Может ли военнослужащий получить квартиру, если ранее приватизировал жилье как член семьи?

В Конституционный Суд обратились двое заявителей, которые, имея супругов-военнослужащих, уже приватизировали квартиру, но их право на жилье было производным

Представители госорганов посчитали, что оспариваемые нормы не противоречат Конституции, но нуждаются в корректировке.

28 ноября Конституционный Суд рассмотрел дело о проверке положений п. 14 ст. 15 Закона о статусе военнослужащих и подп. «д» п. 10 Правил учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку и службы в органах внутренних дел, а также военнослужащих и сотрудников Государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства.

Отказ в получении жилого помещения

Военнослужащей Юлии Митрофановой как вдове погибшего военного в 2003 г. была предоставлена квартира в Ростове-на-Дону. Она приватизировала квартиру в равных долях с сыном, а в 2017 г. подарила ему свою долю в связи с переводом на службу в Санкт-Петербург. Спустя пять лет, находясь на военной службе в звании подполковника, женщина обратилась в жилищную комиссию с просьбой о постановке ее на учет в качестве нуждающейся в жилом помещении. Она указывала, что имеет самостоятельное право на жилье по прошествии более 20 лет службы по контракту и более пяти лет с момента ухудшения жилищных условий, однако получила отказ со ссылкой на п. 14 ст. 15 Закона о статусе военнослужащих.

Подполковник Иван Рыбаков, имея срок военной службы более 24 лет, включающий участие в боевых действиях, в 2022 г. обратился в жилищную комиссию для постановки на учет вместе с супругой и тремя детьми для получения жилья. Комиссия отказала в требовании, посчитав, что ранее он уже был обеспечен жильем от государства в качестве члена семьи. В 2010 г. заявитель отказался от приватизации предоставленной его супруге на время работы в государственном унитарном предприятии служебной квартиры в Новоуральске в пользу их шестилетней дочери. В его случае был применен подп. «д» п. 10 Правил учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку и службы в органах внутренних дел, а также военнослужащих и сотрудников Государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства.

Отклоняя требования заявителей, суды различных инстанций посчитали, что военнослужащие уже реализовали свое право на получение жилого помещения от государства, поскольку распорядились своей долей в праве общей собственности на жилищные помещения, которые ранее предоставлялись им в качестве члена семьи другого военнослужащего или иного гражданина.

Иван Рыбаков и Юлия Митрофанова обратились в Конституционный Суд с самостоятельными жалобами, которые были объединены в одно производство. Заявители посчитали, что примененные в их делах нормативные положения препятствуют военнослужащим получать меры социальной поддержки в жилищной сфере за счет федерального бюджета, если они ранее были обеспечены жильем в качестве членов семей других военнослужащих или иных граждан, даже если они приобрели в силу закона самостоятельное право на обеспечение жилым помещением.

Позиция представителей в КС

Представитель Юлии Митрофановой, адвокат Невской коллегии адвокатов Санкт-Петербурга Ренат Гадельшин отметил, что она получила жилое помещение после заключения контракта как член семьи военнослужащего. При этом в соответствии с действующим на момент ее поступления на военную службу законодательством она приобрела самостоятельное право на обеспечение жилым помещением по истечении 20 лет службы. Однако суды посчитали, что она уже реализовала свое право, получив квартиру как член семьи военнослужащего.

При этом кассационный военный суд пришел к выводу, что на момент получения жилых помещений Юлия Митрофанова не была самостоятельным субъектом жилищного правоотношения. Она обратилась в Верховный Суд, который согласился с выводами нижестоящей инстанции, но посчитал, что в момент подписания договора социального найма Юлия Митрофанова стала субъектом жилищных правоотношений. Ренат Гадельшин подчеркнул, что Юлии Митрофановой было предоставлено жилье как вдове, а не как самостоятельному субъекту жилищного правоотношения.

Представитель Ивана Рыбакова, адвокат филиала Ленинградской областной коллегии адвокатов «Нартекс» Дмитрий Юдин рассказал, что его доверитель обратился с рапортом о признании его нуждающимся в жилом помещении спустя более пяти лет с момента отчуждения жилого помещения, которое выделялось не ему конкретно как военнослужащему при прохождении им военной службы и за счет государственного жилищного фонда, в частности Министерства обороны, а было выделено за счет муниципального жилищного фонда его супруге.

Адвокат указал: исходя из ст. 5 Жилищного кодекса и п. 4 Постановления Пленума ВС от 2 июля 2009 г. № 14 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при применении жилищного кодекса Российской Федерации» следует, что, разрешая споры, возникшие из жилищных отношений, судам необходимо учитывать, что жилищное законодательство находится в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. «То есть имеется как государственный, так и муниципальный жилищный фонд. Это включает в себя Жилищный кодекс, и уже в последующем в соответствии с ним приняты другие федеральные законы, а также изданные в соответствии с ними указы президента, постановления правительства или нормативно-правовые акты федеральных органов исполнительной власти. Верховный Суд указывает, что наибольшую юридическую силу среди актов жилищного законодательства имеет Жилищный кодекс», – указал Дмитрий Юдин.

