ВС напомнил пределы полномочий арбитражного суда кассационной инстанции при рассмотрении спора

Верховный Суд счел, что СИП вышел за пределы своей компетенции при рассмотрении дела об оспаривании Росгосстрахом лицензионного договора, заключенного с другим страховщиком

Эксперты разошлись в оценке позиции ВС. Один из них не согласился с ней, отметив, что СИП при рассмотрении данного спора действовал в пределах своих полномочий. Другой выделил несколько важных правовых позиций, одна из которых разрешила длившийся десятилетия спор в корпоративном праве.

10 декабря Верховный Суд РФ вынес Определение по делу № 305-ЭС19-20584 об оспаривании Росгосстрахом лицензионного договора, заключенного с другим страховщиком.

В феврале 2017 г. ПАО «Страховая Компания “Росгосстрах”» (лицензиар) и ООО «Капитал Лайф Страхование Жизни» (лицензиат) заключили лицензионный договор на предоставление товарных знаков в отношении всех соответствующих товаров и услуг. По условиям договора ежеквартальное вознаграждение лицензиара составляло 195 тыс. руб., а ежеквартальный лицензионный платеж за право использования одного товарного знака – 15 тыс. руб. Срок действия договора составлял 7 лет и предусматривал автоматическую пролонгацию.

Впоследствии лицензиар оспорил в АС г. Москвы указанную сделку на основании п. 2 ст. 174 ГК РФ. В обоснование своих требований он ссылался на то, что договор был заключен в ущерб его интересам, о чем ответчик знал. Истец также полагал, что из-за занижения размера лицензионных платежей по сравнению с их рыночным уровнем лицензиат необоснованно сберег денежные средства за использование товарных знаков на сумму свыше 2,6 млрд руб. Следовательно, он обязан вернуть не только сумму неосновательного обогащения, но и компенсацию за незаконное использование товарных знаков в размере свыше 148 млрд руб.

Арбитражные суды двух инстанций отказали в удовлетворении иска. Они сочли, что на протяжении полутора лет стороны выполняли условия договора без разногласий и возражений. Поведение истца после заключения договора однозначно свидетельствовало о желании сохранить сделку в силе, при этом аналогичные сделки совершались им неоднократно – в течение длительного времени и на схожих условиях. Кроме того, обе инстанции указали на пропуск истцом срока исковой давности и недоказанность им возникновения у ответчика неосновательного обогащения и причинения убытков.

В сентябре 2019 г. Суд по интеллектуальным правам отменил указанные судебные акты и отправил дело на новое рассмотрение в АС г. Москвы. В обоснование своего решения он указал, что суды не исследовали ряд доказательств, а также не дали оценки доводам компании и представленным ею доказательствам.

В кассационной жалобе в ВС общество-лицензиат сослалось на нарушение СИП норм материального и процессуального права и просило отменить постановление кассации, оставив в силе судебные акты первой и апелляционной инстанций.

Изучив материалы дела № А40-127011/2018, ВС напомнил пределы рассмотрения спора арбитражным судом кассационной инстанции – так, в соответствии со ст. 286 АПК РФ он проверяет законность судебных актов первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального и процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта, исходя из доводов кассационной жалобы и возражений относительно последней, если иное не предусмотрено АПК. В силу п. 1 ст. 288 АПК кассация вправе отменить или изменить акты нижестоящих судов при несоответствии их выводов фактическим обстоятельствам дела, установленным первой и апелляционной инстанциями, и имеющимся доказательствам, а также при нарушении либо неправильном применении норм материального и процессуального права.

Со ссылкой на правовую позицию Конституционного Суда РФ Верховный Суд отметил, что ст. 286–288 АПК, находясь в системной связи с другими положениями Кодекса, предоставляют кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права. Следовательно, они не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Как пояснил ВС, иное позволяло бы кассации подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо. Таким образом, установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и второй инстанций.

