ВС: Размер штрафа за досрочное расторжение договора не должен нарушать баланс прав и интересов сторон

Кроме того, Суд напомнил, что, если рассмотрение спора требует специальных познаний, суд должен привлекать специалистов, а не руководствоваться расчетами одной из сторон

Эксперты «АГ» разошлись в оценках позиции высшей судебной инстанции. Поддержав общий вывод о необходимости привлечения экспертов к участию в деле, рассмотрение которого требует специальных познаний, одна из адвокатов отметила, что некоторые выводы ВС могут способствовать росту процессуальных злоупотреблений. По мнению другого адвоката, определение является положительным примером всестороннего изучения обстоятельств дела, которое будет мотивировать суды не только назначать необходимые экспертизы, но и отказываться от формального подхода к рассмотрению дел.

7 февраля Верховный Суд РФ рассмотрел спор между компаниями-контрагентами, связанный с выплатой штрафа заказчиком подрядчику в связи с досрочным расторжением договора.

В 2012 г. компания «Уралкалий» заключила с «Научно-внедренческим управлением» договор по разработке и внедрению технических решений по увеличению мощности флотационных обогатительных фабрик. По его условиям подрядчик обязался выполнить, в том числе, опытно-конструкторские, технологические, строительно-монтажные, пуско-наладочные работы. Также было оговорено, что подрядчик имеет право на получение штрафа в связи с досрочным прекращением исполнения обязательств по вине заказчика. Расчет санкции определялся по специальной формуле с использованием, в том числе, показателей суммы заданного увеличения мощности обогатительных фабрик согласно техзаданиям, выполнение которых не было завершено на момент расторжения договора; ставки дополнительного вознаграждения за каждую тонну увеличения мощностей, и поправочных коэффициентов.

В 2016 г. НВУ уведомило заказчика об отказе от исполнения договора с требованием об уплате предусмотренного в нем штрафа. В обоснование своих требований подрядчик указал, что «Уралкалий» в нарушение условий договора не оказывал содействия ни в проведении испытаний, ни в достижении цели договора. Так, заказчик не выдавал разрешительной документации на выполнение работ по тиражированию результатов НИР, допускал иные просрочки исполнения встречных обязательств, не устранял известные ему обстоятельства, препятствующие выполнению работ в течение 12 месяцев с момента возникновения таких обстоятельств.

С иском о взыскании с заказчика штрафа в размере свыше 352 млн руб. «Научно-внедренческое управление» обратилось в суд. Общество утверждало, что выполнило основную часть работ, предусмотренную календарными планами по двум фабрикам. По мнению истца, по этим объектам было достигнуто целевое увеличение мощности, что подтверждалось соответствующими справками заказчика, который также признавал экономический эффект от выполненных работ.

Суд первой инстанции удовлетворил заявленные исковые требования частично, взыскав с ответчика немногим менее 290 млн руб. и отказав в удовлетворении остальной части иска. Со ссылкой на ряд статей ГК РФ суд пришел к выводу о наличии у подрядчика законных оснований для одностороннего отказа от исполнения договора ввиду нарушения заказчиком предусмотренной обязанности и его отказа от работ по тиражированию технических решений.

Суд также сослался на неустранение ответчиком в течение 12 месяцев негативных последствий известных ему с мая 2015 г. обстоятельств, послуживших основанием для приостановки работ в соответствии с п. 5.7 договора.

Вышестоящие инстанции поддержали данное решение. При этом апелляция отметила преждевременность выводов суда первой инстанции о праве подрядчика на получение дополнительного вознаграждения, однако согласилась с его расчетом штрафа. Также вторая инстанция пояснила, что вопросы качества и объемов выполненных по договору работ не имеют отношения к предмету спора, поскольку не могут повлиять на определение размера штрафа.

Не согласившись с решениями судов, общество-заказчик обратилось в ВС. В жалобе оно, ссылаясь на существенное нарушение судами норм материального и процессуального права, просило отменить указанные процессуальные решения и направить дело на пересмотр.

Изучив обстоятельства дела № А50-14426/2017, ВС вынес Определение № 309-ЭС18-8960, которым отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Верховный Суд напомнил, что судебная экспертиза назначается судом в случаях, когда вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания. Он пояснил, что первая инстанция произвела собственный расчет размера штрафа с учетом данных, определенных в техническом задании, отраженных в представленных суду справках за базовый период и на основании паспортов проектов, а не по правилам, приведенным истцом в расчете иска. Учитывая, что расчет штрафа согласно условиям договора определяется по сложной формуле, а установление обстоятельств, имеющих значение для дела, требует специальных знаний, ВС отметил, что первая инстанция в нарушение норм АПК не разрешила вопрос о назначении судебной экспертизы.

«С учетом предмета договора, содержащего в себе элементы сложных подрядных, опытно-конструкторских и технологических работ, неверное распределение судом первой инстанции бремени доказывания, сужение круга допустимых по делу доказательств, самостоятельное определение причинно-следственной связи между действиями заказчика и отказом подрядчика от исполнения договора в соответствии с его условиями, основанными на положениях ст. 716, 717, 718 и 719 ГК РФ, в отсутствие заключения специалистов не соответствуют требованиям процессуального законодательства, что могло повлиять на результат разрешения спора по существу», – указал ВС.

