ВС: Российский суд может рассмотреть спор между проживающим в РФ пользователем и владельцем Facebook

Суд потребовал при разрешении вопроса о принятии иска учесть довод заявителя о том, что спор вытекает из договора пользования социальной сетью, исполнение по которому должно осуществляться по месту нахождения пользователя – на территории России

Представитель заявителя сообщил «АГ», что ВС учел все доводы его доверителя. По мнению одного из экспертов «АГ», Верховный Суд осторожно поддержал позицию заявителя о том, что местом исполнения пользовательского соглашения с Facebook является место нахождения пользователя. Второй заметил, что законодательство о персональных данных не содержит в себе указаний относительно прав наследников на защиту и охрану персональных данных умерших родственников. Третий эксперт предположила, что, даже если суд откажет в процессуальном правопреемстве по такому иску, у ныне покойного заявителя как у уважаемого юриста могут найтись последователи, которые проведут аналогичные самостоятельные процессы.

ВС РФ опубликовал Определение от 9 июня 2020 г., которым подтвердил компетенцию российского суда по рассмотрению спора между проживавшим в РФ пользователем Facebook председателем КА «Тарло и партнеры» Евгением Тарло, который недавно скончался, и владельцем этой соцсети (дело № 5-КГ20-49). 

Три инстанции отказались рассматривать иск граждан к Facebook

В феврале 2019 г. в Тверской районный суд г. Москвы поступило исковое заявление адвоката Евгения Тарло, политолога Сергея Маркова, украинского политика Олега Царева, а также сценариста, режиссера и продюсера Елены Райской к иностранной компании Facebook Inc.

Истцы пояснили, что являются пользователями социальной сети Facebook, оператором которой выступает ответчик. По их мнению, Facebook Inc нарушила условия публичной оферты, право на свободу выражения мнений и авторские права истцов, когда удалила их отдельные сообщения, а также заблокировала и удалила их аккаунты. Кроме того, граждане утверждали, что ответчик незаконно осуществлял сбор персональных данных, выходящих за пределы условий пользования соцсетью Facebook.

Истцы потребовали запретить ответчику немотивированную блокировку и удаление аккаунтов, а также сбор без согласия пользователей их персональных данных; обязать Facebook Inc предоставить возможность обжалования действий администратора сети, производить возврат авторских материалов, публикаций и фотографий в случае их удаления, а также восстановить аккаунты истцов.

Перейти к рассмотрению спора по существу не удалось: судья Тверского районного суда решил, что истцы потребителями по отношению к ответчику не являются. Facebook Inc не оказывала истцам никаких услуг, а значит, никаких правоотношений между сторонами по делу не возникло, сказано в определении. Кроме того, добавил судья, из четырех истцов только Евгений Тарло проживает на территории, относящейся к юрисдикции Тверского районного суда г. Москвы, остальные трое правом на обращение в данный суд не обладают. С учетом этого иск был возвращен в связи с неподсудностью дела данному суду (п. 2 ч. 2 ст. 135 ГПК).

Представитель Евгения Тарло, его помощник Дмитрий Кожухов обжаловал определение, однако апелляция позицию нижестоящей инстанции поддержала. Судья Мосгорсуда дополнительно указал, что в соответствии со ст. 28 ГПК иск к организации предъявляется по месту ее нахождения, ответчик же – иностранное юридическое лицо, а сведений о наличии у него на территории РФ представительства или имущества не имеется. В передаче кассационной жалобы на рассмотрение в заседании Московского городского суда также было отказано.

ВС обязал рассмотреть вопрос о подсудности повторно

Дмитрий Кожухов в интересах Еврегия Тарло обратился в Судебную коллегию по гражданским делам ВС РФ, которая, изучив материалы дела, сочла, что обжалуемые постановления приняты с существенными нарушениями норм процессуального права.

Так, заметила она, Евгений Тарло ссылался на то, что между ним и ответчиком возникли правоотношения из договора – пользовательского соглашения. При этом в соответствии с ч. 3 ст. 402 ГПК суды в Российской Федерации вправе рассматривать дела с участием иностранных лиц в случае, если: ответчик распространяет в интернете рекламу, направленную на привлечение внимания потребителей, находящихся на территории России (п. 2); иск вытекает из договора, по которому полное или частичное исполнение должно иметь место или имело место на территории РФ (п. 6); по делу о защите прав субъекта персональных данных, если истец проживает в России (п. 10). 

