Опасный прецедент о нераспространении на священнослужителей нормы о запрете дарения

Дарение в пользу священника признано законным

Равич Мария
Адвокат АП Санкт-Петербурга

19 Июля 2019
Судебная практикаГражданское право и процесс

Может ли глубоко верующий пожилой человек, страдающий тяжелым неизлечимым заболеванием, распорядиться единственным недвижимым имуществом, подарив его своему духовному наставнику – священнослужителю?

Противоречит ли закону и нарушает ли права наследников такая последняя воля дарителя?

На протяжении почти года суд выяснял обстоятельства очень сложного и запутанного дела, чтобы ответить на эти вопросы.

Судебный спор имеет интересную предысторию. Верующая 76-летняя женщина часто посещала приход местного храма. Много лет назад она познакомилась там со священником, который был моложе ее на 41 год и стал ее духовным наставником. Пожилая женщина узнала, что она больна онкологическим заболеванием на последней стадии, отказалась от лечения и примерно в это же время подписала договор дарения своей единственной квартиры, в которой прожила практически всю жизнь, в пользу ее духовного наставника.

Через шесть месяцев она умерла.

Вступая в наследство, наследница умершей узнала, что квартира была подарена ее тетей незадолго до смерти некому гражданину, и через социальные сети выяснила, что это священник прихода местного храма. Желая выяснить обстоятельства дарения, наследница встретилась со священником, и он подтвердил, что умершая подарила ему свою квартиру, а он, по его словам, «смалодушничал», ибо не должен был принимать такой подарок от прихожанки. Также он пояснил, что осознает, что квартиру нужно вернуть наследникам, для чего попросил дать ему время, чтобы «решить этот вопрос». Но впоследствии выяснилось, что священник продал спорную квартиру, а на полученные деньги улучшил свои жилищные условия. Об этом он сам сообщил наследнице в ходе телефонного разговора.

Затем последовало обращение наследницы в полицию и епархию. Однако сотрудники полиции и представители духовенства, сославшись на гражданско-правовой характер спора, рекомендовали ей обратиться в суд.

После этого наследница решила в судебном порядке оспорить договор дарения. При подготовке искового заявления выяснилось, что после дарения квартира была продана дважды в течение года по цене ниже рыночной более чем на 30%. Таким образом, перед нами стояла задача оспорить цепочку сделок: дарение и два договора купли-продажи – и истребовать квартиру из чужого незаконного владения титульного собственника, доказав его недобросовестность.

Для признания сделок недействительными были выбраны два основания: совершение сделки лицом, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ), т.к. наследница отмечала изменения в поведении и характере родственницы, а также совершение сделки, нарушающей требования закона о запрете дарения (ст. 168, ст. 575 ГК РФ).

Первые сложности в этом деле возникли еще на этапе принятия искового заявления судом – оно было оставлено без движения и далее возвращено истцу по мотиву отсутствия в нем доводов, на которых основаны исковые требования. Областным судом была удовлетворена наша частная жалоба на указанное определение суда, и суд первой инстанции все-таки принял к производству исковое заявление. На решение этих процессуальных вопросов ушло 6 месяцев.

Истребовав все медицинские документы умершей, суд по нашему ходатайству назначил проведение посмертной психолого-психиатрической экспертизы в отношении умершей. Несмотря на то что, согласно медицинским документам, на момент подписания договора женщина страдала онкозаболеванием на последней стадии и имела выраженный болевой синдром, комиссия экспертов не установила у нее каких-либо психических отклонений.

Но наибольший интерес с точки зрения гражданского права представляет собой второе выбранное нами основание для оспаривания договора дарения – совершение сделки, нарушающей требование закона, а именно – дарение с нарушением запрета, установленного ст. 575 ГК РФ.

С самого начала работы по рассматриваемому делу дарение квартиры священнику прихожанкой его храма вызвало у нас большие сомнения в правомерности такой сделки: образ священника, следующего заповедям и являющегося для верующих граждан образцом морали и нравственности, не сочетается с принятием им дорогих подарков.

