КС дал возможность бывшим адвокатам, совершившим преступление, быть представителями в суде

Суд ограничил срок действия запрета на представительство в суде лица, статус адвоката которого прекращен в связи со вступлением в законную силу приговора о признании его виновным в умышленном преступлении, пятью годами

По мнению вице-президента ФПА Олега Баулина, сам по себе запрет на осуществление судебного представительства лицу, статус адвоката которого прекращен в связи со вступлением в законную силу обвинительного приговора, правомерен и неконституционным не является, однако в такой же степени очевидно, что ни одно неблагоприятное последствие совершения преступления не может быть бессрочным. Один из адвокатов полагает, что КС верно установил срок ограничений для бывшего адвоката по представительству в суде: распространять на юридически несудимого человека ограничения пожизненно не только незаконно, но и безнравственно. Второй посчитал, что было бы несправедливо предоставлять право быть представителем в суде юристам, не состоявшим в статусе адвоката, даже с непогашенной судимостью, и запрещать этим заниматься бывшим адвокатам, когда с даты совершения ими преступления вышли все возможные сроки давности и погашения судимости.

10 ноября Конституционный Суд вынес Постановление № 49-П/2022, которым ограничил срок действия запрета на представительство в суде лица, статус адвоката которого прекращен в связи со вступлением в законную силу приговора о признании его виновным в умышленном преступлении.

Изменения в Законе об адвокатуре напомнили о приговоре шестнадцатилетней давности

11 июня 2021 г. Раздольненский районный суд Республики Крым вернул истцу исковое заявление, поданное Сергеем Шалавиным в качестве представителя К. к администрации Зиминского сельского поселения Раздольненского района Республики Крым, Министерству имущественных и земельных отношений Республики Крым об установлении факта принятия наследства и о признании права собственности на жилой дом и земельный участок. Суд указал, что статус адвоката Сергея Шалавина был прекращен 11 августа 2005 г. на основании подп. 4 п. 1 ст. 17 Закона об адвокатуре, то есть в связи со вступлением в законную силу приговора о признании его виновным в умышленном преступлении, а потому в силу абз. 2 п. 3 той же статьи он не вправе быть представителем в суде, за исключением участия в процессе в качестве законного представителя. Верховный Суд Республики Крым оставил определение без изменения.

Сергей Шалавин подал жалобу в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции, но он оставил жалобу без удовлетворения. Судья ВС РФ отказал в передаче жалобы в Суд.

Так как статус адвоката Сергея Шалавина был прекращен 11 августа 2005 г. в связи со вступлением в законную силу приговора, а абз. 2 п. 3 ст. 17 Закона об адвокатуре вступил в силу 1 марта 2021 г., мужчина обратился в Конституционный Суд. Он посчитал, что абз. 2 п. 3 ст. 17 Закона об адвокатуре не соответствует Конституции в той мере, в какой позволяет суду не допускать в процесс в качестве представителя лицо, чей статус адвоката прекращен до даты вступления в силу данного законоположения – 1 марта 2021 г.

Имеет ли закон обратную силу?

Конституционный Суд отметил, что ранее оценивал ограничения для лиц, имеющих или имевших судимость, подвергающихся или подвергавшихся уголовному преследованию (не прекращенному по реабилитирующим основаниям) за совершение некоторых видов преступлений, в том числе когда судимость снята или погашена, на занятие педагогической и иной профессиональной деятельностью в сферах образования, воспитания, развития несовершеннолетних, организации их отдыха и оздоровления, медицинского обеспечения, социальной защиты и социального обслуживания, в сферах детско-юношеского спорта, культуры и искусства с участием несовершеннолетних.

