Приняты поправки о внесудебной блокировке телефонов в колониях и СИЗО

Операторы не смогут оказывать услуги тем абонентам, в отношении которых руководство ФСИН или территориального органа УИС примет соответствующее решение

Один из экспертов «АГ» обратил внимание на то, что вместо размещения «глушилок» связи предлагается выборочно блокировать номера. По мнению второго, такое решение проблемы с телефонами в исправительных учреждениях носит «исключительно косметический характер» и создает лишь новую почву для злоупотреблений.

Госдума приняла в третьем чтении поправки о прекращении оказания услуг связи в СИЗО и учреждениях, где осужденные отбывают лишение свободы (проект № 876381-7).

Первоначальный текст поправок, о котором ранее писала
«АГ», несколько изменился. Принятый закон корректирует не только ст. 34 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, но и ст. 82 УИК. В обеих статьях изложены схожие правила: операторы связи будут прекращать оказание услуг связи по телефонным номерам, которые подозреваемые, обвиняемые и осужденные используют в СИЗО или исправительных учреждениях. Основанием для прекращения станет письменное решение руководства ФСИН или начальника соответствующего территориального органа уголовно-исполнительной системы. Из поправок следует, что заблокировать можно будет и номера, которые зарегистрированы на третье лицо, в том числе организацию или ИП.

В ст. 64 Закона о связи появится упоминание о том, что в таких случаях оператора нельзя привлечь к ответственности или применить к нему меры реагирования за нарушения лицензионных требований. Поправки предполагают, что урегулировать порядок взаимодействия ФСИН и ее территориальных органов с операторами, форму решения о прекращении оказания услуг, а также сроки его принятия и прекращения оказания услуг связи должно Правительство РФ.

«При детальном сравнении исходного предложения и принятого в третьем чтении текста документа можно заметить ряд поправок, которые, с одной стороны, выглядят малозначительными, а с другой – достаточно серьезно корректируют смысловую нагрузку и “зону ответственности” законопроекта», – считает исполнительный директор HEADS Consulting Никита Куликов.

Он отметил изменение заголовка поправок: изначальную широкую формулировку «места содержания под стражей» заменили более конкретной – «территории следственных изоляторов» и «учреждения, исполняющие уголовные наказания в виде лишения свободы». Иными словами, поправки не затрагивают специфические места содержания под стражей (например, изоляторы временного содержания пограничных органов ФСБ и гауптвахты), указал Никита Куликов.

Он также обратил внимание на то, что в первой версии законопроекта говорилось о договорах связи, а в итоговой речь идет об абонентских номерах. «Часто, преимущественно применительно к юридическим лицам, в рамках одного договора связи могут возникать правоотношения по поводу сразу нескольких абонентских номеров. Блокирование всего договора из-за неправомерного использования одного абонентского номера было бы неправильным, но, к слову, нелогичным бы не было», – отметил эксперт.

Кроме того, добавил он, любопытна в целом идея закона: вместо размещения «глушилок» связи предлагается выборочно блокировать номера. «Это значит, что органам ФСИН и другим ответственным за выполнение новых норм органам придется постоянно с помощью мобильных операторов мониторить использование номеров на выбранной территории и после сверки всех использующихся номеров со списком “разрешенных” блокировать нарушителей. Интересно, кто и как будет фильтровать этот трафик и исправлять возможные ошибки. Например, если в отчет попадут номера не имеющих отношение к этим территориям адвокатов, посетителей и случайных прохожих, ведь СИЗО зачастую находятся в черте города», – указал Никита Куликов.

Адвокат, партнер АБ «ЗКС» Сергей Малюкин заметил, что концептуальных изменений к третьему чтению законопроект не претерпел: «Форма стала более качественной, но основа не изменилась – законодатель по-прежнему борется с симптомами вместо того, чтобы бороться с болезнью. При этом и сама процедура борьбы с симптомами вызывает много вопросов, которые в итоговой редакции никак не учтены».

Во-первых, пояснил эксперт, это внесудебная процедура прекращения оказания услуг связи. Фактически поправки заставляют оператора прекратить исполнение своих обязательств из-за решения органа уголовно-исполнительной системы. «Услуги связи оказываются на возмездной основе по соответствующему договору. Принятый закон предусматривает освобождение оператора от какой-либо ответственности за прекращение оказания таких услуг, что фактически нарушает права одной из сторон договора», – считает адвокат.

Кроме того, добавил он, кто будет проверять мотивированность решения о прекращении оказания услуг связи и насколько оно должно быть мотивированным? «Хватит ли одного рапорта оперативника? Или необходимы конкретные факты и результаты ОРД? Вероятнее всего, мотивировка сведется к ссылке на некую оперативную информацию», – предположил Сергей Малюкин.

При этом, подчеркнул он, нельзя не указать на главную проблему – источник мобильной связи в исправительных учреждениях. «Несмотря на пропускной режим, кордоны, досмотры и металлоискатели, мобильные телефоны там как-то появляются. Если допустить, что к этому причастны сотрудники самих учреждений, то получается, что люди, которые эти телефоны проносят на территорию СИЗО и продают, получат возможность блокировать сотовую связь. Надо ли им это? Не уверен. Конечно, какое-то количество абонентов будет блокироваться ежемесячно, но не много и не мало, а так, чтобы у контролирующих органов не возникало вопросов», – считает адвокат. Проблема очевидна, но такое средство ее разрешения носит «исключительно косметический характер» и создает лишь новую почву для злоупотреблений, заключил Сергей Малюкин.