ВС разъяснил условия перехода права собственности на акции в отсутствие письменного договора

Суд пришел к выводу, что срок давности для оспаривания сделки по переходу права собственности на ценные бумаги, срок исполнения обязательств по оплате которых не определен сторонами, начинает течь с момента непосредственной передачи акций новому владельцу

По мнению одного из экспертов «АГ», неприменение Верховным Судом правовых позиций о неосновательном обогащении при расторжении договора было вызвано тем, что формально договор не был расторгнут, так как истец лишь обратился в суд с требованием о его расторжении, однако причины, по которым Суд встал на сторону покупателя в данном споре, дополнительно им не обосновывались. Другой эксперт отметил, что определение может в дальнейшем служить основой для формирования правовых позиций по спорам, вытекающим из заключенных в устной форме сделок по отчуждению именных ценных бумаг.

14 января Верховный Суд РФ вынес Определение № 305-ЭС19-18457 по спору о судьбе пакета акций, проданного по устному договору новому владельцу, который вскоре скончался и акции перешли по наследству его супруге.

Продажа акций по устному договору

Единственный акционер АО «Конструкторское бюро “Корунд-М”» Владимир Бетелин владел сотней обыкновенных именных акций общества, при этом номинальная стоимость каждой ценной бумаги составляла 1 тыс. руб. Согласно полученным регистратором сведениям в июне 2015 г. вторым акционером общества стал Александр Ставицкий, к которому перешли 50 акций АО. В 2016 г. новый владелец акций скончался, и ценные бумаги перешли в собственность к его супруге Бэлле Раевской.

Владимир Бетелин обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском к Бэлле Раевской и АО ВТБ Регистратор. В своем заявлении он потребовал расторгнуть договор купли-продажи акций АО КБ «Корунд-М» на сумму 310 млн руб. Истец указал, что данный договор был заключен устно между ним как продавцом и покойным супругом ответчика Александром Ставицким как покупателем. Заявитель также просил суд обязать Бэллу Раевскую вернуть ему ценные бумаги, а регистратора – зафиксировать переход прав на акции в реестре.

В обоснование своих требований истец Владимир Бетелин утверждал о том, что ранее он продал 50 акций АО КБ «Корунд-М» Александру Ставицкому, но так и не получил за них денежные средства. В связи со смертью нового акционера (наследодателя) истец уведомил нотариуса, в чьем производстве находилось наследственное дело, что ценные бумаги так и не были оплачены покойным. Поскольку новая собственница акций добровольно не выполнила требования, изложенные в претензии Владимира Бетелина, последний обратился в суд за защитой своих нарушенных прав.

Суды трех инстанций разошлись в оценке сделки по продаже акций

Арбитражный суд полностью отказал в удовлетворении требований истца. Он счел недоказанным существование между старым и новым акционерами договорных отношений в отсутствие письменного договора или передаточного распоряжения. В этой связи суд указал на недоказанность истцом наличия обязательства у ответчицы по оплате перешедших в порядке наследования ценных бумаг. Оценивая утверждение истца об устном характере сделки, суд счел, что этот довод опровергается имеющимися в материалах дела документами (журналом учета входящих документов и регистрационным журналом). Кроме того, он принял во внимание довод ответчицы о пропуске истцом срока исковой давности.

Впоследствии апелляция отменила решение суда первой инстанции и удовлетворила требования истца. Вторая инстанция сочла, что несмотря на отсутствие договора представленные в деле доказательства (соглашение, анкета зарегистрированного физического лица, открытие счета в системе ведения реестра на имя покупателя, передаточное распоряжение на перечисление акций на счет Ставицкого) подтверждают факт возникновения между сторонами отношений по возмездному отчуждению продавцом в пользу покупателя 50 акций общества «КБ «Корунд-М». Апелляционный суд также указал, что ответчица не опровергала списание спорных ценных бумаг со счета истца, которому на момент отчуждения принадлежало 100% акций общества, а доводы последней об отсутствии договорных отношений между сторонами возникли сугубо при рассмотрении данного дела.

В дальнейшем кассация отменила постановление апелляции и оставила в силе решение первой инстанции. Суд округа исходил из того, что второй инстанцией при принятии судебного акта не учтено отсутствие в материалах дела текста договора или передаточного акта. В этой связи окружной суд счел необоснованными выводы апелляции о неисполнении ответчицей обязательств по плате акций и о наличии у нее задолженности по устному договору купли-продажи акций из-за невозможности установить условия договора (конкретный порядок, сроки и размеры платежей за акции). Кассация также поддержала вывод суда первой инстанции о пропуске истцом срока исковой давности, который следовало исчислять в соответствии с п. 1 ст. 486 ГК РФ.

Со ссылкой на незаконность вынесенных по делу судебных актов первой и третьей инстанций Владимир Бетелин обратился в Верховный Суд РФ с кассационной жалобой.

Верховный Суд поддержал выводы первой и третьей инстанций

После изучения материалов дела № А40-169343/2018 высшая судебная инстанция подтвердила факт отсутствия в нем документов, безусловно свидетельствующих о возникновении у Александра Ставицкого права на 50 спорных акций. Верховный Суд также не выявил наличие в деле и договора купли-продажи ценных бумаг от 20 июня 2011 г., передаточного распоряжения, анкеты зарегистрированного физического лица, ссылки на которые были обозначены в вышеуказанных учетных журналах. При этом Суд пояснил, что факт списания спорных ценных бумаг с лицевого счета Бетелина на лицевой счет Ставицкого установлен судами всех трех инстанций и не оспаривается сторонами спора.

