При повторном рассмотрении дела суд не нашел нарушений в запрете адвокатам проносить телефон в отдел полиции

Саратовский областной суд опроверг свои же доводы, на основании которых ранее признал незаконным положение Инструкции для служебного пользования, из-за которой адвокату ограничили проход в здание ОВД

Адвокат Виктор Кирилин посчитал, что решение суда не основано на законе и не учитывает требования Конституции и Уголовно-процессуального кодекса.

18 мая Саратовский областной суд повторно рассмотрел дело по административному иску адвоката к ГУ МВД России по Саратовской области и УМВД России по г. Саратову, поданному в связи с ограничением проноса защитниками телефонов, и отказал в удовлетворении требований.

Повод для обращения в суд

Как ранее писала
«АГ», 23 августа 2019 г. адвокат АП Саратовской области Виктор Кирилин в качестве защитника по уголовному делу прибыл с подзащитным по вызову следователя в ОМВД РФ по Краснокутскому району Саратовской области для проведения следственных действий – ознакомления с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК.

На проходной полицейский сообщил адвокату, что он обязан сдать телефон, так как проходить с ним запрещено «секретной инструкцией». Подошедший оперативный дежурный подтвердил данную информацию. Несмотря на просьбу адвоката, ему не сообщили наименование или дату приказа, которым руководствовались полицейские.

После обращения в интернет-приемную МВД РФ Виктору Кирилину пришел ответ, что в действиях сотрудников полиции нарушений не установлено, поскольку п. 41 приказа ГУ МВД России по Саратовской области от 3 апреля 2017 г. № 502-дсп «Об утверждении Инструкции о пропускном режиме в административных зданиях и на охраняемых объектах ГУ МВД России по Саратовской области и УМВД России по г. Саратову» гласит, что «посетитель при проходе на территорию охраняемого объекта обязан сдать находящиеся при нем технические средства записи изображения и звука в ячейку камеры хранения».

Областное ГУ МВД также ответило адвокату, что в действиях полицейских отсутствуют нарушения нормативных правовых актов, регламентирующих обеспечение пропускного режима на территорию объектов территориального органа МВД России. При этом сообщалось, что действия по проносу (провозу) на территорию объекта территориального органа внутренних дел Саратовской области технических средств записи изображения и звука, в том числе средств связи, создают угрозу его безопасности и антитеррористической защищенности, в связи с чем их пронос запрещен.

Обжалование приказа и уточнение иска

Виктор Кирилин подал административный иск в Саратовский областной суд. Он отметил, что согласно ч. 3 ст. 15 Конституции законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.

Защитник обратил внимание на то, что для оказания юридической помощи действующим законодательством не установлены запреты проносить на место производства следственных действий (в том числе в здание ОМВД РФ по Краснокутскому району) технические средства связи. Напротив, такое право на использование технических средств закреплено в УПК и Законе об адвокатуре. Он заметил, что запрет на использование технических средств связи установлен приказом ГУ МВД России по Саратовской области. «При этом указанный приказ имеет гриф “ДСП”, соответственно, предназначен “для служебного пользования” и не может служить основанием для ущемления прав граждан. Указанный приказ официально для всеобщего сведения не опубликован и, следовательно, не может применяться как затрагивающий права, свободы и обязанности человека и гражданина, а соответственно, не обладает нормативными свойствами», – подчеркнул Виктор Кирилин.

Адвокат отметил, что доводы областного ГУ МВД о том, что действия по проносу технических средств, в том числе средств связи, создают угрозу безопасности и антитеррористической защищенности объекта, в связи с чем их пронос запрещен, произвольны. «Указанные доводы являются надуманными, поскольку какой-либо угрозы безопасности и антитеррористической защищенности в здании территориального отдела МВД РФ адвокат, явившийся к следователю для выполнения следственных действий по уголовному делу, если при нем будет находиться телефон, причинить не может», – отметил защитник и попросил суд признать незаконным приказ ГУ МВД России по Саратовской области от 3 апреля 2017 г. № 502дсп в части ограничения прав посетителей на свободный доступ в здание отдела полиции с находящимися при них техническими средствами записи изображения и звука.

