На ПМЮФ обсудили совместное осуществление исключительного права

Спикеры из России, Швейцарии, Германии и Беларуси поделились опытом своих стран в вопросе совместного правообладания патентным правом

В целом участники дискуссии указали на недостаточную урегулированность данной сферы.

15 мая в рамках Петербургского Международного Юридического Форума представители науки и практикующие юристы обсудили ряд вопросов относительно совместного осуществления исключительного права.

В ходе дискуссии «Совместное осуществление исключительного права» заместитель начальника отдела обобщения судебной практики и статистики Суда по интеллектуальным правам Мария Кольздорф отметила, что отношения соправообладателей между собой и с третьими лицами фактически урегулированы одной нормой – п. 3 ст. 1229 ГК, которая применяется, если соправообладатели в соглашении не договорились об ином. Так, согласно данной норме, каждый вправе самостоятельно использовать объект интеллектуальной собственности и защищать свое право, но для распоряжения исключительным правом необходимо совместное согласие соправообладателей. Кроме того, в законе установлено, что доли в доходах от совместного использования и распоряжения считаются равными. Многие иные вопросы остаются нерешенными.

Мария Кольздорф указала на классический случай, когда исключительное право возникает у нескольких лиц – совместное создание объекта, например лекарства. Для получения патента автору необходимо обратиться в Роспатент. При этом в законе отсутствует норма о том, кому принадлежит право, если соавторов несколько, и в каком режиме оно им принадлежит. «В законе лишь сказано, что правом на получение патента они могут распоряжаться совместно. Означает ли это, что каждый не может распорядиться своей частью, учитывая, что в законе не сказано, что право на получение патента принадлежит им совместно? На практике такие случаи возникают и каждый распоряжается сам», – пояснила она.

Спикер отметила, что один из соправообладателей может передать право на получение патента иному лицу, с которым другому ученому придется согласовывать все действия по получению патента. По мнению Марии Кольздорф, если предусматривается право распоряжения правом на получение патента, то логично было бы предусмотреть такое право и для распоряжения в исключительном праве.

Кроме того, она затронула тему согласования лицензирования патента и случая, когда одна сторона может отказаться согласовать данный порядок. «Какие риски несет контрагент, который заключает договор лишь с одним правообладателем? У соправообладателя возникает вопрос, как поступить – может ли он распорядиться частью в исключительном праве? Часть 4 ст. 1229 ГК предусматривает распоряжение только полностью исключительным правом», – подчеркнула Мария Кольздорф.

Она отметила, что ВС указал, что образование долей в исключительном праве невозможно. «Когда возникает конфликт, они могут передать дело на разрешение в суд. В каких случаях он может выйти за рамки общего правила о том, что лицензирование возможно только совместно?» – задалась вопросом спикер.

Продолжая дискуссию, консультант отдела законодательства об интеллектуальных правах Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ Наталья Спиридонова указала, что ГК запрещает применение общей собственности к исключительным правам, поскольку когда дело касается вещей – есть материальный актив. «В нематериальном <активе> ценность не в нем, а в прибыли, которая может быть получена. Принцип равенства начинает искажаться, что должно быть урегулировано», – подчеркнула она. Наталья Спиридонова отметила, что в сообладании это сложно обеспечить, поскольку экономическая ценность нестабильна. В качестве примера она привела соправообладателей разного типа – работника и работодателя и пояснила, что в данном случае существуют разные возможности коммерциализации.

Партнер Eisenfuehr Speiser Фолькмар Хенке указал, что новая редакция ст. 1229 ГК РФ вызвала много дискуссий, в том числе и в Германии. Он заметил, что на международном уровне патент в совместном правообладании должен быть общим, в случае продажи или реализации в качестве залога подразумевается принцип согласия всех остальных правообладателей.

Он отметил, что всегда возникают проблемы с продолжительностью действия патента. Также он указал, что в США правообладатели могут делать с патентом все что угодно, если он используется на благое дело. Фолькмар Хенке заметил, что в Германии не предусмотрено, как решить проблемы правообладания совместной собственностью, как может действовать один соправообладатель в отсутствие разрешения других. «Обычно можно принять решение большинством голосов», – указал спикер.

Руководитель службы по промышленной собственности Ведомства по интеллектуальной собственности Швейцарии Александр Пфистер отметил, что в его стране существуют конкретные правила, которые прописаны в законах об интеллектуальной собственности. Он указал, что есть акт о патенте, однако в товарных знаках детализации не наблюдается.

Александр Пфистер отметил, что в Швейцарии все сделки относительно части патента регулируются отношениями между совладельцами: каждый может распорядиться своей частью независимо от второго совладельца, а также может самостоятельно ее защищать. Кроме того, он рассказал о законной практике передачи патента третьему лицу без регистрации такой передачи в регистрирующем органе. В то же время он отметил, что законодательство признает такую передачу недействительной, отчего возникает коллизия в праве.

Ведущий научный сотрудник Национального центра законодательства и правовых исследований Республики Беларусь Сергей Лосев отметил, что в Беларуси только подходят к пониманию рассматриваемых проблем. Он указал, что основное регулирование содержит Гражданский кодекс, а детальное – специальные законы. Спикер отметил, что в ГК Беларуси норма исключительного права и вещных прав сформулирована кратко по сравнению со ст. 1227 ГК России. «У нас исключительное право не зависит от права собственности. Это не исключает применения аналогии закона и права», – указал спикер.

Сергей Лосев добавил, что в 2018 г. были приняты изменения в патентном законе, в соответствии с которыми право на получение патента было признано неограниченно оборотоспособным. Таким образом, патентосообладателями стали иные лица, а не только соавторы. При этом белорусское законодательство не допускает совместного обладания правами на товарный знак, поэтому закон в таких случаях предусматривает переход в сферу коллективного знака.

Заместитель председателя Суда по интеллектуальным правам Владимир Корнеев отметил, что в соответствии со ст. 10 ГК разрешаются вопросы, возникающие при подаче одним соправообладателем иска в отношении другого. «Статья 10 ГК применяется, когда совершаются действия за рамками обычного поведения. Правообладание, по-моему, – обычное поведение, поэтому не должно регулироваться данной нормой», – заключил Владимир Корнеев.

Марина Нагорная