«Судами первой и апелляционной инстанций на основании доказательств, представленных сторонами в обоснование требований и возражений, сделаны выводы о недоказанности факта причинения заключением лицензионного договора какого-либо ущерба интересам компании, об отсутствии допустимых доказательств возникновения у общества неосновательного обогащения и нарушения исключительных прав компании на товарные знаки, а также установлен факт истечения срока исковой давности, о применении которой было заявлено обществом. Однако суд кассационной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, указал на необходимость повторного исследования доказательств, связанных с убыточностью оспариваемого договора, а также пропуском срока исковой давности», – отмечается в определении.

В связи с этим Верховный Суд счел, что СИП вышел за пределы предоставленных ему полномочий при направлении дела на новое рассмотрение. Тем самым, указано в определении, истец был фактически освобожден от неблагоприятных последствий несовершения процессуальных действий, получив не предусмотренную законом и противоречащую принципу правовой определенности возможность неоднократного рассмотрения дела по правилам судебного разбирательства в суде первой инстанции с представлением в материалы дела дополнительных документов в обоснование своих требований. В результате истец был поставлен в более привилегированное положение по сравнению с другой стороной спора путем предоставления ему процессуальных прав, которыми любой другой участник судебного разбирательства в схожей ситуации не обладал бы.

Кроме того, подчеркивается в определении, СИП неверно исчислил срок исковой давности вопреки разъяснениям Постановления Пленума ВС от 26 июня 2018 г. № 27 об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность. В рассматриваемом деле именно дата заключения договора являлась датой начала течения годичного срока исковой давности, истекшего к дате подачи иска, на что верно указали суды первой и апелляционной инстанций. При рассмотрении дела в судах трех инстанций истец не заявлял о сговоре своего бывшего директора, заключившего оспариваемый договор, с ответчиком и не предоставлял в суды соответствующие документы, подтверждающие наличие сговора.

«Вопреки доводам истца и позиции суда кассационной инстанции сам по себе факт того, что прежний генеральный директор истца, заключивший оспариваемый договор, не был заинтересован в его оспаривании, не является достаточным для иного порядка исчисления исковой давности. Юридическое лицо действует в гражданском обороте через своих представителей, в том числе лиц, осуществляющих полномочия единоличного исполнительного органа, которые имеют полномочия как на активные действия (например, совершение сделок), так и на пассивное представительство (восприятие от имени юридического лица внешних фактов). Риски недобросовестности указанных лиц несет юридическое лицо, и они не могут быть переложены на добросовестных третьих лиц», – указал ВС. Он добавил, что первые две инстанции верно сочли, что смена директора сама по себе не изменила порядок исчисления срока исковой давности.

Вместе с тем, подчеркивается в документе, вопреки выводам судов первой и апелляционной инстанций факт принятия платежей по договору не может являться единственным основанием для отказа в признании сделки недействительной по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 174 ГК. Однако этот вывод не привел к принятию неправильных судебных актов по рассматриваемому делу. В связи с этим ВС отменил постановление СИП, оставив в силе акты арбитражных судов первой и апелляционной инстанций.

В комментарии «АГ» юрист Maxima Legal Дмитрий Урякин отметил, что ВС и ранее отменял решения судов кассационной инстанции, допускавших выход за пределы предоставленных законом полномочий (см., например, Определение ВС от 23 января 2018 г. по делу № А40-68167/2016). «Таким образом, позиция Верховного Суда не является новой и в полной мере согласуется с принципом инстанционности, согласно которому каждая судебная инстанция должна обладать своим предметом рассмотрения. И если суды первой и апелляционной инстанций обязаны исследовать и оценивать по существу доказательства, применять к ним нормы материального и процессуального права, то суды кассационной инстанции, являющиеся судами “права”, должны ограничиваться установлением правильности применения норм и проверять соответствие выводов, сделанных судами, фактическим обстоятельствам дела», – отметил он.

