КС пояснил, может ли выпускник адъюнктуры получить допквалификацию без защиты диссертации

Конституционный Суд указал, что само по себе освоение основной образовательной программы адъюнктуры не может служить основанием для присвоения дополнительной квалификации

Эксперты «АГ» разошлись в оценке определения. По мнению одного из них, выводы КС справедливы и обоснованны. Другой считает, что в рассматриваемом деле суды неверно определили предмет доказывания, поскольку заявитель просил предоставить не документ установленного образца, а всего лишь сведения, подтверждающие либо опровергающие конкретный факт.

6 июня Конституционный Суд РФ вынес Определение № 1503-О по жалобе бывшего адъюнкта Академии управления МВД России на неконституционность ч. 1 и 2 ст. 30 Закона об образовании.

Суды сочли факт присвоения истцу квалификации преподавателя вуза недоказанным

В октябре 2012 г. подполковник полиции Владимир Стрельцов был зачислен адъюнктом в Академию управления МВД России на факультет подготовки научных и научно-педагогических кадров и прикреплен к кафедре психологии, педагогики и организации работы с кадрами. Спустя три года он был отчислен из адъюнктуры в связи с завершением обучения и переведен в распоряжение УМВД России по Брянской области для дальнейшего прохождения службы.

Из выписки протокола заседания кафедры следовало, что представленный Владимиром Стрельцовым первоначальный вариант диссертационного исследования на соискание ученой степени кандидата юридических наук нуждался в доработке. По состоянию на дату отчисления адъюнкт не представил в аппарат ученого совета документы и доработанную диссертацию.

Впоследствии гражданин обратился в суд с иском к Академии о предоставлении сведений о его обучении с указанием периода и места, количества часов обучения по освоенным дисциплинам, результатах сдачи экзаменов и защите выпускной квалификационной работы, а также сведений о присвоении квалификации «Преподаватель высшей школы».

Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении иска. При этом они исходили из того, что факт присвоения истцу квалификации преподавателя высшей школы остался недоказанным, а также не представлены относимые и допустимые доказательства, позволяющие вынести решение в его пользу. Мосгорсуд и Верховный Суд РФ рассматривать кассационные жалобы отказались.

Обращение в Конституционный Суд

В жалобе в КС заявитель подчеркнул, что оспариваемые нормы Закона об образовании противоречат Конституции РФ, поскольку позволяют образовательной организации не предоставлять обучающемуся документ об обучении и окончании адъюнктуры (аспирантуры) с указанием сведений о периоде и месте обучения, присвоении научно-педагогической квалификации, количестве часов обучения по учебным дисциплинам, результатах сдачи экзаменов и о комиссионной защите выпускной квалификационной работы, что препятствует лицу, прошедшему обучение, подтверждать его профессиональную квалификацию и осуществлять научно-педагогическую деятельность.

Так, исходя из оспариваемых норм, образовательная организация в пределах своей компетенции и в соответствии с уставом принимает локальные нормативные акты, регулирующие основные вопросы организации и осуществления образовательной деятельности. В том числе регламентируются правила приема обучающихся, режим занятий, формы, периодичность и порядок контроля успеваемости и промежуточной аттестации, а также порядок и основания перевода, отчисления и восстановления обучающихся, оформления возникновения, приостановления и прекращения отношений между образовательной организацией и обучающимися и (или) родителями (законными представителями) несовершеннолетних обучающихся.

По мнению заявителя, отказ судов в удовлетворении иска о предоставлении академией сведений об обучении и присвоении квалификации стал возможным, в частности, ввиду изменений в законодательстве об образовании, вступивших в силу с 1 сентября 2013 г. и действовавших на момент его завершения обучения в адъюнктуре.

