ВС не позволил использовать условия договора для продления срока давности

Суд заметил, что условие о сохранении действия договора до полного исполнения обязательств не влияет на исчисление срока исковой давности и не продлевает его течение, а лишь устанавливает период применимости к отношениям сторон условий договора

ВС не позволил использовать условия договора для продления срока давности

Один из экспертов указал, что иск о расторжении договора – это не столько способ защиты права, сколько способ осуществления права, которое может быть остановлено пресекательным сроком, но никак не сроком исковой давности. Другой заметил, что нижестоящие суды забыли о необходимости при исчислении срока исковой давности исходить не из срока действия договора, а из факта и момента нарушения права.

Верховный Суд в Определении № 305-ЭС21-22289 от 26 мая по делу № А40-199994/2020 разъяснил, влияет ли на исчисление срока исковой давности условие договора о сохранении его действия до полного исполнения обязательств.

24 апреля 2012 г. компания «Арехелд Лимитед» предоставила ООО «Имидж Инвест» заем в размере около 170 млн руб. под 12% годовых. По условиям договора займа проценты подлежали выплате одновременно с возвратом суммы займа, а сумма займа предоставляется сроком на один год начиная с даты ее предоставления. Через три дня полная сумма займа была перечислена ООО «Имидж Инвест». Дополнительным соглашением к договору стороны увеличили сумму займа на 36 млн руб., которую компания «Арехелд Лимитед» перечислила обществу 4 мая 2012 г.

Так как общество «Имидж Инвест» не исполнило обязательства по возврату денег в размере почти 206 млн руб. и по уплате процентов, заимодавец 25 сентября 2020 г. направил предложение о расторжении договора, которое общество оставило без ответа. После этого компания «Арехелд Лимитед» обратилась в Арбитражный суд г. Москвы.

В ходе рассмотрения дела ответчик указывал, что ранее истец в рамках дела № А40-77662/2018 уже предъявлял требование о взыскании почти 206 млн руб. суммы займа и около 146 млн руб. процентов. Тогда суд отказал в удовлетворении иска, применив по заявлению общества исковую давность в соответствии со ст. 196, 199, 200, 207 ГК. Суд пришел к выводам о том, что сумма займа в размере почти 170 млн руб. должна была быть возвращена обществом в срок до 27 апреля 2013 г., сумма займа в размере 36 млн руб. – в срок до 4 июня 2013 г. В связи с этим «Имидж Инвест» настаивало на том, что с этого момента истец узнал о нарушении своего права и с учетом предъявления иска 13 апреля 2018 г. трехлетний срок исковой давности истек.

В свою очередь компания «Арехелд Лимитед» сослалась на то, что заемщиком не исполнены обязательства по возврату денежных средств, в связи с чем договор является действующим. А поскольку ответ на предложение о расторжении договора от общества не поступил, компания вправе обратиться в суд с соответствующим требованием в судебном порядке.

Рассмотрев доводы сторон, АС г. Москвы удовлетворил иск. Отклоняя заявление ответчика о применении исковой давности, суд указал, что договор займа не исполнен со стороны заемщика, является действующим, следовательно, срок исковой давности в данном случае не подлежит применению. Апелляция и кассация поддержали выводы первой инстанции и, кроме того, посчитали, что срок исковой давности по требованию о расторжении договора займа начинает течь не с даты, когда компания узнала о нарушении сроков возврата суммы займа обществом, а со дня направления обществу предложения о расторжении договора займа, т.е. с 25 сентября 2020 г.

ООО «Имидж Инвест» обратилось в Верховный Суд кассационной жалобой. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС сослалась на Постановление Президиума ВС от 28 сентября 2016 г. по делу № 203-ПЭК16, согласно которому обстоятельства, с наступлением которых связывается начало течения срока исковой давности, устанавливаются судами первой и апелляционной инстанций, исходя из норм, регулирующих конкретные правоотношения между сторонами, а также из имеющихся в деле доказательств.

Так, поскольку условиями договора займа определен срок возврата полученной обществом суммы займа и начисленных процентов, общество обязано было возвратить полученные по договору и по дополнительному соглашению суммы и уплатить проценты до 27 апреля и 4 июня 2013 г. соответственно, отметил ВС. Таким образом, в указанные даты компании должно было быть известно как о нарушении своего права, так и о лице, его нарушившем, и она имела право выбора способа защиты: требовать от общества возврата полученных сумм займа или требовать в судебном порядке расторжения договора в связи с его существенными нарушениями с соответствующими последствиями (п. 2 ст. 450 ГК).

Также Суд сослался на свое Определение № 304-ЭС19-21956 от 12 марта 2020 г., согласно которому при одном и том же нарушении права выбор способа его защиты не должен приводить к возможности изменения исчисления срока исковой давности. Иной подход позволил бы манипулировать институтом исковой давности в ущерб принципу правовой определенности в гражданско-правовых правоотношениях.

ВС посчитал, что обстоятельства, касающиеся правильного определения начала течения срока исковой давности по требованию о расторжении договора займа, имели значение для рассмотрения настоящего иска вне зависимости от избранного компанией способа защиты нарушенного права. Неисполнение обществом обязательства по возврату займа и факт того, что договор является действующим, сами по себе не могли служить основаниями для исчисления срока исковой давности в ином порядке, чем было установлено решением суда по делу № А40-77662/2018.

