Адвокат в новой кассации добился признания помещения доверителя в СИЗО незаконным

При этом суд не освободил его из-под стражи, поскольку постановление, которым мера пресечения была продлена, не являлось предметом данного судебного разбирательства

В комментарии «АГ» адвокат Мартин Зарбабян рассказал, что только 19 ноября смог подать кассационную жалобу на постановление о продлении стражи его подзащитному, поскольку лишь за день до этого получил апелляционное определение Мосгорсуда, оставившее его в силе.

Второй кассационный суд общей юрисдикции опубликовал мотивированное кассационное определение, которым, согласившись с доводами адвоката АП г. Москвы Мартина Зарбабяна, признал незаконным содержание Алексея Чернова, обвиняемого по двум преступлениям, предусмотренным ч. 4 ст. 159 УК РФ, в СИЗО после вступления в силу новой редакции ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ.

Как ранее писала «АГ», Алексей Чернов был и.о. директора ГУП г. Москвы Дирекция единого заказчика Можайского района, учредителем и собственником имущества которого является Департамент городского имущества г. Москвы.

Савеловский районный суд г. Москвы признал его виновным в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ. В вину Алексею Чернову вменялось, что в 2011 г. он, будучи руководителем ДЕЗа, заключил договоры подряда с несколькими организациями с целью похитить имущество дирекции в группе лиц по предварительному сговору (при этом соучастники не были установлены), с использованием служебного положения и в особо крупном размере, так как в обеих компаниях отсутствовал штат сотрудников для исполнения обязательств по договорам. Следствие посчитало, что действиями Алексея Чернова у департамента было похищено более 53 млн руб. Суд назначил ему наказание в виде лишения свободы сроком на 6 лет и штрафа в размере 1 млн руб.

Не согласившись с приговором, адвокат АП г. Москвы Сафарбий Малкандуев, защищавший Чернова в суде первой инстанции, направил апелляционную жалобу в Московский городской суд. В ней помимо прочего указывалось, что в соответствии с абз. 2 п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 30 ноября 2017 г. № 48, если предметом преступления при мошенничестве являются безналичные денежные средства, то по смыслу положений п. 1 примечаний к ст. 158 УК РФ и ст. 128 ГК РФ содеянное должно рассматриваться как хищение чужого имущества. Такое преступление следует считать оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счета их владельца, в результате которого владельцу этих денежных средств причинен ущерб.

«Однако ни органом предварительного расследования, ни судом в нарушение норм действующего законодательства не установлен адрес местонахождения ОАО “Банк Москвы”, где был открыт расчетный счет, принадлежащий дирекции, и с которого осуществлялось перечисление (изъятие) безналичных денежных средств на расчетные счета организаций, следовательно, судом не установлено место якобы совершенного преступления, что также влечет за собой нарушение конституционных прав подсудимого на справедливое судебное разбирательство», – отмечается в жалобе.

Мосгорсуд согласился с доводами защитника, вынес определение об отмене приговора и вернул уголовное дело прокурору для устранения препятствий для рассмотрения его судом.

В дальнейшем защиту Алексея Чернова осуществлял адвокат Мартин Зарбабян. Он сообщил, что уголовное дело было возвращено в Кунцевскую межрайонную прокуратуру и впоследствии принято к производству следователем. Вместе с тем со стороны органов предварительного следствия были допущены волокита при расследовании данного дела, а также иные нарушения прав Чернова. В частности, дело было ошибочно направлено на рассмотрение в Хамовнический районный суд, который по ходатайству адвоката вновь вернул его прокурору.

В конечном итоге дело направили в Кунцевский районный суд г. Москвы, но при этом вновь были допущены нарушения норм УПК. Например, Алексею Чернову не вручили копию обвинительного заключения, которое было составлено с существенными нарушениями: не было конкретизировано обвинение, а перечень доказательств, на которые ссылалась сторона обвинения, включал только ссылку на их источники, но не содержал краткого изложения самих доказательств.

25 июля 2019 г. Кунцевский районный суд, рассмотрев материалы уголовного дела, постановил оставить меру пресечения в виде заключения Алексея Чернова под стражу без изменения по 17 октября включительно. 13 августа Московский городской суд, рассмотрев апелляционные жалобы обвиняемого и его защитника, оставил постановление суда первой инстанции без изменения.

