День жалоб в ВККС: репрессированная судья и ходатайства в урне Басманного суда

Иллюстрация: Право.Ru/Оксана Острогорская

Тамбовская судья вынесла решение, которое потом отменили в апелляции. Ей это не понравилось, поэтому она написала ходатайство прокурору и попросила подать кассационное представление. За это ее наказали замечанием, которое пришлось оспаривать в ВККС. В заседании она назвала себя жертвой «беспрецедентного акта репрессии» и не признала свои нарушения. А судья Басманного районного суда Москвы, которая отправляла в СИЗО фигурантов самых громких уголовных дел, смогла вернуть себе мантию: помог закон о статусе судей. Больше историй со дня жалоб в ВККС — в нашем репортаже.

Кассация от судьи через прокурора

Татьяна Чечина работала в Советском районном суде Тамбова с 1995 года, специализируясь на уголовных делах. 9 июня 2020 года она вынесла обвинительный приговор Радиону Ярковому и признала его виновным по ч. 4 ст. 111 УК за причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшей. Еще судья признала у подсудимого два «наркотических» состава (дело № 1-27/2020).

Ярковой обжаловал приговор в Тамбовском областном суде и добился его отмены. Причиной для этого стало несоблюдение принципа состязательности сторон и ущемление права подсудимого на судебную защиту: Чечина не дала Ярковому участвовать в прениях, что апелляция расценила как грубое нарушение Уголовно-процессуального кодекса. Дело направили на пересмотр. [По итогам повторного рассмотрения Яркового также признали виновным, но ни один судебный акт по этому делу не размещен в публичном доступе. — Прим. Право.ru].

Чечина возмутилась отмене приговора и направила ходатайство районному прокурору. Она попросила его подать кассационное представление на акт второй инстанции, заявив, что определение несправедливое, а выводы суда «надуманные». Такое решение апелляции, по мнению судьи, подорвало авторитет судебной власти Тамбовской области.

Действия судьи расценили как вынесение обсуждения судебного акта за пределы судейского сообщества, поэтому 2 июля 2021-го тамбовская ККС наказала Чечину замечанием. В начале сентября Чечина ушла в отставку после 26 лет работы в районном суде, а одновременно с этим обжаловала решение региональной квалифколлегии.

Чечина приехала в Москву, чтобы лично поддержать свою жалобу. Она попросила ВККС о проведении закрытого заседания без участия СМИ. «Потому что вопрос, который рассматривается, исключительный и экстраординарный. Речь идет о выявлении исключительных проблем в уголовном правосудии. Я думаю, что это не подлежит огласке в прессе», — заявила она. По словам судьи, ей приходится говорить об этих недостатках. 

Председатель тамбовской ККС Лилия Коростелева заявила, что оснований для проведения закрытого заседания нет. ВККС с ней согласилась. Николай Тимошин объяснил судье: заседание закрывают только в случаях, когда речь идет о чувствительных персональных данных или при возможности оглашения гостайны.

После того как закрыть заседание не удалось, Чечина назвала свое обращение к прокурору вынужденным, а поводов для возбуждения дисциплинарного процесса, по ее мнению, не было. Экс-судья считает, что дисциплинарное производство можно начать только при наличии «частника» от вышестоящей инстанции или по жалобе участника процесса. Ничего из этого в деле нет. Заявив ходатайство прокурору, она таким образом реализовала конституционное право судьи на обращение к представителем госорганов. По словам Чечиной, она поступила так для «улучшения имиджа» областного судейского корпуса.

Причиной публично выраженного мнения с оценкой действий коллег она назвала невозможность публичного обсуждения состояния уголовного судопроизводства в регионе. 

«Я была подвергнута беспрецедентному акту репрессии».

Судья рассказала, что 37 лет [до того как стать судьей, Чечина работала прокурором. — Прим. Право.ru] служит правосудию Тамбовской области и имеет «обостренное чувство правосудности», потому не могла не замечать недостатки и пороки уголовного правосудия в области, ведь ее учителями была «блестящая плеяда профессоров» СГЮА и «гвардия юристов старой закалки, вернувшаяся с Великой Отечественной войны».

Она вспомнила не только о своих наставниках, но и о предыдущем председателе суда, который всегда «вставал грудью» на защиту решений первой инстанции. «Он представлял собой систему сдержек и противовесов, способствовал утверждению справедливого и цивилизованного правосудия в области», — рассказала Чечина. Но в 2006 году руководитель скончался прямо на рабочем месте, после чего, по словам судьи, «система сдержек и противовесов разрушилась». После этого Тамбовский облсуд стал постоянно смягчать и отменять приговоры по общественно-опасным делам, пожаловалась заявительница.

Николай Тимошин остановил этот рассказ, обратив внимание, что описываемые обстоятельства не имеют отношения к рассматриваемому делу. Чечину это не смутило, и она продолжила говорить о «недостатках и пороках судебной системы».

После этого экс-судья начала рассказывать про свои «мощные приговоры», которые неоднократно отменялись в апелляции. Тимошин поинтересовался, что такое «мощный приговор». «Убедительные, взвешенные, мудрые, юридически грамотные, объемом по 50–70 страниц», — объяснила заявительница жалобы.

