Адвокаты добились оправдания экс-директора фабрики, обвинявшегося в причинении тяжкого вреда здоровью и убийстве

По первому эпизоду коллегия присяжных не усмотрела в действиях подсудимого состава преступления; по второму – признали его вину недоказанной

В комментарии «АГ» один из защитников оправданного отметил, что на решение присяжных повлияли отсутствие доказательств, подтверждающих вину подсудимого, расчет стороны обвинения на авторитет прокуратуры и обвинительный уклон со стороны председательствующего судьи, а также некомпетентное следствие и правильная стратегия и тактика защиты. Другой защитник добавил, что поскольку присяжные отрицательно ответили на вопрос о причастности подсудимого к причинению смерти потерпевшему, то они, скорее всего, очень внимательно проанализировали все доказательства. Третья считает вердикт результатом внимательной оценки присяжными представленных доказательств, ответственного отношения к выполнению своего гражданского долга и верного понимания принципа презумпции невиновности.

10 февраля Московской городской суд вынес оправдательный приговор в отношении экс-гендиректора кондитерской фабрики «Меньшевик» Ильи Аверьянова, обвинявшегося в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 111 и п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Приговор был вынесен на основании вердикта присяжных.

Защитники оправданного – адвокат КА «Ставрополь-адвокат» Валерий Котовский, советник АБ «ЕПАМ» Андрей Бастраков и адвокат АБ «ЕПАМ» Мария Зазирная – рассказали «АГ» о том, как велась линия защиты доверителя, и прокомментировали приговор.

Первый эпизод: нанесение тяжких телесных повреждений

Как отмечается в обвинительном заключении (имеется в распоряжении «АГ»), вечером 1 июня 2016 г. директор московского ООО «КФ Меньшевик» Илья Аверьянов, возвращаясь с работы, увидел, как неизвестный мужчина около забора поджигает скопившийся тополиный пух. Опасаясь, что огонь перекинется на территорию фабрики, где хранилось большое количество легковоспламеняющихся изделий, и вызовет пожар, Аверьянов потребовал прекратить поджог.

Между мужчинами возник конфликт, в ходе которого, по версии следствия, Аверьянов сдавил шею А.З. воротом его свитера и ударил лбом в голову, причинив тем самым физическую боль, ссадину шеи и открытую ЧМТ (оскольчатый перелом обеих стенок лобной кости с переходом на стенки левой глазницы и основание черепа, кровоизлияния над твердой мозговой оболочкой левой лобной области, скопление воздуха в полости черепа и кровоподтек в левой окологлазничной области), расцененную судмедэкспертами как тяжкий вред здоровью.

Согласно показаниям потерпевшего, нападавший вел себя агрессивно, угрожал неприятностями. На предложение потушить пух и на этом считать конфликт исчерпанным не согласился. Тогда А.З. предложил вызвать полицию, чтобы с ее участием окончательно разобраться в ситуации. Далее Аверьянов, по словам потерпевшего, трижды ударил его лбом в верхнюю часть лица. Впоследствии А.З. удалось вырваться и вызвать наряд полиции, указав, что его избили.

Аверьянов, в свою очередь, признал обстоятельства нанесения А.З. телесных повреждений, однако подчеркнул, что к такому развитию событий привели агрессивные действия потерпевшего, который первым ударил его рукой по лицу и рассек губу, а затем попытался убежать. При попытке задержать его, чтобы передать сотрудникам правоохранительных органов, А.З., по словам обвиняемого, неоднократно пытался ударить его головой в лицо и бил ногами по телу.

Впоследствии, проанализировав заключения судебно-медицинских экспертиз, показания потерпевшего и свидетелей, следствие квалифицировало действия Ильи Аверьянова по ч. 1 ст. 111 УК.

Второй эпизод: убийство

Второй эпизод обвинения заключался в следующем. Утром 27 декабря 2017 г. в одном из корпусов административного здания, ранее принадлежавшего фабрике «Меньшевик» и право собственности на которое перешло ООО «ДХА», был застрелен охранник А.О.

