Российские судьи нечасто назначают суровое наказание?

Институт проблем правоприменения сравнил средние нормативные санкции и реальное наказание по конкретным составам

Один из адвокатов подчеркнул, что при определении нижнего и верхнего предела санкции законодатель не ждет, что судья будет выбирать среднее значение. Другой отметил, что закрепление в санкциях уголовно-правовых норм широких «вилок» неизбежно. По словам третьего, минимальное наказание может быть назначено и при отсутствии события преступления.

26 ноября Институт проблем правоприменения опубликовал аналитический обзор «Нормы и практика в уголовной политике: разрывы и дисбалансы». Его подготовил директор ИПП по исследованиям Кирилл Титаев на основе данных Судебного департамента при Верховном Суде РФ за 2019 г.

Законодатель строже судей?

Автор проанализировал информацию о 84 составах, охватывающих 90% всех осужденных в России за прошлый год. Цель работы – соотнести среднее нормативное наказание и реально назначаемое судами наказание, а затем сравнить по этому параметру разные преступления. В качестве среднего нормативного наказания использовалась середина «вилки» (например, 10 лет при сроке от 8 до 12 лет).

Кирилл Титаев пришел к выводу, что существует группа преступлений, реальные наказания за которые очень близки к середине нормативной «вилки». «Ближе всего к среднему приближаются наказания за классические насильственные, тяжкие имущественные преступления и преступления наркотические», – пишет он.

В то же время было установлено, что для большого количества преступлений, в том числе тяжких, реальное наказание оказывается «намного ниже, чем то, которое ожидал законодатель». «Так, существуют составы тяжких преступлений, по которым суды считают нужным назначать лишение свободы менее чем в 7% случаев. Для почти четверти всех изученных составов (более 10% всех осужденных в 2019 году) среднее назначенное наказание составляет менее 5% от среднего, установленного законодателем», – поясняется в обзоре. Однако тут же подчеркивается, что это не говорит о нарушении судьями закона. Для большинства преступлений предусмотрено не только лишение свободы, но и другие виды наказаний.

«Одновременно это не значит, что судьи чрезвычайно мягкосердечны: они оценивают ситуацию и назначают наказание с учетом реальной тяжести и общественной опасности правонарушения», – считает автор. У того, что суды существенно смещают наказание к нижней границе, по мнению Кирилла Титаева, может быть несколько причин. Так, законодатель мог неверно оценить криминальные реалии или охватить одним составом и тяжкие, и менее опасные деяния. А может быть, ошибается правоприменитель – квалифицирует как тяжкое преступление деяние, которое нужно квалифицировать иначе.

В любом случае эта ситуация существенно затрудняет нормальную работу правоприменительной системы, считает Кирилл Титаев: возникают дополнительные коррупционные возможности для недобросовестных сотрудников правоохранительных органов, граждане получают судимость по тяжкому составу, Уголовный кодекс перестает быть ориентиром в приоритетах уголовной политики, а авторитет законодателя и правоприменителя подрывается.

«В этих условиях необходимо проанализировать выделенные "проблемные" составы (относительно массовые, относительно тяжкие, имеющие наибольший разрыв между нормой и реальностью), установить, какой из названных механизмов обеспечивает такой разрыв, и принять соответствующие меры либо на уровне законодательства, либо на уровне правоприменительной практики», – считает автор.

Для каждого состава преступления проблемы будут своими, признает он. «Было бы наивно предполагать некоторое универсальное решение. Однако общая последовательность шагов должна быть одинаковой: анализ дезагрегированной статистики, что позволяет учесть формальные ограничения (рецидив, особый порядок и т.д.), анализ текстов приговоров, вынос результатов анализа на широкое общественное обсуждение», – говорится в исследовании.

Адвокаты обратили внимание на недостатки исследования

Адвокат АБ «Забейда и партнеры» Артем Саркисян, не отрицая значимость обзора, не согласился с тем, что реальное наказание оказывается намного ниже, чем то, которое «ожидал» законодатель: «В указанном выводе заложена некорректная предпосылка, состоящая в том, что законодатель, определяя санкцию, якобы ожидает от правоприменителя назначения наказания по среднему значению санкции».

По мнению адвоката, при определении нижнего и верхнего предела санкции законодатель должен руководствоваться тем, какое наказание будет соответствовать целям его назначения при совершении конкретного преступления при самой низкой и самой высокой степени общественной опасности соответственно. «Из этого никак не следует, что конечным ожиданием является некое среднее значение. Законодатель ожидает, что наказание будет назначаться с учетом характера и степени общественной опасности, личности виновного, а также с учетом того, какое именно наказание окажет влияние на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, как того требует ч. 3 ст. 60 УК РФ», – объяснил адвокат.