Выводы Суда

Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, КС подчеркнул, что право образовательной организации регулировать образовательные отношения путем принятия локальных нормативных актов выступает одним из проявлений ее автономии, а также служит основой для реализации ее прав, обязанностей и компетенции. При этом нормы таких актов, ухудшающие положение обучающихся или работников образовательной организации по сравнению с действующим законодательством либо принятые с нарушением установленного порядка, подлежат отмене.

Таким образом, пояснил Суд, оспариваемые заявителем нормы носят общий организационный характер и в этом качестве не препятствуют реализации гражданами своих конституционных прав и свобод. Также КС указал, что принятые в отношении заявителя судебные акты не свидетельствуют о том, что суды сделали вывод о его правах именно исходя из содержания оспариваемых норм.

В обоснование своего вывода высшая судебная инстанция указала, что в период обучения заявителя в академии был введен в действие новый Закон об образовании, в связи с чем утратили силу как предыдущий закон, так и Закон о высшем и послевузовском профессиональном образовании. Тем не менее законодательство не претерпело существенных изменений относительно типов образовательных программ – действовавшие на момент зачисления заявителя в академию нормы относили аспирантуру (адъюнктуру) к уровню послевузовского профессионального образования, реализуемого в образовательных учреждениях высшего или дополнительного профессионального образования и научных организациях, имеющих лицензии. Суд также отметил, что лицензионная правомочность Академии управления МВД России претерпела изменения после отчисления заявителя из адъюнктуры и до его обращения в суд.

Со ссылкой на ряд собственных правовых позиций (постановления от 24 мая 2001 г. № 8-П; от 29 января 2004 г. № 2-П; от 23 апреля 2004 г. № 9-П и др.) КС напомнил, что при внесении изменений в законодательство относительно реализации конституционных прав граждан должен соблюдаться принцип поддержания доверия последних к закону и действиям государства. Это подразумевает сохранение разумной стабильности правового регулирования и недопустимость внесения произвольных изменений в систему норм, а также предоставление гражданам в случае необходимости возможности адаптироваться к вносимым изменениям.

Как пояснил Суд, положения, направленные на реализацию этого принципа, нашли закрепление в ст. 108 Закона об образовании. Согласно ей образовательные программы, реализуемые в России до дня вступления в силу указанного закона, тождественны в части наименований образовательным программам, предусмотренным новым законом.

«Из представленных Владимиром Стрельцовым материалов, в том числе из содержания судебных актов, следует, что он завершил освоение основной профессиональной образовательной программы послевузовского профессионального образования для обучающихся в аспирантуре (адъюнктуре) согласно положениям ранее действовавшего законодательства. Принимая во внимание это обстоятельство, нет оснований полагать, что изменения в законодательстве о послевузовском образовании затрагивают права заявителя. В то же время само по себе освоение основной образовательной программы адъюнктуры не могло служить основанием для присвоения лицу дополнительной квалификации “Преподаватель высшей школы”», – отмечается в определении.

Конституционный Суд пришел к выводу, что приобретение дополнительной квалификации было связано с наличием следующего юридического состава: надлежащим волеизъявлением обучающегося (заявления); выполнением руководством вуза организационных действий по реализации указанной дополнительной профессиональной образовательной программы; защитой выпускной квалификационной работы и выдачей документа о завершении обучения и присвоении квалификации. Однако ни один из этих юридических фактов, как подчеркнул КС, не был установлен судами при рассмотрении дела заявителя.

«Отказывая в удовлетворении требований Владимира Стрельцова в части предоставления сведений об обучении, суды сослались на то, что правомерность данного требования опровергается фактическими обстоятельствами, установленными в процессе разрешения спора: все сведения об обучении с указанием периода, места, количества часов по пройденным дисциплинам, о результатах сдачи экзаменов Академия управления МВД России направила заявителю почтовым отправлением, а также представила в ходе рассмотрения дела. Отклонение же требования предоставить сведения о присвоении дополнительной квалификации “Преподаватель высшей школы” мотивировано, в частности, недоказанностью факта защиты истцом выпускной квалификационной работы и наличием противоречий между показаниями свидетеля и представленными истцом доказательствами», – указал КС.