В Постановлении
от 18 июля 2013 г. № 19-П Конституционный Суд, отметив конституционную обоснованность данного ограничения, признал регулирующие его нормы не соответствующими Конституции в той мере, в какой они вводят безусловный и бессрочный запрет на занятие названной деятельностью и предполагают безусловное увольнение лиц, имевших судимость (а равно лиц, уголовное преследование которых прекращено по нереабилитирующим основаниям) за совершение иных указанных в них преступлений, кроме тяжких и особо тяжких, а также преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности, не предусматривая необходимость учета вида и степени тяжести совершенного преступления, срока, прошедшего с момента его совершения, формы вины, обстоятельств, характеризующих личность, включая поведение после совершения преступления и отношение к исполнению трудовых обязанностей, а также иных факторов, позволяющих определить, представляет ли конкретное лицо опасность для жизни, здоровья и нравственности несовершеннолетних. Суд пришел к выводу, что этим несоразмерно ограничивается право таких лиц на свободное распоряжение своими способностями к труду и нарушается баланс конституционных ценностей.

КС заметил, что в соответствии с приведенной правовой позицией конституционно значимым является установление законом временных параметров подобных запретов (ограничений) на профессиональную деятельность. Абсолютный запрет возможен, только если иным образом – с учетом причин его введения – нельзя обеспечить защиту охраняемых им конституционных ценностей. В других решениях Конституционный Суд также указывал на необходимость временных пределов ограничения тех или иных прав в связи с привлечением к юридической ответственности, в том числе уголовной (постановления от 29 июня 2012 г. № 16-П и от 10 октября 2013 г. № 20-П).

Конституционный Суд обратил внимание, что Закон об адвокатуре и Закон от 2 декабря 2019 г. № 400-ФЗ, которым введен запрет на осуществление судебного представительства для лица, чей адвокатский статус прекращен в связи со вступлением в законную силу приговора о признании его виновным в умышленном преступлении, не содержат каких-либо положений, прямо определяющих временные пределы действия данного запрета.

Для лиц, осужденных за умышленное преступление, допуск к квалификационному экзамену на приобретение статуса адвоката возможен после погашения или снятия судимости (подп. 2 п. 2 и п. 3 ст. 9 Закона об адвокатуре). Следовательно, действующее регулирование позволяет им преодолеть рассматриваемый запрет через приобретение статуса адвоката вновь. Вместе с тем отсутствие срока его действия, даже несмотря на гипотетическую возможность его преодоления указанным способом, существенно ограничивает право этих лиц на свободное распоряжение своими способностями к труду. «Бессрочный запрет на осуществление судебного представительства серьезно влияет на возможность для лица трудоустроиться по юридической специальности, поскольку такой специалист в отсутствие у него права быть представителем в суде объективно не может рассчитывать на высокую востребованность на рынке труда, на занятие профессиональной деятельностью на равных условиях с иными лицами», – указал КС.

При этом в связи с отсутствием каких-либо временных параметров рассматриваемый запрет распространяется как на лиц, чей статус адвоката прекращен по соответствующему основанию после вступления абз. 2 п. 3 ст. 17 Закона об адвокатуре в силу, так и на лиц, утративших этот статус до вступления в силу данного законоположения, то есть, по сути, бессрочность запрета имеет как проактивный, так и ретроактивный характер. И хотя по своей природе он не является мерой ответственности и его ретроактивное действие напрямую не вступает в противоречие с ч. 1 ст. 54 Конституции о том, что закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет, однако – исходя в том числе из правовых позиций Конституционного Суда – следует констатировать, что его бессрочный характер приводит к чрезмерным, выходящим за конституционно допустимые рамки ограничениям права свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию и тем самым делает рассматриваемый запрет несовместимым с предписаниями Конституции.

КС указал, что законодателю надлежит внести в Закон об адвокатуре изменения, вытекающие из настоящего постановления и устраняющие бессрочное действие запрета быть представителем в суде для лица, статус адвоката которого прекращен в связи со вступлением в законную силу приговора суда о признании этого лица виновным в совершении умышленного преступления.

