ВС призвал суды тщательнее исследовать вопрос о возможности перевода осужденных ближе к родственникам

Верховный Суд напомнил, что уголовно-исполнительным законодательством допускается перевод осужденного в другое исправительное учреждение, если у него нет возможности поддерживать семейные связи во время отбывания наказания в виде лишения свободы

В комментарии «АГ» один из адвокатов предположил, что нижестоящие суды отказали в удовлетворении требований заключенного в связи с тем, что указание в законе «иных исключительных обстоятельств», которые позволяют осуществить перевод осужденного из одного исправительного учреждения в другое того же вида, является слишком размытым. Второй посчитал, что в национальном законодательстве должно быть указано, что одним из оснований перевода осужденного, в том числе к пожизненному лишению свободы, должно быть сохранение семейных ценностей.

Верховный Суд опубликовал Определение № 70-КАД20-3-К7, в котором призвал суды тщательнее исследовать вопрос о возможности перевода заключенных в колонии, находящиеся недалеко от места проживания их родственников.

Николай Шишкин проживал в Тамбовской области. 9 сентября 2005 г. он был осужден приговором Тамбовского областного суда и ему назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы. Для отбывания наказания мужчину направили в ФКУ ИК УФСИН России по Ямало-Ненецкому автономному округу – мужскую исправительную колонию особого режима для пожизненно осужденных, расположенную в поселке Харп Приуральского района Ямало-Ненецкого автономного округа, где он находится с 5 июля 2006 г.

15 мая 2019 г. Шишкин обратился во ФСИН с заявлением о переводе для дальнейшего отбывания наказания в исправительное учреждение Республики Мордовия. Он мотивировал это целью реализации права на общение с семьей, отметив, что из-за финансовых трудностей родственники не имеют возможности навещать его в ИК Ямало-Ненецкого автономного округа, также он ссылался на наличие медицинских противопоказаний к отбыванию наказания на территории данного субъекта РФ.

18 июня 2019 г. первый заместитель начальника УИПСУ ФСИН России отказал Шишкину в удовлетворении заявления в связи с отсутствием оснований, препятствующих его дальнейшему нахождению в колонии ЯНАО. Не согласившись с таким решением, Шишкин обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором он попросил признать отказ незаконным и возложить на административного ответчика обязанность решить вопрос о переводе его для дальнейшего отбывания наказания в расположенное в Республике Мордовия исправительное учреждение, ближайшее к месту жительства родственников.

Суд в удовлетворении заявленных требований отказал. Он исходил из того, что решение о направлении административного истца для отбывания наказания в колонию Ямало-Ненецкого автономного округа принято в соответствии с положениями уголовно-исполнительного законодательства, а основания для перевода в Мордовию – отсутствуют.

Апелляция и кассация оставили это решение в силе, после чего Николай Шишкин обратился в Верховный Суд.

Изучив материалы дела, ВС заметил, что суды сделали правильное, подтвержденное материалами дела заключение об отсутствии у Шишкина медицинских противопоказаний для отбывания наказания в условиях ЯНАО, установленных Перечнем медицинских противопоказаний к отбыванию наказания в отдельных местностях РФ осужденными к лишению свободы.

В то же время, указал ВС, перевод осужденного для дальнейшего отбывания наказания из одного исправительного учреждения в другое того же вида допускается в случае болезни осужденного либо для обеспечения его личной безопасности, при реорганизации или ликвидации исправительного учреждения, а также при иных исключительных обстоятельствах, препятствующих дальнейшему нахождению осужденного в данном исправительном учреждении. Перевод осужденных за преступления, указанные в ч. 4 ст. 73 УИК России, для дальнейшего отбывания наказания из одного исправительного учреждения в другое того же вида допускается также по решению федерального органа уголовно-исполнительной системы. Порядок перевода осужденных определяется федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний (ч. 2 ст. 81 УИК РФ в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений).

Верховный Суд отметил, что аналогичное положение содержится в Порядке направления осужденных к лишению свободы для отбывания наказания в исправительные учреждения и их перевода из одного исправительного учреждения в другое, утвержденном приказом Минюста РФ от 26 января 2018 г. № 17. Так, согласно п. 9 Порядка вопрос о переводе осужденных для дальнейшего отбывания наказания из одного исправительного учреждения в другое того же вида рассматривается в случае болезни осужденного либо для обеспечения его личной безопасности, при реорганизации или ликвидации исправительного учреждения, а также при иных исключительных обстоятельствах, препятствующих дальнейшему нахождению осужденного в данном исправительном учреждении; перевод осужденных, указанных в ч. 4 ст. 73 УИК РФ, для дальнейшего отбывания наказания из одного исправительного учреждения в другое того же вида осуществляется по решению ФСИН России.

Таким образом, посчитал ВС, приведенное правовое регулирование, не предполагая произвольного определения места отбывания осужденным наказания, устанавливает открытый перечень исключительных обстоятельств, при которых допускается перевод из одного исправительного учреждения в другое, и корреспондирует положениям регламентирующих права осужденных международных правовых актов, в частности Европейских пенитенциарных правил (2006 г.), в соответствии с которыми заключенные должны по возможности направляться для отбывания наказания в расположенные вблизи от дома или мест социальной реабилитации пенитенциарные учреждения. (Согласно ч. 4 ст. 3 УИК Рекомендации (декларации) международных организаций по вопросам исполнения наказаний и обращения с осужденными реализуются в уголовно-исполнительном законодательстве РФ при наличии необходимых экономических и социальных возможностей.)