В уточнении к административному иску адвокат указал, что в материалы дела МВД представило приказ № 1664-дсп от 6 декабря 2019 г., которым были внесены изменения в приказ № 502дсп. Пункт 41 Инструкции был изложен в следующей редакции: «Посетителям, прибывшим на объекты ГУ МВД России по Саратовской области, запрещается пронос технических средств записи изображения и звука, радиоприемных, радиопередающих устройств и средств записи, за исключением лиц, прибывших для ознакомления с материалами уголовных дел. Проход посетителей, прибывших для ознакомления с материалами уголовных дел с техническими средствами фото-, видеозаписи, осуществляется по рапорту следователя (дознавателя), утвержденному заместителем начальника ГУ МВД России по Саратовской области – начальником ГСУ или его заместителями, о чем в книгу регистрации посетителей вносится соответствующая отметка, с предупреждением посетителя, следователя (дознавателя) о запрете использования технических средств в иных целях. При проходе посетителей на территорию охраняемых объектов в остальных случаях постовой предлагает сдать находящиеся при них технические средства записи изображения и звука, радиоприемных, радиопередающих устройств и средств связи в специальные камеры хранения, расположенные в фойе объектов органов внутренних дел. В случае обнаружения в ходе проведения осмотра личных вещей посетителя вышеуказанных технических средств – предложить посетителю сдать обнаруженное в ячейку камеры хранения личных вещей. Запрещается проход на территорию охраняемого объекта органа внутренних дел посетителей, отказавшихся сдать технические средства на хранение, о чем в книге регистрации посетителей делается соответствующая запись, а все необходимые действия проводятся в фойе здания территориального органа (объекта ОВД)».

Также, отметил Виктор Кирилин, оспариваемый нормативный правовой акт обязывает начальников структурных подразделений ГУ МВД России по Саратовской области и территориальных органов МВД России на районном уровне внести соответствующие изменения в правовые акты, регламентирующие пропускной режим на вверенных объектах.

Виктор Кирилин уточнил исковые требования и попросил признать п. 41 Инструкции недействующим со дня его принятия в редакции от 6 декабря 2019 г. и не подлежащим применению в отношении посетителей, имеющих статус адвоката. Он также попросил обязать административного ответчика внести соответствующие изменения в Инструкцию и, кроме того, обязать его издать приказ о поручении начальникам структурных подразделений ГУ МВД России по Саратовской области и территориальных органов МВД России на районном уровне Саратовской области внести соответствующие изменения в правовые акты, регламентирующие пропускной режим на вверенных объектах.

Оспариваемым пунктом не может ограничиваться право адвоката на свободный доступ в здание отделения

20 июля 2020 г. Саратовский областной суд указал, что в соответствии с ч. 3 ст. 15 Конституции любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.

Первая инстанция посчитала, что так как положения п. 41 Инструкции распространяются не только на личный состав ГУ МВД РФ по Саратовской области и УМВД России по г. Саратову, но и на всех граждан, прибывающих с различными целями, устанавливают общеобязательные правила, распространяющиеся на неопределенный круг лиц, в том числе на адвокатов, рассчитаны на неоднократное применение, то они затрагивают права, свободы и обязанности человека и гражданина, а значит, Инструкция подлежала официальному опубликованию.

Суд отметил, что согласно подп. 6 п. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре адвокат вправе фиксировать (в том числе с помощью технических средств) информацию, содержащуюся в материалах дела, по которому адвокат оказывает юридическую помощь, соблюдая при этом государственную и иную охраняемую законом тайну. В соответствии с п. 7 ч. 1 ст. 53 УПК адвокат вправе снимать за свой счет копии материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств. Суд заметил, что аналогичные положения содержат ст. 54 ГПК, ст. 56 КАС и ст. 25.5 КоАП.

