ВС пояснил порядок привлечения к субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения

Суд напомнил, что нормы ГК РФ допускают в качестве исключения из общего правила в области договорных отношений прямое указание законодателя на немедленное применение закона или применение закона с обратной силой к уже существующим правоотношениям

По мнению одного из экспертов «АГ», ВС рассмотрел спор, затрагивающий основополагающий вопрос права – определение закона, подлежащего применению при регулировании отношений между участниками гражданского оборота. Другой назвал важным вывод Суда о том, что наличие (отсутствие) разумных ожиданий или знаний о будущих изменениях закона не может быть положено в основу применения той или иной нормы к договорным отношениям сторон.

4 июня Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС19-24791 по спору о привлечении к субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения по задолженности последнего.

Попытка взыскать неустойку по госконтракту

В ноябре 2010 г. Федеральное агентство связи (государственный заказчик), ФГБУ «Отраслевой центр мониторинга и развития в сфере инфокоммуникационных технологий» (заказчик-застройщик) и ООО «Сочинская строительная компания» (подрядчик) заключили госконтракт на строительство конкретного объекта недвижимости.

Исходя из п. 22.6.1 госконтракта, в случае просрочки оплаты заказчиком-застройщиком результатов работ подрядчик имел право потребовать уплаты неустойки, начисляемой за каждый день просрочки исполнения обязательства, начиная со следующего дня после установленной даты. Размер такой неустойки устанавливался в размере 1/300 действующей на день уплаты ставки рефинансирования Центрального банка РФ от суммы платежа. Заказчик-застройщик мог избежать уплаты неустойки в случаях, установленных контрактом, а также если просрочка исполнения обязательства произошла из-за непреодолимой силы или по вине другой стороны.

В феврале 2013 г. Центр уведомил подрядчика об одностороннем отказе от исполнения контракта, впоследствии общество предъявило иск к ФГБУ о взыскании задолженности по контракту и неустойки (дело № А40-98193/2012). Тогда арбитражный суд взыскал с ответчика 275 млн руб. задолженности и 30 млн руб. неустойки. Впоследствии апелляция приняла отказ общества от иска в части взыскания 55 млн руб. и 6 млн руб. пеней, отменив решение суда первой инстанции в этой части.

Во исполнение судебного акта общество получило исполнительный лист, который был передан им в Управление Федерального казначейства по г. Москве. 28 марта 2018 г. «Сочинская строительная компания» предложила Россвязи, осуществляющей полномочия собственника имущества учреждения, погасить задолженность по этому исполнительному листу в порядке субсидиарной ответственности. Однако ведомство отказалось от удовлетворения претензии.

В дальнейшем общество обратилось в арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании с Россвязи и ФГБУ денежных средств по исполнительному листу в порядке субсидиарной ответственности. Суды трех инстанций взыскали в пользу истца с учреждения 58 млн руб. в качестве неустойки, отказав в удовлетворении иных требований.

В частности, АС г. Москвы счел обоснованным взыскание неустойки с учреждения за период с 9 июля 2015 г. по 9 июля 2018 г. Он также указал, что госконтракт был расторгнут 8 февраля 2013 г., а иск был подан в суд 9 июля 2018 г., поэтому общество пропустило срок исковой давности в отношении неустойки, начисленной за период с 15 марта 2014 г. по 8 июля 2015 г. Отказывая в удовлетворении требований к агентству, суд первой инстанции исходил из того, привлечение к субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения с 1 сентября 2014 г. возможно только по обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам, однако в рассматриваемом случае заявленные требования основаны на неисполнении бюджетным учреждением договорных обязательств. Соответственно, оснований для привлечения собственника имущества учреждения к субсидиарной ответственности не имеется.