В то же время, добавил Суд, в соответствии со ст. 29 ГПК иски о защите прав субъекта персональных данных могут предъявляться в суд по месту жительства истца (ч. 6.1), а иски, вытекающие из договоров, в которых указано место их исполнения, – по месту исполнения такого договора (ч. 9). В силу ч. 29 той же статьи выбор между несколькими судами, которым подсудно дело, принадлежит истцу.

Судебная коллегия напомнила, что в Постановлении Пленума ВС от 27 июня 2017 г. № 23 «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом» разъяснено, что, если арбитражный суд придет к выводу о наличии компетенции в отношении определенного спора, внутригосударственная подсудность определяется по правилам § 1 и 2 гл. 4 АПК РФ. Если же в них отсутствуют применимые правила, то положения о компетенции следует толковать как одновременно устанавливающие правила о внутригосударственной подсудности (абз. 3 п. 3). То есть в отсутствие применимых для суда Российской Федерации правил территориальной подсудности подсудность спора, стороной которого является иностранное лицо, определяется правилами о компетенции судов Российской Федерации по рассмотрению дел с участием иностранных лиц, пояснил Верховный Суд.

Иск заявителя обоснован тем, что ответчик осуществлял незаконный сбор его персональных данных, а также распространял рекламу, направленную на привлечение внимания пользователей, находящихся в Российской Федерации, заметил ВС. Кроме того, по мнению заявителя, спор вытекает из договора пользования социальной сетью, исполнение по которому должно осуществляться по месту нахождения пользователя на территории России. «При таких обстоятельствах выводы судебных инстанций об отсутствии между сторонами правоотношений, об отсутствии у судов РФ компетенции по разрешению данного спора, а также об отсутствии применимых правил внутригосударственной территориальной подсудности противоречат приведенным выше нормам процессуального права», – подчеркнула Судебная коллегия.

Кроме того, нижестоящим инстанциям следовало учесть, что соглашение сторон о пользовании сетью Facebook могло содержать разрешенные законом условия о подсудности спора, вытекающего из этого договора, добавила она.

Поскольку остальные истцы решения по этому делу не обжаловали, ВС РФ вернул на новое рассмотрение в суд первой инстанции вопрос о принятии к производству лишь искового заявления Евгения Тарло.

Комментарий представителя Евгения Тарло

Дмитрий Кожухов рассказал «АГ», что ВС учел все доводы Евгения Тарло, указанные в частной жалобе: «В частности, Суд указал на следующие существенные обстоятельства, которые отмечались и в исковом заявлении, и в жалобах, но были проигнорированы судами первой и апелляционной инстанций. Во-первых, ответчик распространяет рекламу в сети “Интернет”, направленную на привлечение внимания потребителей, находящихся на территории РФ. Во-вторых, иск вытекает из договора (пользовательского соглашения), по которому полное или частичное исполнение должно иметь место или имело место на территории РФ. И, в третьих, истец заявлял о нарушении прав субъекта персональных данных». Все это предусмотрено в ч. 3 ст. 402 ГПК и является специальными основаниями для принятия искового заявления российским судом по месту жительства истца, подчеркнул Дмитрий Кожухов.

Отметим, что через две недели после вынесения определения Верховного Суда Евгений Тарло скончался. Отвечая на вопрос «АГ» о перспективах правопреемства по этому иску, Дмитрий Кожухов напомнил, что процессуальное правопреемство возможно только по тем материальным правоотношениям, которые это допускают. В данном случае процессуальное правопреемство будет возможно в той части требований, которые касаются защиты авторского права на произведения пользователя социальной сети, созданные в процессе ее пользования, считает он: «Евгений Георгиевич Тарло был активным пользователем социальной сети Facebook, на его удаленные аккаунты были подписаны несколько тысяч человек. В процессе пользования социальной сетью им было размещено большое количество текстов на различные тематики. Каждый текст являлся объектом авторского права. При удалении аккаунтов Евгения Тарло в социальной сети Facebook было нарушено его исключительное право на использование соответствующих произведений». Дальнейшая судьба спора с Facebook будет определена правопреемниками Евгения Тарло, заключил Дмитрий Кожухов.

Эксперты по-разному истолковали пользовательское соглашение Facebook

Руководитель практики интеллектуальной собственности и информационного права Maxima Legal Максим Али полагает, что Верховный Суд отменил крайне спорное определение о возврате искового заявления: «Суд совершенно верно обратил внимание на то, что Facebook распространяет рекламу среди российских потребителей, а также на то, что иск связан с защитой персональных данных российского пользователя. И то, и другое позволяет судам в России рассматривать дела с участием иностранных лиц в силу ч. 3 ст. 402 ГПК РФ».

