Оставлен в силе оправдательный приговор по делу об изнасиловании и убийстве малолетней

Апелляционный суд, в частности, указал, что высказывание защитника о значимости оценки показаний подсудимого, который сравнил рассматриваемый случай с иным уголовным делом, завершившимся судебной ошибкой, не может рассматриваться как нарушение, повлиявшее на исход дела

Как отметил адвокат оправданного в комментарии «АГ», апелляционный суд счел, что процесс в первой инстанции велся в соответствии с буквой и духом закона, а апелляционное представление прокуратуры не содержит никаких доказательств обратного.

Как стало известно «АГ», 14 марта Второй апелляционный суд общей юрисдикции оставил в силе вынесенный на основе вердикта присяжных оправдательный приговор мужчине, обвинявшемуся в изнасиловании и убийстве малолетней девочки 15-летней давности.

Как ранее сообщала
«АГ», утром 27 июня 2008 г. 11-летняя жительница Кингисеппа Катя Макарова вышла из дома и пропала. Тело девочки было обнаружено лишь спустя две недели в местном парке. В ходе расследования уголовного дела, которое неоднократно продлевалось, приостанавливалось и возобновлялось, правоохранители сочли, что перед смертью ребенок подвергся изнасилованию. В число подозреваемых попал Андрей Орёлкин, который проживал с матерью недалеко от места обнаружения тела девочки. Мужчину несколько раз допрашивали в качестве свидетеля, в его доме был проведен обыск. Тогда Орёлкин прошел допрос с использованием полиграфа, который не дал однозначного ответа на вопрос о его причастности к преступлению.

В 2021 г. уголовное дело было передано в областное управление СКР, а в октябре того же года Андрей Орёлкин был задержан в качестве подозреваемого. По версии следствия, мужчина заманил девочку к себе домой, где изнасиловал ее, а затем задушил руками. После задержания Орёлкин признал себя виновным, а через день он был помещен в СИЗО. Вскоре ему были предъявлены обвинения по п. «в» ч. 3 ст. 131, п. «в» ч. 3 ст. 132 и п. «в», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Уголовное дело рассматривалось в Ленинградском областном суде с участием присяжных заседателей. В ходе разбирательства по делу подсудимый не признал свою вину и утверждал о том, что он вынужден был оговорить себя под давлением правоохранителей, заставивших его написать явку с повинной с нужными им показаниями. В судебных прениях, как ранее сообщал защитник подсудимого, адвокат АП Ленинградской области Валентин Петрюк, сторона гособвинения настаивала на том, что обвиняемый признался в содеянном путем явки с повинной и подтвердил свои признательные показания при проведении следственного эксперимента и проверке показаний на месте преступления. По словам защитника, линия защиты подсудимого строилась на факте наличия самооговора обвиняемого.

7 декабря 2022 г. коллегия присяжных заседателей, состоящая из пяти мужчин и трех женщин, вынесла оправдательный вердикт подсудимому. Таким образом, Андрей Орёлкин был оправдан по всем трем пунктам обвинения: присяжные признали недоказанными факты совершения подсудимым насильственных действий сексуального характера, изнасилования и убийства потерпевшей в связи с неустановлением события преступления. Мужчина был освобожден из-под стражи, за ним было признано право на реабилитацию.

Далее прокуратура подала апелляционное представление, в котором, в частности, указывалось на ограничение со стороны председательствующего судьи права стороны обвинения на представление доказательств, исследование в присутствии присяжных явки с повинной Орёлкина, в то время как этот процессуальный документ был составлен в присутствие защитника и отвечал всем требованиям закона. В представлении также отмечалось, что подсудимый и его защитник позволяли себе высказывания, ставящие под сомнение качество предварительного следствия в целом и законность процедуры получения отдельных доказательств.

Прокуратура добавила, что защитник в судебных прениях сделал неуместное сравнение последствий дачи признательных показаний по этому делу с другим уголовным делом, завершившимся судебной ошибкой и лишением оговорившего себя подсудимого жизни, а его подзащитный в своем выступлении упоминал о желании следствия воспользоваться его тяжелой жизненной ситуацией и получить мнимые доказательства его причастности к преступлению. Все эти обстоятельства, по мнению прокуратуры, не получили должной реакции со стороны председательствующего, носили систематический характер, сформировав у присяжных предубеждение относительно доказательственной базы обвинения, и, как следствие, отрицательно повлияли на беспристрастность вердикта. В апелляционной жалобе потерпевшая Р. также просила отметить приговор.

Уголовное дело поступило во Второй апелляционный суд общей юрисдикции, который пришел к выводу об отсутствии каких-либо нарушений уголовного-процессуального закона при рассмотрении этого дела в суде первой инстанции. Возможность предъявления гособвинителем явки с повинной Орёлкина присяжным стала предметом оценки в ходе судебного следствия, а принятое по итогам судебное решение не вызывает сомнений в своей законности и обоснованности. «Явка с повинной по своей правовой природе является добровольным сообщением лица о совершенном им преступлении. К моменту написания оспариваемого документа (6 декабря 2021 г.), содержащего в себе лишь признание, без раскрытия подробностей в убийстве и изнасиловании потерпевшей, Андрей Орёлкин не только был заключен под стражу (с 20 октября 2021 г.), но и подвергался уголовному преследованию по обоим данным составам преступления, т.е. не сообщил сведений, отличных к тому моменту от содержания предъявленного обвинения», – заметил апелляционный суд.

