ВС вернул уголовное дело в кассацию, ранее рассмотревшую его без участия защитников по соглашению и подсудимых

Верховный Суд напомнил, что замена участвующего по соглашению адвоката защитником по назначению предусмотрена в законе только как исключение из общего правила

В комментарии «АГ» оба защитника подсудимых поддержали выводы Верховного Суда. По мнению одного из экспертов, кассационное определение ВС вызывает профессиональный интерес как минимум по двум обстоятельствам. Другой назвал выводы Суда законными и справедливыми, поскольку он восстановил нарушенное право обвиняемых на защиту. Советник ФПА РФ Евгений Рубинштейн полагает, что документ интересен прежде всего тем, что высший судебный орган подтвердил приверженность позиции о том, что право на выбор адвоката – фундаментальное положение, являющееся составной частью конституционного права на защиту, не подлежащее ограничению.

20 августа Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ вынесла кассационное определение по уголовному делу, ранее рассмотренному Первым кассационным судом общей юрисдикции в отсутствие подсудимых и их защитников по соглашению.

Кассация рассмотрела уголовное дело в отсутствие осужденных и их защитников по соглашению

В ноябре 2019 г. Алексей Емельянов и Евгений Косов были осуждены Октябрьским районным судом г. Белгорода за совершение преступления по ст. 172 («Незаконная банковская деятельность») УК РФ. Суд приговорил подсудимых к году лишения свободы и штрафу в 50 тыс. руб. Апелляция оставила приговор в силе. 

Защитники осужденных, действующие на основании соглашений (адвокаты АП Белгородской области Алексей Нехаенко, защищающий Емельянова, и Андрей Милевский, защищающий Косова), направили жалобы в Первый кассационный суд общей юрисдикции. Кроме того, адвокаты с согласия доверителей выразили намерение участвовать в заседании кассации при рассмотрении уголовного дела.

Кассационный суд назначил заседание на 26 марта, но в связи с неявкой адвокатов отложил его до 2 апреля, назначив осужденным защитников по назначению. Андрей Милевский со ссылкой на Постановление Президиума ВС и Совета судей РФ от 18 марта 2020 г. № 808, а также на приказ председателя Первого кассационного суда общей юрисдикции о приостановлении производства по делам в судах с личным участием участников процесса с 19 марта по 10 апреля просил обеспечить рассмотрение дела с его участием с использованием видео-конференц-связи или отложить судебное разбирательство и провести его после 10 апреля. Об этом также ходатайствовал Алексей Нехаенко.

Тем не менее суд отказал в удовлетворении ходатайств, мотивируя тем, что право на участие в заседании кассации путем использования ВКС имеют лишь содержащиеся под стражей лица или осужденные, отбывающие наказание в виде лишения свободы. Поскольку защитники не относятся к указанной категории лиц, отметила кассация, оснований для обеспечения их участия в судебном заседании в режиме ВКС не имеется. 

В связи с введением в России периода «нерабочих дней» с 30 марта по 3 апреля слушание дела было перенесено на 9 апреля. В назначенную дату оно было рассмотрено кассационным судом в отсутствие осужденных и с участием двух защитников по назначению. В итоге суд исключил из обвинительных приговоров штрафы, оставив судебные акты в остальной части без изменения.

Защитники обжаловали меру наказания, назначенную подзащитным

Впоследствии защита обвиняемых обратилась в Верховный Суд с кассационными жалобами (есть у «АГ»). Андрей Милевский, в частности, в своей жалобе указал, что кассационный суд существенно нарушил право осужденного Евгения Косова на защиту, заключающееся в том, чтобы в суде принимал участие адвокат, с которым заключено соглашение на защиту и который подал кассационную жалобу, в том числе при рассмотрении как дела, так и жалобы в судебном заседании. Также он указал, что нижестоящие суды не приняли во внимание данные о личности его подзащитного, которые на момент вынесения приговора и назначения наказания снижали степень общественной опасности совершенного преступления и позволяли не назначать столь суровое наказание.  

Алексей Нехаенко в своей кассационной жалобе сослался на то, что вид основного наказания, назначенного его подзащитному, явно несоразмерен тяжести преступления и личности осужденного, а для исправления последнего достаточно назначения альтернативного вида наказания, предусмотренного санкцией вмененной статьи. Защитник также отметил, что «определение суда кассационной инстанции вынесено с грубейшим нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку, как следует из текста указанного судебного решения, защиту интересов осужденного Алексея Емельянова осуществлял защитник – адвокат К.».

С учетом изложенного адвокаты просили Верховный Суд изменить обвинительный приговор в отношении осужденных и назначить им основное наказание в виде штрафа.