Суд отметил, что имеющие своим источником Конституцию и общие принципы права критерии обоснованности, соразмерности, справедливости и дифференцированности, которым должен отвечать запрет быть представителем в суде (за исключением участия в процессе в качестве законного представителя), и сформулированные на их основе в постановлении требования к установлению срока действия данного запрета распространяются и на иные – не ставшие предметом рассмотрения Конституционного Суда – основания применения данного запрета, а именно случаи прекращения статуса адвоката по причине неисполнения или ненадлежащего исполнения адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, нарушения адвокатом норм кодекса профессиональной этики адвоката, незаконного использования и (или) разглашения информации, связанной с оказанием адвокатом квалифицированной юридической помощи своему доверителю, либо систематического несоблюдения установленных законодательством требований к адвокатскому запросу. Это означает, что внесение в действующее регулирование изменений, вытекающих из правовых позиций, выраженных в настоящем постановлении, должно быть направлено также на исключение бессрочного ограничения права на свободное распоряжение своими способностями к труду лиц, чей статус адвоката прекращен по названным основаниям.

«Федеральный законодатель не лишен возможности, руководствуясь критериями соразмерности и справедливости, дифференцировать соответствующие сроки в зависимости от основания прекращения статуса адвоката и в зависимости от состава умышленного преступления, за которое осуждено лицо, имевшее этот статус. Он также не лишен возможности избрать иную модель правового регулирования и увязать применение запрета на осуществление судебного представительства для лица, адвокатский статус которого прекращен в связи со вступлением в законную силу приговора суда о признании его виновным в умышленном преступлении, с таким видом уголовного наказания, как лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (ст. 47 УК Российской Федерации), в том числе внеся коррективы в правила назначения данного наказания», – отмечается в постановлении.

КС сослался на п. 7 ст. 18 КПЭА, согласно которому в решении о прекращении статуса адвоката за нарушение норм законодательства об адвокатуре и данного Кодекса устанавливается срок, по истечении которого лицо допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката; этот срок может составлять от одного года до пяти лет, а если статус адвоката за такое нарушение прекращается повторно, он должен составлять от пяти до семи лет. С учетом этого КС посчитал возможным указать, что до внесения в действующее правовое регулирование надлежащих изменений срок действия запрета быть представителем в суде для лица, статус адвоката которого прекращен в связи со вступлением в законную силу приговора о его осуждении за умышленное преступление, должен признаваться равным сроку судимости, но составлять не менее пяти лет с момента принятия решения о прекращении статуса адвоката. Хотя в предмет рассмотрения не входит запрет быть представителем в суде (за исключением участия в процессе в качестве законного представителя) для лица, чей статус адвоката прекращен по иным перечисленным в абз. 2 п. 3 ст. 17 Закона об адвокатуре основаниям, сохранение для таких лиц данного запрета как бессрочного – притом что по самому негативному основанию, а именно совершению умышленного преступления, данный запрет будет ограничен сроком – вступит в противоречие с принципами справедливости и соразмерности, а потому Конституционный Суд посчитал необходимым установить, что при прекращении статуса адвоката по таким основаниям запрет быть представителем в суде должен действовать в течение указанного в решении о прекращении статуса адвоката срока, по истечении которого лицо допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

КС признал абз. 2 п. 3 ст. 17 Закона об адвокатуре не противоречащим Конституции в той мере, в какой он предусматривает в качестве последствия решения о прекращении статуса адвоката в связи со вступлением в законную силу приговора суда о признании лица виновным в совершении умышленного преступления установление запрета этому лицу быть представителем в суде (за исключением участия его в процессе в качестве законного представителя). В то же время он признал данное положение не соответствующим Конституции в той мере, в какой оно вводит бессрочный запрет быть представителем в суде для лица, статус адвоката которого прекращен в связи со вступлением в законную силу приговора о признании его виновным в совершении умышленного преступления.