Адвокаты разошлись в оценке выводов Суда

Адвокат АК «Бородин и Партнеры» Ольга Рогачёва в комментарии «АГ» согласилась с выводами Суда. «Вывод о том, что ч. 1 и 2 ст. 30 Закона об образовании, составляя необходимую нормативную основу функционирования организаций, осуществляющих образовательную деятельность, носят общий организационный характер и в этом качестве не препятствуют реализации гражданами их конституционных прав и свобод, абсолютно правомерен», – пояснила она.

По мнению эксперта, из материалов дела следует, что заявитель, обучаясь по ранее действовавшему образовательному стандарту, не выполнил требования итоговой аттестации научно-педагогических кадров: «Сведений о том, что работа Стрельцова имеет положительное заключение либо ответчик злоупотребил своим правом в указанной части, материалы дела не содержат».

Адвокат пояснила, что согласно п. 16 Постановления Правительства РФ о порядке присуждения ученых степеней от 24 сентября 2013 г. № 842 (в редакции от 30 июля 2014 г.) организация, где выполнялась диссертация, дает заключение по ней, которое подписывается руководителем или по его поручению заместителем руководителя. Диссертационный совет принимает к предварительному рассмотрению диссертацию, отвечающую требованиям, предусмотренным в Положении о присуждении ученых степеней, при представлении соискателем необходимых документов.

Эксперт добавила, что сведения об окончании аспирантуры должны содержать указание на то, что диссертант представил диссертацию к защите (или защита состоялась до издания приказа об отчислении из аспирантуры) – т.е. выполнил обязанности, предусмотренные п. 44 Положения о совете по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, доктора наук (утверждено Приказом Минобра России от 13 января 2014 г. № 7).

«О переходе на новый ФГОС Стрельцов заявление не писал. Соответственно, он не имел права претендовать на присвоение квалификации “Исследователь. Преподаватель-исследователь”. Заявитель проходил обучение, на которое распространялись ранее действовавшие нормы законодательства. Принимая во внимание это обстоятельство, нет оснований полагать, что изменения в законодательстве о послевузовском образовании затрагивают права заявителя», – заключила Ольга Рогачёва.

В свою очередь адвокат АП Ставропольского края Нарине Айрапетян полагает, что исходя из буквального толкования исковых требований заявитель просил предоставить не документ установленного образца, а всего лишь сведения, подтверждающие либо опровергающие факт. «Указанные сведения, в свою очередь, могут быть предоставлены в любой форме, в том числе произвольной, устанавливаемой на локальном уровне в рамках конкретного учебного заведения. Однако, как указано в определении КС, гражданину было отказано в данной просьбе в части предоставления сведений о присвоении квалификации “Преподаватель высшей школы”», – пояснила она.

По мнению адвоката, в рассматриваемом деле усматривается неверное определение предмета доказывания в судах общей юрисдикции. «Так, при отсутствии факта защиты выпускной квалификационной работы со стороны истца, учебному заведению надлежало предоставить сведения, в которых было бы указано, что заявитель не защитил в установленном порядке выпускную работу, в связи с чем удостоверение преподавателя высшей школы не подлежит выдаче», – пояснила Нарине Айрапетян.

Эксперт полагает, что отказ в предоставлении сведений о наличии либо отсутствии факта действительно нарушает конституционные права заявителя. «В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Исковые требования не сводились ни к принуждению к выдаче соответствующего удостоверения, ни к установлению факта защиты выпускной квалификационной работы. Таким образом, при требовании предоставления лишь сведений о наличии (отсутствии) факта отсутствует необходимость доказывания его существования. Поэтому ссылка на недоказанность факта со стороны истца не обоснована. Непредоставление запрашиваемых сведений в данном случае нарушает, в том числе, право на получение информации, содержащей персональные данные», – заключила Нарине Айрапетян.