ВС оценил практику оттягивания банкротства

Суд отметил, что правильное установление периода подозрительности позволит проверить те сделки, которые совершались при искусственно созданной должником видимости его финансового благополучия

Один из экспертов отметил, что ВС продолжает развивать судебную практику по пресечению действий недобросовестных должников, которые искусственно оттягивают банкротство – последовательно погашают каждое предъявленное кредиторами требование, хотя основания для вывода об объективном банкротстве уже есть. Другой предупреждает, что могут возникнуть риски при реструктуризации долгов. По мнению третьей, позиция ВС свидетельствует о прокредиторской направленности дальнейшей судебной практики.

Верховный Суд напомнил, на что обращать внимание при определении периода подозрительности сделок в банкротстве (Определение ВС № 305-ЭС17-2507(21) по делу № А41-1022/2016).

ФНС не смогла оспорить сделку

В апреле 2014 г. АО «Строительное управление № 155» перечислило на счет ООО «Самори-Трейд» 1,3 млн руб. В сентябре того же года АС г. Москвы принял заявление одного из кредиторов о признании СУ-155 банкротом. В марте 2016 г. первая инстанция, применив нормы о банкротстве застройщика, передала дело по подсудности в АС Московской области, который еще в январе 2016 г. возбудил дело о банкротстве АО по заявлению другого кредитора.

Позднее Федеральная налоговая служба потребовала признать перевод денег «Самори-Трейду» сделкой с предпочтением. Первая инстанция отказала, пояснив, что операция не попадает в период подозрительности, который нужно исчислять с 14 января 2016 г. – даты возбуждения банкротного дела в АС Московской области. Апелляция отменила это решение. Сославшись на п. 7 Постановления Пленума ВАС от 22 июня 2012 г. № 35, она указала, что датой возбуждения дела о банкротстве для целей оспаривания сделки в данном случае считается 19 сентября 2014 г. – момент принятия заявления кредитора в АС г. Москвы. Однако кассация согласилась с первой инстанцией и не стала удовлетворять заявление налоговой. Тогда ФНС обратилась в Верховный Суд.

ВС объяснил, от какого момента отсчитывать период подозрительности

Экономколлегия ВС нашла ошибки в актах всех нижестоящих инстанций. По общему правилу, напомнила она, периоды подозрительности исчисляются с даты принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом (ст. 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве). В п. 7 Постановления Пленума ВАС № 35 указано, что этой датой считается день принятия в суде первого заявления, вне зависимости от того, какое заявление потом будет признано обоснованным. То есть, пояснил ВС, апелляция права в том, что дата возбуждения дела о банкротстве управления в любом случае не может быть позже 19 сентября 2014 г.

Однако, добавила Экономколлегия, все нижестоящие инстанции не обратили внимания на то, что в АС г. Москвы с 2011 г. от разных лиц поступали заявления о признании этого же должника банкротом. Суд оставлял их без рассмотрения, потому что СУ-155 каждый раз погашало задолженность до того, как АС г. Москвы начинал проверять обоснованность заявления кредитора. По мнению ФНС, финансовые трудности были у должника с 2011 г., а выборочное погашение требований отдельных кредиторов обусловлено исключительно недобросовестными действиями контролирующих лиц, которые изменяли период подозрительности, чтобы избежать оспаривания сделок по специальным, «банкротным», основаниям.

Отправляя дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, ВС отметил: «Установление ретроспективного периода подозрительности позволит проверить те сделки, которые совершались в искусственно созданных самим должником условиях видимости его финансового благополучия, но в действительности были направлены на вывод ликвидных активов управления с недобросовестными целями».

Суд также напомнил об интересах «дольщиков»

Отдельные выводы ВС касаются не периода подозрительности, а того, что АС г. Москвы стоит помнить при пересмотре дела. Пока кредиторы систематически подавали заявления о банкротстве, должник не только погашал их требования, но и продолжал свою хозяйственную деятельность, «связанную в том числе с разрешением вопросов социального характера», заметила Экономколлегия. Многие сделки управления были направлены на то, чтобы достроить многоквартирные дома. А это обычные хозяйственные сделки, которые, по общему правилу, нельзя оспаривать как подозрительные и сделки с предпочтением.

ВС также обратил внимание на то, что уже «фактически сформирован» реестр требований кредиторов управления и произведены расчеты с кредиторами, среди которых есть граждане-«дольщики». При этом никто не возражал ни против квалификации признанных обоснованными требований в качестве реестровых или текущих, ни против их удовлетворения. «Установление судами иного периода подозрительности для целей оспаривания совершенных должником сделок само по себе не является обстоятельством, влекущим пересмотр уже проверенных судами требований кредиторов должника <…> по правилам главы 37 АПК РФ, а также внесение изменений в реестр. В противном случае нарушается принцип правовой определенности, что ведет к дестабилизации сложившихся материальных правоотношений», – подчеркнула Экономколлегия.

