ВС пояснил нюансы освобождения от гражданской ответственности при моратории на банкротство

Умолчание ответчиком о нормативных актах, освобождающих его от такой ответственности в силу закона, не допускает отказ в их применении в споре о взыскании процентов за пользование чужими деньгами

По мнению одного из экспертов «АГ», определение Верховного Суда является весьма своевременным и иллюстративным, однако Суду также необходимо выработать критерии – в каких исключительных случаях недобросовестный, но формально пострадавший должник не может освобождаться от ответственности за период действия моратория. Другой выделил вывод ВС о том, что суды при рассмотрении дела фактически должны самостоятельно проверять наличие оснований для применения правил о моратории, даже когда сам ответчик на них не ссылается.

Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС20-23028 по делу № А40-54774/2020 касательно взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами с авиакомпании, освобожденной от гражданско-правовой ответственности за нарушение договорных обязательств в силу моратория на возбуждение банкротных дел.

В декабре 2015 г. ПАО «Туполев» заключило договор с АО «РедВингс», по условиям которого авиакомпании передавался комплект технической документации за 4 млн руб. Поскольку авиакомпания перечислила своему контрагенту лишь 500 тыс. руб., тот обратился в арбитражный суд за взысканием оставшейся суммы задолженности, а также около 700 тыс. руб. процентов за пользование чужими деньгами.

Арбитражный суд г. Москвы удовлетворил исковые требования, а вышестоящие инстанции поддержали его решение. При этом суды исходили из неподтвержденности исполнения ответчиком обязательств по договору в части оплаты оказанных услуг и отсутствия оснований как для освобождения авиакомпании от гражданско-правовой ответственности, так и для ее уменьшения.

В кассационной жалобе в Верховный Суд общество «РедВингс» оспорило судебные акты нижестоящих инстанций и просило исключить период с 6 апреля 2020 г. по 7 января 2021 г. из порядка начисления процентов за пользование чужими денежными средствами. Согласно позиции заявителя, он был освобожден от гражданско-правовой ответственности за нарушение договорных обязательств в силу распространения на него действия отдельных ограничений, установленных мораторием на возбуждение банкротных дел.

В свою очередь, его процессуальный оппонент сослался на п. 7 Постановления Пленума ВС РФ от 24 декабря 2020 г. № 44 о некоторых вопросах применения положений ст. 9.1 Закона о банкротстве и на невыполнение ответчиком своей обязанности по доказыванию обстоятельств, связанных с его правом на освобождение от гражданско-правовой ответственности.

После изучения материалов дела Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отметила, что предметом рассматриваемой кассационной жалобы являются следующие вопросы:

• достаточно ли основного вида экономической деятельности юрлица, указанного в его регистрационных документах, для освобождения от ответственности за просрочку исполнения гражданско-правовых обязательств на период действия моратория на возбуждение дел о банкротстве;
• распространяется ли освобождение от ответственности за просрочку платежа, если долг возник до введения моратория;
• применяются ли правила об освобождении от ответственности, если привлекаемое к ней лицо не ссылалось при рассмотрении дела на наличие таких обстоятельств.

В связи с этим Верховный Суд со ссылкой на п. 1 ст. 9.1 Закона о банкротстве напомнил, что Правительству РФ предоставлено право определить категории лиц, подпадающих под действие моратория, в том числе и по признаку видов экономической деятельности, предусмотренных ОКВЭД. В этом случае мораторий применяется к должникам по признаку основного вида экономической деятельности, предусмотренного этим классификатором, которым занималась пострадавшая компания.

«Упоминание этой деятельности в постановлении Правительства РФ, которым введен мораторий, предполагает, что в данной экономической сфере объективно возникли проблемы, требующие государственной поддержки, и, как следствие, осуществление лицом этой деятельности является достаточным обстоятельством для применения такого вида поддержки, как освобождение от гражданско-правовой ответственности за неисполнение денежных обязательств. Возникновение долга по причинам, не связанным с теми, в связи с которыми введен мораторий, не имеет значения. Освобождение от ответственности направлено на уменьшение финансового бремени на должника в тот период его просрочки, когда она усугубляется объективными, непредвиденными и экстраординарными обстоятельствами», – отмечено в определении Суда.

