Разработаны поправки о сроках подачи иска о компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав

Согласно законопроекту такое требование может быть предъявлено одновременно с требованием о восстановлении нарушенных трудовых прав либо в течение трех месяцев с даты вступления в силу решения суда, которым эти права были восстановлены

По мнению одной из экспертов, проект символизирует «поступательное движение» к преодолению «жесткости» ст. 392 ТК, устанавливающей для работника беспрецедентно короткие сроки для обращения в суд. Две других отметили, что, если поправки будут приняты, моральная компенсация станет равнозначным требованием наряду с требованием о восстановлении нарушенных трудовых прав. Четвертая, хотя и поддержала изменения, предположила, что они несущественно отразятся на судебной практике.

На общественное обсуждение представлен проект поправок в ТК РФ, касающихся срока обращения в суд с заявлением о компенсации морального вреда, причиненного работнику нарушением его трудовых прав. Документ разработан Минтрудом России во исполнение Постановления Конституционного Суда РФ от 14 июля 2020 г. № 35-П, о котором ранее писала «АГ». 

КС указал на пробел в правовом регулировании

Напомним, что постановление было принято по жалобе Рамазана Четыза на ч. 1 ст. 392 ТК, которая, по мнению заявителя жалобы, выступает в качестве основания для отказа в удовлетворении требования о компенсации морального вреда, причиненного гражданину незаконными решениями, действиями (бездействием) органов государственной власти и местного самоуправления, а также должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, в тех случаях, когда сам факт нарушения прав и свобод гражданина установлен другим решением суда, вступившим в силу, в связи с пропуском закрепленного этой нормой трехмесячного срока на обращение в суд.

Признавая несоответствие спорной нормы Конституции РФ, КС со ссылкой на собственное Постановление от 8 июня 2015 г. № 14-П указал, что в случаях, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, именно заинтересованному лицу в силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности принадлежит право выбирать, обращаться ли ему в суд с соответствующим иском одновременно с требованием о защите нарушенных прав или по отдельности (ст. 3, 131 и 151 ГПК РФ). Суд вправе рассмотреть самостоятельно предъявленный иск о компенсации причиненных истцу нравственных или физических страданий (п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» от 20 декабря 1994 г. № 10).

«Следовательно, работник (государственный служащий) не лишен возможности обращаться в суд с таким иском уже после разрешения судом индивидуального трудового (служебного) спора, в том числе и после вступления в законную силу решения суда, которым требование работника (государственного служащего) о восстановлении нарушенных трудовых (служебных) прав было удовлетворено», – заметил КС. 

Когда требования о восстановлении нарушенных трудовых прав и о компенсации причиненного таким нарушением морального вреда заявляются работником (госслужащим) раздельно, применение к последним сроков, предусмотренных ст. 392 ТК, с учетом правил их исчисления фактически может привести к тому, что на момент вступления в законную силу судебного решения, установившего факт нарушения прав работника (государственного служащего) и, соответственно, свидетельствующего о правомерности предъявления требования о возмещении морального вреда, удовлетворение этого требования станет невозможным, отмечается в Постановлении № 35-П/2020. 

В то же время, заметил КС, в Постановлении № 14-П/2015 указано, что компенсация морального вреда как самостоятельный способ защиты гражданских прав есть мера гражданско-правовой ответственности, правовая природа которой является единой независимо от того, в какой сфере отношений – публично-правовой или частноправовой – причинен вред. Сам же по себе иск о компенсации морального вреда относится к требованиям о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ. Из этой правовой позиции следует, что к требованию о компенсации морального вреда, когда оно заявлено самостоятельно – без связи с другими требованиями, вытекающими из трудовых правоотношений, – не могут быть применены сроки, предусмотренные ч. 1 ст. 392 ТК. 

Таким образом, указал Суд, на законодательном уровне предполагается наличие разумных сроков обращения в суд с требованием о компенсации морального вреда, причиненного нарушением трудовых прав, в том числе после их восстановления решением суда. Это в полной мере относится и к случаям нарушения служебных прав, если законодательством, регулирующим соответствующие служебные отношения, предусматривается субсидиарное применение норм ТК. 

