«Не ищи мудрости, ищи простоты»

Об актуальности евангельской притчи в правоприменительной практике

Цыренжапов Бальжинима
Адвокат АП Республики Бурятия

22 мая 2023
Судебная практикаПроизводство по делам об административных правонарушениях

Евангельская притча «Не ищи мудрости, ищи простоты» учит тому, что простота и ясность суждений являются признаком истины, а усложнение простых ситуаций нередко приводит к казусам.  

В данной статье хотелось бы обратить внимание на проблему, обусловленную, на мой взгляд, нарушением ясности изложения абз. 4 п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 июня 2019 г. № 20 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях, предусмотренных гл. 12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее – Постановление № 20).

Поясню свою точку зрения.

В частности, абз. 4 п. 13 постановления содержит следующее разъяснение: «Вместе с тем, если у водителя (привлекаемого по ст. 264.1 УК РФ – уточнено мной. – Б. Ц.) отсутствует право управления транспортными средствами либо не истек срок назначенного ему административного наказания в виде лишения права управления транспортными средствами, он подлежит также привлечению к административной ответственности соответственно по части 1 или 2 статьи 12.7 КоАП РФ».

При этом в данном разъяснении не приведено какого-либо обоснования вывода о двойной ответственности за одно деяние. Неясно, на основании каких суждений ВС пришел к такому заключению.

В Словаре русского языка Академии наук СССР1 слово (глагол) «разъяснить» трактуется как «сделать ясным, понятным; растолковать, объяснить что-л.; внести ясность во что-л., помочь выяснить что-л.».

Если разъяснения не вносят ясность и не объясняют обстоятельства ситуации, которым дается толкование, это нередко порождает правоприменительные проблемы.

Как указано в Постановлении № 20, преступлением по ст. 264.1 УК является управление транспортным средством в состоянии опьянения лицом, подвергнутым административному наказанию (ч. 1) или имеющим судимость (ч. 2) за управление ТС в состоянии опьянения. Ответственность же по ст. 12.7 КоАП предусмотрена за управление ТС водителем, находящимся в трезвом состоянии, и, соответственно, – не имеющим права управления (ч. 1) либо лишенным такого права (ч. 2).

То есть в данных нормах речь идет о двух самостоятельных нарушениях закона, отличающихся друг от друга тем, что в одном случае нарушение совершил «трезвый водитель» (ст. 12.7 КоАП), а в другом – «пьяный» (ст. 264.1 УК).

Во-первых, данным разъяснением за одно деяние устанавливается двойная ответственность – как за нарушение закона, совершенное в трезвом состоянии и в состоянии опьянения. То есть нарушается фундаментальный правовой принцип non bis in idem (не дважды за одно и то же) – недопустимость двойного наказания за одно и то же деяние, – закрепленный в ч. 2 ст. 6 УК и ч. 1 ст. 50 Конституции.

Во исполнение данного разъяснения в отношении водителей, привлекаемых к ответственности по ст. 264.1 УК, мировые судьи выносят постановления о признании их виновными в совершении административного правонарушения по ч. 1 или 2 ст. 12.1 КоАП и о назначении им наказаний. После вступления этих судебных актов в законную силу за то же деяние районные суды выносят приговоры по ст. 264.1 УК, а последующие судебные инстанции «засиливают» их.

Тем самым, на мой взгляд, нарушаются требования ст. 90 «Преюдиция» УПК, в которой закреплен основополагающий правовой принцип «Правовая определенность судебного акта» (res judicata – разрешенное дело). Наличие по таким делам постановлений мировых судей о наложении административных наказаний по ст. 12.7 КоАП должно означать, что деяния, которые получили окончательную оценку как административные правонарушения, не могут признаваться преступлениями или их составляющими. Данные преюдициальные акты являются препятствиями для вынесения приговоров и основаниями для возвращения уголовных дел прокурору в порядке ст. 237 УПК, – как указано, например, в п. 12.1 Постановления Пленума ВС от 9 декабря 2008 г. № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также их неправомерным завладением без цели хищения».