Не согласившись с этим, Мартин Зарбабян направил в судебную коллегию по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции жалобу, в которой указал, что летом Президент России подписал закон о внесении изменений в ст. 108 и 109 УПК, устанавливающих, в каких случаях к определенному кругу лиц не может быть применена мера пресечения в виде заключения под стражу. «Так, заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК, если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией», – отмечается в кассационной жалобе.

По мнению защитника, процессуальные гарантии, предусмотренные ч. 1.1 ст. 108 УПК, распространяются и на Чернова, поскольку он обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК, а в период инкриминируемых преступлений он являлся руководителем ГУП г. Москвы Дирекция единого заказчика Можайского района и осуществлял полномочия по управлению данной организацией. При этом данная организация является коммерческой.

Мартин Зарбабян отметил, что, так как поправки в ст. 108 и 109 УПК вступили в законную силу 13 августа, то на момент принятия апелляционного постановления Мосгорсуда Алексей Чернов не мог быть заключен под стражу.

Кроме того, защитник указал, что суды нижестоящих инстанций пришли к выводу о наличии оснований для продления срока содержания под стражей, ссылаясь на тяжесть предъявленного обвинения и попытки оказания воздействия на свидетеля Ф. При этом, посчитал он, одна только тяжесть предъявленного обвинения не может служить основанием для продления срока содержания под стражей на поздней стадии разбирательства дела. Также он указал, что довод о попытках давления на свидетеля Ф. представляет собой лишь предположение.

Мартин Зарбабян сослался на п. 3 и 21 Постановления Пленума ВС от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» и указал, что, рассматривая вопросы о продлении срока содержания под стражей, суд обязан обсуждать возможность применения в отношении лица иной, более мягкой меры пресечения. Суд изменяет меру пресечения на домашний арест или подписку о невыезде, если уже окончены все следственные действия по сбору доказательств, а обвиняемый имеет прочные социальные связи.

Кроме того, защитник отметил, что в соответствии с п. 40 Обзора судебной практики ВС № 1 за 2019 г., о котором ранее писала «АГ», при продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных ст. 97 УПК оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами, а также учитывать как указанные в ст. 99 УПК, так и другие обстоятельства, обосновывающие продление срока применения меры пресечения в виде заключения под стражу.

«Как следует из фактических обстоятельств дела, А.В. Чернов ранее не судим, характеризуется положительно, зарегистрирован по месту жительства и имеет прочные социальные связи: семью, двух детей. Однако суды нижестоящих инстанций проигнорировали разъяснения Верховного Суда и пришли к неаргументированному выводу об отсутствии оснований для изменения в отношении А.В. Чернова меры пресечения на менее строгую», – подчеркнул Мартин Зарбабян.

Адвокат попросил отменить постановление Кунцевского районного суда г. Москвы и апелляционное постановление Мосгорсуда и принять решение суда кассационной инстанции, которым освободить его подзащитного из-под стражи, изменив ему меру пресечения на более мягкую, не связанную с содержанием под стражей.

Изучив материалы дела, Второй кассационный суд общей юрисдикции согласился с доводами защитника о том, что вывод, обусловивший принятие решения о продлении срока содержания Алексея Чернова под стражей на три месяца, основан на обстоятельствах, которые изначально были положены в основу решения об избрании в отношении него меры пресечения. Но в силу положений ст. 97, 99, 255 УПК эти обстоятельства не являются самодостаточными при принятии решения о продлении срока содержания обвиняемого под стражей на новой стадии производства по уголовному делу, тем более по прошествии более трех лет с момента избрания в отношении Алексея Чернова этой меры пресечения, когда они могли являться актуальными и относимыми к конкретной процессуальной ситуации по расследуемому уголовному делу.

Суд указал, что какие-либо конкретные объективные данные, обосновывающие довод о возможном совершении Алексеем Черновым действий, направленных на фальсификацию или уничтожение доказательств, об угрозе повторного оказания им давления на участников уголовного судопроизводства либо использования иного способа воспрепятствования рассмотрению дела в суде при условии применения в отношении него иной меры пресечения, не связанной с изоляцией от общества, в обжалуемом постановлении не приведены.