ВС выявил нарушение права на защиту и вернул дело в кассацию

Изучив материалы дела № 57-УД20-4, Судебная коллегия по уголовным делам ВС напомнила, что в силу п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый (обвиняемый) не отказался от него в порядке ст. 52 УПК. Согласно ч. 2 ст. 47 УПК это законоположение распространяется и на осужденных.

 Вместе с тем защитник (защитники) могут быть приглашены для участия в деле как обвиняемым, так и его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия обвиняемого (ч. 1 ст. 50 УПК). Участие защитника также может быть обеспечено судом, но по просьбе обвиняемого, не имеющего защитника (ч. 2 ст. 50 УПК), либо независимо от такой просьбы, если закон предусматривает обязательное участие защитника (ч. 1 ст. 51 УПК).

Как пояснил Суд, замена защитника по соглашению адвокатом по назначению предусмотрена в законе только как исключение из общего правила. В соответствии с ч. 3 ст. 50 УПК в случае неявки приглашенного защитника в течение 5 суток со дня заявления ходатайства о приглашении защитника суд вправе предложить подозреваемому (обвиняемому) пригласить другого защитника, а в случае его отказа – принять меры по назначению защитника в порядке, определенном Советом Федеральной палаты адвокатов РФ.

«Как следует из материалов дела, адвокаты Андрей Милевский и Алексей Нехаенко от участия в суде кассационной инстанции не отказывались, а напротив, просили о рассмотрении дела с их участием, осужденные Евгений Косов и Алексей Емельянов также не давали согласие на замену адвокатов, с которыми заключили соглашение, и представление им судом защитников по назначению. Между тем право на выбор адвоката относится к числу фундаментальных положений, включенных в систему норм, составляющих институт обеспечения права на защиту. Указанное право не может быть ограничено в зависимости от стадии судопроизводства», – подчеркивается в кассационном определении. 

Таким образом, ВС поддержал доводы защитников о нарушении права их доверителей на защиту и частично удовлетворил кассационные жалобы. В итоге постановление кассационного суда было отменено, а уголовное дело возвращено в Первый кассационный суд общей юрисдикции на новое рассмотрение.

«Высшая инстанция отстояла незыблемость конституционных норм и основных начал уголовного судопроизводства, связанных с правом на защиту»

В комментарии «АГ» Андрей Милевский назвал обоснованными выводы Верховного Суда, выявившего нарушение права на защиту осужденных, отбывающих наказание по вступившему в силу приговору в период пандемии коронавирусной инфекции. «После 19 марта 2020 г. Первый кассационный суд общей юрисдикции опубликовал на сайте постановление председателя суда о недопуске лиц, в том числе адвокатов, на заседания. Поскольку ранее судебное разбирательство было назначено на 26 марта, мы с Алексеем Нехаенко ходатайствовали об отложении заседания или проведении его по ВКС, при этом настаивая на личном участии в судебном процессе. Кассационный суд дважды откладывал заседание, а 9 апреля вынес определение, из которого следовало, что в заседании участвовали адвокаты по назначению. Это является прямым нарушением права на защиту, о чем указал ВС, а именно – нарушением ст. 50 УПК», – пояснил он. 

Адвокат добавил, что подзащитных об этом никто не известил, их мнение об участии в деле защитников по назначению также не спросили. «Когда мы с Алексеем Нехаенко собирались приехать в Первый кассационный суд, нам по телефону сообщили, что в суд нас не пропустят в целях борьбы с распространением COVID-19. В итоге кассационный суд отказал в проведении заседания по ВКС, сославшись на ч. 1 ст. 401 УПК, но при этом не принял во внимание п. 2 Постановления Президиума ВС № 808, согласно которому должен был провести заседание по видео-конференц-связи, но не сделал этого, хотя возможности имелись», – подчеркнул Андрей Милевский. 

Алексей Нехаенко отметил, что Верховный Суд в данном кассационном определении установил нарушения, при которых судебный акт подлежит обязательной отмене. «Не вдаваясь в суть и содержание иных доводов жалобы, высшая инстанция согласилась с доводами защиты и отстояла незыблемость конституционных норм, а также основных начал уголовного судопроизводства, связанных с правом на защиту, причем на всех стадиях уголовного судопроизводства. При этом Судебная коллегия по уголовным делам дала не усеченное толкование допущенной судебной ошибки, а еще раз напомнила, что замена участвующего по соглашению защитника адвокатом по назначению допустима только в крайнем случае и в порядке исключения», – пояснил он. 

Защитник обратил особое внимание на наличие обязательного согласия подозреваемого (обвиняемого) на такую замену. «В иных случаях замена защитника по соглашению недопустима и является фундаментальным нарушением права на защиту. Из сути данного определения следует, что участие защитника является не просто обязательным и формальным, а подчеркивается необходимость такого участия именно в целях реализации права на защиту. Считаю, что выводы Верховного Суда положительно скажутся на формирующейся судебной практике кассационных судов общей юрисдикции», – подытожил Алексей Нехаенко.