Даже если подавляющее большинство совершенных преступлений по конкретной статье имеют низкую степень общественной опасности, а иные обстоятельства в большинстве случаев позволяют назначить наказание ближе к нижнему пределу, это не означает, что законодателю необходимо опустить верхнюю планку, считает Артем Саркисян. «Верхний предел важен для случаев проявления наибольшей общественной опасности, даже при том, что такие случаи могут носить единичный характер», – подчеркнул адвокат.

Он также обратил внимание на недостатки методики подсчета: «На мой взгляд, она была бы оправдана, если бы санкции были безальтернативными, то есть во всех случаях предусматривали один единственный вид наказания – лишение свободы. Кроме того, не совсем корректно считать нижнюю границу наказания за 0, так как в силу ч. 2 ст. 56 УК лишение свободы устанавливается на срок от двух месяцев до 20 лет. Следовательно, значение нижней границы наказания в санкциях без установленного минимального предела необходимо рассматривать как 0,17». Тем не менее вывод о том, что Уголовный кодекс перестает быть ориентиром в приоритетах уголовной политики, справедлив, сказал Артем Саркисян.

Адвокат МКА «Князев и партнеры» Алексей Сердюк также считает, что закрепление в санкциях уголовно-правовых норм широких «вилок» неизбежно: «Данный подход объясняется тем, что законодатель, формулируя текст уголовного закона, ориентируется на неопределенное число лиц, действия которых могут попасть под уголовный запрет, и не может охватить все варианты, которые могут возникнуть на практике. Задача суда – при рассмотрении конкретного дела учесть фактические обстоятельства, в том числе отягчающие и смягчающие, роль лица, если преступление было совершено в соучастии, что в свою очередь обеспечит назначение справедливого наказания».

В то же время, признал адвокат, законодатель может и переоценить тяжесть деяния. Об этом свидетельствуют и данные исследования ИПП – за многие преступления, в том числе и тяжкие, массово назначаются наказания сильно ниже установленных законодателем средних значений. «Возможно, это объясняется тем, что общественная опасность деяния, которую усматривает правоприменитель, отличается от заложенной законодателем. К сожалению, законодатель руководствуется не только критерием общественной опасности, но и иными обстоятельствами», – заметил эксперт.

В качестве примера учета других критериев Алексей Сердюк привел квалифицированное уклонение от уплаты налогов (ч. 2 ст. 199 УК). «Хотя это преступление относится к категории тяжких, на практике наказание в виде реального лишения свободы встречается гораздо реже, чем, например, условное или даже штраф, при этом срок такого наказания, как правило, не превышает двух лет. Однако отнесение уклонения от уплаты налогов к категории тяжких преступлений в совокупности с расширенными сроками давности (в сравнении с преступлениями средней тяжести), а следовательно, и большей вероятностью попасть в поле зрения сотрудников правоохранительных органов приводит к повышению желания руководителя компании погасить недоимку организации перед бюджетом и освободиться от ответственности в соответствии с примечанием к статье 199 УК», – пояснил адвокат. То есть квалифицированное уклонение от уплаты налогов отнесено к категории тяжких преступлений не для того, чтобы назначать серьезные сроки реального лишения свободы, а для того, чтобы получать эффективное возмещение государственных потерь под страхом уголовной ответственности, подчеркнул он.

Адвокат, управляющий партнер Criminal Defense Firm Алексей Новиков считает, что ориентация в исследовании на середину нормативной «вилки» – логичный, но не совсем верный подход, так как он не учитывает ряд норм и обстоятельств, влияющих на наказание: «Сам автор отмечает, что при таком подходе не учтены нормы общей части УК, применение которых как в отдельности, так и в совокупности может существенно снизить или увеличить размер наказания. Например, глава 10 предусматривает смягчающие и отягчающие обстоятельства, которые существенно влияют на наказание. При этом нормы общей части применяются ко всем составам преступлений в равной степени, вне зависимости от направленности деяний и сферы взаимоотношений. То есть имеют равную силу в отношении преступлений как в сфере экономики, так и против личности».

Еще один не менее важный аспект, который не был принят во внимание, – статистика и взаимодействие органов дознания, следствия, прокуратуры и суда, добавил Алексей Новиков. «Доля оправдательных приговоров, прекращенных уголовных дел и отмененных решений по уже возбужденным делам ничтожно мала. Все перечисленные решения, так сказать, "портят" статистику. Поэтому нередко подсудимый при отсутствии вины или даже события преступления может получить минимальное наказание, в том числе не связанное с лишением свободы. Руководствуются принципом "и волки сыты, и овцы целы". На мой взгляд, именно здесь и кроется ошибка, которая приводит к искажению статистики и не позволяет эффективно функционировать правоохранительной системе в целом», – заключил он.

Екатерина Коробка