Апелляционный суд согласился с выводом о том, что собственник имущества бюджетного учреждения не несет ответственности по обязательствам последнего. Вторая инстанция добавила, что спорный контракт был заключен сторонами спустя более чем полгода после опубликования Закона № 83-ФЗ от 8 мая 2010 г., вступление же этого Закона в силу с 1 января 2011 г. не является существенным изменением обстоятельств для сторон. Следовательно, в такой ситуации истец не мог рассчитывать на ответственность собственника бюджетного учреждения. Кроме того, о невозможности применения положений ст. 120 ГК РФ, действующих до 1 января 2011 г, свидетельствовало и то, что отношения сторон на дату заключения контракта не сложились, поскольку к контракту в 2011 и 2012 гг. сторонами были подписаны дополнительные соглашения, изменяющие его существенные условия. Поддерживая выводы судов первой и апелляционной инстанций, суд округа присовокупил, что поскольку спорные правоотношения возникли после 1 января 2011 г., к ним не применяются положения ст. 120 ГК РФ, действующие до этой даты.

ВС не согласился с нижестоящими инстанциями

В кассационной жалобе в Верховный Суд общество сослалось на неверное применение нижестоящими судами норм материального и процессуального права, после изучения материалов дела № А40-155975/2018 Судебная коллегия ВС РФ согласилась с его доводами.

Высшая судебная инстанция отметила, что спорное требование возникло из нарушения условий контракта, заключенного до введения в действие абз. 6 п. 2 ст. 120 ГК РФ и п. 5 ст. 123.22 ГК РФ, первый из которых указывает на недопустимость привлечения собственника имущества бюджетного учреждения к субсидиарной ответственности по долгам такого учреждения, а второй предусматривает подобную ответственность только по обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам.

«Спорный контракт заключен в период действия более ранней редакции п. 2 ст. 120 ГК РФ, в соответствии с которой при недостаточности денежных средств учреждения субсидиарную ответственность по обязательствам учреждения несет собственник его имущества. На момент заключения контракта был опубликован, но не вступил в силу закон, отменяющий такую ответственность путем изменения редакции п. 2 ст. 120 ГК РФ (Закон № 83-ФЗ). Вместе с тем, как следует из п. 1 ст. 4 ГК РФ, акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом», – отмечено в определении.

Как пояснил Верховный Суд, отношения сторон по договору, заключенному до введения в действие акта гражданского законодательства, регулируются в соответствии со ст. 422 ГК РФ (п. 2 ст. 4 Кодекса). По смыслу такой статьи к договору применяются нормы, действовавшие в момент его заключения. Закон, принятый после заключения договора и устанавливающий обязательные для сторон правила иные, чем те, которые действовали при заключении договора, распространяет свое действие на отношения сторон по такому договору лишь в случае, когда в законе прямо установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров. Это правило применяется как к императивным, так и к диспозитивным нормам. «Соответственно, действующее право в качестве основного критерия применения той или иной нормы к договорным отношениям сторон устанавливает действие нормы, а не отсутствие знания о будущих изменениях закона, возможность полагаться на действующее регулирование или наличие (отсутствие) разумных ожиданий, основанных на том, что закон не будет изменен в будущем», – отметил Суд.

ВС добавил, что положения ст. 4 и 422 ГК РФ допускают в качестве исключения из общего правила в области договорных отношений прямое указание законодателя на немедленное применение закона или применение закона с обратной силой к уже существующим правоотношениям. При этом даже в случае прямого указания закона на его немедленное применение или применение с обратной силой необходимо учитывать правовую позицию о недопустимости лишения прав в результате такого применения, высказанную в Постановлении КС РФ от 15 февраля 2016 г. № 3-П. Однако переходные положения Закона № 83-ФЗ, напротив, содержат прямое указание на то, что положения абз. 6 п. 2 ст. 120 ГК РФ (в редакции Закона № 83-ФЗ) в части исключения субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения по обязательствам такого учреждения не применяются к правоотношениям, возникшим до 1 января 2011 г. Соответственно, в рассматриваемом случае опубликование закона не являлось основанием для неприменения п. 2 ст. 4, п. 2 ст. 422 ГК РФ.

