Эксперты – об уголовных делах из Обзора ВС № 1 за 2021 г.

Они обратили внимание на пункт, в соответствии с которым неустановление в ходе предварительного расследования размера наркотического средства не исключает ответственности по ч. 1 ст. 228.1 УК при условии подтверждения факта сбыта

Один из адвокатов полагает, что таком образом Верховный Суд исправил ошибку в формулировке нормы УК. По мнению второго, новый подход ВС игнорирует презумпцию невиновности, также эксперт высказал опасение, что он может впоследствии распространяться и на другие категории дел, что в целом ослабит и без того не очень большое доверие граждан к судебной системе. Третья добавила, что по новой схеме доказывания незаконного сбыта нет необходимости проводить ОРМ, проверочные закупки, предоставлять следствию аудио- и видеофиксацию встреч и искать понятых.

Как ранее сообщала
«АГ», 7 апреля Президиум ВС РФ утвердил Обзор
судебной практики Верховного Суда РФ № 1 за 2021 г. Документ содержит 55 позиций по уголовным, административным, гражданским и арбитражным делам, а также пять разъяснений по вопросам, возникающим в судебной практике.

Президиум Верховного Суда отметил, что согласно п. 4 ст. 307 УПК описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, в том числе обоснование вывода о признании в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, особо активной роли осужденного в совершении преступления.

Вопросы квалификации

Адвокат АП Белгородской области Алексей Нехаенко обратил внимание на дело из практики Судебной коллегии по уголовным делам в п. 41 Обзора (Определение
№ 3-УДП20-22-К3). В нем указано, что неустановление в ходе предварительного расследования размера наркотического средства само по себе не исключает уголовной ответственности по ч. 1 ст. 228.1 УК при условии подтверждения факта сбыта этого средства совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.

«Другими словами, высший судебный орган считает, что отсутствие самого наркотического средства и объективных доказательств, подтверждающих его существование, да еще и в определенных виде и размере (в отсутствие соответствующего экспертного заключения), не является основанием для прекращения уголовного дела и уголовного преследования, поскольку обратное может быть установлено на основании свидетельских показаний», – отметил он.

Такой вывод ВС Алексей Нехаенко оценил отрицательно, указав, что он полностью игнорирует основополагающий принцип уголовного судопроизводства – презумпцию невиновности, декларирующую недопустимость постановления обвинительного приговора на основании предположений. «Такой подход высшей судебной инстанции к достаточно распространенной и как никогда актуальной категории дел, безусловно, приведет к ужесточению правоприменительной практики по делам о преступлениях в сфере незаконного оборота наркотических средств, совершенных в условиях неочевидности. Опасность такого явления в судебной практике чревата также тем, что аналогичный подход судов может впоследствии распространяться и на другие категории дел, что в целом ослабит и без того не очень большое доверие граждан к судебной системе», – резюмировал он.

Адвокат КА «Галоганов и партнеры» Юрий Катейкин указал, что в данном пункте присутствует рекомендация – разъяснение высшей судебной инстанции судебным органам на местах и криминалистам по вопросу правильной квалификации действий виновных по ч. 1 ст. 228.1 УК. ВС напомнил о том, что для применения указанной нормы закона не требуется установление массы вещества, тем более в случаях, когда вещество употреблено и уже физически «отсутствует». Если не установлена «значительная» масса и нет других квалифицирующих признаков, предусмотренных ч. 2,3,4,5 ст. 228.1 УК, при наличии «достаточности» доказательств с соблюдением правил их «допустимости», действия виновного должны квалифицироваться по ч. 1 ст. 228.1 УК, в том числе в случаях когда не установлена «масса». «Объективная сторона ч. 1 ст. 228.1 УК не содержит такое условие. ВС исправил эту очевидную ошибку», – указал адвокат.

Адвокат АП г. Москвы Ольга Морозова заметила, что у Верховного Суда далеко идущие планы по борьбе с наркопреступностью. «Высшая инстанция утвердила новый подход к доказыванию преступлений, связанных со сбытом наркотических средств. Если вес наркотика – не квалифицирующий признак, то химическая экспертиза не нужна; для признания виновным в незаконном сбыте достаточно наличия совокупности иных доказательств, если в биологических объектах приобретателя нашлись следы наркотического средства. Кто и как “нашел” следы, Суд мало интересует, как и то, что совокупность доказательств – это ничем не подтвержденные показания самого наркомана и его знакомых, главное – верить, что это правда», – указала она.