Наконец, затронула Чечина и историю с ходатайством прокурору. Судья заверила: она не ограничивала право подсудимого на участие в прениях. «Задача судьи заключается в том, чтобы предоставить ему право [участвовать в прениях]. За неделю до прений я указала об этом. Он такой дерзкий, с неонацистской психологией. 40 ножевых ранений [нанес потерпевшей]. Когда я предоставила ему слово, он, проявляя вызов и пренебрежение к суду, заявил, что отказывается от прений», — рассказала она. Ее возмутило, что приговор в отношении такого «махрового, матерого криминала» отменили. Поэтому Чечина и обратилась к прокурору. 

«Я была вынуждена к нему обратиться. Прокурор обязан устранить судебную ошибку. Недостатки системы укоренились, потому что прокурорское око оказалось прикрыто».

Спустя час слово перешло к председателю тамбовской ККС Лилии Коростелевой. Едва та начала говорить, слово опять взяла Чечина. На этот раз она начала жаловаться на «подорванное здоровье». Когда Коростелева все-таки смогла сказать, то заявила, что доводы жалобы Чечиной практически не относятся к сути дела. 

«Татьяна Семеновна привлечена не за высказывание своего мнения, а за нарушение Кодекса судейской этики. Ходатайство по структуре и содержанию имело все признаки кассационной жалобы», — заявила председатель ККС. «Если бы я могла, напрямую обжаловала бы решение в кассации», — подтвердила Чечина.

По мнению Коростелевой, такое поведение судьи ставит под сомнение объективность и беспристрастность суда. Ведь судья по сути давала оценку коллегам из вышестоящей инстанции.

«Действительно, для многих коллег она являлась и учителем, и наставником, была примером. Но в последнее время она придерживается того, что есть одна-единственная — ее — точка зрения на то, каким должно быть правосудие. Она встала на сторону обвинения, и это недопустимо», — заключила председатель региональной квалифколлегии.

Рассмотрев дело, ВККС решила отказать Чечиной в жалобе. Заявительница остается в статусе судьи в отставке с замечанием. Она может обратиться в дисциплинарную коллегию Верховного суда, чтобы попытаться оспорить взыскание там.

«Когда-нибудь было такое, чтобы я не брал писем?»

Гаджимурад Алибеков пожаловался на приостановление его отставки мирового судьи Каякентского района Республики Дагестан. 25 декабря 2020-го республиканская ККС приостановила его полномочия судьи в отставке в связи с передачей в суд уголовного дела в отношении судьи.

В заседании ВККС Алибеков объяснил, что узнал о решении региональной квалифколлегии только 31 марта 2021 года, когда получил его на руки. Он настаивал, что ему не сообщили о предстоящем заседании, хотя в материалах региональной ККС есть информация о посланном в его адрес извещении. «Ни разу я не отказывался от получения писем. Такой отказ указывает лишь на то, что человек безграмотный. Получил бы — поехал бы, никаких проблем. Я был здоров, телефоны мои работали», — заявил он.

ВККС изучила дело, прислушалась к доводам судьи из Дагестана и отменила решение республиканской квалифколлегии.

«Мне стыдно быть ее коллегой»

Юлия Сафина с 2012 года работала в Басманном районном суде Москвы. Она специализировалась на уголовных делах и часто рассматривала ходатайства следствия об избрании меры пресечения: только за последние годы отправила в СИЗО экс-губернаторов Леонида Маркелова и Никиту Белых, бывшего сенатора Рауфа Арашукова, инвестора Майкла Калви и многих других.

Но 1 февраля 2021 года Сафина попросила ККС Москвы о добровольной отставке. А всего через полтора месяца в квалифколлегию обратилась председатель столичного Совета судей Лариса Полякова, которая потребовала лишить Сафину полномочий в качестве дисциплинарного взыскания, оставив без всех льгот. Полякова объяснила свое обращение тем, что судья Басманного райсуда постоянно нарушала требования УПК. В материалах рассмотренных ею дел отсутствовали протоколы судебных заседаний, сами дела сдавались в архив с большой задержкой. Кроме того, за 2020–2021 годы в адрес Сафиной вынесли пять частных определений.

При таких обстоятельствах ККС Москвы проголосовала за лишение Сафиной судейской мантии. Но та решила обжаловать решение столичной коллегии в ВККС.

Сафина обратила внимание Высшей квалифколлегии, что ее ни разу не привлекали к дисциплинарной ответственности. До проверки, проведенной в ноябре — январе, к ней не возникало никаких вопросов. Грубых нарушений служебных обязанностей, с ее слов, судья также не допускала. Частные постановления в ее адрес также не выносились, а качество работы в разные годы доходило 100%, когда ее приговоры не отменялись вовсе. 

При этом она признала, что трудности в работе в последнее время возникали: она поздно сдала 13 уголовных дел. Сбои в работе Сафина объяснила несколькими факторами. Так, в 2020-м она была на двухмесячном больничном, из-за чего к концу года накопились «долги». Но главное, у ее возникли «проблемы» с аппаратом суда. Сафина считает, что следить за работой сотрудников суда должен председатель, и это его ответственность.

