличии титан отсутствует сертификат соответствия, все-таки решил участвовать в тендере. Следствие указало, что члены закупочной комиссии были введены в заблуждение относительно соответствия предлагаемого товара предъявляемым требованиям, в результате чего признали общество победителем.

Согласно обвинительному заключению, В. осознавал общественную опасность и противоправный характер своих действий, понимал, что если изготовитель приобретет у его общества товар, то не сможет использовать его при изготовлении воздушных судов. Для реализации своего умысла В. направил изготовленные при не установленных следствием обстоятельствах заведомо подложные три копии сертификатов соответствия на данные титановые прутки.

Доводы стороны защиты

В ходе предварительного следствия и судебного разбирательства В. свою вину не признавал. Он пояснил, что помимо должности гендиректора «Общества С.» в настоящее время также является учредителем и директором «Общества А.», а ранее эту должность занимал наемный сотрудник У.

В. подтвердил заключение договора с компанией-изготовителем и то, что при поставке продукции из титановых сплавов «Общество С.» представило сертификаты соответствия производителя, которые были заверены его подписью. Подсудимый пояснил, что данные сертификаты вместе с титановой продукцией были приобретены «Обществом С.» у «Общества А.» по договору от 21 июня 2018 г. Подсудимый указал, что данный договор с двух сторон был подписан им, так как директор У. длительное время не осуществлял своих прямых обязанностей в связи с болезнью. В. уточнил, что исполнял обязанности директора «Общества А.» и поэтому ему было известно, что «Общество А.» приобрело титан по договору купли-продажи у организации «НПК И.». Он указал, что копии сертификатов, которые он направлял изготовителю, были получены от сотрудника «НПК И.».

Подсудимый отметил, что о наличии дефектов, обнаруженных в продукции, ему не было известно: в договоре с «НПК И.» об этом, как и о том, что товар продается без сертификатов, ничего сказано не было. Те сертификаты, которые он получил от «НПК И.», и были предоставлены компании-изготовителю. Он также добавил, что о том, что сертификаты не соответствуют выданным заводом-изготовителем, он узнал при допросе в качестве свидетеля в 2019 г.

В. разъяснил, что он продал титан от «Общества С.», поскольку «Общество А.» не было зарегистрировано на площадке для участия в торгах. Он последовательно утверждал о том, что никакие изменения в сертификаты не вносил, что договор с изготовителем уже был заключен и ему оставалось только отгрузить товар. При этом В. отмечал, что у него не возникало сомнения в подлинности сертификатов.

Защитник подсудимого, председатель МКА «Центрюрсервис», адвокат Игорь Прокофьев, указывал суду, что в действиях его подзащитного отсутствует умысел. Адвокат отмечал, что по сертификатам есть два противоречивых ответа от завода-производителя: в одном подтверждается их выдача, в другом – отрицается со ссылкой на «изменение данных о механических свойствах». Игорь Прокофьев также обращал внимание суда, что в деле имеется письмо от 20 октября 2020 г., согласно которому по контракту сам изготовитель подтверждает исполнение обязательств в полном объеме, что ни к В., ни к «Обществу С.» никаких претензий не имеет.

Суд вынес оправдательный приговор

Исследовав показания свидетелей и письменные материалы уголовного дела, суд пришел к выводу, что подсудимый подлежит оправданию за отсутствием в его действиях состава преступления, а выводы о виновности В., приведенные как в обвинительном заключении, так и государственным обвинителем, не могут быть признаны бесспорными, поскольку носят предположительный характер. Собранные в ходе предварительного следствия доказательства, после их исследования в судебном заседании, также не могут быть положены в основу обвинительного приговора, указал суд.

Ссылаясь на ст. 14 УПК РФ, суд напомнил, что подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания и опровержения доводов, приводимых в защиту, лежит на стороне обвинения. Суд добавил, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены, толкуются в пользу обвиняемого. Судом также обращено внимание, что обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. «Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 165 УК РФ, характеризуется прямым умыслом на извлечение материальной выгоды за чужой счет, что должно охватываться сознанием виновного и определять характер его действий», – отмечено в приговоре. Наличие такого умысла у подсудимого В. материалами дела не подтверждено.

Обращаясь к п. 22 Постановления
Пленума ВС РФ от 30 ноября 2017 г. № 48, суд указал, что при решении вопроса о том, имеется ли в действиях лица состав преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 165 УК РФ, суду необходимо установить, причинен ли собственнику или иному владельцу имущества реальный материальный ущерб либо ущерб в виде упущенной выгоды и превышает ли сумма ущерба 250 тыс. руб.