Ольга Морозова обратила внимание на то, что, зная практику сбора образцов, защиту не может не волновать их достоверность. «Где и каким образом проводился отбор биологического объекта? Видео будем смотреть из туалетной кабинки? Вроде неприлично, а квалифицировать незаконный сбыт по объекту, полученному при невыясненных обстоятельствах и явно без понятых, – это пожалуйста», – подчеркнула адвокат. Она отметила, что список вопросов можно продолжать бесконечно: по какой методике устанавливаются следы в биологических объектах? В каком количестве? Какова достоверность тестовых полосок?

Адвокат указала, что в описанном в обзоре деле экспертиза не установила время употребления наркотических средств, но придала справке химико-токсикологического исследования биологических объектов доказательственное значение. «Судей не смутил даже тот факт, что со слов допрошенного специалиста интересующие следствие следы сохраняются в организме 48-72 часа. И если мы выстраиваем доказательственную линию от факта употребления, а не от факта сбыта, то период покупки употребленного – не менее 72 часов. По здравой логике, надо устанавливать контакты наркомана за все 72 часа, предшествующие сдаче анализа. Но объективность, достоверность, полнота – принципы прошлого. В настоящем Судебная коллегия приняла на веру слова наркомана о том, что он купил наркотики у указанного им человека в указанные им же время и месте. По новой схеме доказывания незаконного сбыта нет необходимости проводить ОРМ, проверочные закупки, предоставлять следствию аудио- и видеофиксацию встреч, искать понятых», – отметила Ольга Морозова. Она также предположила, что в ближайшем будущем нераскрытых сбытов наркотических средств (тяжких и особо тяжких преступлений) станет намного меньше.

Назначение наказания

Согласно п. 42 по смыслу закона активное способствование раскрытию и расследованию преступления состоит в добровольных и активных действиях виновного, направленных на сотрудничество со следствием, и может выражаться, например, в том, что он предоставляет органам следствия информацию об обстоятельствах совершения преступления, а также дает правдивые, полные показания, способствующие расследованию (Определение
№ 23-УД20-1).

В п. 43 Верховный Суд указал, что организация совершения преступлений и руководство их исполнением (ч. 3 ст. 33 УК) являются признаками объективной стороны соответствующих преступлений и в силу ч. 2 ст. 63 УК не могут повторно учитываться в качестве обстоятельств, отягчающих наказание (Определение
№ 5-УД20-91-К2).

В соответствии с п. 44 обзора наступление тяжких последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни человека в момент его причинения не может быть признано обстоятельством, отягчающим наказание, и повторно учитываться при назначении наказания за совершение покушения на убийство (Определение
№ 49-УД20-23).

Юрий Катейкин заметил, что наступление тяжких последствий в виде смерти является обязательным условием диспозиций составов преступлений, предусмотренных ст. 105 УК, независимо от квалифицирующих признаков. «Очевидно, что такие тяжкие последствия не должны учитываться при назначении наказания повторно. Это прямо запрещено уголовным законом», – подчеркнул он.

По словам адвоката, Верховный Суд обратил внимание на необходимость соблюдения криминалистами на местах элементарных «азбучных» норм уголовного закона, действующих не одно десятилетие. «Думаю, что ошибка следователя не была своевременно выявлена при утверждении обвинительного заключения и в последующем ошибочно отразилась в приговоре. Здесь также уместно вспомнить неоднократные разъяснения ВС о недопустимости “флеш-копирования” приговоров на местах», – заключил адвокат.

Согласно п. 45 в случае, если на день вступления в силу акта об амнистии обвинительный приговор, которым подтвержден факт совершения осужденным новых преступлений в период испытательного срока, установленного предыдущим приговором, не вступил в законную силу, то основания для назначения наказания по ст. 70 УК отсутствуют. Это же дело вошло и в п. 46 обзора, в котором ВС заметил, что истечение срока давности уголовного преследования после провозглашения приговора, но до его вступления в законную силу влечет освобождение осужденного от наказания. (Определение
№ 32-О20-1).

Процессуальные вопросы

В п. 47 обзора ВС напомнил, что в соответствии со ст. 307 УПК описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения (Определение
№ 5-УД20-115).

В п. 48 Верховный Суд указал, что нарушение тайны совещания судей при постановлении приговора, выразившееся в принятии во время нахождения в совещательной комнате по уголовному делу решений по другим делам (в частности, гражданским), является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и влечет безусловную отмену приговора (Определение
№ 19-УД20-27).

В последнем деле, включенном в обзор, Судебной коллегией по уголовным делам отмечается, что при рассмотрении доводов кассационной жалобы о необеспечении подсудимому возможности участия в судебных прениях суд кассационной инстанции вправе проверить порядок судебного разбирательства путем сопоставления текста протокола с его аудиозаписью (Определение
№ 16-УД20-10-К4).