По версии следствия, охранник вместе с двумя сторожами пришли, чтобы вскрыть замки дверей и обеспечить доступ в здание сотрудникам службы судебных приставов в ходе исполнительного производства. Когда они вскрыли запорное устройство входной двери, ведущей с лестничной площадки на пятый этаж, за дверью оказался Илья Аверьянов, который выстрелил в охранника из принадлежащего ему самозарядного охотничьего карабина «Сайга-410К». В результате сквозного пулевого ранения груди и живота с повреждениями груди, ребер, легкого, диафрагмы, печени и спины пострадавший скончался на месте. Карабин Аверьянов спрятал в здании шиномонтажа, а сам скрылся с места происшествия.

В своих показаниях обвиняемый подчеркнул, что убил охранника непреднамеренно. По его словам, у него сложилась конфликтная ситуация с руководством ООО «ДХА», связанная с противозаконным, по мнению обвиняемого, переходом права собственности на здание фабрики в 2016 г. и постоянными попытками нового собственника забрать его.

Аверьянов добавил, что подозревал о готовящейся в отношении него силовой провокации и с целью самообороны принес из дома карабин, зарегистрированный в установленном порядке, и пулевые патроны к нему. Все это он хранил в своем кабинете в запирающемся шкафу.

В день, когда было совершено убийство, он приехал на фабрику. У КПП также находились несколько человек в униформе, которые попытались проникнуть на территорию предприятия, а когда Илья Аверьянов попытался воспрепятствовать этому, заблокировали ему вход.

Попав на фабрику через смежную территорию соседнего предприятия, Аверьянов поднялся в свой кабинет, чтобы забрать документы, и увидел в окно, что проникшие на территорию люди в униформе уже находятся внутри производственных цехов. Опасаясь нападения, он достал оружие. Когда дверь на этаж резко открылась, он увидел несколько человек в униформе, у одного из них был пистолет, который мужчина держал направленным на Аверьянова. Впоследствии, когда люди в униформе попытались выхватить у директора фабрики карабин, тот рефлекторно сжал руки, в результате чего произошел выстрел, которым и был убит охранник.

Свидетель Ш.А. в своих показаниях отметил, что в связи с возникшим спором между обществами по поводу перехода имущественных прав на здания (дело А40-185929-2016) Илья Аверьянов устраивал постоянные провокации, конфликты и драки, а также физически препятствовал нахождению на указанной территории представителей нового собственника. Кроме того, на 27 декабря 2017 г. сотрудниками УФССП России по г. Москве были запланированы действия по исполнительному производству, о чем Аверьянов также был уведомлен. Свидетель добавил, что в судебном заседании, состоявшемся в мае 2017 г., Илья Аверьянов сообщил, что собирается находиться на предприятии и охранять его с ружьем.

Согласно показаниям свидетеля Н.Ж. – очевидца произошедшего, – когда они открыли дверь на пятый этаж, подсудимый стоял на расстоянии двух метров с направленным в сторону двери карабином. Затем последовали один или более выстрелов, в результате которых Аверьянов попал в А.О., стоявшего впереди. Далее Н.Ж. попытался отобрать у подсудимого оружие, но ему это не удалось.

Как указывалось в заключении комплексной психолого-психиатрической экспертизы, в момент совершения инкриминируемого деяния обвиняемый не находился в состоянии аффекта или ином юридически значимом состоянии, которое могло бы существенно повлиять на его поведение.

Анализируя материалы дела, оценивая показания свидетелей обвинения, следствие пришло к выводу, что вина Игоря Аверьянова в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 (п. «б» ч. 2) УК, доказана.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, в обвинительном заключении указывалось наличие у обвиняемого пятерых малолетних детей. В отношении Аверьянова была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей.

Доводы защиты

Как отметил Валерий Котовский, вступивший в дело на стадии судебного разбирательства, позиция защиты строилась на том, что Игорь Аверьянов на протяжении предварительного и судебного следствия давал последовательные показания о том, что потерпевший А.З. сам ударил головой в голову Аверьянова, причинив тем самым тяжкий вред своему здоровью, а А.О. погиб в результате несчастного случая во время борьбы Аверьянова с другим лицом за карабин. «В то же время сторона обвинения не смогла опровергнуть позицию нашего подзащитного», – подчеркнул он.