Эксперты – о практике оттягивания банкротства и прокредиторской позиции ВС

Адвокат АБ «Синум АДВ» Дмитрий Салмаксов отметил, что Суд не ограничился определением начала периода подозрительности в конкретном деле, а разъяснил, как определять ретроспективный период подозрительности в тех банкротных делах, возбуждение которых систематически переносится, потому что должник погашает требования каждого последующего кредитора еще до рассмотрения обоснованности этого требования в суде.

«Подобная практика оттягивания банкротства хорошо известна. Имеются примеры, когда более 8 лет должник погашает каждое очередное заявление о его банкротстве, при этом продолжая деятельность и совершая сделки, в том числе готовя компанию к банкротству. Теперь контрагентам такого должника нужно учитывать риски совершения сделок, например по приобретению его имущества», – полагает эксперт. Но риски могут возникнуть и при реструктуризации долгов, что способно негативно сказаться на возможности должника вести переговоры с кредиторами, добавил Дмитрий Салмаксов.

Глава филиала МКА «Бёрлингтонз» в Санкт-Петербурге Александр Осетинский считает, что Верховный Суд продолжает развивать судебную практику по пресечению действий недобросовестных должников, которые искусственно оттягивают банкротство – последовательно погашают каждое предъявленное кредиторами требование, хотя основания для вывода об объективном банкротстве уже имеются. «Так, в одном из ранее вынесенных определений ВС ориентировал суды на то, что при таком последовательном полном или частичном (до остатка в 299 тыс. руб.) удовлетворении требований суд должен рассматривать кандидатуру временного управляющего, предложенную первым кредитором, а не тем кредитором, требования которого должник не гасит (как правило, по причине аффилированности этого кредитора с должником)», – указал адвокат.

Он отметил, что и сам сталкивался с похожими случаями: должник искусственно затягивал начало процедуры банкротства, погашая требования каждого следующего кредитора по очереди, когда таких требований было несколько десятков. «В том деле мы смогли убедить суд, что действия должника являются явным злоупотреблением правом, в результате чего суд назначил все требования кредиторов к рассмотрению на одну дату, и в отношении должника все-таки было введено наблюдение», – рассказал Александр Осетинский.

По его мнению, позиция ВС об исчислении периода подозрительности по сделкам строительного управления направлена на предоставление большей защиты кредиторам, которые могли пострадать из-за попыток должника искусственно повлиять на этот срок. «Такой подход может быть следствием использования Верховным Судом общего принципа запрета на недобросовестные действия и на извлечение выгоды из такого поведения», – предположил адвокат.

Эта позиция, добавил он, с одной стороны, расширяет круг инструментов, которыми кредиторы в рамках дел о банкротстве могут восстановить свои нарушенные права и удовлетворить имущественные требования за счет оспаривания сделок, при другом подходе не попадающих в период подозрительности. «С другой стороны, подобное "смещение" периода подозрительности в прошлое влечет за собой бо́льшую правовую неопределенность, в первую очередь для другой стороны оспариваемой сделки. Данный подход позволяет оспаривать по специальным основаниям сделки, совершенные за несколько лет до подачи заявления об оспаривании, что – с учетом установленных судебной практикой презумпций – может поставить контрагента по такой сделке в заведомо более слабое положение», – указал Александр Осетинский.

Судебная практика по спорам о взыскании убытков с бывших руководителей должника признает, что бывший руководитель может быть объективно ограничен в средствах доказывания, напомнил он. «Полагаю, что при определенных условиях такой подход может быть распространен и на контрагентов должника», – отметил адвокат.

О том, что Верховный Суд существенно увеличивает установленный в законе период подозрительности сделок, говорит и юрист Tenzor Consalting Group Венера Плиева: «Это свидетельствует о прокредиторской направленности дальнейшего формирования судебной практики».

По ее мнению, при использовании такого подхода судам необходимо применять повышенный стандарт доказывания недобросовестности действий должника при погашении задолженности перед отдельными кредиторами, которые подавали заявления о его признании банкротом. «Необходимо представлять суду ясные и убедительные доказательства того, что на дату подачи заявлений о банкротстве должник отвечал признакам несостоятельности и что погашение долга перед заявителем осуществлялось исключительно с целью откладывания процедуры банкротства и изменения периодов подозрительности», – пояснила она.