Эксперты обсудили влияние новых технологий на гражданское право

В рамках ПМЮФ состоялся круглый стол, посвященный «электронному» гражданскому обороту

В ходе дискуссии были обозначены ключевые проблемы, связанные с внедрением информационных технологий, позволяющих совершать волеизъявление дистанционным способом, а также варианты их решения, в том числе на законодательном уровне.

16 мая на IX Петербургском международном юридическом форуме состоялся круглый стол на тему «“Электронный” гражданский оборот: форма сделок, идентификация лиц, государственная регистрация, доказательства».

Как отмечено на сайте ПМЮФ, внедрение технологий, позволяющих совершать волеизъявление дистанционно, в сотни раз увеличило скорость гражданского оборота. Мгновенное принятие решений о покупке товара или заказе услуг и мгновенная оплата требуют столь же быстрой фиксации перехода прав и возникновения обязательств. В то же время для правовой системы важно обеспечить не столько быстроту госрегистрации прав или иных юридически значимых действий, сколько их максимальную бесспорность. Это возможно только при предварительном установлении лица, которое выражает волю удаленным способом при помощи технических средств.

Открывая дискуссию, и.о. председателя совета (руководителя) Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ Лидия Михеева, выполняющая функции модератора, отметила, что в цифровую эпоху гражданское право не может игнорировать стремительнее развитие новых технологий, в связи с чем предложила обсудить участникам не только законодательные изменения, которые вступят в силу с 1 октября, но и дальнейшие шаги по совершенствованию законодательства.

Председатель Суда по интеллектуальным правам РФ Людмила Новоселова в своем выступлении подчеркнула, что в стремлении вперед важно учитывать ранее накопленный правовой инструментарий. Она также отметила, что действующее законодательство содержит много норм, где требуется заключение сделок в письменной форме. «В некоторых случаях непонятно, зачем ГК РФ настолько формализует сделки, – пояснила она. – Требуется обдумать, в каких случаях при оформлении сделок нужен формальный подход».

Спикер обратила внимание, что новая редакция ст. 160 ГК исходит из принципа, отличного от первоначально заложенного. «Во-первых, письменная форма нужна, чтобы четко знать волеизъявление, потому что оно зафиксировано и в любой момент можно проверить, каким оно было. Второй момент с электронной цифровой подписью. Нужны инструменты, позволяющие ее идентифицировать. Какие они будут – это вопрос практики», – отметила она. Строгие требования к форме сделки, по мнению Людмилы Новоселовой, должны стать исключением из правил.

В продолжение данного тезиса председатель правления Фонда «Сколково» Игорь Дроздов, участвовавший в обсуждении закона о цифровых правах, отметил, что, планируя поправки в ст. 160 ГК, разработчики хотели сформулировать понятие «неформальной» сделки таким образом, чтобы было понятно, кто является волеизъявителем. «К сожалению, получилось обратное – мы остались в той же точке, где находились, правила даже стали строже».

Таким образом, подчеркнул спикер, необходимо определить сферы, где возможна электронная коммерция путем простых кликов, а где действительно необходимы идентификаторы. При этом он обратил внимание на возможность конкурентной борьбы между российскими и зарубежными сервисами, причем не в пользу первых.

Игорь Дроздов также затронул вопрос совершения трансграничных сделок. «Как, например, электронная цифровая подпись будет выдаваться иностранным гражданам и допускаться в оборот?» – задался вопросом он, добавив, что ответ на этот и подобные вопросы, возможно, в дальнейшем даст судебная практика.

Первый вице-президент, начальник юридического департамента АО «Газпромбанк» Татьяна Кузьмина полагает, что вопросы цифровой идентификации лучше урегулировать мягко – приведя основные понятия, положения и направления, а также закрепив краеугольные аспекты, на которые субъекты правоотношений могли бы опираться.

Спикер отметила, что один из законопроектов, разработанных участниками национальной програмы «Цифровая экономика РФ», предусматривает возможность использования контрагентами открытого списка идентификаторов. «Это отдается на откуп контрагентам, если иное, более жесткое, требование не закреплено в специальном законе, – пояснила она. – Например, в Законе о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, предусмотрена специальная идентификация с четкими правилами, какими способами кого и как идентифицировать».

По мнению Татьяны Кузьминой, проблему можно решить, изначально определив, что лицо, инициирующее сделку, публикует в интернете правило договора о приобретении товара (услуги), в том числе правила идентификации покупателя (например, через sms-код, банковскую карту), и если другое лицо прияло их, то считается акцептовавшим эти условия, и сделка совершается.

«Если говорить о разумном гражданском обороте, то сторона, инициирующая такую сделку, изначально задумается над тем, что ей необходимо будет доказывать, и оценит уровень риска – готова ли она принять, что сделка совершена с достаточным уровнем идентификации. И только для сделок с высоким риском в законе можно установить единственно возможный способ идентификации (в частности, биометрические данные)», – подчеркнула она, добавив при этом, что биометрию нужно защищать, желательно на государственном уровне.

