Арбитражное судопроизводство превалирует над гражданским в вопросе признания долга общим обязательством супругов

Верховный Суд подчеркнул, что суждения о разной природе правоотношений между должником, его супругом и кредитором, рассматриваемых в арбитражном суде и суде общей юрисдикции, не основано на законе

Один из экспертов отметил позицию ВС о том, что в случае рассмотрения спора в рамках банкротного дела судебный акт арбитражного суда по такому спору в рамках ординарного процесса в суде общей юрисдикции преодолен быть не может. Другой заметил, что отказ судов учитывать вступившие в законную силу судебные акты иных инстанций под предлогом необходимости дифференциации компетентности не способствует безусловному исполнению принципа, регламентированного ч. 2 ст. 13 ГПК и ч. 1 ст. 16 АПК. Третья отметила, что вопросы спорной арбитражно-гражданской подведомственности в случае наличия судебного акта одного из судов – это, действительно, достаточно болезненная тема.

Верховный Суд опубликовал Определение от 8 февраля по делу № 5-КГ21-156-К2 о признании обязательств одного из супругов по кредитному договору общими обязательствами семейной пары.

В июле 2012 г. ПАО «МОСОБЛБАНК» заключило с Радимхан Оскановой кредитный договор сроком на три года под 12% годовых. В 2014 г. Замоскворецкий районный суд взыскал с женщины задолженность, обратив взыскание на ее имущество.

В феврале 2017 г. Арбитражный суд г. Москвы признал Радимхан Осканову банкротом и ввел процедуру реализации ее имущества. Спустя несколько месяцев АСГМ включил требования банка в реестр кредиторов. Далее банк обратился в этот же суд с заявлением о признании обязательств должника по кредитному договору общими обязательствами супругов Оскановых. Первая инстанция удовлетворила требование, но апелляция отменила это определение и отказала в удовлетворении заявления банка, с этим согласилась и кассация.

Впоследствии финансовый управляющий Радимхан Оскановой, Константин Милантьев, обратился в Замоскворецкий районный суд г. Москвы с иском к Алихану Осканову о признании обязательства общим долгом супругов. По мнению истца, целью получения кредита являлось финансирование семейных нужд, а его обеспечение и частичное погашение происходило по общей воле супругов. В иске также отмечалось, что Алихан Осканов принимал непосредственное участие в погашении долга и урегулировании вопросов, связанных с его погашением, подтверждал и соглашался с наличием у него и супруги общего обязательства перед банком.

Замоскворецкий районный суд прекратил производство по делу со ссылкой на то, что требования о признании обязательств по заключенному между банком и Радимхан Оскановой кредитному договору общим долгом супругов уже были предметом рассмотрения арбитражного суда и по ним было вынесено решение, которое вступило в законную силу.

В свою очередь, апелляция отменила определение первой инстанции и вернула дело в нижестоящий суд для рассмотрения по существу. Апелляционный суд посчитал, что в арбитражном суде рассматривался спор, отношения по которому не относятся к семейным правоотношениям и возникли между банком-кредитором и супругами в рамках дела банкротства одного из последних. В рассматриваемом же деле, отметила апелляция, требования, заявленные финансовым управляющим должника, не связаны с требованием кредитора в рамках дела о банкротстве должника о признании обязательств супругов общими, поскольку они вытекают из семейных отношений, разрешение споров по которым относится к компетенции судов общей юрисдикции. Второй кассационный суд общей юрисдикции оставил в силе апелляционное определение.

В кассационной жалобе в Верховный Суд Алихан Осканов обжаловал судебные акты апелляции и кассации, и Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ согласилась с его доводами.