Первая инстанция указала также, что законом в качестве мер антитеррористической защищенности не установлены ограничения в отношении адвокатов, связанные с проносом технических средств.

Суд удовлетворил административный иск в части и признал п. 41 Инструкции в редакции приказа от 6 декабря 2019 г. № 1664дсп не действующим в части ограничения прав посетителей, имеющих статус адвоката, на свободный доступ в здание ГУ МВД России по Саратовской области и УМВД России по г. Саратову с находящимися при них техническими средствами записи изображения и звука, радиоприемных, радиопередающих устройств и средств записи – со дня вступления настоящего решения в законную силу.

Дело должно было рассматриваться по другой главе КАС

22 октября 2020 г. Четвертый апелляционный суд общей юрисдикции рассмотрел дело по апелляционной жалобе ответчика. Апелляция указала, что из взаимосвязанных положений п. 3 Указа Президента от 9 марта 2004 г. № 314 «О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти», п. 1, 2, подп. 4, 11 п. 11, подп. 3, 7, 9, 10 п. 20 Положения о МВД, п. 13, 18 Положения о ГУ МВД по Саратовской области следует, что полномочиями на нормативно-правовое регулирование вопросов, относящихся к сфере внутренних дел, на издание нормативных правовых актов в указанной сфере правоотношений наделено исключительно МВД России, а не его территориальный орган ГУ МВД России по Саратовской области, которому предоставлено лишь право издавать в пределах его компетенции правовые акты по вопросам организации своей деятельности и подчиненных ему органов и организаций.

Именно к числу таких правовых актов относится Инструкция, которая, определяя порядок входа (выхода) сотрудников, федеральных государственных гражданских служащих, работников органов внутренних дел, граждан России, иностранных граждан и лиц без гражданства в административные здания и въезда (выезда) транспортных средств на охраняемые объекты ГУ МВД России по Саратовской области и УМВД России по г. Саратову, исходя из полномочий принявшего ее органа, ее наименования, предмета регулирования и содержания признаками, характеризующими нормативный правовой акт, не обладает. При таких обстоятельствах, указал суд, дело подлежало рассмотрению в порядке гл. 22, а не гл. 21 КАС, а потому направил его на новое рассмотрение.

При повторном рассмотрении суд не нашел оснований для удовлетворения иска

При повторном рассмотрении Саратовский областной суд счел, что ссылка на ч. 3 ст. 15 Конституции недопустима, поскольку Инструкция, исходя из предмета регулирования, наименования, содержания и полномочий утвердившего ее органа, признаками, характеризующими НПА, не обладает. Она определяет порядок входа (выхода) сотрудников, федеральных государственных гражданских служащих, работников ОВД, граждан РФ и лиц без гражданства в административные здания и въезда (выезда) транспортных средств на охраняемые объекты ГУ МВД России по Саратовской области и УМВД России по г. Саратову. Таким образом, требования об официальном опубликовании к Инструкции не применяются.

Суд отметил, что ни Конституция, ни иные нормативные правовые акты, имеющие большую юридическую силу, не закрепляют право адвоката на беспрепятственное посещение административных зданий ОВД. Запрет на реализацию права на ознакомление адвоката с делом, иными документами оспариваемые положения Инструкции не содержат. В ее п. 41 предусмотрена возможность прохода адвоката на территорию ОВД для ознакомления с делом с использованием средств фото-, видеофиксации по соответствующему рапорту.

Первая инстанция сослалась на Определение
КС от 26 марта 2019 г. № 838-О, которым было отказано в принятии к рассмотрению жалобы адвоката на п. 25 ч. 1 ст. 13 Закона о полиции, и указала, что Закон об адвокатуре в ст. 18 закрепляет гарантии независимости адвоката, однако ни указанный закон, ни иные, в том числе международные, правовые акты по вопросам адвокатской деятельности не устанавливают неприкосновенности адвоката в качестве его личной либо профессиональной привилегии.