Мария Зазирная, вступившая в дело на завершающих этапах расследования (в мае 2019 г.), добавила, что в ходе судебного следствия было оглашено заявление потерпевшего, написанное им в день соответствующих событий, где не было ни слова о том, что Аверьянов бил А.З. головой по его голове. «Напротив, данное заявление содержит примерную формулировку о том, что подсудимый удерживал потерпевшего, а тот в свою очередь стал “вырываться и отбиваться”, – пояснила защитник. – Потерпевший был допрошен в ходе судебного следствия и, описывая механизм нанесения повреждений, продемонстрировал характерный жест головой сверху вниз, при этом потерпевший выше Аверьянова ростом. На вопрос защиты о том, как при такой разнице в росте мог быть нанесен удар сверху вниз, потерпевший ответил, что в ходе борьбы они практически сравнялись в росте. Однако в оглашенных и продемонстрированных с фототаблицей материалах следственного эксперимента, в ходе которого потерпевший воссоздал обстановку нанесения ему травм, он расположил статиста так, что потерпевший по-прежнему оказался выше ростом».

По словам Марии Зазирной, в материалах дела также есть результаты ситуационной экспертизы, согласно выводам которой травмы могли быть нанесены при обстоятельствах, описываемых как потерпевшим, так и подсудимым, что было верно воспринято присяжными как неустранимое сомнение в виновности подсудимого и истолковано в его пользу, как велит закон.

«Так как мы были уверены в своей позиции, было принято решение дать исчерпывающие показания по обстоятельствам дела уже в начале расследования, когда еще не было никаких результатов экспертиз, предоставив следователю возможность проверить наши доводы, – добавил Андрей Бастраков. – Аверьянов никогда не увиливал от прямых вопросов о случившемся. Он сообщил о предыстории событий 27 декабря 2017 г. – о том, что стал жертвой рейдеров, получивших в собственность здания фабрики в ходе исполнительного производства, проведенного с грубейшими нарушениями. В день, когда был убит охранник, новые “собственники” предприняли очередную попытку силового захвата зданий под предлогом оказания содействия приставам в описи имущества фабрики. Позиция нашего доверителя сводилась к тому, что роковой выстрел, которым был убит потерпевший А.О., прозвучал в момент, когда один из приглашенных рейдерами для обеспечения захвата сотрудник ЧОПа пытался выхватить у него карабин. По делу не установлено, что на курок при этом нажимал сам подсудимый».

Адвокат добавил, что привезти карабин из дома на фабрику Игорь Аверьянов решил после того, как в апреле 2017 г. был избит рейдерами при первой попытке захвата фабрики и опасался за свои жизнь и здоровье, так как после избиения фактически утратил слух.

Андрей Бастраков подчеркнул, что по итогам почти двухлетнего расследования обвинение не смогло доказать версию о том, что Игорь Аверьянов в упор расстрелял охранника. «Следователь активно собирал доказательства после наступления предельного 18-месячного срока следствия, неоднократно прерывая процесс ознакомления защиты с материалами дела. Показания свидетелей обвинения противоречили друг другу. При этом единственное, в чем они были единодушны, так это в том, что никто, кроме Аверьянова, в тот день не был вооружен», – пояснил он.

Защитник отметил, что в ходе расследования было объективно установлено, что, кроме выстрелов из карабина Аверьянова, зафиксировано применение травматического оружия – в помещениях фабрики и на улице были обнаружены следы выстрелов. «Это полностью подтверждало слова нашего подзащитного, что нападавшие были вооружены и стреляли в него. Ключевой свидетель обвинения – слесарь Н.Ж., вскрывавший замки в помещениях фабрики в сопровождении охранников, – неоднократно менял свои показания в ходе расследования и в суде, но настаивал, что А.О. был убит не когда у Аверьянова отбирали оружие, а в результате умышленных действий подсудимого. Его пояснения о расположении подсудимого и потерпевшего в момент выстрела противоречили результатам экспертиз, установивших дистанцию выстрела в пределах 75 см, в то время как со слов свидетеля получалось, что выстрел мог произойти с дистанции не менее полутора метров», – заметил адвокат.