Как пояснил ВС, отказывая в удовлетворении заявления банка, Девятый арбитражный апелляционный суд исходил из того, что в рамках этого обособленного спора кредитор обязан был не только доказать факт согласия супруга на получение кредита по договору, но также подтвердить, что полученные по нему денежные средства были реализованы должником в интересах семьи. Заявителю не удалось доказать, что заемные средства были потрачены на нужды семьи. В силу этого спор с тождественными предметом и основаниями уже являлся предметом рассмотрения арбитражного суда с вынесением по делу решения, которым было отказано в удовлетворении требования о признании обязательств должника общим долгом супругов Оскановых.

Верховный Суд также подчеркнул, что финансовый управляющий основывал свои требования на тех же обстоятельствах, которые были заявлены банком в арбитражном суде при рассмотрении тождественного спора. Иных оснований заявленных требований (кроме тех, которые уже были предметом рассмотрения арбитражного суда) не приводилось. Таким образом, все основания поданного Константином Милантьевым в суд общей юрисдикции иска о признании обязательств Радимхан Оскановой, возникших из соответствующего кредитного договора, общими обязательствами супругов уже были предметом рассмотрения АСГМ, которым им была дана соответствующая оценка.

«Суждение суда апелляционной инстанции о разной природе правоотношений, возникших между участвующими в деле лицами (должник, супруг должника и кредитор) и рассматриваемых в арбитражном суде и суде общей юрисдикции, не основано на законе. Суд кассационной инстанции, проверяя по кассационной жалобе Алимхана Осканова законность апелляционного определения суда апелляционной инстанции, допущенные им нарушения норм процессуального права не выявил и не устранил», – отмечено в определении ВС РФ.

Верховный Суд добавил, что Второй КСОЮ допустил иное существенное нарушение норм процессуального права при рассмотрении кассационной жалобы Алихана Осканова. Так, резолютивная часть его определения не соответствует выводам, содержащимся в его мотивировочной части, что является нарушением норм процессуального права. Таким образом, ВС отменил судебные акты апелляции и кассации, вернув дело на новое рассмотрение во вторую инстанцию.

Адвокат МКА «Вердиктъ», арбитр Хельсинкского международного коммерческого арбитража Юнис Дигмар полагает, что определение представляет особый интерес с точки зрения двух рассматриваемых в нем вопросов: обязательность ранее вынесенного судебного акта для суда при рассмотрении в дальнейшем спора о том же предмете, по тем же основаниям и между теми же сторонами; признание общими обязательств супругов по долгам, возникшим в период брака.

«По первому вопросу с учетом складывающейся судебной практики могу отметить определенную тенденцию, когда судебный акт суда общей юрисдикции не всегда является обязательным при рассмотрении банкротных споров, в том числе по заявлению о включении требования кредитора, основанного на данном решении СОЮ, в реестр требований кредиторов. В Определении № 2126-О от 6 октября 2021 г. Конституционный Суд РФ объяснил это тем, что установленные судом общей юрисдикции в рамках его предмета рассмотрения по делу факты могут иметь иное значение в качестве элемента предмета доказывания по банкротному делу, поскольку предметы доказывания в разных видах судопроизводства не совпадают, а суды в их исследовании ограничены своей компетенцией в рамках конкретного вида судопроизводства. Такую позицию поддержал Верховный Суд РФ в Определении СКЭС ВС РФ от 25 ноября 2021 г. № 305-ЭС21-15277: хотя формально и высказался об обязательности для суда ранее вынесенного судебного акта, но тем не менее позволил арбитражным судам в рамках банкротных споров определять порядок исполнения данных судебных актов, в том числе выводить основанные на указанных решениях требования за реестр (что фактически означает крайне низкую вероятность возврата долга)», – пояснил адвокат.

Юнис Дигмар отметил, что определение ВС РФ вынесено по спору с обратной ситуацией, когда была предпринята попытка преодолеть в суде общей юрисдикции судебный акт арбитражного суда по банкротному спору. «Исходя из выводов Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ, можно сделать однозначный вывод, что в обратную сторону вышеуказанные разъяснения КС РФ и ВС РФ не работают. То есть Судом фактически признано то обстоятельство, что в случае рассмотрения спора в рамках банкротного дела судебный акт арбитражного суда по такому спору в рамках ординарного процесса в суде общей юрисдикции преодолен быть не может, поскольку в арбитражном суде рассмотрение носит не формальный, а сущностный характер с исследованием всех имеющих значение обстоятельств», – подчеркнул эксперт.