Суды неукоснительно соблюдают принципы non bis in idem и res judicata: достаточно в справочно-правовых системах навести курсор на ссылки «ч. 2 ст. 6 УК», «ч. 1 ст. 50 Конституции» или «ст. 90 УПК» и увидеть внушительный список судебной практики о применении этих основополагающих принципов.

Во-вторых, в обсуждаемом пункте Постановления № 20, на мой взгляд, усматривается нарушение общих правил толкования совокупности правонарушений и отграничения преступлений от правонарушений.

Толкование правил квалификации множественности и совокупности правонарушений не представляет особой сложности и отражено в учебниках по уголовному праву. Например, профессор Н.Ф. Кузнецова лаконично и в то же время емко сформулировала правило такого отграничения преступлений от правонарушений: «Возможна ли совокупность преступлений с иными правонарушениями и, соответственно, сочетание наказания с другими санкциями? Применительно к административным, дисциплинарным, гражданско-правовым проступкам этот вопрос решается отрицательно. Преступление как самое серьезное правонарушение поглощает непреступные правонарушения. То же относится к наказанию и иным санкциям: наказание их поглощает»2.

Непосредственно вопрос о незаконности двойного наказания за одно деяние – по ст. 12.7 КоАП и по ст. 264.1 УК – решается просто: по правилам определения совокупности правонарушений в порядке ст. 17 УК, предусматривающей два вида совокупности преступлений: реальную – два и более самостоятельных деяния (ч. 1) и идеальную – одно деяние с несколькими составами преступлений (ч. 2).

Толкование наличия или отсутствия совокупности правонарушений дается за счет определения составов ст. 12.7 КоАП и ст. 264.1 УК, в которых прямо отражены их объективная сторона, характеристики субъектов и санкции.

Основным квалифицирующим признаком объективной стороны и субъекта ч. 1 и 2 ст. 12.7 КоАП является то, что правонарушение совершено водителем в трезвом состоянии, в то время как ч. 1 и 2 ст. 264.1 УК предусмотрен более сложный квалифицирующий признак: преступление совершено в состоянии опьянения (пьяным водителем).

Реальная совокупность ч. 1 и 2 ст. 12.7 КоАП и ст. 264.1 УК отсутствует, так как данные нормы регулируют только самостоятельные деяния, совершенные либо в трезвом состоянии (ст. 12.7 КоАП), либо в состоянии опьянения (ст. 264.1 УК). В рассматриваемом случае имеется только одно деяние: правонарушение совершено водителем в состоянии опьянения.

При этом предположение о реальной совокупности правонарушений исключается, если водитель начал движение в трезвом состоянии и по пути употребил алкоголь, так как в этом случае применяются правила толкования продолжаемого правонарушения. По данному вопросу также имеется обширная судебная практика Верховного и Конституционного Судов РФ, в которой категорично указано на недопустимость нарушения принципов non bis in idem и res judicata в случаях продолжаемых правонарушений (например, когда мелкое хищение переросло в грабеж или разбой).

Отсутствие идеальной совокупности доказывается правилами конкуренции простых и сложных составов «части и целого» и конкуренции санкций норм права:

• сложный состав, охватывающий деяние целиком, поглощает простой состав, охватывающий лишь часть деяния;
• состав, предусматривающий более строгую ответственность, поглощает идентичный со схожими событиями и фактами состав, предусматривающий менее строгую ответственность.

Соответственно, простой признак состава административного правонарушения – «совершено в трезвом состоянии» – поглощается более сложным квалифицирующим признаком состава преступления – «совершено в состоянии опьянения». Данное различие также исключает идеальную совокупность, поскольку в одном деянии не предусматривается одновременное совершение нарушения в трезвом состоянии и в состоянии опьянения.

Все виды санкций, указанных в ст. 12.7 КоАП, в более строгой форме содержатся в санкциях ст. 264.1 УК. То есть санкции ст. 264.1 УК как предусматривающие более строгую ответственность охватывают и поглощают все санкции ст. 12.7 КоАП. Тем самым квалифицирующие признаки ст. 264.1 УК полностью охватывают и поглощают все признаки ч. 1 и 2 ст. 12.7 КоАП, исключая их идеальную совокупность.

