В споре о взыскании задолженности по займу не имеет значения, что его часть перечислена третьим лицом

Как подчеркнул ВС, то, что послужило основанием для перечисления третьим лицом денежных средств за заимодавца, не имеет правового значения для спора о взыскании и относится к взаимоотношениям этих лиц

Одна из экспертов «АГ» обратила внимание на то, что не самая сложная ситуация с выдачей относительно небольшого займа породила три различных судебных спора, при этом суды не смогли разобраться в деле даже при ссылке заимодавца на преюдицию вступивших в законную силу судебных актов, в которых установлены обстоятельства предоставления заемщику денежных средств. Другая сочла, что ВС РФ подтвердил правомерность подхода, при котором факт выдачи заемных денежных средств за заимодавца третьим лицом может быть подтвержден отсутствием между третьим лицом и заемщиком каких-либо иных правоотношений, в рамках которых могли быть предоставлены денежные средства.

25 ноября Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС21-13589 по делу № А40-292522/2019, в котором разобрал вопрос о взыскании задолженности по договору займа с заемщика, денежные средства которому были предоставлены двумя разными организациями.

В феврале 2015 г. ООО «Волант» предоставило взаймы ООО «Анта Рус» 10 млн руб. сроком на один год под 14% годовых. По условиям договора, при несвоевременном возврате суммы займа заемщик уплачивал пеню в размере 0,5% от суммы невозвращенного долга, уплата которой не освобождала его от возврата самого займа. Во исполнение своего обязательства заимодавец перечислил заемщику 5 млн руб., остальная сумма была перечислена на счет «Анта Рус» микрофинансовой организацией платежным поручением ООО «Волант».

В трех дополнительных соглашениях к договору займа стороны меняли сроки его возврата на более поздние; договорились не начислять и не выплачивать проценты по займу в определенные периоды; переносили сроки выплаты по начисленным процентам до согласованных периодов. Поскольку заемщик так и не вернул денежные средства в полном объеме, общество «Волант» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании задолженности, договорных процентов, процентов за пользование чужими денежными средствами и неустойки.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции указал на пропуск срока исковой давности, о чем заявил ответчик. Апелляция не согласилась с таким выводом нижестоящего суда, но она сочла, что заимодавцем не доказан факт передачи ответчику денежных средств согласно спорному договору займа. Окружной суд поддержал выводы второй инстанции.

В кассационных жалобах общества «Волант» и его участника Олега Иванова в Верховный Суд указывалось, что вступившим в законную силу решением АСГМ по делу № А40-117343/2019 были установлены обстоятельства, подтверждающие предоставление истцом ответчику займа в сумме 10 млн руб. По мнению обоих кассаторов, нижестоящие суды при разрешении текущего спора, в котором участвуют те же лица, допустили ревизию вступившего в законную силу и обязательного для исполнения судебного акта.

После изучения материалов дела Судебная коллегия по экономическим спорам ВС отметила, что ранее арбитражный суд признавал недействительными дополнительные соглашения к спорному договору займа по иску Олега Иванова, поскольку эти крупные сделки были заключены без надлежащего его одобрения (дело № А13-18059/2018). Кроме того, в рамках дела № А40-117343/2019 суды отказали обществу «Анта Рус» в удовлетворении требований о признании незаключенным по безденежности спорного договора займа. Таким образом, заметил ВС, судебными актами был установлен факт заключения сторонами договора займа на сумму, указанную в нем. Договор займа не признавался судами недействительным в установленном порядке.

«Из судебных актов по рассматриваемому делу не усматривается, что судами была учтена оценка обстоятельств, установленных по ранее разрешенным спорам, в них не содержится мотивированных выводов, свидетельствующих о несогласии с оценкой судов по другим делам. В силу подп. 1 п. 2 ст. 313 ГК РФ при просрочке должником исполнения денежного обязательства кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом и в том случае, если должник не возлагал на это лицо исполнение обязательства», – отмечено в определении Суда.

В рассматриваемом деле, подчеркнул ВС, должником является общество «Анта Рус», а истец – кредитором, и, следовательно, ссылки ответчика на положения ст. 313 ГК РФ являются ошибочными. Вопрос о том, что послужило основанием для перечисления микрофинансовой организацией денежных средств за истца, правового значения для текущего спора не имеет и относится к взаимоотношениям этих юрлиц.

Верховный Суд добавил, что в решении суда первой инстанции по делу № А40-117343/2019 содержится ссылка на рассмотрение судом общей юрисдикции иска Олега Иванова как участника общества «Волант» о взыскании с микрофинансовой организации 5 млн руб., перечисленных ей, в удовлетворении которого отказано по причине отсутствия у истца права на денежные средства, являющиеся собственностью заимодавца (дело № 33-3475/2018). В связи с этим ВС РФ отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в АСГМ.

Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева отметила, что Верховный Суд рассмотрел парадоксальное дело о взыскании задолженности по договору займа, когда истец подтверждает выдачу займа платежными поручениями. «Казалось бы, ординарная ситуация, простой спор, не самая значительная сумма в 10 млн руб., однако он породил массу судебных исков. В определении ВС упоминается как минимум три иных спора: иск заемщика о признании договора займа безденежным (в иске отказано); иск участника заимодавца о признании дополнительных соглашений к договору займа недействительными по признаку крупной сделки (иск удовлетворен); иск заимодавца к третьему лицу о взыскании денежных средств (в иске отказано)», – заметила она.

По мнению эксперта, самым сложным для судов оказался вопрос: может ли третье лицо за заимодавца выдать заем при отсутствии в договоре займа соответствующих положений. «Преодолеть данную трудность судам трех инстанций не помогло даже то, что заимодавец ссылался на преюдицию вступивших в законную силу судебных актов по делу № А40-117343/2019, в которых установлены обстоятельства предоставления заимодавцем заемщику денежных средств на всю сумму по договору займа, в том числе при участии третьего лица, совершившего платеж на сумму 5 млн руб. на счет заемщика и сообщившего заемщику о том, что он действовал от имени и по поручению заимодавца», – считает Наталья Васильева.

Она добавила, что судебные акты по делу № А40-117343/2019, на которые ссылался истец в настоящем споре, имеют указание на спор по делу № А13-18059/2018. «Самым ошеломляющим является то, что в суде апелляционной инстанции по обоим делам (по иску заимодавца о взыскании по договору займа и по иску заемщика о признании займа безденежным) дело рассматривали на 2/3 состава одни и те же судьи, что тем не менее позволило им прийти к диаметрально противоположным выводам в рамках одного и того же правоотношения. По делу
№ А40-117343/2019 судьи установили, что договор займа безденежным не является, поскольку заимодавец и третье лицо, действующее за заимодавца, предоставили заем в размере 10 млн руб. заемщику. В рассматриваемом же деле те же самые судьи установили, что заимодавец не доказал, что он предоставил заем на вышеуказанную сумму, а ссылка на судебные акты по делу
№ А40-117343/2019 г. не опровергает, по мнению суда апелляционной инстанции, тот факт, что заимодавец бремя доказывания не исполнил», – подчеркнула эксперт.

Наталья Васильева полагает, что Верховный Суд РФ дал толкование ст. 313 ГК РФ, которая к настоящему делу не могла быть применена, поскольку должником в заемном правоотношении является заемщик, а третье лицо осуществило платеж за заимодавца. При этом отношения заимодавца и третьего лица, в силу которых третье лицо осуществило платеж за заимодавца, не входят в предмет исследования по настоящему спору. «Представляется, что Верховный Суд РФ, рассмотрев весьма заурядный спор, исправил очередную судейскую ошибку, совершение которой остается непонятным с учетом состава суда апелляционной инстанции», – резюмировала адвокат.

Юрист арбитражной практики юридической фирмы VEGAS LEX Светлана Васильева отметила, что практика выдачи заемных денежных средств за заимодавца третьим лицом существует достаточно давно. «Возможность предоставления заемщику суммы займа третьим лицом зачастую прямо закрепляется в договоре займа, а в подтверждение факта выдачи заемных средств в материалы дела представляются соответствующие письменные поручения заимодавца третьему лицу и платежные поручения третьего лица. В таких случаях, как правило, факт выдачи займа признается судами установленным», – пояснила она.

По мнению эксперта, в рассматриваемом деле Верховный Суд РФ «смягчил» указанную позицию, подтвердив правомерность подхода, при котором факт выдачи заемных денежных средств за заимодавца третьим лицом может быть подтвержден отсутствием между третьим лицом и заемщиком каких-либо иных правоотношений, в рамках которых могли быть предоставлены денежные средства, а также отсутствием правопритязаний третьего лица на спорные денежные средства (например, как на неосновательное обогащение). «При этом позиция Верховного Суда РФ о неприменении ст. 313 ГК РФ, на мой взгляд, может получить дальнейшее развитие в судебной практике в случае возникновения конкуренции требований к заемщику о возврате суммы займа со стороны заимодавца и третьего лица, выдавшего заемные средства и ожидающего перехода к нему прав заимодавца в порядке п. 5 ст. 313 ГК РФ», – предположила Светлана Васильева.

ВС РФ, по словам юриста, также вновь подчеркнул значимость института преюдиции и необходимость неукоснительного соблюдения судами требований ч. 2 ст. 69 АПК РФ. «Кроме того, в анализируемом судебном акте подтверждается и развивается идея так называемой “мягкой” преюдиции, предполагающей необходимость учета судом при рассмотрении дела выводов суда по ранее рассмотренному делу, даже если состав лиц в указанных делах в нарушение требований ст. 69 АПК РФ не совпадает (в данном случае – выводов о заключении сторонами договора займа на сумму, указанную в договоре). Такой подход позволяет обеспечить непротиворечивость судебных актов и правовую определенность», – резюмировала юрист.