ВС пояснил, какие сделки должника не обязан оспаривать арбитражный управляющий

Суд указал, что нельзя признать противоправным бездействие арбитражного управляющего, когда оспаривание сделки очевидно не имеет судебных перспектив положительного удовлетворения

По мнению одного из экспертов «АГ», определение Верховного Суда имеет важное значение для практики, поскольку содержит вывод о том, что арбитражный управляющий не обязан оспаривать сделки, которые совершены более чем за 3 года до возбуждения дела о банкротстве. Другой с сожалением отметил, что практика ВС с указанием на то, какие же обстоятельства тогда являются достаточными для квалификации сделки как ничтожной, до сих пор не появилась.

27 января Верховный Суд вынес Определение № 308-ЭС19-18779(1,2) по иску о взыскании с арбитражного управляющего гражданина-банкрота убытков в пользу его основного кредитора за неоспаривание сделок по реализации должником объектов недвижимости.

Вместо возврата займа ИП реализовал недвижимое имущество своим близким

В 2011–2012 гг. предприниматель Андрей Крымов занял у Вадима Попова 12,6 млн руб., но в обозначенные сроки деньги не вернул. В этот же период он продал своим родственникам и иным лицам 14 объектов недвижимости за 4 млн руб., хотя их рыночная стоимость составляла 18,5 млн руб. При этом сведения о получении ИП денежных средств за отчужденное имущество отсутствовали.

В декабре 2016 г. была инициирована процедура банкротства Андрея Крымова, в том же году он утратил статус ИП. В феврале 2017 г. суд признал его несостоятельным и ввел в отношении него процедуру реализации имущества, назначив финансовым управляющим Наталью Епишеву. Впоследствии суд включил подтвержденное вступившими в законную силу судебными актами требование Вадима Попова о возврате задолженности по договорам займа и пени в размере 32 млн руб. в реестр требований кредиторов должника. Несмотря на то что основной кредитор должника неоднократно обращался к арбитражному управляющему с просьбой оспорить сделки по отчуждению Крымовым объектов недвижимости, она этого не сделала.

В дальнейшем суд завершил процедуру реализации имущества должника, который не был освобожден от исполнения требований кредиторов, поскольку отчуждение имущества в преддверии наступления срока возвращения займов было признано умышленным выводом активов во избежание обращения на них взыскания и, соответственно, злоупотреблением правом. При этом суд отметил, что спорные сделки были совершены более чем за трехлетний период до возбуждения дела о банкротстве должника и не подпадают под признаки оспоримости. Следовательно, все необходимые мероприятия, предусмотренные процедурой реализации имущества гражданина, проведены, все меры по формированию конкурсной массы приняты.

Суды разошлись в оценках действий арбитражного управляющего

Поскольку должник погасил задолженность перед кредитором лишь частично, последний обратился в суд с иском о взыскании с арбитражного управляющего убытков. В обоснование своих требований истец ссылался на бездействие ответчика, не оспорившего в деле о банкротстве должника сделки по выводу Крымовым своего ликвидного дорогостоящего имущества по признаку злоупотребления правом, в результате которого кредиторы недополучили 14 млн руб. По мнению Вадима Попова, его доля в реестре требований кредиторов составляла 81,43%, следовательно, размер причиненных ему убытков составил 11,7 млн руб., которые он и потребовал взыскать с Натальи Епишевой.

Арбитражный суд отказал в удовлетворении иска в связи с недоказанностью как противоправности бездействия арбитражного управляющего, так и наличия причинной связи между убытками кредитора и деятельностью Натальи Епишевой.

Однако апелляция отменила это решение и удовлетворила иск, в дальнейшем окружной суд поддержал ее постановление. Обе инстанции сочли, что должник, сознательно выводивший свои активы для уклонения от исполнения обязательств, злоупотребил правом. Поэтому бездействие арбитражного управляющего, не принявшего мер по оспариванию сделок по общегражданским основаниям (в том числе по злоупотреблению правом), ничем не оправдано. Суды заключили, что бездействие Натальи Епишевой не позволило пополнить конкурсную массу, что повлекло убытки для конкурсных кредиторов.