Мнения представителей госорганов и приглашенных участников заседания

Полномочный представитель Государственной Думы Юрий Петров отметил, что оспариваемые нормы указывают на невозможность повторного получения жилья от государства одним и тем же лицом, которое в обоих случаях действует как самостоятельный субъект жилищных правоотношений, реализующий принадлежащее исключительно ему специальное право на получение за счет средств федерального бюджета жилого помещения. Права заявителей на получение жилья в браке были производными. Возникшее сейчас у каждого из них право на получение жилища не может быть ограничено оспариваемыми нормами, указал он. При этом Юрий Петров посчитал, что сами нормы не могут рассматриваться как нарушающие права заявителей, но требуют корректировки.

Полномочный представитель Совета Федерации Андрей Клишас также отметил, что нормы конституционны, но, возможно, требуют корректировки.

Полномочный представитель Президента РФ Александр Коновалов отметил, что обеспечение жилыми посещениями в порядке ст. 15 Закона о статусе военнослужащих зависит от наличия прохождения военной службы и возможности получать помещение по особому порядку в качестве специального субъекта и не может быть обусловлено получением жилья из публичного фонда по иным основаниям. Такое предоставление жилого помещения действительно носит однократный характер, заметил он.

В Конституционном Суде была оглашена правовая позиция полномочного представителя Правительства РФ Михаила Барщевского, согласно которой оспариваемые нормы не могут расцениваться как нарушающие конституционные права граждан.

От Верховного Суда выступил судья Игорь Крупнов, который отметил, что в связи с противоречивой судебной практикой можно предложить в рамках дальнейшего совершенствования законодательства о статусе военнослужащих уточнить понятие самостоятельного субъекта жилищных правоотношений в зависимости от времени обстоятельств реализации прав военнослужащих, которые ранее были обеспечены жильем в качестве члена семьи.

Также Игорь Крупнов счел необходимым уточнить категории лиц, в отношении которых действует исключение из общего правила об однократности предоставления жилья за счет государства. «Кроме того, хотелось бы обратить внимание на судебную практику, которая исходит из того, что приобретение жилья гражданами до поступления на военную службу или военнослужащими в период военной службы за счет собственных или заемных средств, путем наследования и т.д. позволяет таким категориям граждан реализовать право на жилищное обеспечение на специальных условиях, предусмотренных законом о статусе военнослужащих», – указал судья ВС.

Что касается приобретения гражданами до поступления на военную службу жилья за счет государства, в том числе при исполнении им обязанностей иного вида государственной службы, учитывая взаимосвязь государственной службы различных видов и исходя из единства системы государственной службы, принципов ее построения и функционирования, то, по мнению Игоря Крупнова, жилищное обеспечение на государственной службе не позволяет принимать таких граждан на жилищный учет в период прохождения военной службы, за исключением случаев, особо предусмотренных законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. В этой части оспариваемые нормы актуальности не утрачивают, считает судья ВС.

«Следует отметить, что в целях обеспечения единства судебной практики Верховным Судом Российской Федерации по ряду из поставленных вопросов судам даны разъяснения в соответствующих постановлениях Пленума ВС РФ, обзорах судебной практики и конкретных судебных решениях. В настоящее время продолжаются обобщение и анализ судебной практики по применению жилищного законодательства в отношении военнослужащих, результаты которых планируется отразить в соответствующем постановлении Пленума ВС РФ», – указал Игорь Крупнов.

Полномочный представитель генерального прокурора Вячеслав Росинский заметил, что каждое право неотчуждаемо и каждый имеет свой объем самостоятельных прав. Реализация права на однократное получение социального жилья от государства по правовому основанию одним субъектом не может препятствовать реализации при наличии права и оснований другим субъектом. Конституционный Суд имеет возможность по итогам заседания в своем постановлении не только подтвердить ранее сформированные правовые позиции, но и указать на необходимость полноты оценок судами природы и сфер правоотношений, предшествующих постановке на жилищный учет, указал он.

Помощник министра юстиции Алина Таманцева посчитала, что п. 14 ст. 15 Закона о статусе военнослужащих не может расцениваться как нарушающий конституционные права. При рассмотрении вопроса о соотношении абз. 13 и 14 п. 1 с п. 14 ст. 15 Закона о статусе военнослужащих необходимо учитывать, что в данных нормах определен различный круг лиц, имеющих схожие права на государственное жилищное обеспечение. Из буквального толкования п. 14 ст. 15 закона следует, что положение об однократном обеспечении жилым помещением распространяется только на военнослужащих граждан, два и более раза поступавших на военную службу и обеспеченных жилыми помещениями. В свою очередь, в абз. 13 п. 1 ст. 15 закона речь идет о праве военнослужащих, в том числе обеспеченных в качестве членов семей других военнослужащих жилыми помещениями.

В то же время Алина Таманцева отметила, что с учетом озвученных в заседании проблем и возникшей неопределенности в применении норм, в том числе с учетом необходимости разделения случаев приобретения жилья в качестве самостоятельного субъекта жилищных правоотношений и производного, не исключена возможность совершенствования законодательства. Подпункт «д» п. 10 Правил учета военнослужащих она также посчитала соответствующим Конституции.

Начальник отдела Департамента жилищного обеспечения и управления жилищным фондом Минобороны Татьяна Орская посчитала, что требования, которые заявлены заявителями, не могут быть приняты во внимание, поскольку оспариваемые нормы не противоречат Конституции.

В заключительной речи адвокат Ренат Гадельшин отметил: все выступающие согласны, что п. 14 ст. 15 Закона о статусе военнослужащих как минимум требует корректировки.

Адвокат Дмитрий Юдин указал, что подп. «д» п. 10 Правил учета военнослужащих напрямую нарушает права и законные интересы Ивана Рыбакова, поскольку препятствует получению жилья.