Ограничения прав осужденных должны быть обоснованными

Нормативно-правовое регулирование этой сферы требует совершенствования

Руднев Владимир
Адвокат АП МО, ведущий научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, к.ю.н., доцент

27 Января 2022
Судебная практикаУголовное право и процесс

30 ноября 2021 г. Конституционный Суд РФ вынес Определение № 2640-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы Р., осужденного к пожизненному лишению свободы. Заявитель просил признать не соответствующими Конституции РФ ч. 3 ст. 82, ч. 2 ст. 94, ч. 1 ст. 109 и ч. 1 и 2 ст. 110 Уголовно-исполнительного кодекса РФ, а также п. 1 и подп. 4 п. 7 Положения «О Федеральной службе исполнения наказаний». В жалобе отмечалось, что указанные нормы позволяют произвольно ограничивать осужденным время просмотра телепередач и не давать возможности выбрать каналы. Ранее суды общей юрисдикции Пермского края отказали в удовлетворении административного искового заявления Р. о том, что администрация исправительного учреждения не разрешает ему смотреть телепередачи больше часа в день.

Если проанализировать обращения осужденного, то они отражают ряд серьезных проблем, требующих решения. Так, Россия входит в круг государств, где сроки наказания в виде лишения свободы одни из самых длительных1. Кроме того, наша страна занимает одно из первых мест в мире по числу заключенных на 100 тыс. населения. К этому следует добавить высокий уровень нарушений прав осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы, что неоднократно являлось предметом рассмотрения не только российских судов, но и Европейского Суда по правам человека2.

В апреле 2021 г. Правительство РФ утвердило Концепцию развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2030 года. В ней подчеркивается необходимость гуманизации содержания осужденных в местах лишения свободы и предусматривается, в частности, обеспечение заключенных телевизорами и холодильниками. Это относится ко всем категориям осужденных, включая тех, кто лишен свободы пожизненно. В ряде государств предусмотрено также обеспечение заключенных стиральными машинами. Несмотря на то, что вопрос о расширении прав осужденных в Концепции, на мой взгляд, недостаточно детализирован, вместе с тем отмечается необходимость дальнейшего совершенствования нормативно-правового регулирования этой сферы.

Думается, что тенденция расширения прав осужденных обусловлена целями их исправления, поэтому необходимы меры, позволяющие снизить влияние на заключенных отрицательных последствий пребывания в местах лишения свободы.

Осужденные к пожизненному лишению свободы ограничены в правах в наибольшей степени (до конца жизни) по сравнению с иными категориями осужденных. Между тем п. 21 Рекомендации № Rec (2003)23 Комитета министров Совета Европы «Об осуществлении исполнения наказания в виде пожизненного заключения и других длительных сроков заключения администрациями мест лишения свободы» от 9 октября 2003 г. предусмотрено, что для предупреждения и предотвращения отрицательных последствий в виде пожизненного и длительного срока заключения администрация пенитенциарных учреждений должна стремиться предоставлять заключенным возможность сделать собственный выбор ежедневных тюремных занятий. Если осужденный пожизненно не может смотреть телевизор больше часа в сутки, то ни о никакой гуманизации и стремлении уменьшить отрицательные последствия пребывания в местах лишения свободы говорить не приходится.

Так, из числа опрошенных осужденных, отбывающих наказание в виде пожизненного лишения свободы, 30% указали на необходимость просмотра телепередач. Для них это актуально, так как посредством просмотра телепередач они могут хотя бы в одностороннем порядке поддерживать связь с внешним миром, быть в курсе происходящего в стране. Кроме того, просмотр телепередач позволяет занять осужденного, который иначе в этот момент ничего не делал бы.