Это определение, по словам юриста, можно было бы считать исправлением очевидных ошибок нижестоящих судов, но оно также примечательно и другим. «Во-первых, суд осторожно поддержал позицию заявителя о том, что местом исполнения пользовательского соглашения с Facebook является место нахождения пользователя. Это достаточно важный вывод, так как он порождает самостоятельное основание для принятия иска к рассмотрению российским судом. Тем более что вопрос о том, где место исполнения у договора, заключенного – и, по сути, исполняемого – в интернете, остается дискуссионным. Из-за особенностей структуры отношений до сих пор не было понятно, должны ли мы ориентироваться на местонахождение офиса Facebook, их технических мощностей или все-таки пользователя. Тем интереснее, что в определении был поддержан последний вариант», – заметил Максим Али.

Во-вторых, добавил он, ВС РФ зачем-то акцентировал внимание судов на том, что пользовательское соглашение может содержать «не противоречащее закону» пророгационное соглашение. «Возникает вопрос, не приведет ли это к повторному необоснованному возврату искового заявления – пользовательское соглашение Facebook содержит витиеватую формулировку о рассмотрении споров по общему правилу в судах США», – сообщил эксперт. 

Однако потенциальная позиция о том, что такое соглашение будет препятствием для рассмотрения дела в России, представляется ему достаточно спорной. «Например, возможность рассмотрения дел по защите прав субъектов персональных данных в российских судах создана специально для защиты пользователя как слабой стороны. Вряд ли пророгационное соглашение должно отменять такое основание, так как фактические российские граждане в силу финансовых причин будут лишены возможности судиться с иностранными интернет-компаниями», – считает Максим Али.

Как считает партнер юридической компании «Гареев, Махно и Касьян» Марсель Гареев, текст пользовательского соглашения Facebook Inc позволяет рассматривать споры на территории страны, где проживает пользователь. «В совокупности с позицией Верховного Суда РФ это гарантирует истцам, что данное дело будет в ближайшее время рассмотрено», – уверен эксперт.

Смерть одного из соистцов порождает вопрос об участии в деле его наследников, которые могли бы полноценно заменить умершего и выступать от его имени, заметил юрист. Комментируя возможность правопреемства в части спора о персональных данных, Марсель Гареев подчеркнул, что законодательство о персональных данных не содержит в себе указаний относительно прав наследников на защиту и охрану персональных данных умерших родственников, если не считать их права на предоставление согласия на обработку персональных данных (в случае если такое согласие не было дано умершим при жизни).

«На мой взгляд, вопросы, связанные с персональными данными, а также с блокировкой и удалением аккаунтов, должны рассматриваться как непрерывно связанные с личностью умершего. Персональные данные относятся только к конкретному лицу и право на распоряжение ими есть только у него самого. О наличии судебной практики допускающей споры наследников об обработке персональных данных умершего, мне ничего не известно. Аналогично и с аккаунтами в социальной сети, ведь они принадлежат конкретным лицам и модерируются ими же. На мой взгляд, процессуальное правопреемство в данном случае недопустимо», –  пояснил свою позицию юрист.

Руководящий юрист Eversheds Sutherland Ольга Чиркова заметила, что в пользовательском соглашении Facebook разъясняет, что «если вы потребитель, то к любым претензиям, искам и спорам между вами и нами, возникающим из настоящих Условий или Продуктов Facebook или в связи с ними, применяются законы страны вашего проживания, и вы можете решить спор в любом компетентном суде такой страны, юрисдикция которого распространяется на спор». И лишь в других случаях, т.е. когда вы не потребитель, вы соглашаетесь на рассмотрение спора в федеральном окружном суде Северного округа штата Калифорния или в суде штата, находящемся в округе Сан-Матео, пояснила Ольга Чиркова.

«Представляется, что коль скоро пользовательское соглашение не разъясняет понятие “потребитель”, российские суды могут применить к спорам российских пользователей Facebook соответствующее понятие из российского закона о защите прав потребителей, поскольку услуга “по пользованию социальной сетью” направлена на пользователей из России», – считает эксперт.

В данном случае суд может посчитать, что имеет место такое правоотношение, в котором именно у истца имелся личный интерес в разблокировке своего аккаунта и защите персональных данных и не допустить правопреемства, предположила Ольга Чиркова. «Однако с учетом того, что Евгений Тарло был уважаемым юристом, а данное дело изначально было инициировано, помимо него, еще несколькими известными людьми, то у него могут найтись последователи, которые смогут провести аналогичные самостоятельные процессы», – заключила юрист.

Екатерина Коробка