ВС: Защита по назначению вне графика дежурств не ведет к отмене приговора по уголовному делу

Верховный Суд счел, что привлечение адвоката к дисциплинарной ответственности за это не свидетельствует о грубом нарушении им норм УПК и не ведет к признанию протоколов следственных действий с его участием недопустимыми

По мнению одного из адвокатов, ВС создал опасный прецедент, когда нарушения, связанные с назначением следователем защитника, который по графику дежурств вообще не должен был защищать подозреваемого, не повлекли последствий для следствия. Другой полагает, что определяющим в этой ситуации является мнение Совета адвокатской палаты, который, если бы в действиях адвоката имелось нарушение прав подзащитного, принял бы решение о прекращении статуса, и тогда судебные инстанции вынуждены были бы по-другому оценивать допустимость собранных доказательств.

25 января Верховный Суд вынес Определение по делу № 18-УД21-111сп-АЗ, в котором он подтвердил законность постановленного приговора, отклонив доводы заявителя о ненадлежащем исполнении назначенным ему защитником своих обязанностей в ходе предварительного следствия.

Приговором Краснодарского краевого суда с участием присяжных заседателей от 13 января 2021 г. Владимир Гранин был признан виновным в совершении нападения на женщину, умышленном причинении ей смерти, завладении ее деньгами и автомобилем. Путем частичного сложения наказаний окончательно осужденному было назначено лишение свободы сроком на 19 лет. 22 апреля 2021 г. Третий апелляционный суд внес в приговор изменения, в том числе указав на зачет времени содержания осужденного под стражей в отбывание наказания, в остальном приговор был оставлен без изменения.

В кассационной жалобе в Верховный Суд РФ Владимир Гранин оспаривал законность постановленного приговора и утверждал, что судебное разбирательство в суде первой инстанции было проведено необъективно и односторонне, поскольку суд, в нарушение требований УПК РФ, незаконно встал на сторону обвинения. Осужденный помимо прочего указывал, что ст. 6 ч. 5 Закона об адвокатуре запрещает негласное сотрудничество адвоката с органами, осуществляющими оперативно-разыскную деятельность. По его мнению, в нарушение данной нормы адвокат Я., осуществлявшая его защиту по назначению органов предварительного следствия, находилась в приятельских отношениях со следователем. Кроме того, осужденный подчеркнул, что дата проведения следственных действий с его участием с согласия защитника в протоколе была изменена на другую дату, и в судебном заседании эти противоречия не были устранены. При этом осужденный указывал, что адвокат Я. была привлечена к дисциплинарной ответственности за участие в его уголовном деле.

Владимир Гранин также ссылался на ошибочное применение уголовного закона к обстоятельствам, установленным вердиктом присяжных заседателей, обращая внимание на двойную квалификацию одних и тех же действий по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ. Заявитель отметил, что в суде апелляционной инстанции доводы апелляционных жалоб фактически не проверялись, и поэтому он просил отменить все состоявшиеся в отношении него судебные решения и дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции со стадии предварительного слушания в ином составе судей.

Проверяя доводы заявителя о ненадлежащем исполнении адвокатом Я. своих обязанностей при осуществлении защиты на первоначальном этапе предварительного следствия, Верховный Суд учел, что осужденный не отказывался от услуг назначенного ему адвоката. Суд пояснил, что Владимир Гранин не заявлял никаких замечаний по этому поводу, и его позиция по делу не расходилась с позицией защитника.

Кроме того, ВС указал, что решение Совета АП Краснодарского края от 27 ноября 2020 г. о наложении на адвоката Я. дисциплинарного взыскания в виде предупреждения за осуществление защиты Владимира Гранина вне установленного графика дежурства в рассматриваемом случае носит внутренний характер и касается членов конкретного адвокатского образования. Суд разъяснил: решение о дисциплинарном взыскании не свидетельствует о грубом нарушении требований УПК РФ и о недопустимости протоколов следственных действий, проведенных с участием профессионального и действующего адвоката.

Верховный Суд не принял во внимание утверждения заявителя о недоказанности его вины, неполноте предварительного следствия, противоречивости представленных к исследованию доказательств и оспаривании фактических обстоятельств дела, установленных вердиктом присяжных заседателей. Суд пояснил, что согласно положениям ч. 2 и 3 ст. 348 УПК РФ эти вопросы относятся исключительно к компетенции присяжных заседателей, принимающих решение по своему внутреннему убеждению.

