Альтернативная квалификация иска – право или обязанность истца?

Верховный Суд напомнил о принципе res judicata

Чваненко Дмитрий
Адвокат АП г. Москвы, патентный поверенный, старший преподаватель Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, кандидат юридических наук

02 мая 2023
Судебная практикаГражданское право и процесс

Президиум ВАС РФ в свое время разрешил (Постановление от 19 июня 2012 г. № 1394/12) должникам использовать ссылку на ст. 333 ГК РФ не только как «щит», но и как «меч», т.е. не только для защиты от кредитора в судебном процессе о взыскании неустойки, но и для предъявления иска, целью которого является снижение неустойки, удержанной кредитором во внесудебном порядке (например, через зачет или независимую гарантию).

Напомню, что ст. 333 ГК позволяет суду снизить размер неустойки, которая явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства. Если в роли должника оказался профессиональный участник рынка, в таком случае суд вправе применить указанную норму, только если должник заявил соответствующее ходатайство. При этом данное действие должника само по себе не является признанием факта нарушения обязательства и, следовательно, обоснованности начисления неустойки.

Таким образом, должник может использовать «альтернативную защиту», выдвигая одновременно два взаимоисключающих довода:

• об отсутствии нарушения;
• о несоразмерности начисленной суммы неустойки допущенному должником нарушению.

Подробнее я попытался раскрыть эту тему в предыдущей публикации. Там же я рекомендовал представителям должника использовать «альтернативную защиту» в случае отсутствия прямых доказательств необоснованности начисления кредитором неустойки. Но здесь логично возникает вопрос: если у должника удержали неустойку во внесудебном порядке, вправе ли он использовать оба варианта, но не сразу, а последовательно? В частности, можно ли предъявить сначала иск о взыскании удержанной суммы неустойки со ссылкой на отсутствие нарушения обязательства, а если иск будет отклонен, предъявить новый, в котором признать факт нарушения и попросить суд снизить удержанную кредитором сумму неустойки на основании ст. 333 ГК?

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ ответила отрицательно (Определение
от 15 февраля № 305-ЭС22-21263), поставив в упрек должнику процессуальную пассивность.

Обстоятельства спора следующие. Госзаказчик и поставщик заключили контракт на поставку, который был обеспечен независимой гарантией. Контракт предусматривал неустойку за определенные нарушения поставщика. Некоторое время спустя госзаказчик обратился в банк, выдавший независимую гарантию, с требованием оплатить неустойку. Банк требование исполнил, после чего списал со счета поставщика аналогичную сумму.

Поставщик предъявил иск госзаказчику со ссылкой на то, что требование последнего по независимой гарантии было неправомерным, поскольку поставщик ничего не нарушал. Суд иск поставщика отклонил, подтвердив легальность действий госзаказчика (дело № А40-182224/2020).

Поставщик предъявил новый иск, в котором признал факт нарушения контракта, но указал, что размер неустойки не соответствует последствиям нарушенного обязательства и является чрезмерным, в связи с чем просил суд применить ст. 333 ГК и снизить неустойку до двукратной ставки Банка России, которая действовала в день направления претензии (т.е. в 121 раз). Суды трех инстанций подтвердили правомерность требований поставщика (дело № А40-214074/2021). Верховный Суд решил, что суды трех инстанций ошиблись.

В обоснование он указал следующее: в предыдущем деле поставщик уже предъявлял требование к госзаказчику о взыскании неосновательного обогащения в размере удержанной последним суммы неустойки, но не требовал ее уменьшения по п. 1 ст. 333 ГК. В рамках же настоящего дела поставщик пытается взыскать с госзаказчика ту же неустойку, но уже заявляя требование об уменьшении штрафа по п. 1 ст. 333 ГК.

Верховный Суд напомнил, что акты арбитражного суда носят общеобязательный характер в силу ч. 1 ст. 6 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» и ч. 1 ст. 16 АПК РФ. При этом на лицах, участвующих в деле, лежит риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (ч. 2 ст. 9 АПК).

Поскольку спор о взыскании поставщиком с госзаказчика суммы удержанной неустойки был разрешен в рамках предыдущего (независимо от того, заявлял ли поставщик требование об уменьшении штрафа на основании п. 1 ст. 333 ГК), в рамках настоящего дела поставщик не может получить положительный для него результат, заключил ВС.

Вопрос, затронутый Верховным Судом, не так уж прост. Его можно сформулировать следующим образом: является ли правовая квалификация заявителем его иска элементом данного иска – т.е. связан ли суд той юридической квалификацией, которую дал истец, либо ссылки истца на те или иные нормы – лишь необязательный реквизит искового заявления?

АПК однозначно отвечает: суд сам определяет, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить к установленным по делу фактам (ч. 1 ст. 168 Кодекса). В этой норме закреплено правило jura novit curia (лат. – «суд знает законы»), суть которого состоит в том, что суд волен сам выбирать, какие законы следует применить для решения рассматриваемого спора – независимо от отсутствия или наличия ссылок заинтересованных сторон на нормативные правовые акты, относящиеся к рассматриваемому делу. Но можно ли утверждать, что суд «знает» и ст. 333 ГК, если самостоятельно не вправе применить ее? Думается, вряд ли.

Таким образом, ссылка истца в заявлении на указанную норму входит в основание иска. Следовательно, два упомянутых иска поставщика все-таки не являлись тождественными, поскольку в первом деле истец не просил снизить неустойку на основании ст. 333 ГК. Но действительно ли у участников разрешенного судом дела нет препятствий для неоднократного обращения в суд с похожими исками?

Отвечая на этот вопрос в 1843 г., английский судья Джеймс Уигрэм отметил в решении
по известному делу Henderson v Henderson: «Суд требует от сторон процесса, чтобы они предъявили свои аргументы целиком, и не допускает (за исключением особых случаев), чтобы те же стороны возобновили спор в отношении вопроса, который мог быть поставлен ранее как часть предмета спора, но этого не произошло лишь потому, что стороны спора по неосторожности, невнимательности или даже случайно пропустили часть своих аргументов. Принцип res judicata применяется, за исключением особых случаев, не только к вопросам, по которым стороны фактически требовали от суда сформировать мнение и вынести решение, но и к иным доводам, относящимся к спору, которые его стороны, проявляя разумную осмотрительность, могли бы выдвинуть ранее».

Конституционный Суд РФ, в свою очередь, толкует принцип res judicata как неопровержимость силы вынесенного судебного акта, отмечая, что институциональные и процедурные условия должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты, исключать беспочвенное возобновление судебного разбирательства, обеспечивать справедливость судебного решения и одновременно правовую определенность, включая признание законной силы судебных решений, их неопровержимости (res judicata), без чего недостижим баланс публично- и частноправовых интересов (Постановление от 10 марта 2022 г. № 10-П).

При таком подходе сложно спорить с выводами Верховного Суда, поставившего в упрек поставщику то, что он не использовал в первом деле аргумент о несоразмерности удержанной неустойки. Проблема лишь в том, что такие «правила игры» все-таки должны быть известны участникам спора заранее. Идеально, если бы они были зафиксированы в АПК или хотя бы в постановлении Пленума ВС. В противном случае истцу ставится в упрек нарушение правила, о существовании которого он мог и не догадываться.