Верховный Суд заметил, что на данное обстоятельство неоднократно указывал КС РФ, в частности в определениях от 28 марта 2017 г. № 562-О и № 599-О. 

Высшая инстанция также указала, что Европейский Суд по правам человека в Постановлении от 7 марта 2017 г. по делу «Полякова и другие против России» отметил, что Конвенция о защите прав человека и основных свобод не предоставляет осужденным права выбирать место отбывания наказания. Однако для того, чтобы обеспечить уважение достоинства, присущего человеческой личности, целью государств должно стать поощрение и поддержание контактов заключенных с внешним миром. Для достижения этой цели национальное законодательство должно предоставить заключенному, а при необходимости и его родственникам реальную возможность выдвигать свои требования до того, как государственные органы власти примут решение о размещении его в определенное исправительное учреждение, а также убедиться в том, что какие-либо другие их распоряжения соответствуют требованиям ст. 8 Конвенции.

В постановлении ЕСПЧ, как указал ВС, содержится вывод об отсутствии в российском законодательстве требования, обязывающего ФСИН России рассматривать перед отступлением от общего правила распределения осужденных возможные последствия влияния географического расположения исправительных учреждений на семейную жизнь заключенных и их родственников, о непредоставлении реальной возможности перевода заключенного в другое место заключения на основаниях, относящихся к праву уважения семейной жизни, а также о невозможности для лица добиться судебного пересмотра решения ФСИН России в части пропорциональности его или ее заинтересованности в поддержании семейных и общественных связей. Данные обстоятельства, в свою очередь, приводят к нарушению ст. 8 Конвенции.

Верховный Суд посчитал, что, исходя из правовых позиций КС и ЕСПЧ и с учетом того, что национальным уголовно-исполнительным законодательством установлен открытый перечень исключительных обстоятельств, препятствующих дальнейшему нахождению осужденного в исправительном учреждении, при которых допускается его перевод в другое исправительное учреждение, к таким обстоятельствам следует отнести невозможность заключенного поддерживать семейные связи во время отбывания наказания в виде лишения свободы.

Высшая инстанция обратила внимание на то, что, настаивая на удовлетворении своих требований, административный истец в качестве основания своего перевода для дальнейшего отбывания наказания в исправительное учреждение Республики Мордовия указывал невозможность реализации права на общение с семьей, обусловленную финансовыми трудностями проживающих в г. Тамбове родственников, не имеющих возможности навещать его в ИК Ямало-Ненецкого автономного округа, в числе которых называл несовершеннолетнюю дочь.

«Однако суды не учли приведенные выше нормы, правовые позиции и не исследовали обстоятельства, связанные с наличием у административного истца родственников и местом их проживания, свидетельствующие об обоснованности заявления о переводе в исправительное учреждение соответствующего вида для лиц, осужденных к пожизненному лишению свободы, находящееся на территории Республики Мордовия, а равно обстоятельства, связанные с наличием возможности такого перевода и размещения Шишкина Н.М. в указанном исправительном учреждении. Тогда как данные обстоятельства имеют значение для правильного разрешения настоящего административного дела и подлежат обязательному установлению и исследованию в ходе судебного разбирательства», – подчеркнул ВС.

На основании этого Верховный Суд отменил решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в Лабытнангский городской суд Ямало-Ненецкого автономного округа.

В комментарии «АГ» управляющий партнер, адвокат АБ Criminal Defense Firm Алексей Новиков заметил, что ВС привел исчерпывающие доводы в обоснование отмены решений нижестоящих инстанций. «Действительно, правовая коллизия имеет место быть. В национальном законодательстве должно быть указано, что одним из оснований перевода осужденного, в том числе к пожизненному лишению свободы, должно быть сохранение семейных ценностей (семейной жизни) заключенных и их родственников как право уважения семейной жизни, реализуемое отбыванием наказания в исправительном учреждении, близком к месту жительства до вынесения приговора, – отметил адвокат. – В настоящее время перевод осужденного к пожизненному лишению свободы ограничивается нормами УИК, приказами Минюста РФ, внутренними приказами и распоряжениями ФСИН России».

Алексей Новиков обратил внимание на то, что ВС также указал, что перечень оснований является исчерпывающим, за исключением «иных исключительных обстоятельств, препятствующих дальнейшему нахождению осужденного в данном исправительном учреждении». «А вот вопрос общения с семьей и родственниками и отнесения его к исключительному необходимо решать в суде первой инстанции, куда дело направлено на новое рассмотрение», – заметил он.

Адвокат указал, что ранее суды основывали свое решение исключительно на нормах УИК, иных специальных нормативных документов, сделав вывод, что ни одно из перечисленных оснований для перевода к нему неприменимо. «Кроме того, личность осужденного также имела не последнее значение при принятии решений, ведь он осужден за особо тяжкие преступления против личности в составе ОПГ, где являлся руководителем», – резюмировал Алексей Новиков.

Партнер АБ «Фортис» Дмитрий Павлов предположил, что нижестоящие суды отказали в удовлетворении требований заключенного в связи с тем, что указание в законе «иных исключительных обстоятельств», которые позволяют осуществить перевод осужденного из одного исправительного учреждения в другое того же вида, является слишком размытым. «Нигде не дается определения, что это за обстоятельства, с какими аспектами жизни заключенного они могут быть связаны. Кроме того, как отметил ВС РФ, суды нижестоящих инстанций не учли правовые позиции КС РФ и Европейского Суда по правам человека, касающиеся данного вопроса», – подчеркнул адвокат.

Марина Нагорная