Системный анализ ст. 575 ГК РФ показал, что у таких сомнений есть вполне реальные юридические основания.

Ограничивая принцип свободы договора установлением запрета дарения на сумму свыше трех тысяч рублей в отношении определенных категорий граждан – в т.ч. работников образовательных, медицинских организаций и организаций, оказывающих социальные услуги, законодатель оставил перечень таких организаций открытым, указав на «иные аналогичные организации», в пользу работников которых также запрещено дарение таких подарков.

Чтобы ответить на вопрос, какие организации попадают под понятие «аналогичных» в контексте этой нормы, необходимо выделить критерий, объединяющий все указанные организации. На наш взгляд, таким критерием является неравное положение сторон во взаимоотношениях граждан с работниками указанных организаций. Это неравенство характеризуется тем, что одна (более слабая) сторона в какой-то мере зависит от другой (более сильной). Одна сторона является ведомой, другая – ведущей. Так, ученик зависит от учителя, т.к. во власти преподавателя – аттестация ученика, принятие экзаменов и т.д. Пациент зависит от врача, поскольку от него зависит качество его лечения и дальнейшей жизни. Верующий человек зависит от своего духовного наставника, т.к. именно последний является его проводником в мир заповедей Господа. Именно он толкует верующему человеку Библию и писания святых отцов, объясняет, что нужно делать для искупления своих грехов и обретения вечной жизни. Особенно эта зависимость сильна для тех верующих, кто предчувствует свой близкий уход из жизни и старается в последние дни успеть искупить свои грехи добрыми делами.

Законодатель пошел на ограничение одного из важнейших принципов гражданских правоотношений – свободы договора, чтобы исключить возможные злоупотребления более сильной стороной в описанных отношениях, ведь зависимость одной стороны от другой искажает истинную волю дарителя. Иначе способом искупления грехов в последние дни жизни верующего человека может стать, например, дарение квартиры священнику.

В ходе рассмотрения дела судом региональное отделение епархии, привлеченное к участию в деле в качестве третьего лица, давало письменные разъяснения о том, кто является духовным наставником верующего человека, что представляют собой таинства исповеди, причастия и т.д.

Из показаний свидетелей в совокупности с разъяснениями епархии следовало, что одаряемый выполнял в отношении дарительницы функции духовного наставника, причащал и исповедовал ее, в т.ч. перед смертью, для чего даже приезжал к ней домой, а также выполнял функции духовного воспитателя и учителя (объяснял ей правила совершения таинств, правила поведения в храме и т.д.).

Объяснений ответчика-священнослужителя мы так и не получили, т.к. он ни разу не явился в судебные заседания по делу. Его представитель, пояснивший в начале процесса, что священник был духовным наставником умершей, в последнем судебном заседании представил суду письменное заявление об отказе от всех данных ранее объяснений.

Представленные представителем ответчика сведения о трудовой деятельности священника противоречили сведениям из епархии, а сама епархия давала противоречивые ответы на адвокатские запросы.

Несмотря на очевидный характер взаимоотношений умершей дарительницы и одаряемого, а также на все изложенные обстоятельства, по итогам одиннадцати месяцев судебного разбирательства суд создал опасный прецедент – отказал в удовлетворении исковых требований, указав, что факт членства умершей дарительницы в религиозной организации (приходе храма) не доказан, а это не дает оснований для применения ст. 575 ГК РФ. То есть смысл решения не в том, что суду не хватило доказательств, а что в принципе такое членство в религиозной организации не предполагается. Следовательно, религиозную организацию нельзя считать аналогичной организациям, упомянутым в ст. 575 ГК РФ.

Указанный прецедент может положить начало весьма неоднозначной судебной практике. Описанные взаимоотношения верующих людей и священников основаны прежде всего на вере, почитании и поклонении. А это самые благоприятные условия для злоупотреблений правом со стороны тех, кто эту веру в гражданах поддерживает. До тех пор пока суды не признают религиозные организации и их работников-священнослужителей организациями, аналогичными тем, которые перечислены в п. 1 ст. 575 ГК РФ, эта проблема не потеряет своей актуальности.