Он добавил, что такое заявление, вне зависимости от способа его оформления и мотивов поведения его автора, не может быть признано добровольным, т.е. не являющимся последствием правоохранительной деятельности органов власти, а значит, не порождает самостоятельного источника доказательств, приемлемого для исследования с участием всего состава суда. Эта позиция не противоречит решению председательствующего о допуске к представлению стороной гособвинения показаний подсудимого, данных им на стадии следствия, допустимость которых была оспорена защитой, поскольку соответствие каждого отдельного документа условиям его исследования в ходе судебного следствия проверяется судом отдельно, и положительное решение в одном случае, при отсутствии противоречия в выводах по одним и тем же фактам, не всегда влечет за собой аналогичное решение в другом.

Апелляция также отметила, что вмешательства председательствующего в ход представления доказательств и выступления сторон носили точечный и достаточный характер, каждый раз диктовались допущенными отступлениями от предусмотренной законом процедуры, не имели целью и последствиями дискредитацию позиции и личности участника процесса, а объем такого вмешательства в полной мере соответствовал характеру и содержанию его повода. В свою очередь, краткое вступительное слово при формировании коллегии присяжных и напутственное слово председательствующего перед удалением для вынесения вердикта в полной мере соответствуют положениям закона.

«Ни отраженное в протоколе и не оспоренное сторонами поведение коллегии присяжных заседателей, ни содержание вопросов, прозвучавших от состава суда по ходу процесса, не свидетельствуют о том, что с их стороны имела место какая-либо предвзятость или необъективность, а вынесенный вердикт не является беспристрастным. Весь ход судебного следствия, выступления участников процесса в судебных прениях, а подсудимого – с последним словом не указывает на то, что стороной защиты в рамках единой линии неправомерного поведения осуществлялись действия, направленные на подмену оценки доказательств их дискредитацией по неправовым основаниям», – отмечено в апелляционном определении.

Апелляция также указала, что высказывания подсудимого не представляли собой последовательно совершаемых нарушений, а носили ситуационный, не конкретизированный и в большей степени эмоциональный характер и зачастую были реакцией на процессуальное поведение других участников судебного разбирательства. «Так, оценивая заключение по итогам исследования запаховых следов одновременно как ошибочное или сфальсифицированное (без раскрытия деталей такой позиции), подсудимый проявил не самостоятельное желание довести такую свою позицию, а дал ответ на вопрос коллегии присяжных, истребовавших его оценку такому заключению. Упоминая обстоятельства своего силового задержания сотрудниками полиции, Андрей Орёлкин отвечал на вопросы государственного обвинителя о причинах дачи первоначальных признательных показаний с элементами подробностей в условиях, когда сторона обвинения уже была проинформирована о позиции защиты относительно причины недопустимости (на их взгляд) таковых, т.е. когда потенциальный ответ подлежал прогнозу и, соответственно, воспринимался автором вопроса как приемлемый к высказыванию», – указал апелляционный суд

В свою очередь, рассуждения защитника в прениях относительно особенностей допроса свидетеля О. являлись формой отражения процессуальной атаки обвинения на данные показания и не могут восприниматься как критика процессуальной составляющей следственного действия, так как они выступают в контексте всего высказывания сугубо как попытка объяснения информации свидетеля в контакте всех обстоятельств дела. При этом высказывание защитника о значимости оценки показаний подсудимого, который хотя и сравнил рассматриваемый случай с иным уголовным делом, завершившимся судебной ошибкой, не может рассматриваться как нарушение, повлиявшее на исход дела. Аналогично следует воспринимать обоснование подсудимым своей невиновности необоснованным желанием органов следствия привлечь именно его к уголовной ответственности, в том числе ввиду его тяжелых жизненных обстоятельств.

В комментарии «АГ» адвокат Валентин Петрюк позитивно оценил апелляционное определение. «Апелляционный суд счел, что процесс в первой инстанции велся в соответствии с буквой и духом закона. Апелляционное представление прокуратуры не содержало никаких доказательств обратного, как и значимых нарушений законодательства, которые могли бы повлиять на вердикт присяжных заседателей. Никаким образом ни оправданный, ни его защита не могли сформировать какое-либо негативное отношение присяжных к доводам обвинения либо оказать давление на них. Считаю абсолютно справедливыми и законными решение апелляционного суда и, как следствие, нашедший свое подтверждение во второй инстанции вывод присяжных о невиновности и полной непричастности подзащитного к инкриминируемым ему преступлениям», – подчеркнул защитник.

Зинаида Павлова