Судебная коллегия ВС признала несостоятельными утверждения заявителя о недоказанности его участия в совершении преступлений. ВС не усмотрел оснований для постановления в отношении Владимира Гранина оправдательного приговора или для роспуска коллегии присяжных заседателей. Суд также добавил, что, вопреки доводам жалобы осужденного, уголовное дело в отношении него рассмотрено в суде апелляционной инстанции с соблюдением правил и требований уголовно-процессуального законодательства.

В связи с изложенным Верховный Суд приговор суда первой инстанции с участием присяжных заседателей и определение апелляционной инстанции оставил без изменения, а кассационную жалобу заявителя – без удовлетворения.

Член Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП Краснодарского края, адвокат Сергей Филимонов отметил, что вопрос назначения защитника подозреваемому вне графика дежурств является принципиальным. Он также указал, что «внедрение» нужного для следователя адвоката, который, по сути, обеспечивает обвинительный уклон для следствия при отсутствии реальной защиты, наносит непоправимый урон защите прав граждан.

По мнению адвоката, Верховному Суду следовало уделить особое внимание предположению заявителя о том, что адвокат, находясь в приятельских отношениях со следователем, осуществляла его защиту. «Этот довод, с моей точки зрения, ВС должен был проверить самым тщательным образом, поскольку защитник по назначению не должен быть заинтересованным со стороны следствия лицом», – прокомментировал Сергей Филимонов. По его мнению, суд в любом случае обязан был установить: из какого источника данный защитник узнала о необходимости осуществления защиты подозреваемого и не является ли она заинтересованным со стороны следствия лицом. Необходимо было выяснить, не имеет ли защитник каких-либо личных взаимоотношений со следствием, которые препятствовали бы ей беспристрастно осуществлять свою работу, добавил Сергей Филимонов.

Адвокат считает, что Верховный Суд в данной ситуации создал опасный прецедент, когда нарушения, связанные с назначением следователем заинтересованного в пользу следствия адвоката, который по графику дежурств вообще не должен был защищать данного подозреваемого, не повлекли для следователя надлежащих последствий в виде признания протоколов соответствующих следственных действий недопустимыми. «Эти действия могут привести к последующему повальному злоупотреблению со стороны следствия в безнаказанном назначении “нужных” защитников, что может привести к тотальному фактическому нарушению права на защиту подозреваемых, у которых реально нет средств нанять себе адвоката по соглашению», – заключил Сергей Филимонов.

Председатель коллегии адвокатов «Защита», адвокат Юрий Хапалюк подчеркнул, что определение Верховного Суда затрагивает несколько тем, значимых для практикующих адвокатов по уголовным делам: возможное некачественное выполнение обязанностей назначенным согласно ст. 50 УПК защитником в начале расследования; ответственность за нарушение принятого палатой порядка работы по назначению; обоснованность жалоб обвиняемых на действия предыдущих адвокатов как способ своей защиты.

Адвокат обратил внимание, что для предметного обсуждения этих тем необходимо знать все обстоятельства данного уголовного дела. Изучив текст определения, Юрий Хапалюк поделился: «Безусловно поддерживаю вывод Верховного Суда о том, что все вопросы взаимодействия адвокатов внутри корпорации разрешаются только самими адвокатами: фразу о “внутреннем характере” я понимаю именно так». Он пояснил, что только органы адвокатского самоуправления могут, а в предусмотренных законом случаях – обязаны устанавливать правила, в том числе график дежурств по назначению, и при необходимости применять к адвокату дисциплинарные меры.

Юрий Хапалюк отметил, что из текста определения следует, что Совет АП КК принял решение о вынесении адвокату предупреждения только за нарушение ею установленного графика дежурств, хотя, как полагает эксперт, в жалобе на действия содержались те же самые доводы о некачественной защите и нарушении процессуальных прав осужденного. «Для меня определяющим в этой ситуации является именно мнение Совета палаты: я убежден, что, если бы коллеги усмотрели в действиях адвоката нарушение прав ее подзащитного, было бы принято решение о прекращении ее статуса адвоката. И вот тогда судебные инстанции вынуждены были бы по-другому оценивать допустимость собранных доказательств. Но раз взыскание к адвокату применено только за работу вне графика, а к качеству самой работы у коллег вопросов не возникло – значит вывод Верховного Суда об участии профессионального и действующего адвоката соответствует действительности», – прокомментировал он.