ВС РФ отказался взыскивать убытки с арбитражного управляющего

В кассационных жалобах в Верховный Суд РФ арбитражный управляющий и ассоциация «Сибирский центр экспертов антикризисного управления» потребовали отменить судебные акты апелляции и кассации, а также оставить в силе решение суда первой инстанции. Их доводы сводились к тому, что арбитражный управляющий действовал разумно и добросовестно, соответственно, его действия не причинили Вадиму Попову убытков, так как для оспаривания сделок по отчуждению должником своего имущества не было оснований.

После изучения материалов дела № А53-38570/2018 Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ напомнила основные обязанности арбитражного управляющего при банкротстве гражданина. С одной стороны, он должен принять меры, направленные на увеличение конкурсной массы должника (в частности, по поиску, выявлению и возврату имущества должника, находящегося у третьих лиц, путем оспаривания таких сделок, а также по применению последствий недействительности ничтожных сделок). С другой стороны, деятельность арбитражного управляющего по наполнению конкурсной массы должна носить рациональный характер и не допускать бессмысленных формальных действий, влекущих неоправданное увеличение расходов на проведение банкротных процедур и прочих текущих платежей, в ущерб конкурсной массе и интересам кредиторов.

Верховный Суд пояснил, что неисполнение или ненадлежащее исполнение арбитражным управляющим своих обязанностей, повлекшее причинение убытков должнику, кредиторам и иным лицам, является основанием для взыскания с него убытков. «Судебное оспаривание сделок должника является одним из механизмов пополнения конкурсной массы. Однако не всякое оспаривание может привести к положительному для конкурсной массы результату. Так, в частности, если сделка совершена должником или за счет должника за пределами трехлетнего периода подозрительности, исчисляемого с даты принятия судом заявления о возбуждении в отношении должника дела о банкротстве, то вполне очевидно, что ее оспаривание по основаниям, предусмотренным гл. III.1 Закона о банкротстве, не имеет судебных перспектив положительного удовлетворения. Следовательно, бездействие арбитражного управляющего в отношении оспаривания подобных сделок разумно и рационально и по общему правилу не может быть признано противоправным. Напротив, возбуждение по инициативе арбитражного управляющего судебных производств по заведомо бесперспективным требованиям может указывать либо на его непрофессионализм, либо на его недобросовестность, влекущие для конкурсной массы дополнительные издержки. Уменьшение конкурсной массы, вызванное подобными неправомерными действиями, может являться основанием для взыскания с арбитражного управляющего убытков», – отмечено в определении.

В рассматриваем деле, пояснил Суд, апелляция и кассация не учли, что Андрей Крымов имел статус ИП и его сделки могли быть оспорены по специальным основаниям, предусмотренным гл. III.1 Закона о банкротстве. Предельный период подозрительности, при котором сделка может быть признана недействительной по таким основаниям, составляет 3 года, исчисляемых с даты принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом. Поскольку спорные сделки были совершены должником за пределами трехлетнего периода подозрительности, перспектив судебного оспаривания по Закону о банкротстве они не имели, так как с высокой вероятностью последовал бы судебный отказ в удовлетворении заявленных требований.

Со ссылкой на свое Определение от 24 октября 2017 г. № 305-ЭС17-4886(1) Верховный Суд отметил, что для квалификации сделки как ничтожной по ст. 10 и 168 ГК РФ требовалось выявление нарушений, выходящих за пределы диспозиции ч. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве. При этом арбитражный управляющий вполне правильно исходил из того, что перечисленные Вадимом Поповым обстоятельства не выходят за рамки диспозиции вышеуказанной статьи, а иных обстоятельств не усматривалось. Следовательно, судебных перспектив оспаривания сделок в деле о банкротстве Крымова также не было.