Эксперты высоко оценили практическую значимость выводов Суда 

По мнению управляющего партнера АБ «Правовой статус», адвоката Алексея Иванова, кассационное определение ВС вызывает профессиональный интерес как минимум по двум обстоятельствам.

Во-первых, пояснил он, это феномен «двойной» защиты. «Несмотря на многочисленные адвокатские разъяснения о недопустимости действий вопреки воле доверителя и осуществления защиты в порядке ст. 51 УПК при наличии адвоката, с которым заключено соглашение, а также дисциплинарную практику по вопросам “двойной” защиты, эта проблема до сих пор не разрешена», – отметил эксперт.

Во-вторых, добавил он, в вопросах «двойной» защиты суды формируют единую практику с органами адвокатского самоуправления, основанную на обязательном соблюдении закона и полноценной реализации права на защиту. «В данном деле ВС признал очевидное – рассмотрение дела судом в отсутствие осужденного и с участием защитников, назначенных в порядке ст. 51 УПК при наличии адвоката, с которым заключено соглашение на защиту, безусловно свидетельствует о нарушении права на защиту. Суд указал на исключительные условия замены участвующего по соглашению адвоката и на обязательность принятия судами мер по назначению защитника в порядке, определенном Советом ФПА. Тем самым Верховный Суд задал единое направление, и совместными усилиями мы сможем повлиять на решение проблемы “двойной” защиты», –заключил Алексей Иванов. 

Партнер АБ «ЗКС» Алексей Буканёв назвал справедливыми и законными выводы ВС, восстановившего нарушенное право на защиту. «Особое внимание я бы обратил на фразу из определения о том, что право на выбор адвоката относится к числу фундаментальных положений, включенных в систему норм, составляющих институт обеспечения права на защиту. Этот постулат, к сожалению, часто нарушается на стадиях уголовного процесса, предварительного расследования и производства в суде первой инстанции», – отметил он.

По мнению эксперта, использование ВКС в судах второй и надзорной инстанций при рассмотрении дел в период пандемии при наличии согласия участников процесса и после реализации права на согласование позиции с подзащитным является обоснованным и разумным.

«Важный шаг к расширению практики участия защитников в судебных заседаниях с использованием ВКС»

Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Евгений Рубинштейн полагает, что кассационное определение ВС интересно прежде всего тем, что высший судебный орган подтвердил приверженность позиции о том, что право на выбор адвоката – это фундаментальное положение, являющееся составной частью конституционного права на защиту, не подлежащее ограничению. В то же время, добавил он, реализация этого права в условиях карантинных ограничений до сих пор вызывает сложности. 

По мнению Евгения Рубинштейна, в силу специфики стадии и полномочий кассационной инстанции ВС прямо не смог указать на действия и решения, которые должна была совершить и принять «нижестоящая кассация». «В этом и заключается основная проблема толкования рассматриваемого определения. С одной стороны, признается нарушение права на защиту в условиях карантинных ограничений, выразившееся в замене защитников по соглашению на защитников по назначению в ситуации, когда первые последовательно просили суд либо провести заседание с их участием с использованием системы ВКС, либо отложить его на более поздний срок. С другой стороны, ВС не согласился с правильностью разрешения нижестоящим судом ходатайств защитников об их участии в заседании посредством ВКС», – отметил Советник ФПА. 

Евгений Рубинштейн полагает, что симбиоз двух тезисов – незаконный отказ в удовлетворении указанного выше ходатайства защитников и изложенная в совместном постановлении Президиума ВС и Совета судей РФ рекомендация «при наличии технической возможности инициировать рассмотрение дел путем использования систем видео-конференц-связи» – позволяет говорить о начале формирования новой процедуры участия защитников в судебном заседании. «При этом отсутствие указаний на подобную форму участия защитников в УПК не останавливает ВС в использовании расширительного толкования с молчаливой отсылкой к позициям ЕСПЧ», – заметил он.

«Безусловно, это важный шаг к расширению практики участия защитников в судебных заседаниях с использованием ВКС», – подчеркнул Евгений Рубинштейн. Он добавил, что в подобных случаях участники судебных разбирательств столкнутся с другими проблемами, касающимися определения технической возможности, идентификации личности, представления документов и т.п., которые также придется решать в сложных условиях. 

«По всей видимости, после расширения подобной практики мы увидим законодательное оформление. Во всем этом важно определить “границы”, за пределами которых снижаются процессуальные гарантии и ограничивается право на защиту, а экстраординарная процедура использования систем ВКС перестает быть исключительной. Адвокатское сообщество должно сделать все возможное, чтобы законодатель и правоприменитель не “переступали” через ВКС, иначе современные и необходимые средства коммуникации окажут негативное влияние на уголовный процесс», – заключил Евгений Рубинштейн.

Зинаида Павлова