Он добавил, что в данном конкретном деле статус спорного долга как совместно нажитого рассматривался в арбитражных судах по заявлению банка-кредитора в рамках банкротного дела одного из супругов. «Примечательным является вывод, сделанный Девятым арбитражным апелляционным судом. Отказывая банку-кредитору в удовлетворении его требования, апелляция фактически возложила на него бремя доказывания того, что спорные денежные средства, взятые одним из супругов, были потрачены последним на семейные нужды. В указанной части, безусловно, нельзя согласиться с выводами арбитражного апелляционного суда, поскольку уже на протяжении длительного времени ВС РФ ориентирует нижестоящие суды на возложение указанного бремени на супруга, который получил денежные средства в долг, что в принципе оправдано и согласуется с позицией о необходимости возложения бремени на то лицо, которое объективно обладает соответствующими доказательствами. Возложение же на кредитора обязанности представить соответствующие доказательства противоречит в том числе разъяснениям, содержащимся в Постановлении КС РФ от 21 мая 2021 г. № 20-П», – убежден Юнис Дигмар.

Партнер юридической компании Tenzor Consulting Group Антон Макейчук
отметил, что Верховный Суд акцентировал внимание на недопустимости нарушения нижестоящими инстанциями норм процессуального права, а именно нарушения положений ст. 198 и 220 ГПК РФ: «Совершенно справедливым является замечание ВС РФ не только об обязательности вступивших в законную силу актов судов общей юрисдикции для арбитражных судов, но и наоборот».

Эксперт добавил, что отказ судов учитывать вступившие в законную силу судебные акты иных инстанций под предлогом необходимости дифференциации компетентности не способствует безусловному исполнению принципа, регламентированного ч. 2 ст. 13 ГПК РФ и ч. 1 ст. 16 АПК РФ. «Не менее важным является замечание суда об обязательности непротиворечия мотивировочной и резолютивной частей судебного акта. Данный тезис ВС РФ в рассматриваемом деле имеет ключевое значение, поскольку процессуальный закон гарантирует по итогам рассмотрения дела участвующим в деле лицам право знать о принятом решении и о мотивах, на основании которых суд сформулировал тот или иной вывод», – заключил Антон Макейчук.

Адвокат, руководитель семейной практики КА г. Москвы № 5 Татьяна Сустина отметила, что вопросы спорной арбитражно-гражданской подведомственности в случае наличия судебного акта одного из судов – это, действительно, достаточно болезненная тема. «У меня в практике был случай, когда Зюзинский районный суд г. Москвы принял и рассмотрел встречный иск гражданки И. к ООО «Ромашка» об оспаривании протокола общего собрания участников (по первоначальному иску о взыскании суммы по договору займа), несмотря на наличие определения АСГМ о прекращении производства по иску И. к этому же обществу с таким же основанием и предметом (оспаривание этого же протокола)», – рассказала она.  

По словам эксперта, с одной стороны, вопрос принятия или непринятия иска, когда имеется аналогичное производство в другом суде, – не является материальным, а следовательно, фундаментальным, с другой стороны, такое нарушение, несмотря на то что является сугубо процессуальным деликтом, имеет под собой нарушение принципа правовой определенности. А это существенно влияет на правопорядок и справедливость в отдельно взятом правоотношении. «Складывается впечатление, что данная процессуальная проблема, несмотря на, казалось бы, прямое и достаточно понятное правовое регулирование, является сложной для судов и, соответственно, требует какого-то специального разъяснения высшими судами», – заметила Татьяна Сустина.