С помощником у судьи, с ее слов, произошла «не очень приятная ситуация». «Она очень плакала, просила, чтобы я подписала заявление, но обещала прийти и отписать их [протоколы]. В итоге так и не явилась, а потом перестала отвечать на звонки», — рассказала она. Из-за этого пришлось писать протоколы судебных заседаний самостоятельно, пожаловалась судья.

Объяснить «не очень приятную ситуацию» смогла присутствовавшая на заседании ВККС председатель Басманного райсуда Ирина Вырышева. «Помощник уволилась из-за невозможности работать вместе с судьей Сафиной», — отметила она. При этом Вырышева подчеркнула, что приказы на увольнение подписывает только она, но при этом необходима «резолюция» от судьи, что у увольняемого нет долгов по работе. Сафина же сама написала, что у ее помощницы долгов не было.

Никаких жалоб на сотрудников аппарата судья не подавала, заявила представитель ККС Москвы Лариса Крутовская. По ее словам, Сафина постоянно пытается переложить ответственность на коллег. «Сотрудники аппарата не хотели с ней работать, потому что судья грубила им, это следует из их объяснений», — рассказала она.

Крутовская не согласилась и с другим доводом жалобы Сафиной о «практически безупречных» показателях качества работы. «Сафина систематически допускала грубейшие нарушения закона», — заявила представитель столичной ККС. Она подчеркнула, что качество работы судьи определяется не только процентом отмены ее решений, но и организационной работой. Так, одному из осужденных, которому вынесли приговор 29 сентября, документ выдали на руки только 5 ноября. А в другом деле судья «существенно изменила» приговор: дала другую оценку доказательствам, добавила абзац про снятие ареста с имущества. Его тоже не выдали на руки не в срок.

«Люди пересиживают в СИЗО, не могут ознакомиться с материалами дела, подать апелляционную жалобу. Но для судьи Сафиной это, видимо, не является существенным».

А еще Крутовская рассказала, что ходатайства и заявления граждан, поступившие к Сафиной, нашли в мусорном ведре. Но это было уже после решения ККС о прекращении полномочий. Это показывает отношение судьи к работе, уверена она. «Судьи Басманного суда постоянно находятся под прицелом СМИ, они должны быть образцом в работе, примером для всех остальных судей», — заявила Крутовская. 

Председателю Совета судей Москвы Ларисе Поляковой тоже дали слово. Она рассказала, что на судью поступило 50 жалоб в 2020 году. Из них признали обоснованными 45. Еще семь обоснованных жалоб граждан добавилось в 2021-м.

Полякова признала, что проверку инициировали после обращения предпринимателя Ильи Шермана, обвиняемого в мошенничестве. Именно в его деле отсутствовал необходимый для подачи апелляционной жалобы протокол. «Человек сидит под стражей, кричит криком, просит протокол. Жалобы приходили то в ККС, то к нам. Я просила набрать эту бумагу, но реакции никакой не последовало», — рассказала глава столичного Совета судей.

Один из членов ВККС упрекнул ее в том, что проверку инициировали так поздно: «Что вам мешало отреагировать [на другие жалобы] не просьбой, а сделать то, что предусмотрено законом?» Сафина в свою очередь заявила, что все жалобы поступили всего от четырех человек, при этом один заявитель написал сразу 36.

«Я не снимаю с себя ответственности за то, что не инициировала проверку раньше. Сожалею о том, что ее начали лишь в октябре 2020 года», — такими словами закончила свое выступление председатель Басманного райсуда. «Сафина дискредитирует всех судей Москвы своим безобразным отношением к работе. Мне стыдно быть ее коллегой. Наше решение правильное и законное», — заявила Крутовская.

Но ВККС с этим не согласилась. Николай Тимошин напомнил, что дисциплинарное взыскание в виде досрочного прекращения полномочий может налагаться только на судью, который ранее уже подвергался дисциплинарному взысканию. Об этом говорит п. 5 ст. 12.1 Закона о статусе судей. Поэтому Высшая квалифколлегия заменила самое строгое наказание на предупреждение. С учетом добровольной отставки в Басманном райсуде Сафина больше работать не будет.

Из суда на завод

Алексей Глазунов работал судьей Кондопожского городского суда Республики Карелия с 1992 по 1999 год. Тогда он ушел в добровольную отставку, чтобы стать токарем на заводе. Его предупредили, что работать в коммерческой компании он не может, иначе лишится льгот, положенных отставникам. Глазунов не прислушался, и в 2000 году его отставку прекратили.

Спустя 21 год Глазунов решил добиться пересмотра этого решения «по вновь открывшимся обстоятельствам». Решение о прекращении отставки было своеобразным наказанием за неисполнение предупреждения, но на тот момент законодательство не предусматривало запрета для судей работать после отставки, уверен Глазунов. Он попросил рассмотреть жалобу без него, как и представители карельской ККС. Так и сделали: заявление бывшего судьи в итоге оставили без удовлетворения.