«Более того, как следует из протокола судебного заседания, такие данные не исследовались и в процессе обсуждения вопроса о продлении срока содержания Чернова А.В. под стражей. Обосновывая позицию об отсутствии оснований для изменения обвиняемому меры пресечения, государственный обвинитель заявлял об оказании Черновым А.В. воздействия на свидетелей при проведении следственных действий, однако на вопрос защитника относительно фамилий свидетелей и обстоятельств оказанного на них со стороны обвиняемого давления конкретизированных сведений и подтверждающих их доказательств не представил», – подчеркнул суд.

Он отметил, что в обжалуемом постановлении не указано, почему при наличии сведений о возрасте обвиняемого, состоянии его здоровья, семейном положении, наличии несовершеннолетнего ребенка, постоянного места жительства и регистрации, подтверждающих устойчивые социальные связи обвиняемого, невозможно изменить избранную в отношении него меру пресечения в виде заключения под стражу и применить к нему иную, более мягкую меру пресечения.

Кассация указала, что суд первой инстанции, вопреки положениям уголовно-процессуального закона, не проанализировал всю совокупность обстоятельств уголовного дела и сведений о личности обвиняемого, имеющих правовое значение при разрешении указанного вопроса, в том числе с учетом перехода производства по уголовному делу со стадии предварительного расследования в стадию судебного производства и длительности нахождения Алексея Чернова под стражей. Кроме того, суд не привел конкретных сведений о фактах, свидетельствующих о невозможности избрания обвиняемому более мягкой меры пресечения, и немотивированно отверг утверждения стороны защиты об отсутствии оснований для продления срока содержания под стражей, тем самым произвольно заключив о наличии таковых.

Суд отметил, что апелляционная инстанция вышеприведенные нарушения уголовно-процессуального закона не выявила и не устранила. Кроме того, апелляция не рассмотрела вопрос о применимости к Чернову положений ч. 1.1 ст. 108 УПК в редакции, вступившей в силу на момент рассмотрения апелляционных жалоб.

Кассация указала, что, поскольку постановлением Хамовнического районного суда г. Москвы от 30 апреля 2019 г. срок содержания Чернова под стражей был продлен до 30 июля 2019 г. и данное решение сохраняло силу после поступления уголовного дела в суд до указанной даты, период незаконного содержания под стражей следует исчислять с 30 июля 2019 г. «Поскольку Чернов А.В. в настоящее время содержится под стражей на основании постановления Кунцевского районного суда г. Москвы от 3 октября 2019 г., продлившего срок действия данной меры пресечения в отношении Чернова А.В. по 17 января 2020 г., законность которого не является предметом настоящего судебного разбирательства, освобождению из-под стражи он не подлежит», – резюмировал суд.

Таким образом, Второй кассационный суд общей юрисдикции частично удовлетворил жалобу Мартина Зарбабяна, отменив судебные акты нижестоящих судов. Суд также признал незаконным содержание Алексея Чернова под стражей в период с 30 июля по 17 октября 2019 г..

В комментарии «АГ» Мартин Зарбабян рассказал, что на следующий день после оглашения определения кассационного суда он обратился в Кунцевский районный суд г. Москвы с ходатайством об освобождении Чернова из-под стражи, однако суд в удовлетворении ходатайства отказал. Он сослался на то, что обстоятельства, учитываемые при продлении срока содержания в порядке ч. 3 ст. 255 УПК под стражей, 3 октября не изменились и не отпали, а ссылка стороны защиты на то, что постановление Кунцевского районного суда г. Москвы и постановление Мосгорсуда были отменены в кассационном порядке, не является самостоятельным основанием для изменения Чернову меры пресечения.

Между тем адвокат сообщил, что только 19 ноября смог обжаловать постановление Кунцевского районного суда от 3 октября и апелляционное постановление Мосгорсуда от 31 октября, поскольку только за день до этого получил на руки постановление апелляции.

«Я пока не обсуждал детально со своим доверителем вопрос о компенсации за незаконное содержание под стражей. Сейчас Алексей Чернов более сосредоточен на рассмотрении уголовного дела по существу. Он намерен отстоять в суде свою невиновность», – отметил Мартин Зарбабян. Он добавил, что как защитник и дальше будет оказывать Чернову необходимую квалифицированную юридическую помощь.

Марина Нагорная