Из изложенного следует, что в рассматриваемом случае толкование правил совокупности правонарушений не представляет сложности. Ошибки при подобных очевидных ситуациях допускаются крайне редко вследствие небрежности или игнорирования простых и ясных суждений.

Так, абз. 1 п. 13 Постановления № 20 начинается с правильного разъяснения, в котором указано, что при совершении правонарушения по ч. 1 ст. 12.8 КоАП дополнительная квалификация по ч. 1 ст. 12.7 Кодекса не требуется. При этом вывод не мотивирован правилами определения совокупности правонарушений. То есть в абз. 1, как представляется, подсознательно применены правила охвата и поглощения простого состава с квалифицирующими признаками «совершено в трезвом состоянии лицом, не имеющим прав» более сложным составом с квалифицирующим признаком «совершено в состоянии опьянения».

Полагаю, что отказ от мотивирования разъяснения простыми и ясными суждениями, от их логической последовательности привел к нарушению концентрации внимания. Это, очевидно, повлекло следующее – спорное, на мой взгляд, – разъяснение, содержащееся в абз. 2 п. 13: «Если находящийся в состоянии опьянения водитель, имея право управления определенными категориями (подкатегориями) транспортных средств, управляет транспортным средством иной категории (подкатегории), то его действия подлежат квалификации соответственно по части 1 статьи 12.8 КоАП РФ, если такие действия не содержат уголовно наказуемого деяния, и по части 1 статьи 12.7 КоАП РФ в связи с управлением транспортным средством в отсутствие соответствующего права». 

Неоднозначность данного вывода заключается в игнорировании очевидных суждений о том, что в соответствии с ПДД водитель в состоянии опьянения вообще не вправе управлять всеми транспортными средствами – независимо от их категорий и подкатегорий.

В указанных абз. 1 и 2 отсутствует мотивировка, – то есть непосредственно не отражены рассуждения о правилах охвата и поглощения составов правонарушений, конкуренции части и целого. Это дает основание полагать, что указанная спорная формулировка в абз. 2 включена автоматически и поспешно.

Далее в абз. 3 приведено правильное толкование о том, что при совершении преступления по ст. 264.1 УК не требуется дополнительная квалификация по ст. 12.8 КоАП (опять же – без обоснования данного вывода).

Представляется, что, согласно логической формуле «Круги Эйлера», продолжением абз. 1 и 3 должен был стать следующий вывод о том, что, поскольку ст. 12.7 КоАП охватывается ст. 12.8 Кодекса, которая, в свою очередь, поглощается ст. 264.1 УК, последняя охватывает и поглощает ст. 12.7 КоАП. Но такого логического продолжения не было, так как для разъяснения абз. 1 требовалось исключение «навязчивой мысли» абз. 2.

Очевидно, поэтому в абз. 4 (по инерции неоднозначного разъяснения из абз. 2) вошло также представляющееся спорным продолжение: «Вместе с тем, если у водителя, привлекаемого по ст. 264.1 УК РФ, отсутствует право управления транспортными средствами либо не истек срок назначенного ему административного наказания в виде лишения права управления транспортными средствами, он подлежит также привлечению к административной ответственности соответственно по части 1 или 2 статьи 12.7 КоАП РФ».

Получается, что в указанном фрагменте не учтено значение слова «разъяснить».

Если в абз. 2 предусматривалась совокупность ч. 1 ст. 12.8 и ч. 1 ст. 12.7 КоАП только в случае отсутствия права управления определенной категорией транспортных средств, то в абз. 4 определена совокупность ст. 264.1 УК и ч. 1 и 2 ст. 12.7 КоАП – без указания на какие-либо исключения: очевидно, здесь вновь не применялись простые и ясные суждения о том, что правонарушения по ст. 12.7 КоАП совершают «трезвые водители», а преступления по ст. 264.1 УК – «пьяные».

Вновь хочется напомнить притчу: «Не ищи мудрости, ищи простоты».

Из приведенного анализа усматривается, что п. 13 Постановления № 20, на мой взгляд, составлен с нарушением юридической техники, методологии подготовки и составления текстов норм права, без системного анализа всех составляющих элементов – например, без применения в тексте суждений по правилам охвата и поглощения составов правонарушений, конкуренции части и целого.