«В отсутствие же таких сроков правовое регулирование характеризуется имеющим конституционную значимость пробелом, в силу которого практически невозможно компенсировать моральный вред, причиненный нарушением трудовых (служебных) прав, после того, как факт такого нарушения признан судебным решением, а сами права восстановлены, без нарушения баланса прав и законных интересов сторон трудовых отношений, необходимость поддержания которого обусловлена конституционными требованиями», – отметил Суд. 

Комментируя «АГ» постановление, партнер и руководитель практики «Трудовое право» фирмы INTELLECT Анна Устюшенко тогда выразила надежду, что новая редакция ст. 392 ТК, с одной стороны, предоставит работникам больше гарантий по сравнению с теми, что на данный момент включены в Кодекс. С другой стороны, возможность обращения с отдельным иском создаст дополнительную нагрузку на судебную систему, особенно если практика продемонстрирует положительную динамику по увеличению взыскиваемых сумм компенсаций морального вреда при отдельном обращении.

По мнению управляющего партнера юридической фирмы BLS Елены Кожемякиной, описанная в постановлении ситуация свидетельствует не столько о несовершенстве ТК, сколько о пробелах и проблемах смежных законодательств и – что еще важнее – о проблемах соотнесения разных норм права друг с другом. «Яркий пример – отсутствие указания на моральный вред в законодательстве о службе в системе исполнения наказаний», – отмечала она. Поэтому, подчеркивала эксперт, надо либо дополнять и модернизировать специализированные законы (о службе в системе исполнения наказаний, о госслужбе и т.д.), которые де факто все равно регулируют трудовые отношения, либо жестко и четко подчинять ТК двум базовым понятиям: работодатель и работник.

Содержание поправок 

Как указано в пояснительной записке, законопроектом предлагается установить сроки обращения в суд с требованием о компенсации морального вреда, причиненного нарушением трудовых прав работника: оно может быть предъявлено работником одновременно с требованием о восстановлении нарушенных трудовых прав с соблюдением сроков, предусмотренных ч. 1 ст. 392 ТК (трехмесячный срок; в случае спора об увольнении – в течение месяца), либо в течение трехмесячного срока с момента вступления в силу решения суда, которым эти права были восстановлены полностью или частично.

Такие сроки, выступая в качестве одного из необходимых правовых условий для достижения оптимального согласования интересов сторон трудовых отношений, обеспечивают баланс прав и законных интересов работников и работодателей.

Там же отмечается, что проект не содержит обязательных требований, оценка соблюдения которых осуществляется в рамках государственного и муниципального контроля, при рассмотрении дел об административных правонарушениях, или обязательных требований, соответствие которым проверяется при выдаче разрешений, лицензий, аттестатов аккредитации, иных документов, имеющих разрешительный характер. В частности, ч. 2 ст. 391 ТК предлагается дополнить абзацем о том, что непосредственно в судах рассматриваются также индивидуальные трудовые споры о возмещении морального вреда, причиненного работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя.

Статью 392 Кодекса о сроках обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора предложено дополнить ч. 3 о том, что требование о компенсации морального вреда, причиненного работнику нарушением его трудовых прав, может быть заявлено одновременно с требованием о восстановлении нарушенных трудовых прав с соблюдением сроков, предусмотренных ч. 1 данной статьи, либо в течение трехмесячного срока с момента вступления в силу решения суда, которым эти права были восстановлены полностью или частично.

Часть 4 также предлагается скорректировать, указав, соответственно, что пропущенные по уважительным причинам сроки, установленные ч. 1–4 ст. 392 ТК, могут быть восстановлены судом.

Эксперты положительно оценили проект

Комментируя «АГ» проект поправок в ТК, партнер и руководитель практики «Трудовое право» фирмы INTELLECT Анна Устюшенко отметила, что он символизирует «поступательное движение» в сторону преодоления изначальной жесткости ст. 392 Кодекса, которая именно для работника (слабой стороны спора) устанавливает беспрецедентно короткие сроки для обращения в суд.

Первые существенные изменения в подходе к применению данной нормы, заметила эксперт, были предприняты путем введения годичного срока на взыскание денежных средств (Постановление Пленума ВС от 29 мая 2018 г.). «Таким образом судам было дано указание о "мягком" применении ст. 392 ТК, если работник по дороге в суд "сворачивал" в ГИТ или прокуратуру. Сейчас – новый виток», – пояснила Анна Устюшенко.