Заместитель директора Департамента недвижимости Минэкономразвития Михаил Бочаров постарался развеять недоумение вокруг электронных сделок. «Бросается в глаза закрепленный в законодательстве постулат, что это сделка с использованием технических средств. Ее содержание должно быть понятно и закреплено, стороны определены с достаточной ясностью. Но оно не подходит ко всем электронным сделкам. Не каждое слово в новой редакции закона будет прописной истиной, – полагает он. – Основания для признания сделки недействительной также надо пересматривать».

По мнению спикера, следует различать электронные документы, которые предназначены для последующей обработки компьютером и которые напечатаны на нем как на усовершенствованной пишущей машинке. «И эта противоречивость ощущается в нынешней редакции ГК, – отметил он. – Возможно, потребуется внесение поправок в законодательство, учитывая, что правовая экспертиза документов передается алгоритму. Однако перед тем, как вносить изменения, нужно попытаться отработать это на практике и уже затем прийти к однозначному выводу, в каких пределах и в отношении каких сделок можно начинать, а где – продолжать этот путь».

Президент Федеральной нотариальной палаты Константин Корсик в своем выступлении обратил внимание на сделки, находящиеся в зоне особого риска, – в частности, сделки с недвижимостью. Он отметил, с 2014 г. в силу закона действует Единая информационная система нотариата. «Во главу угла мы ставим безопасность участников рынка, – подчеркнул спикер. – Порой информационные технологии позволяют недобросовестным участникам наносить ущерб контрагентам, использовать мошеннические схемы. Гарантии безопасности и законности невозможно обеспечить компьютерной программой, как и определить действительную волю участника сделки. Это возможно только в ходе непосредственного общения с ним».

Константин Корсик напомнил, что нотариальные акты обладают повышенной доказательственной силой, а нотариусы несут полную материальную ответственность за результаты своей деятельности.

Спикер добавил, что в рамках национальной программы «Цифровая экономика РФ» подготовлен законопроект по цифровому нотариату, позволяющий совершать ряд нотариальных действий дистанционно. Константин Корсик выразил надежду, что документ в ближайшее время будет внесен в Госдуму.

Также он рассказал о возможности дистанционного удостоверения сделки двумя и более нотариусами. «Если электронный формат позволяет это делать, то мы должны это делать. Наши коллеги за рубежом уже удостоверяют дистанционно такие сделки в электронном формате. Мы к этому готовы, – добавил он, заявив также о готовности присоединиться к системе идентификации с помощью биометрических данных. – У банков это пилотный проект. Думаю, другие органы также будут присоединяться к этой системе и формировать соответствующую базу».

Профессор кафедры международного частного права Исследовательского центра частного права Михаил Савранский напомнил, что, дифференцируя пороги достаточности и надежности электронной подписи, необходимо учитывать, что установленное в законодательстве требование считается выполненным, если электронная подпись является настолько надежной, насколько это соответствует цели, для которой сообщение было передано, с учетом всех обстоятельств.

Спикер отметил, что критерии надежности закон раскрывает через следующие требования: данные для создания электронной подписи должны соответствовать контексту, в котором они используются подписавшим лицом; находиться под контролем подписавшего и никого другого; любое изменение, внесенное в подпись, должно поддаваться обнаружению и т.д.

Статс-секретарь, зам. министра цифрового развития, связей и массовых коммуникаций РФ Олег Пак выделил три ключевых вопроса цифровой экономики.

Первый – идентификация. Этот вопрос, отметил спикер, безусловно нужно регулировать –соответствующий законопроект об уточнении процедуры идентификации при совершении сделок подготовлен и в ближайшее время будет представлен на обсуждение. В нем будут определены понятия идентификации и идентификаторов, инфраструктура цифрового профиля гражданина (прообраз цифрового паспорта), а также операторы электронной цифровой платформы (уполномоченные организации: банки, мобильные операторы, госорганы).

Второй вопрос – подтверждение волеизъявления на совершение сделки или действия. Спикер пояснил, что в настоящее время в цифровом мире используется формат электронной подписи. Она позволяет не только удостоверить подписывающее лицо, но и обеспечить неизменность этого документа. «Мы с коллегами долго обсуждали проект об электронной цифровой подписи. – отметил Олег Пак. – Там два ключевых сюжета. Первый – введение облачной электронной подписи, которая позволит использовать ее как обычное приложение. Второй – ужесточение требований к удостоверяющим центрам, чтобы это были лица с высочайшей степенью надежности».

Третий ключевой вопрос – подтверждение полномочий. «У нас используются две технологии, – пояснил он. – Первая предусматривает указание полномочий в сертификате электронной подписи. Вторая связана с электронной доверенностью». Зам. министра сообщил о подготовке законопроекта о создании реестра электронных доверенностей, внесение в Госдуму которого намечено на осеннюю сессию.

По мнению Олега Пака, компьютер способен лучше идентифицировать участников сделки, нежели человек-оператор. «Это реальность, которую не изменить, – отметил он. – Более того, появляются новые способы идентификации (голосовая, биометрическая), которые оператор в принципе не может осуществить. Машина не идеальна, но с ней невозможно договориться, и это тоже нужно учитывать. Кроме того, пользователи все больше привыкают к оказанию услуг в режиме онлайн».

«Перед нами стоят большие вызовы, как все это урегулировать. Технологический прогресс “бежит” впереди нормативной базы», – резюмировал он.