Защита добилась оправдания сотрудников полиции, обвинявшихся в злоупотреблении должностными полномочиями

Суд посчитал голословным утверждение обвинения о том, что полицейские ради улучшения статистических показателей вынудили потерпевшего изменить показания, что позволило отказать в возбуждении уголовного дела, а также скрыли материалы проверки от прокуратуры

В комментарии «АГ» защитники оправданных рассказали об особенностях данного дела и отметили, что суд признал недопустимыми некоторые доказательства, представленные стороной обвинения, и, напротив, принял все доказательства стороны защиты.

15 декабря 2021 г. Выборгский городской суд Ленинградской области вынес оправдательный приговор (имеется у «АГ») по уголовному делу в отношении двух сотрудников полиции, обвинявшихся в злоупотреблении должностными полномочиями, что выразилось в оказании морального давления на потерпевшего и сокрытии от надзорного органа материала проверки сообщения о преступлении.

Позиция обвинения

19 сентября 2019 г. в отдел полиции позвонил индивидуальный предприниматель Г. и сообщил о том, что в его магазине совершена кража денег и золотой цепочки на общую сумму 150 тыс. руб. Позднее, узнав в отделе полиции о возможной административной ответственности за реализацию ювелирных изделий без специального разрешения, Г. изменил заявление, указав, что была похищена лишь наличность в сумме 4800 руб. По результатам проверки было вынесено заявление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту кражи.

Однако несколько дней спустя было возбуждено уголовное дело в отношении оперуполномоченных К. и О., подозреваемых в превышении должностных полномочий. По версии следствия, указанные сотрудники полиции, действуя группой лиц по предварительному сговору, проверив сообщение Г. о краже, получили подтверждение поступившей информации как лично от заявителя, так и путем просмотра представленной им записи с камеры видеонаблюдения, установленной в магазине, т.е. выявили факт совершения кражи в общественном месте. Помимо этого, посчитало следствие, тогда же полицейские установили, что потерпевший осуществляет торговлю ювелирными изделиями без постановки на специализированный учет.

Как указывалось в обвинительном заключении, К. и О. понимали, что возбуждение уголовного дела о неочевидном преступлении, совершенном в общественном месте, негативно скажется как на их личных результатах оперативно-служебной деятельности, так и на оценочных показателях деятельности районного УМВД России. Они осознавали, что обязаны будут принять все предусмотренные законодательством меры для раскрытия преступления и выявления лиц, его совершивших; установления похищенного имущества и обеспечения возмещения причиненного потерпевшему ущерба, а также задокументировать проделанную работу.

По версии следствия, полицейские решили путем угроз, уговоров и морального давления незаконно склонить Г. к отказу от первоначального заявления. Следствие отмечало, что О. угрожал Г. проверкой силами подразделения экономической безопасности и противодействия коррупции с последующим привлечением к административной ответственности за нарушение требований законодательства об обороте драгметаллов, а также изъятием всех выставленных на продажу ювелирных изделий.

Также обвиняемым вменялось, что их совместные действия позволили скрыть от прокуратуры указанный материал проверки, который не был направлен в числе всех иных вынесенных постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела.

В судебном заседании гособвинитель настаивал, что подсудимые совершили деяние, которое им вменялось, однако предложил переквалифицировать их действия по ст. 285 УК РФ.

Суд указал, что обвинение основано на неверном толковании УПК

В декабре 2020 г. уголовное дело поступило для рассмотрения в Выборгский городской суд Ленинградской области. В ходе предварительного следствия и судебного разбирательства подсудимые вину не признали и отрицали какое бы то ни было воздействие на предпринимателя, равно как и свою заинтересованность в улучшении показателей деятельности районного УМВД. Сторона защиты указывала, что предъявленное К. и О. обвинение не соответствует фактическим обстоятельствам рассматриваемых событий, а также не подтверждается представленными сторонами доказательствами.