«На мой взгляд, во включении в ТК права обратиться за компенсацией морального вреда в течение дополнительных трех месяцев с момента вступления в силу судебного решения логика есть, – добавила она. – Действительно, до момента окончательного разрешения дела по существу нет однозначного ответа на вопрос о наличии нарушенного права.
Кроме того, моральный вред – особая категория. Он может быть меньшим в результате непосредственного нарушения трудовых прав, но "нарасти" в ходе судебного разбирательства. В этом смысле справедливо заявлять его после рассмотрения дела – как резюме».

Между тем, подчеркнула Анна Устюшенко, при таком подходе возникает вопрос об аналогичном «дозаявлении» других требований – например, о выплате денежных средств в связи с установлением судом факта трудовых отношений. «То есть отдельного выделения категории морального вреда явно недостаточно для реализации общего подхода: "если нарушение установлено решением суда, то вступление его в силу следует считать моментом, с которого работник узнал о нарушении своих прав". Во всяком случае, в законопроекте видится именно эта логика», – заключила эксперт.

Как отметила управляющий партнер юридической фирмы BLS Елена Кожемякина, сейчас моральный вред рассматривается, по сути, как сопутствующий риск. «Закон дает право на моральную компенсацию, но из-за отсутствия сроков часто возникают споры о том, когда и как можно ее требовать. Как правило, все требования подаются одновременно, и после решения суда дело закрывается. Вновь и отдельно по поводу морального вреда не обращаются», – пояснила она.

Эксперт добавила, что, по мнению разработчиков законопроекта, такая ситуация нарушает баланс интересов сторон трудовых отношений – именно об этом указано в пояснительной записке. Если проект будет принят, полагает Елена Кожемякина, моральная компенсация станет равнозначным требованием наряду с восстановлением нарушенных трудовых прав.

«Предложение заявлять требования вместе понятно, а вот право требовать компенсацию в течение трех месяцев после вступления в силу решения суда может привести к разным последствиям, – предположила Елена Кожемякина. – Сотрудники будут больше жаловаться именно по поводу компенсации морального вреда, вырастет нагрузка на суды, что может сказаться на скорости и качестве рассмотрения дел. И, конечно, увеличатся издержки работодателей, ведь в рамках одного спора придется заниматься и делом о нарушении трудовых прав, и делом о компенсации морального вреда. Поможет ли это балансу интересов сотрудников и работодателей – большой вопрос».

Адвокат, старший юрист корпоративной и арбитражной практики АБ «Качкин и Партнеры» Ольга Дученко отметила, что в целом поправки можно оценить положительно как направленные на более эффективную защиту трудовых прав работников. «Поправки в ст. 392 ТК сформулированы ясно и понятно. А вот необходимость дополнения ч. 2 ст. 391 новым абзацем о том, что непосредственно в судах рассматриваются индивидуальные трудовые споры по заявлениям работника о возмещении морального вреда, причиненного неправомерными действиями или бездействием работодателя, сомнительна. Логичнее было бы скорректировать абзац данной статьи, в котором уже перечислены возможные требования работника», – считает она.

По мнению эксперта, если поправки будут приняты, работники смогут выбирать: предъявлять ли требование о компенсации морального вреда одновременно с требованием о восстановлении нарушенных трудовых прав либо после вступления в силу решения суда, которым эти права были восстановлены.

Руководящий юрист Eversheds Sutherland Ольга Чиркова также оценила проект положительно. «До настоящего времени ТК не содержал указание на сроки предъявления таких требований. При этом сама по себе возможность обращения с самостоятельным требованием о компенсации морального вреда, причиненного нарушением трудовых прав, была подтверждена еще в 1994 г. Постановлением Пленума ВС № 10», – отметила она. 

В то же время, по мнению эксперта, принятие поправок несущественно отразится на судебной практике, поскольку, как правило, требование о компенсации морального вреда заявляется истцами сразу же при обращении в суд с иском о защите трудовых прав. При этом порядок исчисления сроков обращения в суд с таким требованием был сформулирован в указанном Постановлении № 10. Тем не менее, добавила Ольга Чиркова, установление в ТК четких сроков обращения с требованием о компенсации морального вреда – особенно возможности обратиться с таким требованием уже после вынесения решения по основному делу, – стоит приветствовать.