До внесения изменений срок действия запрета быть представителем в суде должен признаваться равным сроку судимости, но составлять не менее пяти лет с момента принятия решения о прекращении статуса адвоката, а в случае прекращения статуса адвоката по иным перечисленным в абз. 2 п. 3 ст. 17 Закона об адвокатуре основаниям – в течение указанного в решении о прекращении статуса адвоката срока, по истечении которого лицо допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката. КС постановил пересмотреть решения, вынесенные в отношении Сергея Шалавина.

Адвокаты сошлись во мнении о справедливости постановления

В комментарии «АГ» вице-президент ФПА Олег Баулин отметил, что Федеральная палата адвокатов готовила позицию по обращению Сергея Шалавина и выразила мнение, аналогичное выводам Конституционного Суда.

По мнению Олега Баулина, сам по себе запрет на осуществление судебного представительства лицу, статус адвоката которого прекращен в связи со вступлением в законную силу обвинительного приговора, правомерен и неконституционным не является. «Однако в такой же степени очевидно, что ни одно неблагоприятное последствие совершения преступления не может быть бессрочным, что Конституционный Суд и закрепил в выводах Постановления от 10 ноября 2022 г.», – отметил вице-президент ФПА.

В качестве минимального возможного срока, в течение которого до установления законодательного регулирования сохраняется запрет на представительство, Конституционный Суд указал на установленный п. 7 ст. 18 КПЭА пятилетний период, в течение которого лицо, лишенное статуса адвоката, не допускается к сдаче квалификационного экзамена. «Таким образом, лица, статус адвоката которых прекращен в связи со вступлением в силу приговора суда, по истечении срока судимости, но не ранее пяти лет с момента прекращения статуса могут быть допущены к сдаче квалификационного экзамена на присвоение статуса адвоката в обычном порядке», – заключил он.

Адвокат АП г. Санкт-Петербурга Константин Ерофеев заметил, что в российской адвокатуре более 80 тысяч адвокатов, из них прекращают свой статус в связи со вступлением в законную силу приговора о признании адвоката виновным в совершении умышленного преступления – единицы. При этом не у всех статус адвоката прекращается, а только у тех, кто совершил именно умышленное преступление. «Даже несмотря на неглупую и широко распространенную поговорку “от сумы и от тюрьмы не зарекайся”, совершение адвокатом умышленного преступления – экстраординарное событие, бросающее тень на все адвокатское сообщество, на что не реагировать адвокатское сообщество не вправе. Однако каким бы серьезным ни было преступление, следует наказание, но потом и прощение. В данном случае – снятие судимости», – считает адвокат.

По мнению Константина Ерофеева, КС верно установил срок ограничений для бывшего адвоката по представительству в суде: «Распространять на юридически несудимого человека ограничения пожизненно не только незаконно, но и безнравственно. Пять лет – более чем разумный срок, на что и указал Суд».

Адвокат АП г. Москвы, адвокат АК «СанктаЛекс» Павел Гейко согласился с тем, что то, как в настоящее время сформулировано правило о запрете быть представителем в суде для лишенных статуса адвокатов, является чрезмерно неконкретизированным и не учитывает множество моментов, которые подробно расписал КС в постановлении. «Действительно, было бы несправедливо предоставлять право быть представителем в суде юристам, не состоявшим в статусе адвоката, даже с непогашенной судимостью и запрещать этим заниматься бывшим адвокатам, когда с даты совершения ими преступления вышли все возможные сроки давности и погашения судимости, – отметил он. – Указанные КС сроки, в течение которых лишенные статуса адвоката граждане не имеют права быть представителями в суде, являются вполне достаточными для того, чтобы риски введения обратившихся за юридической услугой в заблуждение наличием у бывших адвокатов действующего статуса были близки к нулю, даже с учетом дифференциации сроков запрета на занятие представительством в суде для лишенных статуса адвоката, учитывая тяжесть совершенного ими пророчащего адвокатуру поступка. Более того, не следует недооценивать необходимость проявления нуждающимся в юридической помощи элементарной должной осмотрительности при выборе судебного представителя – сегодня данные о действительности статуса адвоката общедоступны».