Изучив материалы дела, суд нашел как предъявленное органом предварительного расследования, так и измененное прокурором обвинение противоречивым и недостоверным, указав, что оно основано на неверном толковании УПК, а также иных приведенных в нем нормативно-правовых актов.

Суд отметил, что приведенные органами предварительного следствия обстоятельства не соответствуют действительности и опровергаются объективными данными. В частности, в ходе расследования не была перепроверена информация о точном времени звонка Г. в дежурную часть. Более того, он по телефону не сообщал адрес, где произошла кража, не говорил о том, что похищена именно золотая цепочка, также он не сообщал, что были украдены денежные средства и о том, что лиц, причастных к хищению, было двое.

Суд также посчитал голословным утверждение органов следствия о том, что подсудимые опасались, что возбуждение уголовного дела о неочевидном преступлении негативно скажется на их службе. Он указал, что по смыслу ч. 1 ст. 144 УПК проверка сообщения о преступлении и принятие по нему решения в установленный срок должны осуществляться в пределах компетенции дознавателя, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа. Компетенция указанных должностных лиц и органов разной ведомственной принадлежности определяется в том числе с учетом правил подследственности, установленных ст. 151 УПК.

При этом, как указано в приговоре, ни один из подсудимых на момент обращения Г. в полицию не мог достоверно знать о том, что по указанному обращению в дальнейшем следователем будет принято процессуальное решение о возбуждении уголовного дела.

Суд добавил, что в ходе судебного следствия стороной обвинения не представлено ни одного доказательства того, что возбуждение уголовного дела о неочевидном преступлении может негативно сказаться как на личных результатах оперативно-служебной деятельности подсудимых, так и на оценочных показателях деятельности районного УМВД в целом. Кроме того, гособвинителем не представлены сведения о показателях личных результатов деятельности К. и О. за рассматриваемый период времени, а также на основании чего они формируются.

Также суд учел, что по результатам судебного следствия стороной обвинения не представлено доказательства, подтверждающего наличие предварительного сговора между К. и О., тем более на совершение преступления. Напротив, подчеркивается в приговоре, представленная совокупность доказательств указывает, что поведение Г. в отделе полиции, связанное с нежеланием сообщать правоохранительным органам обстоятельства хищения его имущества, было обусловлено осознанием, что в сентябре 2019 г. он не состоял на специальном учете в Федеральной пробирной палате. Потерпевший понимал, что его деятельность может быть подвергнута обоснованной проверке со стороны правоохранительных органов и контролирующих организаций. Данный факт не оспаривался потерпевшим в ходе судебного следствия, а также подтверждается ответами Федеральной пробирной палаты на запросы гособвинителя и защитника.

Суд пояснил, что в ходе судебного следствия также было установлено, что О. не высказывал угроз в адрес потерпевшего – информацию о возможном привлечении к административной ответственности до Г. довел А., что следовало из его показаний, согласующихся с показаниями других свидетелей и потерпевшего. Суд также принял во внимание, что сам потерпевший в ходе судебного следствия пояснил, что ни К., ни О. не говорили, что его привлекут к какому-либо виду ответственности, изымут ювелирные изделия и наложат штраф.

Принимая во внимание доводы стороны защиты, суд отметил, что стороной обвинения не представлено ни одного достоверного и непротиворечивого доказательства хищения именно золотой цепочки на указанную потерпевшим сумму – сведения о краже украшения основаны лишь на показаниях потерпевшего.

Суд напомнил, что согласно ч. 4 ст. 148 УПК копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в течение суток с момента его вынесения направляется заявителю и прокурору. Однако уголовно-процессуальный закон не возлагает обязанности по направлению материала проверки прокурору.

