ВС решал, штрафовать ли банкрота, который скрыл имущество

Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов

Должники могут прятать имущество, чтобы оно не досталось кредиторам. Кредиторы вправе ответить: добиться административного штрафа за неправомерные действия в банкротстве. Сам штраф небольшой, но может лишить должника возможности списать долги. Правда, иногда непросто подтвердить, что имущество скрывается. Это показывает пример одного из споров, который рассмотрели в ВС. Там прокурор искал три автомобиля, которые, по словам должника, неизвестные злоумышленники разобрали на запчасти 10 лет назад. Но заявления о преступлении владелец так и не сделал, на что обратил внимание представитель кредитора. Где же эти машины — разбиралась экономколлегия.

Машины, которых нет

В январе 2019-го Михаила Меркушина признали банкротом и ввели реализацию имущества (дело № А41-98549/2018). Финуправляющий Ирина Токарева узнала, что на должника зарегистрированы грузовики «Соболь» и МАЗ, а также легковая Daewoo Nexia. Токарева просила сообщить, где находятся машины, чтобы включить их в конкурсную массу. Должник отказался. Он объяснил, что фактически ТС у него нет: неизвестные еще в 2009-м разобрали их на части. Но никак доказать это Меркушин не смог. Тогда управляющий обратилась в суд и потребовала обязать банкрота передать принадлежащие ему транспортные средства. 29 октября 2019-го АС Московской области удовлетворил ходатайство Токаревой. Суд обязал вернуть машины в конкурсную массу в течение недели. Меркушин этого не сделал.

А в июле 2020-го в Измайловскую межрайонную прокуратуру Москвы обратилась кредитор Меркушина Наталия Ткаченко (долг перед ней составляет 10,5 млн руб.). Она хотела, чтобы должника привлекли к административной ответственности по ч. 1 ст. 14.13 КоАП («Неправомерные действия при банкротстве», предусматривает штраф для граждан 4000–5000 руб.). Заявитель объяснила, что прошло уже почти 9 месяцев, а должник продолжает скрывать имущество. 

Тогда прокурор Максим Шекун решил опросить самого должника и пришел в квартиру, где тот зарегистрирован. Там Меркушина не оказалось, а соседи сказали, что давно его не видели. Не удалось выяснить, существуют ли на самом деле машины или их правда разобрали. В ГИБДД не смогли ничего сказать о передвижениях авто: сведения о штрафах отсутствовали. Поэтому прокурор отказал в возбуждении дела об административном правонарушении. 

Автомобили могут скрывать

Ткаченко с этим не согласилась и решила оспорить отказное определение (№ А40-163593/2020). Но три инстанции поддержали надзорный орган. Суды объяснили, что у прокурора не оказалось достаточных данных для возбуждения дела в отношении должника. Тогда кредитор пожаловалась в Верховный суд. По ее мнению, прокурор не мог отказать в возбуждении дела об административном правонарушении только лишь потому, что не смог опросить должника и не нашел сведений о передвижении машин. Эти доводы заинтересовали Анатолия Першутова, который передал жалобу вместе с делом на рассмотрение СКЭС.

Заседание в ВС прошло 3 ноября, председательствовал в процессе сам Першутов. Даниэл Муркин, который представлял интересы кредитора, объяснил, для чего его доверитель хотела привлечь должника к административной ответственности: в этом случае его могут не освободить от долгов по итогам процедуры. После этого Муркин перешел к доводам кассационной жалобы. Он полагает, что прокурор должен был возбудить дело об административном нарушении и только потом направить материалы в суд или прекратить производство по делу. А не проводить прокурорскую проверку. 

Не согласился юрист и с выводами надзорного ведомства. Согласно ответу из ГИБДД, нет информации о передвижении автомобилей. «Но это не исключает вероятности, что машины могут быть на закрытой площадке», — подчеркнул Муркин. Юрист обратил внимание: в 2009-м, когда, по словам должника, машины были разобраны, у него уже были обязательства перед кредиторами, в том числе и перед Ткаченко. «Конечно, сам по себе факт необращения в полицию не свидетельствует, что этого не было. Но любой разумный должник, особенно имея задолженность, предпринял бы все меры, чтобы вернуть утраченное имущество или взыскать деньги с лиц, причинивших вред», — сказал Муркин. Но Меркушин ничего не сделал, а о том, что его машины разобрали неизвестные, стало известно только в рамках банкротного дела. «Сам факт утраты фактически ничем не подтверждается», — подчеркнул представитель кассатора.

— А по делу о банкротстве есть еще конкурсные кредиторы, помимо Ткаченко? — уточнил председательствующий.

— Да.

— А налоговая есть?

— Да, в реестре есть требование налоговой. По неоплаченному транспортному налогу, — подтвердил Муркин.

— То есть должник не снял автомобили с учета? — заметил судья ВС Денис Тютин.

— Нет. В суде первой инстанции представитель должника говорил, что неизвестные разобрали машины на запчасти. А сами ТС стали безразличны должнику, потому что на них был наложен запрет на регистрационные действия. И это как-то мешало оформлению полиса ОСАГО, — объяснил Муркин.

Сделали всё, что могли

Представитель Измайловской межрайонной прокуратуры Москвы Артем Бученков заверил, что в ходе прокурорской проверки было сделано все возможное. В том числе были попытки найти самого должника, но по месту регистрации его не было. Дополнительно прокурор попробовал выяснить, передвигаются ли машины по дорогам. Бученков заметил, что прокуратура не должна была заниматься розыском имущества, поэтому все кончилось отказом в возбуждении дела об административном правонарушении. 

— А делом о банкротстве прокурор не поинтересовался? Может, там была какая-то информация, которая помогла установить фактическое местонахождение должника?

— Информацию затребовали у финуправляющего. Он пояснил, что не может нам помочь.

Председательствующий коротко зачитал ответ финуправляющего прокуратуре. В нем Токарева указала, что по данным ГИБДД о передвижениях автомобилей ничего не известно. Першутов подчеркнул, что в этом-то дело: по мнению кредитора, должник скрывает машины, раз их нигде нет, но они еще числятся за должником. Председательствующий заметил, что должник давал первой инстанции письменные пояснения. Тогда же он указал адрес фактического проживания — Солнечногорский район, деревня Черная Грязь.

— А вы можете дать поручение органам внутренних дел, например, службе участковых. Может, машины находятся в этой деревне? — спросил председательствующий.

— Речь о другом субъекте России.

— То есть у вас заканчиваются полномочия на своей территории?

— Мы не можем и не обязаны выезжать в Солнечногорский район и осуществлять какие-то мероприятия по поиску автомобилей, — стоял на своем представитель надзорного ведомства .

После этого «тройка» удалилась в совещательную комнату. Выйдя из нее, коллегия отменила акты трех инстанций, а спор вернула в АСГМ.