Условие о сохранении действия договора до полного исполнения обязательств, предусмотренное договором, вопреки позиции судов не влияет на исчисление срока исковой давности и не продлевает его течение, а лишь устанавливает период применимости к отношениям сторон условий договора, заметил ВС. При этом ссылка компании на наличие у нее права на предъявление в порядке п. 2 ст. 452 ГК иска о расторжении договора в связи с тем, что он является действующим, а общество оставило без ответа предложение о расторжении договора, не свидетельствует о возможности удовлетворения такого иска, когда нарушение условий договора, влекущее в соответствии с п. 2 ст. 450 ГК его расторжение в судебном порядке, имело место за пределами срока исковой давности.

Верховный Суд указал, что к требованию о расторжении договора в связи с нарушением его условий заемщиком, который не возвратил в определенный договором срок соответствующие суммы займа и процентов, подлежит применению общий трехлетний срок исковой давности, который исчисляется с момента получения компанией информации о нарушении права. В связи с этим он отменил решения нижестоящих инстанций и отказал в иске.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко назвал определение превосходным, отметив его аргументированность. Он указал, что Верховный Суд пресек замысел не в меру креативных юристов, которые придумали для заимодавца способ обойти пропущенную исковую давность для взыскания просроченного займа: предъявлять не иск о взыскании займа, а для начала предложить расторгнуть договор займа и вернуть исполненное по нему, т.е. сумму займа, а затем отказ контрагента это сделать преподнести суду как нарушение права, дающее начало новой трехлетней давности для иска о расторжении договора и взыскании займа.

По мнению адвоката, это наглядный пример так называемого «обхода закона» – разновидности злоупотребления правом, запрещенной ч. 1 ст. 10 ГК. «Есть такое правило толкования закона: “Кому запрещена цель, запрещен и путь к этой цели”. Иными словами, кому запрещено предъявлять иск за пределами давности, тому запрещены любые действия, направленные на преодоление этого запрета, – пояснил Сергей Радченко. – Если рассуждать так, как это делает истец, то срок исковой давности теряет смысл. Достаточно направить контрагенту предложение расторгнуть договор – и давность включается заново. Так рассуждать нельзя. Нельзя толковать закон так, чтобы он терял смысл».

Сергей Радченко полагает, что Верховный Суд верно обратил внимание на то, что если контрагент нарушил договор, то такое нарушение начинает исковую давность по любому иску, в качестве основания которого истец ссылается на это нарушение, будь то иск о присуждении к исполнению в натуре или иск о расторжении договора. Слова договора о том, что он действует до его полного исполнения, ничего не меняют: нельзя смешивать срок действия договора и срок исполнения обязательств по договору.

«Истец в этом деле не учел одну тонкость, которую ВС в определение не включил: отказ ответчика от добровольного расторжения договора в ответ на предложение его расторгнуть, направленное в порядке ст. 452 ГК, прав истца не нарушает – они нарушаются только неисполнением обязательства, а расторжение договора по решению суда по причине его существенного нарушения на основании ст. 450 ГК не является видом гражданско-правовой ответственности. Иск о расторжении договора – это не столько способ защиты права, для использования которого как раз и существует давность, сколько способ осуществления права, которое может быть остановлено пресекательным сроком, но никак не сроком исковой давности», – указал Сергей Радченко.

При этом адвокат отметил, что этот прием иногда применяется в отношениях с публичными органами власти, с которыми частные лица не связаны договорными отношениями. Например, если гражданин обратился к какому-либо органу власти с просьбой что-то сделать, а тот отказал, то у гражданина есть трехмесячный срок давности, чтобы обжаловать отказ в суд. Если этот срок пропущен, то гражданин может направить обращение повторно, и после повторного отказа включится новый трехмесячный срок, в течение которого гражданин может обратиться в суд.

Руководитель арбитражной практики АБ г. Москвы «Халимон и партнеры» Игорь Ершов считает, что рассмотрение Экономколлегией жалобы заимодавца по спору о расторжении договора займа и итоговое решение – образцы качественной судебной работы. Как показывает практика, Верховный Суд должен постоянно исправлять фундаментальные ошибки судов нижестоящих судов, в этот раз касающиеся неправильного применения норм материального права об исковой давности, отметил он.

«Как обычно, остается загадкой, почему суды неправильно применяют или не применяют нормы права материального и процессуального права, а исправлять ошибки должен ВС. Данное дело предельно простое: заемщик не вернул денежные средства в установленный срок, заимодавец желает расторгнуть действующий договор, хотя ранее ему уже отказали во взыскании суммы займа в связи с пропуском исковой давности. На повестке судов вопрос: подлежит ли защите интерес по расторжению договора займа, преследуемый займодавцем в таком случае? Главная ошибка в том, что нижестоящие суды забыли о необходимости при исчислении срока исковой давности исходить не из срока действия договора, а из факта и момента нарушения права, дата которого – начало исчисления срока исковой давности. Однако есть еще одна ошибка: суды не заметили при вынесении судебных актов того, что заимодавец уже обращался с иском о защите своих прав, выбрав иск о взыскании денежных средств, в удовлетворении которого было отказано в связи с пропуском исковой давности. А требование о расторжении – это попытка уйти от пропуска срока», – указал Игорь Ершов.

Марина Нагорная

Метки записи:   , ,

Оставить комментарий

avatar
  
smilegrinwinkmrgreenneutraltwistedarrowshockunamusedcooleviloopsrazzrollcryeeklolmadsadexclamationquestionideahmmbegwhewchucklesillyenvyshutmouth
  Подписаться  
Уведомление о