Он также напомнил, что обман как способ совершения хищения или приобретения права на чужое имущество может состоять в сознательном сообщении (представлении) заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях (например, в предоставлении фальсифицированного товара или иного предмета сделки, использовании различных обманных приемов при расчетах за товары или услуги или при игре в азартные игры, в имитации кассовых расчетов и т.д.), направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение.

Как отметил суд, представленными доказательствами подтверждено, что В. до поставки изготовителю титановой продукции предоставлял копии сертификатов на нее, которые были признаны соответствующими выданным заводом-изготовителем «Корпорация В.». Поэтому доводы государственного обвинения об осведомленности В. о том, что на приобретенный им титан отсутствует сертификат соответствия этого производителя, несостоятельны.

Суд также установил, что из содержания исследованного в ходе судебного следствия договора, заключенного между «НПК И.» и «Обществом А.», также не следует, что продаваемые по данному договору титановые прутки, которые, по версии следствия, впоследствии были поставлены изготовителю, имели дефекты, при наличии которых также возможно было бы говорить о наличии у В. умысла на обман покупателя с корыстной целью. Напротив, согласно исследованным доказательствам, поставленный «Обществом С.» по договору с изготовителем материал по качеству соответствовал предъявленным требованиям и стандартам.

Показания В. стороной обвинения не были опровергнуты, указал суд, напротив, показания подсудимого согласуются с иными доказательствами, в частности: показаниями представителя компании-изготовителя, согласно которым на проверку производителю ранее направлялись сертификаты, которые изначально были признаны им соответствующими; показаниями свидетеля М., аналогичными в указанной части; сообщением самого производителя. Иные доказательства, представленные стороной обвинения, по мнению суда, сами по себе не свидетельствуют о виновности В. в совершении преступления, а выводы следствия о том, что предприниматель заведомо знал о фиктивности копий сертификатов, преследуя корыстную цель, решил путем обмана причинить имущественный ущерб изготовителю, которые поддержаны в суде государственным обвинителем, носят предположительный характер.

Все это, свидетельствуя в совокупности о достоверности показаний подсудимого В. о том, что его действия не были направлены на обман потерпевшей организации и нарушение условий контракта, подтверждает отсутствие у него прямого умысла на причинение потерпевшему имущественного ущерба. Суд пояснил, что действия В. по его участию в заключении (исполнении) контракта и связанные с этим возможные негативные последствия для изготовителя не образуют состава преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ. В связи с отсутствием в действиях подсудимого состава преступления суд вынес оправдательный приговор, признав за В. право на реабилитацию.

«Потерпевшая» компания отрицала причинение ей ущерба

В комментарии «АГ» адвокат Игорь Прокофьев отметил, что основным доводом защиты, на котором он настаивал с момента возбуждения уголовного дела, являлось то, что правоохранительные органы фактически незаконно вмешались в нормально текущую предпринимательскую деятельность хозяйствующих субъектов, в результате чего обычные гражданско-правовые отношения стали рассматриваться в разрезе уголовного права. «Такое вмешательство правоохранительных органов и возбуждение уголовного дела привели к созданию препятствий для полноценного и окончательного исполнения моим подзащитным обязательств по гражданско-правовому договору», – подчеркнул адвокат. Игорь Прокофьев указал, что именно этот довод послужил основанием для возвращения уголовного дела прокурором органам предварительного следствия при первой попытке его направления в суд.

Защитник считает, что важным обстоятельством послужило и то, что на якобы причиненном ущербе организации, признанной по делу потерпевшей, настаивал исключительно государственный обвинитель. Сама же «потерпевшая» организация причинение ей ущерба отрицала.

Игорь Прокофьев обратил внимание, что фактически все доводы защиты нашли свое полное и всестороннее отражение в приговоре суда, благодаря чему суд обоснованно и законно пришел к выводу о невиновности его подзащитного ввиду отсутствия в его действиях состава преступления. «Хочется верить, что вышестоящие инстанции также проявят независимость и беспристрастность и оставят вынесенный оправдательный приговор в силе, несмотря на то что государственный обвинитель в своем уже поданном представлении настаивает на его отмене. В случае если нам удастся отстоять вынесенный приговор, есть надежды, что это может повлиять на судебную практику по аналогичным делам», – поделился он.

Вместе с тем адвокат подчеркнул, что зачастую приговоры по аналогичным делам со схожими фабулами обвинения выносятся без каких-либо объективных доказательств на основании исключительно признательных показаний обвиняемых, которые дают их под убеждением и натиском органов предварительного следствия. «Поэтому, для того чтобы практика как по аналогичным, так и другим уголовным делам менялась, хочется пожелать лицам, которым зачастую необоснованно предъявлено обвинение, проявлять настойчивость в отстаивании своей позиции невиновности и не поддаваться на уговоры сотрудников правоохранительных органов дать признательные показания», – заключил Игорь Прокофьев.

Анжела Арстанова