Как пояснил ВС, основным видом деятельности ответчика является перевозка воздушным пассажирским транспортом, что соответствует коду «51.1» по ОКВЭД, этот же вид деятельности указан в его регистрационных документах. Следовательно, на ответчика в полной мере распространялись нормы об освобождении от ответственности за невыполнение денежных обязательств на период моратория. Применение ответственности к правонарушителю является вопросом права, а вопрос квалификации правоотношений – это исключительная компетенция суда, который должен рассматривать иск исходя из предмета и оснований (фактических обстоятельств), а для привлечения к ответственности – установить все необходимые признаки состава правонарушения, в том числе противоправность поведения должника.

Верховный Суд пояснил, что нижестоящие инстанции разрешили спор без исследования существенных обстоятельств, касающихся ответственности ответчика. Он также не согласился с доводом общества «Туполев» о том, что умолчание ответчиком о нормативных актах, освобождающих его от ответственности, допускает отказ в их применении. «Пунктом 7 Постановления № 44 разъясняется распространение действия моратория на лиц, подпадающих под определенные Правительством РФ критерии и в том случае, если они не находятся в процедурах банкротства. Оснований для более широкого толкования данного пункта не имеется. Поэтому ссылка общества “Туполев” только на последнее предложение абзаца первого указанного пункта в обоснование своей позиции о необходимости заявления должником об освобождении его от ответственности несостоятельна», – заключил ВС, который отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в АС г. Москвы.

Юрист юридического бюро «ОЛИМП» Иван Хорев назвал определение весьма своевременным и иллюстративным как для профессионального сообщества, так и для бизнеса в целом. «В рассматриваемом случае Верховным Судом даются важные для единообразия судебной практики разъяснения относительно того, что обстоятельства возникновения долга как таковые не имеют правового значения в случае отнесения основного вида деятельности просрочившего контрагента к пострадавшим отраслям экономики. В таком случае мораторий применяется без каких-либо дополнительных условий и ограничений», – отметил он.

Тем не менее, по словам эксперта, проблематика злоупотребления правом со стороны формально отнесенных к числу пострадавших контрагентов остается, и необходимо, чтобы далее ВС РФ были даны дополнительные разъяснения о том, в каких исключительных случаях недобросовестный, но формально пострадавший должник не может освобождаться от ответственности за период действия моратория, какие должны быть критерии и стандарты доказывания недобросовестности, каким образом такое бремя доказывания распределится между сторонами.

«На данный момент имеется немало случаев, когда годами обязательства не исполняются должниками, а впоследствии они оказались по формальному критерию пострадавшими и таким образом освободились от ответственности перед кредитором за период действия моратория, а кредитор, соответственно, понес дополнительные убытки. Такие разъяснения дали бы гораздо более ясные ориентиры для судебной практики в целом и достижения справедливого баланса между участниками гражданского оборота», – резюмировал Иван Хорев.

Арбитражный управляющий Союза АУ «Созидание» Сергей Домнин отметил, что Верховный Суд поддержал ранее занятую им позицию о том, что право на применение моратория и соответствующих правовых последствий привязывается к основному виду деятельности юрлица (см. Определение ВС РФ от 15 апреля 2021 г. № 305-ЭС20-22243 по делу о банкротстве ООО «СП-мебель»), а соответствующие нормы закона не подлежат расширительному толкованию.

«В данном случае, основываясь на публично раскрытых контрагентом (ответчиком) сведениях о видах его экономической деятельности в ЕГРЮЛ, соотнося их, как это предписано законодательством, с видами деятельности, указанными в Перечне наиболее пострадавших отраслей, истец изначально должен был учитывать попадание ответчика под действие моратория. При этом для правоприменительной практики имеет существенное значение также и вывод высшей судебной инстанции о том, что суды при рассмотрении дела фактически должны самостоятельно проверять наличие оснований для применения правил о моратории, даже когда сам ответчик на них не ссылается», – подчеркнул эксперт.