При этом эксперт выразил несогласие с позицией ВС, поскольку не считает, что СИП, направивший дело на пересмотр, тем самым превысил предусмотренные законом полномочия. «Дело в том, что Верховный Суд, оставляя в силе акты первой и апелляционной инстанций, отметил, что СИП по существу дал иную оценку доказательствам, представленным в материалы дела. Такое нарушение ВС усмотрел в части, касающейся оценки кассационным судом условий оспариваемого договора. С этим я согласиться не могу», – пояснил Дмитрий Урякин.

По его мнению, СИП в качестве мотивов к отмене судебных актов и направлению дела на новое рассмотрение указал, что доводы истца и представленные им доказательства вообще не получили оценки нижестоящими судебными инстанциями и по существу были ими проигнорированы. Юрист также отметил, что СИП обратил внимание на то, что суды нижестоящих инстанций необоснованно проигнорировали ходатайство истца и не назначили судебную экспертизу на предмет установления рыночной стоимости предоставляемых по договору прав с учетом того, что в материалах дела имелись два противоположных по содержанию отчета об оценке.

«Следовательно, СИП обоснованно усмотрел нарушение норм процессуального закона, а именно требований к мотивированности судебных актов, установленных ст. 170 и 271 АПК. При таких обстоятельствах СИП самостоятельно не оценивал (и не переоценивал) доказательства, а лишь обратил внимание нижестоящих судов на то, что каждое доказательство, имеющееся в материалах дела, должно получить оценку суда. В связи с этим я не считаю, что СИП пересмотрел дело по существу и, как следствие, вышел за пределы полномочий, предоставленных ему законом», – подытожил Дмитрий Урякин.

Партнер и руководитель практики «Арбитражное, налоговое и банкротное право» КА г. Москвы № 5 Вячеслав Голенев выделил в рассматриваемом определении несколько правовых позиций. «Во-первых, ВС отметил интересную совокупность фактов, отраженную судами первой и апелляционной инстанций, которые, по его мнению, привели к вынесению законных судебных актов. Речь идет о поведении сторон лицензионного договора, свидетельствующего о законном характере сделки», – пояснил он. По мнению эксперта, в подобных спорах суды неохотно применяют срок исковой давности, не имея иных доказательств явной неправомерности позиции истцов, оспаривающих коммерческие сделки (при отсутствии банкротного элемента).

Эксперт обратил внимание на указание ВС ключевых фактов, установленных судами. «На мой взгляд, особого внимания заслуживает именно акцент на неоднократности и аналогичности сделки по сравнению с совершенной ранее. Хотя этот критерий оценочен, именно критерий аналогичности, сравнимости сделок в последнее время становится все более важным в практике оспаривания коммерческих сделок (как в общегражданском порядке, так и в банкротном праве)», – полагает адвокат.

«Во-вторых, ВС неоднократно возвращается к вопросу о выходе судов кассационных инстанций нижестоящего уровня за пределы своих полномочий. Этот вывод, конечно, еще подлежит “шлифовке” – критерии применения такого подхода еще не до конца понятны, однако в данном случае нельзя исключать, что по материалам дела судьи ВС увидели, что даже при наличии возможных ошибок судов первой и апелляционной инстанций они не вышли за пределы судейского усмотрения, что исключало для СИП возможность отмены судебных актов», – добавил Вячеслав Голенев.

Третий важный, как полагает эксперт, вывод Суда кроется в ужесточении толкования п. 27 постановления № 27 об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность. «Если ранее оставались вопросы о том, как доказывать сговор по п. 2 ст. 174 ГК и могут ли о нем свидетельствовать косвенные данные, то теперь подчеркивается, что такое подтверждение должно содержаться в “документах, подтверждающих наличие сговора”. Очевидно, что подобные документы стороны сделки не составляют», – отметил адвокат.

«В-четвертых, в споре между представительской и органической теориями органов юрлица победила, по мнению ВС, первая. Теперь директор – это представитель юрлица. Таким образом, ВС с легкостью окончил спор, десятилетия длившийся в теории и практике российского корпоративного права», – подытожил Вячеслав Голенев.

Зинаида Павлова