При этом, добавил Андрей Бастраков, на вопросы защиты Н.Ж. пояснил, что самого подсудимого в момент выстрела не видел, так как прикрыл лицо руками и вообще находился за дверью, из-за которой мог видеть только потерпевшего, слышал хлопок, который мог спутать со звуком падения шуруповерта. «Свидетель настаивал, что именно он, а не другой охранник пытался отнять оружие у Аверьянова, и это происходило уже после смертельного ранения потерпевшего. Однако сторона обвинения не предоставила медицинских документов в подтверждение слов свидетеля о том, что он повредил пальцы в ходе борьбы за оружие. Показания же подсудимого о том, что он боролся с другим человеком, подтвердились – в ходе осмотра места происшествия была обнаружена подошва ботинка Аверьянова, которая отлетела после того, как он, отбиваясь, ударил нападавшего по ноге. Странно выглядело, что свидетель, настаивавший на своей версии событий, не запомнил такой яркий факт», – резюмировал адвокат.

Присяжные оправдали Илью Аверьянова

Как указано в приговоре суда (есть у «АГ»), коллегия присяжных признала подсудимого невиновным в совершении преступления по ч. 1 ст. 111 УК в связи с отсутствием состава преступления, с правом на реабилитацию. По второму эпизоду присяжные признали его вину в умышленном причинении смерти другому человеку в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности недоказанной и оправдали за непричастностью к совершению данного преступления, также с правом на реабилитацию.

Оправданный был освобожден из-под стражи в зале суда.

«Защита доказала коллегии присяжных, что сторона обвинения вводила их в заблуждение, пыталась скрыть от них имеющиеся в материалах дела доказательства, подтверждающие позицию подсудимого», – добавил Валерий Котовский. Также, подчеркнул он, защита наглядно показала присяжным, что свидетели обвинения несколько раз меняли свои показания на прямо противоречащие предыдущим, а государственные обвинители в ходе судебного следствия выдвигали то одну, то другую версию произошедшего.

«Таким образом, сторона обвинения не смогла представить каких-либо относимых и достоверных доказательств причастности и вины Аверьянова в совершении инкриминируемых ему преступлений», – подытожил Валерий Котовский.

По мнению Марии Зазирной, на решение присяжных повлияло наличие колоссального количества очевидных противоречий в обвинении и доказательствах, приведенных в его подтверждение, в том числе противоречий логических.

«Обвинение предъявило противоречивые доказательства, на фоне которых версия защиты была не только убедительно представлена присяжным, но и объективно подтверждалась доказательствами. Проведенная по делу ситуационная экспертиза не смогла опровергнуть показания нашего подзащитного, равно как и подтвердить версию основного свидетеля обвинения Н.Ж., – добавил Андрей Бастраков. – Очевидно, свою роль сыграло и то, что Аверьянов избежал соблазна занять позицию – дать показания только после ознакомления с материалами дела».

По его мнению, защиту нельзя упрекнуть, что версия была подогнана под уже собранные доказательства. «При этом повис в воздухе вопрос, почему обвинение не представило в качестве свидетелей лиц, применявших оружие в тот день, которые, возможно, также могли сообщить важные сведения. Вместо этого присяжные увидели, что обвинение не пыталось объяснить, почему его же свидетели спорят с очевидным – с тем, что на фабрике в тот день применялось оружие не только подсудимым», – подчеркнул адвокат.

«Так как присяжные отрицательно ответили на вопрос о причастности подсудимого к причинению смерти потерпевшему, могу предположить, что они очень внимательно проанализировали все доказательства, – считает Андрей Бастраков. – Действительно, сведения о том, что именно Аверьянов нажал на курок в ходе борьбы, а значит, произвел выстрел, отсутствовали».

По мнению Марии Зазирной, вердикт коллегии присяжных – результат их внимательной оценки представленных доказательств, очень ответственного отношения к выполнению своего гражданского долга и верного понимания принципа презумпции невиновности.

Валерий Котовский оценил приговор как законный и обоснованный. На решение коллегии присяжных, по мнению защитника, повлияли отсутствие доказательств, подтверждающих вину подсудимого, расчет стороны обвинения на авторитет прокуратуры и обвинительный уклон со стороны председательствующего судьи, а также некомпетентное следствие и правильная стратегия и тактика защиты. В то же время, по мнению адвоката, вероятность того, что приговор будет обжалован прокуратурой, очень велика.

На вопрос о том, намерен ли доверитель воспользоваться правом на реабилитацию, если оправдательный приговор вступит в силу, защитник отметил: «Насколько мне известно со слов Аверьянова, он не считает возможным получать “из кармана” налогоплательщиков компенсации за непрофессиональные действия правоохранительных органов, на содержание которых эти налогоплательщики и так уже потратились».

Татьяна Кузнецова