При этом, отметил Суд, в первой инстанции ответчик настаивал на необходимости привлечения эксперта в целях разрешения спорных технических вопросов для проверки достоверности расчетов мощности, а также сообщил о том, что результаты такой экспертизы, выполненной специалистами АО «ВНИИ Галургии», будут представлены по ее завершению.

Кроме того, при рассмотрении дела в апелляции ответчик безуспешно ходатайствовал о приобщении к материалам дела дополнительного доказательства – указанного выше экспертного заключения, а также о назначении судебной экспертизы. Отказывая в удовлетворении ходатайств, апелляционный суд отметил, что общество не обосновало невозможность представления таких документов в первую инстанцию.

В этой связи, как указал Верховный Суд, апелляция фактически лишила заказчика возможности реализации принадлежащих его процессуальных прав и обязанностей по доказыванию возражений на иск, имеющих существенное значение для разрешения данного спора. Таким образом, рассмотрев иск по существу без наличия экспертного заключения, посчитав верными технические расчеты истца, не признаваемые ответчиком, нижестоящие суды не обеспечили установления всех необходимых для правильного разрешения спора обстоятельств.

Помимо этого, ВС отметил ошибочный вывод нижестоящих инстанций о том, что, несмотря на формулировку в договоре, штрафную санкцию в связи с досрочным расторжением договора (в том числе по инициативе заказчика) следует квалифицировать не в качестве неустойки (как меры ответственности за ненадлежащее исполнение договорных обязательств), а в качестве подлежащей уплате заказчиком подрядчику компенсации в связи с вынужденным отказом от исполнения обязательств.

В определении поясняется, что наличие такого условия с учетом принципа свободы договора не должно обеспечивать возможность имущественного обогащения одной из сторон сделки в размере, не соответствующем негативным имущественным последствиям прекращения договора, а также нарушать баланс прав и имущественных интересов сторон. Таким образом, как указал Верховный Суд, установленный законом принцип добросовестности участников гражданского оборота должен быть соблюден и при прекращении договора в случае одностороннего отказа стороны от его исполнения – в частности, при урегулировании размера денежной суммы, подлежащей выплате.

Со ссылкой на п. 16 Постановления Пленума ВС от 22 ноября 2016 г. № 54 Суд отметил, что при очевидном несоответствии размера этой денежной суммы неблагоприятным последствиям, вызванным отказом от исполнения обязательства или изменением его условий, а также при заведомо недобросовестном требовании ее выплаты в таком размере, суд вправе в исключительном случае отказать в ее взыскании полностью или частично (п. 2 ст. 10 ГК РФ).

Комментируя «АГ» решение, адвокат АП г. Москвы Алина Емельянова отметила, что ВС напомнил судам о необходимости при возникновении вопросов, требующих специальных познаний, ставить вопрос о назначении экспертизы и разъяснять сторонам возможные последствия неподачи такого ходатайства (соответствующая правовая позиция была ранее изложена в п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 4 апреля 2014 г. № 23).

«В целом этот вывод следует поддержать. Вместе с тем логично было бы предположить, что в рассматриваемом деле ответчик был осведомлен о возможных неблагоприятных последствиях незаявления такого ходатайства, поскольку из текста определения следует, что он “заявлял о необходимости привлечения эксперта” и “сообщил” о самостоятельном проведении такой экспертизы суду, – пояснила эксперт. – При этом, как следует из судебного акта, ходатайство о назначении экспертизы ответчик не заявил, представленный истцом расчет не оспорил, доказательств невозможности заявления ходатайства в суде первой инстанции не представил, что является злоупотреблением процессуальными правами».

В этой связи, с сожалением отметила адвокат, подобное поведение юрлица не получило надлежащей оценки высшей судебной инстанции, что может способствовать росту процессуальных злоупотреблений.

«Полагаю также, что в определении не получили надлежащей правовой оценки выводы судов о квалификации суммы денежных средств, выплачиваемой ответчиком истцу в связи с досрочным расторжением договора как компенсации в связи с отказом от договора, а не как договорной неустойки, – добавила Алина Емельянова. – Из судебного акта следует, что право на отказ от договора со стороны истца обусловливался исключительно неисполнением обязанностей со стороны ответчика (буквально неисполнением встречных обязанностей по оказанию содействия в выполнении работ). С учетом этого, правовая природа установленной сторонами договора выплаты более тяготеет именно к неустойке, а не к плате за отказ от договора, что, очевидно, влечет иные правовые последствия».

Управляющий партнер АБ Ольги Башковой адвокат Ольга Башкова отметила, что ВС скрупулезно подошел к рассмотрению такого сложного спора. Эксперт полагает, что пример, поданный высшей судебной инстанцией, побудит суды отойти от формального изучения обстоятельств дела. «Остается дождаться момента, когда суды первой, апелляционной и кассационной инстанций будут проявлять инициативу не только в части назначения необходимых экспертиз, но и придут к выводу о необходимости всестороннего расследования исследования всех обстоятельств дела», – заключила она.