Применение нормы, вступившей в силу после заключения контракта, подчеркнул ВС, прямо противоречит переходным положениям Закона № 83-ФЗ, которыми и определяется темпоральная сфера действия рассматриваемой нормы. Следовательно, ошибочен вывод судов первой и апелляционной инстанций о невозможности возложения на агентство субсидиарной ответственности по обязательствам учреждения. «Вывод суда апелляционной инстанции о том, что на дату заключения контракта отношения сторон не сложились, мотивированный ссылкой на дополнительные соглашения, подписанные после 1 января 2011 г., нельзя признать обоснованным. Такие соглашения в материалах дела отсутствуют, судом не обозревались и не исследовались, поэтому нет оснований полагать, что договорные отношения сторон оказались настолько измененными, что договор можно признать новым, заключенным после 1 января 2011 г.», – отмечено в определении Суда. В этой связи Верховный Суд отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в АС г. Москвы.

Эксперты «АГ» проанализировали выводы Суда

Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева отметила, что Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ рассмотрела спор, затрагивающий основополагающий вопрос права – определение закона, подлежащего применению при регулировании отношений между участниками гражданского оборота. «Анализ судебной практики показывает, что данный вопрос является нередким: он вошел и в Обзор судебной практики Верховного Суда № 4 за 2019 г., а также в ряд определений ВС РФ. Тем не менее нижестоящие суды продолжают делать ошибки, применяя к правоотношениям закон либо в редакции, которая уже не действовала, либо, как в рассматриваемом случае, применять редакцию закона, которая хоть и была уже опубликована, однако в силу не вступила», – полагает она. По мнению эксперта, подобная ошибка является более парадоксальной, чем первая (применение закона в устаревшей редакции).

«Апелляционный суд в рассматриваемом деле указал, что стороны заключили контракт после даты опубликования закона, вносящего изменения в ГК РФ, однако до вступления его в силу. Указанное, тем не менее, значения не имеет, поскольку истец не мог не знать о внесении изменений в законодательство (хоть и не вступивших в силу), поэтому не мог рассчитывать на применение в будущем закона в предыдущей редакции», – отметила Наталья Васильева.

Она добавила, что Верховный Суд справедливо указал, что при определении закона, подлежащего применению, следует ориентироваться только на момент вступления закона в силу, но никак не на знания сторон о содержании законодательства, которое будет действовать в будущем. «Стороны обязаны полагаться лишь на действующее на момент возникновения их правоотношений законодательство, не делая прогнозов относительно его изменения при определении модели своих правоотношений. Обратное вносило бы неопределенность в регулирование гражданского оборота, лишало бы его признака стабильности. Если продолжать далее развивать мысль, заложенную в постановлении суда апелляционной инстанции, то можно прийти к умозаключению, что внесение законопроекта на рассмотрение в Государственную Думу обязывает стороны к определенным действиям в отношении друг друга, что относится уже к области правового абсурда», – заключила Наталья Васильева.

Арбитражный управляющий, член Ассоциации «Московская саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих» Алексей Леонов отметил, что практикующим юристам хорошо известно, что многие институты гражданского права в последние годы находятся в состоянии перманентного реформирования. «В связи с этим все чаще встречаются споры, возникающие в ситуациях придания законом обратной силы нормам гражданского права, а также разных случаев их ретроспективного применения к длящимся правоотношениям», – полагает он.

По мнению эксперта, в определении ВС представляется важной мысль о том, что наличие (отсутствие) разумных ожиданий или знаний о будущих изменениях закона не может быть положено в основу применения той или иной нормы к договорным отношениям сторон. «Верховный Суд также напомнил, что даже в случае прямого указания закона на его немедленное применение или применение с обратной силой необходимо учитывать правовую позицию о недопустимости лишения прав в результате такого применения, высказанную в Постановлении Конституционного Суда РФ от 15 февраля 2016 г. № 3-П. Тем самым высшая судебная инстанция ориентирует нижестоящие суды руководствоваться позицией КС о том, что вопрос придания обратной силы закону, изменяющему обязательства юридически равных участников гражданского правоотношения, требует дифференцированного подхода, обеспечивающего сбалансированность и справедливость соответствующего правового регулирования, не допускающего ущемления уже гарантированных прав и законных интересов одной стороны и умаления возможностей их защиты в пользу другой», – подытожил Алексей Леонов.