Первоначально спорные формулировки указанных абзацев Постановления № 20 воспринимались как случайность, и многие ожидали их оперативного исключения из текста документа. Однако постановление в действующей редакции применяется практически четыре года.

Ранее доводы стороны защиты о спорном характере разъяснений, содержащихся в абз. 4 п. 13 Постановления № 20, суды немотивированно отвергали со ссылкой на данную норму. Нередко коллизия разрешалась за счет своеобразного консенсуса: например, путем вынесения приговоров по основному наказанию в виде лишения свободы с применением оснований для условного осуждения, без обжалования впоследствии защитой таких приговоров, в том числе без оспаривания дополнительного наказания в виде лишения права управления транспортными средствами.

В последнее время наблюдается тенденция, которая, на мой взгляд, усугубляет проблему.

Так, в Кассационном постановлении Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 17 ноября 2022 г. № 77-1825/2022 применение разъяснений абз. 4 п. 13 Постановления № 20 обосновано следующим образом: «Довод жалобы о том, что М. за одни и те же действия дважды привлечен к ответственности административной и уголовной, несостоятелен. Согласно приговору М. осужден по ч. 1 ст. 264.1 УК РФ за то, что, будучи подвергнутым административному наказанию за управление транспортным средством в состоянии опьянения, он 1.12.2021 года управлял автомобилем в состоянии опьянения. Постановлением мирового судьи ˂…˃ от 2.12.2021 года М. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.7 КоАП РФ, – управление транспортным средством водителем, лишенным права управления транспортным средством (события от 1.12.2021 года). Диспозиция ч. 2 ст. 12.7 КоАП РФ предусматривает ответственность за сам факт управления транспортным средством водителем, лишенным права управления транспортными средствами, без учета состояния его опьянения, а диспозиция ст. 264.1 УК предусматривает ответственность за управление автомобилем лицом, находящимся в состоянии опьянения, подвергнутым административному наказанию за управление транспортным средством в состоянии опьянения».

Аналогичная мотивировка изложена в Апелляционном постановлении ВС Республики Бурятия от 21 февраля 2023 г. № 22-17/2023. Данным судебным актом был оставлен в силе приговор районного суда в отношении П., которому было назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 8 месяцев. При этом приговор вынесен после отбытия П. административного ареста сроком в пять суток за это же деяние.

Вследствие очевидности рассматриваемого вопроса достаточно кратко проанализировать смысл данного вывода:

• ответственность по ч. 2 ст. 12.7 КоАП применена за «факт управления транспортом лицом, лишенным таких прав», а из материалов дела следует, что ответственность по ст. 264.1 УК наступила за тот же факт управления транспортом лицом, подвергнутым административному наказанию, в том числе в виде лишения соответствующих прав;
• судебный акт по ч. 2 ст. 12.7 КоАП вынесен «без учета состояния опьянения» водителя, то есть судом констатировано, что нарушение совершено лицом в трезвом состоянии, а судебным актом по ст. 264.1 УК установлено совершение этого же нарушения лицом, находящимся в состоянии опьянения.

В заключение подчеркну, что постановления Пленума ВС являются одними из основных судебных актов, обеспечивающих исполнение фундаментального принципа единства судебной практики. Данный принцип формировался на протяжении многовековой истории человечества, и в результате было принято общепризнанное правило: «Nihil in lege intolerabilus est, eandem rem diverso jure conseri» («Ничто более нетерпимо в праве, чем то, что одно и то же решается судом различно»). Например, в целях неукоснительного соблюдения принципа единства судебной практики в некоторых странах было введено прецедентное право.

Указанная проблема, на мой взгляд, должна быть решена в соответствии с основными началами и смыслом судебной власти, а абз. 2 и 4 надлежит исключить из п. 13 Постановления № 20.

1 Словарь русского языка Академии наук СССР. Ин-т рус. яз.; М., 1987, т. 3.

2 Кузнецова Н.Ф., Тяжкова И.М. Курс уголовного права. Общая часть. Том 1. Учение о преступлении (парагр. 6 гл. VII).