Несмотря на то что в ч. 2 ст. 94 УИК, предусматривающей просмотр осужденными телевизионных передач, не фигурируют осужденные к пожизненному лишению свободы и они не упомянуты в перечне лиц, в чьем отношении могут быть установлены ограничения, связанные с просмотром телепрограмм, суды общей юрисдикции отказали в удовлетворении административного иска Р., которому администрация исправительного учреждения не позволяет смотреть телепередачи дольше часа в день. Таким образом, этот вопрос отдан на усмотрение администрации исправительного учреждения, несмотря на закон. Администрация устанавливает распорядок дня, включая период времени для просмотра телепередач, независимо от степени исправления осужденного, сведений о его личности, характера преступления, поведения во время отбывания наказания, времени нахождения в местах лишения свободы и т.д. Просмотр телепередач необходим для нравственного воздействия на осужденных, в том числе тех, кто лишен свободы пожизненно.

В связи с этим, как представляется, количество и содержание просматриваемых заключенными телепередач не может определяться только администрацией исправительного учреждения. Полагаю, требуются рекомендации на этот счет Министерства культуры РФ, а также других министерств и ведомств, а не только усмотрение сотрудников исправительного учреждения, которые, возможно, не имеют соответствующего образования в области культуры или в сфере деятельности средств массовой информации и т.п. Таким образом, на эту проблему необходимо смотреть шире, не ограничиваясь лишь выбором администрации пенитенциарного учреждения.

Поэтому с описанными подходами, предусмотренными уголовно-исполнительным законодательством, на мой взгляд, нельзя согласиться, тем более что ограничивать права осужденных администрация исправительного учреждения может по собственному усмотрению, что не исключает возможность произвола. При этом ограничения, налагаемые сотрудниками администрации, нередко бывают обусловлены «человеческим фактором» – например, чувством мести, недооценкой поведения осужденного и т.д., а это недопустимо. Также, думаю, не стоит исключать и возможности профессиональной деформации личности сотрудников исправительных учреждений.

В европейских странах считают, что даже если лицо приговорено к пожизненному лишению свободы, оно «не должно умирать там каждый день». Кроме того, всякий такой осужденный может претендовать на условно-досрочное освобождение. Если в России это возможно спустя 25 лет отбытия наказания, то в европейских странах – например, в Швеции – осужденный к пожизненному лишению свободы может быть освобожден по УДО через 10 лет.

Что касается ограничений, связанных с наказанием в виде лишения свободы, вспомним, что раньше в СССР и РФ лица, приговоренные к лишению свободы, когда их отправляли в места отбытия наказания, «автоматически» теряли жилье. Однако Конституционный Суд в 1995 г. «поставил точку» в этом вопросе3, благодаря чему теперь заключенные не могут терять жилье в связи с тем, что отбывают наказание. Возможно провести такую же параллель – если в отношении лица вынесен обвинительный приговор, то не все ограничения, указанные в нем, могут быть обусловлены нахождением лица в исправительном учреждении. Безусловно, часть ограничений может устанавливать администрация исправительного учреждения, а часть, как представляется, – другой орган. Ряд ограничений, связанных с конституционными правами осужденных, на мой взгляд, мог бы определять пенитенциарный судья, о котором упоминалось в Концепции судебной реформы в РСФСР в 1991 г. Данная Концепция предусматривает введение должности пенитенциарного судьи в ранге мирового судьи. Пенитенциарные судьи есть в ряде государств – в частности, в Польше ограничивать права осужденных правомочен пенитенциарный судья. Таким образом, ограничения конституционных прав осужденных к пожизненному лишению свободы мог бы, полагаю, устанавливать пенитенциарный судья, если такая должность будет введена в России.

1
Согласно данным Международного центра тюремных исследований на май 2021 г. Россия занимает третье место в Европе (после Республики Беларусь и Турции) по данному показателю и 24 место в мире. В России на 100 тыс. населения приходится 325 заключенных.

2 См., в частности, постановления ЕСПЧ от 7 марта 2017 г. по делу «Полякова и другие против России»; от 10 января 2012 г. по делу «Ананьев и другие против России» и др.

3 Постановление от 23 июня 1995 г. № 8-П.