ВС напомнил, на что следует обращать внимание в спорах о взыскании неосновательного обогащения

В частности, Суд указал, что необходимо устанавливать юридически значимые обстоятельства, исключающие факт безвозмездной передачи спорных денег, а также законного основания их получения

В комментарии «АГ» адвокат заявительницы жалобы в ВС отметил, что определение Суда углубляет правоприменительную практику по делам о взыскании неосновательного обогащения. По мнению одного из экспертов «АГ», ключевым является указание ВС на необходимость соблюдения судом апелляционной инстанции обязанности по изложению в принятом апелляционном определении мотивов несогласия с выводами первой инстанции. Другой заметил, что, с одной стороны, Суд дал формально-логическое толкование подп. 4 ст. 1109 ГК, а с другой – отошел от смысла самой этой нормы.

Верховный Суд опубликовал Определение от 16 декабря 2022 г. по делу № 41-КГ22-33-К4 о взыскании неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами, в котором указал на необходимость тщательного обоснования судом обстоятельств, установленных по делу.

Светлана Шахновиц и Тамара Шермазанашвили являются сводными сестрами, отец которых умер в августе 2018 г. 17 и 19 августа 2018 г. Ольга Юрковская, работавшая в одной компании с покойным, перевела на карту Светланы Шахновиц несколькими платежами 1,4 млн руб. Далее она обратилась в суд с иском к Светлане Шахновиц о взыскании этой суммы и процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 76,7 тыс. руб., обосновав требования тем, что деньги были перечислены ответчику в заем для личных нужд, однако Светлана Шахновиц отказалась от заключения договора займа.

В ходе судебного разбирательства Светлана Шахновиц возражала против удовлетворения иска со ссылкой на то, что спорные денежные средства были частью кредита, полученного ее отцом в ПАО Банк «ВТБ» на лечение в Израиле. По словам ответчика, эти деньги ее отец передал Ольге Юрковской, поскольку не умел пользоваться кредитными картами, и та оплачивала все расходы на лечение, а после его смерти перечислила остаток денег Тамаре Шермазанашвили через карту Светланы Шахновиц для организации похорон.

Суд отказал в удовлетворении иска со ссылкой на пояснения ответчика, Тамары Шермазанашвили и свидетеля К., работавшей в банке, а также на переписку сводных сестер. Первая инстанция сочла, что совокупность представленных доказательств подтверждает факт того, что денежные средства были перечислены истцом на счет ответчика без возникновения у ответчика обязательства по их возврату.

Впоследствии апелляция поддержала решение нижестоящего суда, а кассация вернула дело на новое рассмотрение в первую инстанцию. При повторном рассмотрении дела суд вновь отказал в удовлетворении иска. Однако затем апелляция отменила это решение и удовлетворила исковые требования. Апелляционный суд сослался на отсутствие доказательств, подтверждающих факт безвозмездной передачи спорных денежных средств, законного основания их получения, наличия каких-либо договорных отношений между сторонами, а также того, что спорные деньги были кредитными средствами, полученными умершим и переданными Ольге Юрковской для расчетов. Впоследствии кассация поддержала определение апелляционного суда.

Светлана Шахновиц обратилась с жалобой в Верховный Суд РФ. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что в силу подп. 4 ст. 1109 ГК РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности. Эта норма применяется, если передача денежных средств или иного имущества произведена добровольно и намеренно при отсутствии какой-либо обязанности со стороны передающего.

Между тем, заметил Суд, совокупность этих обстоятельств как исключающая возврат денежных средств, переданных истцом, не была определена и установлена в качестве юридически значимых апелляционным судом, в то время как суд первой инстанции установил, что перевод денежных средств производился Ольгой Юрковской осознанно, целенаправленно, в несколько этапов, во исполнение просьбы Тамары Шермазанашвили и во время организации похорон, что подтверждается перепиской истца и третьего лица.

Кроме того, напомнил ВС, закон обязывает суд указать обстоятельства, которые он считает установленными по делу, а также обосновать это мнение. При этом вывод суда о каждом факте, который он считает установленным, должен подтверждаться доказательствами, а каждое представленное доказательство должно получить оценку со стороны суда с точки зрения свойств судебного доказательства (его относимости, допустимости, достоверности и достаточности в рамках рассмотрения дела). Апелляционная инстанция фактически проигнорировала это правило.

«Как следует из материалов дела, суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований, исследовал и оценивал конкретные фразы из переписки истца и третьего лица Тамары Шермазанашвили, а также аудиозаписи их разговора. Однако суд апелляционной инстанции, не согласившись с решением суда первой инстанции, не указал мотивов, по которым были отвергнуты данные доказательства, ограничившись общей фразой о том, что представленная переписка безусловно не подтверждает факт безвозвратного перечисления денег», – заметил Суд, отменив судебные акты апелляции и кассации и вернув дело на новое апелляционное рассмотрение.