Кроме того, в приговоре указано, что неустраненным противоречием является получение либо неполучение Г. копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Так, из оглашенных показаний потерпевшего следует, что копию постановления об отказе в возбуждении уголовного дела он получил по почте. При этом в ходе судебного следствия он пояснял, что никаких документов, в том числе обозначенных, не получал. Данное обстоятельство имеет существенное значение для разрешения уголовного дела, заметил суд, так как при получении копии постановления об отказе в возбуждении дела потерпевший имел право на его своевременное обжалование и до повторной постановки на учет в Пробирной палате. Более того, при получении потерпевшим копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела однозначно порочным, по мнению суда, является утверждение о том, что кто-либо из подсудимых либо они вместе желали осознанно скрыть материал проверки от надзорного органа.

Суд напомнил, что по делам о злоупотреблении должностными полномочиями в приговоре обязательно указывается, какие именно права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемые законом интересы общества или государства были нарушены. Также необходимо выяснять, находится ли причиненный вред в причинной связи с допущенным должностным лицом нарушением своих служебных полномочий.

Так, в ходе судебного следствия не установлено, по какой причине информация об обращении Г. в отдел полиции и отраженная в сводке происшествий за сутки не была проанализирована прокурором и не сопоставлена с принятым по результатам обращения процессуальным решением. Суд обратил внимание, что показания подсудимых в полном объеме согласуются с показаниями иных допрошенных по делу свидетелей, в том числе сотрудников полиции, а также с изученными судом письменными материалами, вещественными доказательствами и протоколом осмотра биллинга мобильных номеров подсудимых.

Суд отметил, что по смыслу уголовного закона при решении вопроса о наличии в действиях (бездействии) подсудимого состава преступления по ст. 285 УК под признаками субъективной стороны данного преступления кроме умысла следует понимать иную личную заинтересованность – стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера. По мнению суда, какая-либо иная личная заинтересованность со стороны подсудимых при общении с потерпевшим и последующем проведении по его обращению проверки, вопреки утверждению прокурора, по настоящему делу не установлена.

Таким образом, оценив в совокупности все доказательства, суд пришел к выводу, что стороной обвинения не представлено доказательств, подтверждающих, что подсудимые использовали служебные полномочия вопреки интересам службы, совершили вмененное деяние из иной личной заинтересованности, их действия повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан (при условии, что потерпевший по уголовному делу один) и охраняемых законом интересов общества и государства, а также наличие прямой причинно-следственная связи между действиями подсудимых и наступившими последствиями. В связи с изложенным Выборгский городской суд на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК и п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК оправдал К. и О. в связи с отсутствием в их действиях состава преступления, с правом на реабилитацию. Мера пресечения в виде подписке о невыезде и надлежащем поведении отменена.

Комментарии защитников

Адвокаты АП Ленинградской области Кирилл Бушуров и Артем Крылов, защищавшие оправданных, отметили, что ими были представлены доказательства того, что, находясь в отделе полиции, подзащитные не угрожали заявителю и не оказывали на него давления. Также адвокаты подчеркнули: защите удалось доказать, что подсудимые не вступали в преступный сговор, а также что никакой заинтересованности в улучшении каких-либо показателей у них не было.

«Хочется отметить, что обвинением в подтверждение своей версии в качестве доказательства было представлено уголовное дело, возбужденное по факту кражи у Г. Мы поставили под сомнение объективность представленного дела, поскольку его расследовал тот же следователь, что и дело в отношении наших подзащитных», – прокомментировал Кирилл Бушуров.

Артем Крылов обратил внимание, что суд учел доводы защиты. «Были признаны недопустимыми некоторые доказательства, представленные обвинением, и, напротив, приняты все доказательства, представленные стороной защиты, в том числе видеозапись беседы одного из подсудимых с заявителем в отделе полиции, аудиозаписи обращений заявителя в полицию, показания свидетелей защиты, сведения о телефонных соединениях», – пояснил он.

В заключение защитники добавили, что один из подсудимых более 10 лет назад уже был оправдан по обвинению в превышении должностных полномочий, т.е. является «дважды оправданным».

Анжела Арстанова