Как пояснил ВС РФ, истец настаивал на том, что между ним и Ставицким был заключен договор купли-продажи акций, срок исполнения обязательств по оплате которых определялся по правилам п. 2 ст. 314 ГК РФ, поскольку он не был определен сторонами. Истец обосновывал свои требования тем, что покупатель нарушил обязательство по оплате проданных ценных бумаг. «По смыслу п. 2 ст. 314 ГК РФ эта норма подлежит применению в том случае, когда обязательство не предусматривает срок его исполнения и не содержит условий, позволяющих определить этот срок, а равно и в случаях, когда срок исполнения обязательства определен моментом востребования. Вместе с тем п. 1 ст. 486 ГК РФ, правила которой применимы и к купле-продаже ценных бумаг (п. 2 ст. 454 ГК РФ), предусмотрена обязанность покупателя произвести оплату товара непосредственно до или после передачи ему продавцом товара, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другим законом, иными правовыми актами или договором купли-продажи и не вытекает из существа обязательства. Иной порядок оплаты акций нормативно-правовыми актами не предусмотрен. Письменный договор купли-продажи, которым предусматривались условия оплаты акций по истечении определенного времени после их передачи покупателю, либо срок определялся моментом востребования платы продавцом, в материалы дела не представлен. Документального подтверждения согласования сторонами оплаты ценных бумаг на условиях отсрочки платежа также не имеется», – отмечено в определении Суда.

Высшая судебная инстанция добавила, что материалы дела не позволяют сделать вывод о том, что из существа возникших между сторонами обязательств по продаже акций вытекает иной срок для их оплаты, чем установленный п. 1 ст. 486 ГК РФ. В этой связи она подчеркнула, что ценные бумаги были зачислены на лицевой счет Александра Ставицкого в июне 2011 г., а истец обратился в суд с соответствующим иском лишь 23 июля 2018 г. (т.е. с пропуском установленного ст. 196 ГК РФ трехлетнего срока).

Со ссылкой на п. 15 Постановления Пленума ВС РФ от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» Суд поддержал выводы судов первой и кассационной инстанций о наличии оснований для отказа в удовлетворении требований истца в связи с применением по заявлению ответчика срока исковой давности. «Приведенные в кассационной жалобе Владимира Бетелина доводы не имеют правового значения для правильного разрешения настоящего спора и, как следствие, не могут повлиять на законность обжалуемых судебных актов, в связи с чем подлежат отклонению судебной коллегией», – отмечено в определении Суда. В этой связи Верховный Суд РФ отклонил доводы кассационной жалобы заявителя и оставил в силе обжалуемые им судебные акты нижестоящих инстанций.

Эксперты «АГ» прокомментировали выводы Суда

По мнению управляющего партнера юридической группы «Парадигма» Наталии Колодежной, интересным вопросом, который встал в ходе данного судебного разбирательства, было соотношение п. 2 ст. 314 и п. 1 ст. 486 ГК РФ применительно к определению срока исполнения обязательства, относительно факта возникновения которого у сторон не было единой точки зрения.

«С одной стороны, если из обстоятельств дела следует, что между сторонами заключен договор купли-продажи и срок был не согласован, то применяется п. 1 ст. 486 ГК РФ (оплата одновременно с передачей акций, т.е. с 2011 г.). Примечательно, что данная позиция уже высказывалась Верховным Судом в Определении от 28 июня 2016 г. № 305-ЭС16-6493 по делу № А41-18928/2014, – пояснила эксперт. – С другой стороны, существуют правовые позиции судов, согласно которым при расторжении договора к возврату полученного применяются правила о возврате неосновательного обогащения, обязательство возвратить которое не имеет определенного срока исполнения (Постановление Президиума ВАС РФ от 1 декабря 2011 г. № 10406/11 по делу № А53-15356/2010; Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 24 августа 2017 г. № 302-ЭС17-945 по делу № А19-9543/2015)».

Наталия Колодежная предположила, что неприменение правовых позиций о неосновательном обогащении при расторжении договора было вызвано тем, что формально договор не был расторгнут – сторона лишь обратилась в суд с требованием о его расторжении. «Однако причины, по которым суд встал на сторону покупателя в данном споре, дополнительно коллегией не обосновывались», – подчеркнула она.

Исполнительный директор юридической компании «Глазунов и Семёнов» Дмитрий Глазунов выделил в рассматриваемом деле две сделки: «Первая – возмездная либо безвозмездная сделка, которой устанавливается обязательство одной стороны передать другой права на именные ценные бумаги, а второй стороны (в зависимости от характера сделки) – оплатить их. Вторая сделка касается передачи прав на именную ценную бумагу от первой стороны второй. В рамках рассмотренного дела сторонами не оспаривался переход права на вышеуказанные ценные бумаги. Вместе с тем в отсутствие однозначного письменного документа невозможно квалифицировать первоначальную сделку (была ли одна возмездная или безвозмездная, был ли установлен срок оплаты или не был, были ли какие-либо условия исполнения обязательств по указанной сделке)», – пояснил эксперт.

Он считает, что Судебная коллегия по экономическим спорам заняла последовательную позицию, признав отсутствие доказательств документально подтвержденного согласования порядка оплаты именных ценных бумаг на условиях отсрочки платежа. «В связи с этим данное определение может в дальнейшем служить основой для формирования правовых позиций по спорам, вытекающим из заключенных в устной форме сделок по отчуждению именных ценных бумаг», – заключил Дмитрий Глазунов.