В комментарии «АГ» адвокат Ростовской области Артур Захаров, который представлял в Верховном Суде интересы Светланы Шахновиц, сообщил, что 31 января этого года с его участием состоялось рассмотрение этого дела в апелляционной инстанции Ростовского областного суда на третьем круге: «В итоге решение Таганрогского городского суда Ростовской области от 26 октября 2020 г. об отказе в иске было оставлено без изменения».

По мнению адвоката, определение ВС углубляет правоприменительную практику по делам о взыскании неосновательного обогащения, ориентирует суды на недопустимость формального подхода при разрешении дел данной категории. «ВС рекомендует судам выяснять у лица, получившего денежные средства, не только основания для их невозврата, но и мотивы лица, которое перевело денежные средства. Причем если получатель представляет доказательства в подтверждение своей позиции, то именно потерпевший должен доказать основания для их возврата. ВС подтвердил ранее выработанную позицию о недопустимости формального подхода к рассмотрению дела в апелляционной инстанции и возможности оценки собранных по делу доказательств только в совокупности, игнорируя обязательную оценку сначала каждого доказательства в отдельности, а уже потом в совокупности. Так, на первом круге рассмотрения дела апелляционная инстанция при меньшем объеме доказательств, представленном получателем денежных средств, оставила в силе решение суда об отказе в иске, а на втором, при большем объеме доказательств (дополнительно была приобщена аудиозапись и допрошен свидетель), отменила решение об отказе в иске и удовлетворила его», – заметил Артур Захаров.

По его мнению, это дело интересно еще и тем, что ВС определил грань между оценкой доказательств по делу, правом на которую обладают только суды первой и апелляционной инстанций, и правом кассационной инстанции, не делая переоценки доказательств, отменить постановленные судебные акты, если выводы судов, содержащиеся в обжалуемых судебных постановлениях, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. «Это основание для отмены применяется судами кассационной инстанции крайне редко, так как они полагают, что применение этого основания является переоценкой доказательств. Хотя по этому делу при его рассмотрении на первом круге именно кассационная инстанция отменила решение об отказе в иске и апелляционное определение (решение без изменения), переоценила доказательства и направила дело на новое рассмотрение, мотивировав свое решение недостаточностью собранных доказательств по делу для отказа в иске. Полагаю, что после принятия этого определения суды кассационной инстанции будут активнее применять ст. 379.7 п. 1 ГПК как основание для отмены судебных актов нижестоящих судов», – подытожил адвокат.

Старший юрист консалтинговой группы «РКТ» Диана Варданян считает, что ключевым в определении ВС является указание на необходимость соблюдения судом апелляционной инстанции обязанности по изложению в принятом апелляционном определении мотивов несогласия с выводами суда первой инстанции при отмене обжалуемого решения. «Несмотря на содержащиеся в определении выводы в отношении судов апелляционной инстанции, посыл об исполнении положений ч. 4 ст. 198 и п. 8 ч. 1 ст. 390.1 ГПК РФ (дефиниция аналогична изложенной в п. 6 ч. 2 ст. 329 ГПК РФ) направлен также судам кассационной инстанции, допускающим нарушение указанных норм процессуального законодательства нижестоящими инстанциями», – полагает она.

Формальный подход, по словам эксперта, на который неоднократно обращали внимание Конституционный и Верховный суды, создает возможность злоупотребления правом недобросовестными участниками дел. «О каком соблюдении гарантий судебной защиты, закрепленных в ст. 46 Конституции, может идти речь, если суды не могут ее обеспечивать, применяя повсеместно формализм при осуществлении правосудия? На это обоснованно обратил внимание ВС, однако это вряд ли существенно повлияет на правоприменительную практику, раз суды до настоящего времени не отказались от применения формального подхода при рассмотрении дел», – заключила она.

Юрист Андрей Лямзин отметил, что Верховный Суд не в первый раз разъясняет нижестоящим инстанциям распределение бремени доказывания неосновательного обогащения. «Честно говоря, формулировка нормы подп. 4 ст. 1109 ГК требует законодательного уточнения, формально-логически и технико-юридически отрицательный факт не доказывается. Однако формулировка этой нормы говорит о доказывании ответчиком факта знания об отсутствии обязательства. Вопросы есть и к пониманию законодателем обязательства. По смыслу примененной судом нормы – что подразумевать под обязательством? Это обязательства из сделок, кондиционное обязательство или деликатное? Из толкования, данного ВС, следует, что имеется в виду только обязательство из сделки», – считает эксперт.

Андрей Лямзин обратил внимание на то, что Верховный Суд указал, что подп. 4 ст. 1109 ГК подлежит применению в том случае, если передача денежных средств или иного имущества произведена добровольно и намеренно при отсутствии какой-либо обязанности со стороны передающего. Тем самым он, по мнению эксперта, подменил понятие «знание об отсутствии какой-либо обязанности со стороны передающего» позитивной категорией «добровольной и намеренной» передачи денежных средств: «С одной стороны, это вводит формально-логическое толкование сложной нормы закона, с другой – отходит от смысла самой нормы».

Зинаида Павлова