Таким образом, высшая судебная инстанция расценила действия Натальи Епишевой, воздержавшейся от бесперспективного оспаривания сделок, как правомерные. «Вопреки выводам апелляционного и окружного судов, судебный отказ Андрею Крымову в освобождении его от исполнения требований кредиторов по мотивам допущенного должником недобросовестного поведения при отчуждении своего имущества сам по себе не является достаточным основанием для признания сделок ничтожными в деле о банкротстве. Следует также заметить, что Вадим Попов имел возможность своевременно обратиться в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника, что позволило бы ему избежать последствий пропуска срока подозрительности сделок. Взысканием с арбитражного управляющего убытков истец по существу пытается переложить негативные последствия своей нерасторопности по истребованию займов, предоставленных должнику», – отметил Верховный Суд. В этой связи он отменил судебные акты кассации и апелляции, оставив в силе решение суда первой инстанции.

Эксперты «АГ» прокомментировали выводы Суда

Руководитель группы по банкротству «Качкин и Партнеры» Александра Улезко считает, что определение ВС РФ имеет важное значение для практики, поскольку содержит вывод о том, что арбитражный управляющий не обязан оспаривать сделки, которые совершены более чем за 3 года до возбуждения дела о банкротстве. По ее мнению, в рассматриваемом деле по иску к арбитражному управляющему Наталье Епишевой стоит учитывать особенности конкретного спора.

«Во-первых, кредитор мог воспользоваться внеконкурсным оспариванием, обратиться в суд с иском о признании спорных сделок недействительными согласно ст. 10 и 168 ГК РФ. Вопрос в том, знал ли он об этих сделках. При должном упорстве можно было обратиться к судебному приставу-исполнителю с тем, чтобы он запросил информацию не просто о принадлежащем должнику имуществе, а об отчуждении этого имущества после возникновения обязательств перед таким кредитором. Во-вторых, кредитор мог позаботиться о том, чтобы раньше возбудить дело о банкротстве. Наконец, кредитор мог и сам попробовать подать заявление об оспаривании сделок. При этом суд совершенно справедливо не освободит должника от исполнения обязательств перед кредитором, так как правило о том, что освобождению препятствуют недобросовестные действия должника при возникновении и исполнении обязательств, из которых возникло требование, простираются далеко за пределы подозрительности», – отметила эксперт.

Александра Улезко добавила, что остается открытым вопрос о том, какие сделки выходят за пределы дефектов сделок, совершенных с целью причинения вреда кредиторам (п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве). «Суды апелляционной и кассационной инстанций при рассмотрении иска к Наталье Епишевой как раз попытались обосновать соответствующие выводы тем, что “спорные сделки вышли за пределы признаков подозрительности и оснований оспоримости, поскольку совершены не только по многократно заниженной цене, но и с заинтересованными лицами в период, когда согласно договорам наступал срок возврата займа”. Однако Верховный Суд такое обоснование не убедило. В целом, на мой взгляд, определение носит положительный характер, поскольку оно вносит определенность, по крайней мере, относительно периода оспаривания сделок», – подытожила эксперт.

Юрист по проектам в области банкротства юридической фирмы VEGAS LEX Станислав Шибулкин отметил, что Верховный Суд в очередной раз указал, что для квалификации сделки как ничтожной требуется выявить нарушения, выходящие за пределы диспозиции п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве. «При этом Суд отметил, что отчуждение должником своего имущества по заниженной цене в пользу заинтересованных лиц (родственников) в преддверии наступления срока возврата займов с целью причинения вреда кредиторам не выходит за пределы диспозиции ст. 61.2 Закона о банкротстве. В связи с этим такие сделки не могут быть оспорены на основании ст. 10, 168 ГК РФ», – пояснил он.

По словам эксперта, ВС в своих определениях обычно указывает, какие обстоятельства не выходят за пределы диспозиции указанной статьи Закона о банкротстве. «Но практика Суда с указанием на то, какие же обстоятельства тогда являются достаточными для квалификации сделки как ничтожной, до сих пор не появилась», – с сожалением отметил Станислав Шибулкин.