Таким образом, отметил областной суд, запрет на пронос и использование телефонов с функциями фото-, видеозаписи установлен в целях обеспечения режима собственной безопасности подразделения МВД, защиты служебной информации и сведений, составляющих государственную тайну, что соответствует требованиям законодательства о защите государственной и иной охраняемой законом тайны, не может рассматриваться как нарушение принципа открытости для общества деятельности полиции, а также как нарушение прав, свобод и законных интересов административного истца, в том числе права на владение и пользование принадлежащим ему имуществом. Суд отказал в удовлетворении исковых требований.

Адвокат уже подал апелляционную жалобу

В апелляционной жалобе (есть у «АГ») Виктор Кирилин сослался на Определение
КС от 24 сентября 2013 г. №1264-О, согласно которому ст. 53 УПК прямо закрепляет право защитника с момента допуска к участию в уголовном деле знакомиться с протоколом задержания, постановлением о применении меры пресечения, протоколами следственных действий, произведенных с участием подозреваемого, обвиняемого, иными документами, которые предъявлялись либо должны были предъявляться подозреваемому, обвиняемому (п. 6 ч. 1), не содержит запрет выписывать из таких документов сведения в любом объеме или снимать за свой счет с них копии, в том числе с помощью технических средств, направлена на обеспечение выполнения защитником его процессуальной функции по реализации права подозреваемого, обвиняемого на защиту, а не на ограничение данного права.

Виктор Кирилин указал, что право на использование технических средств адвокатом закреплено в УПК, при этом закон не связывает возможность реализации данного права лишь с одной или несколькими стадиями уголовного процесса (Определение
Конституционного Суда № 133-О/2005).

«Ни одна из указанных норм закона, вопреки выводу суда, не содержит обязанность участника следственных действий по обращению с заявлением о необходимости использования средств фото-, видеофиксации при совершении следственных действий. Вывод суда о необходимости обращения с заявлением об использовании фото-, видеофиксации при совершении следственных действий сделан без учета того обстоятельства, что оспариваемая Инструкция имеет гриф “ДСП”, предназначена “для служебного пользования” и официально для всеобщего сведения не опубликована, ее содержание мне стало известно лишь в ходе судебного разбирательства, что объективно препятствует ее исполнению с моей стороны», – заметил адвокат.

Он сослался на Постановление
КС от 25 октября 2001 г. № 14-П, которым Суд признал не соответствующими Конституции положения п. 15 ч. 2 ст. 16 Закона о содержании под стражей, которыми допускалось регулирование конституционного права на помощь адвоката (защитника) ведомственными нормативными актами.

Оспариваемая Инструкция, как установлено материалами дела, даже не является нормативным актом, а ГУ МВД РФ по Саратовской области не относится к категории «федерального законодателя», подчеркнул Виктор Кирилин. Он добавил, что позиция Конституционного Суда была учтена и изложена в Решении
Верховного Суда по делу № АКПИ17-867 от 10 ноября 2017 г.

Виктор Кирилин указал, что требование обязательного получения адвокатом (защитником) разрешения (рапорта) от лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, утвержденного заместителем начальника ГУ МВД РФ по Саратовской области – начальником ГСУ или его заместителями, на допуск к участию в деле с возможностью проноса технических средств означает, что свидетель, потерпевший, подозреваемый и обвиняемый могут лишиться своевременной квалифицированной юридической помощи, а адвокат (защитник) – возможности выполнить свои профессиональные и процессуальные обязанности, если получению такого разрешения препятствуют обстоятельства объективного либо субъективного характера.

Также адвокат заметил, что ссылка суда первой инстанции на Определение КС № 838-О/2019 несостоятельна, так как в нем речь идет о проведении личного досмотра и досмотра вещей адвоката. Виктор Кирилин попросил отменить решение Саратовского областного суда от 18 мая и принять новое решение, удовлетворив его требования.

Адвокатам навязывают обязанность обращаться к следователю с заявлением о проносе телефона

По мнению Виктора Кирилина, решение Саратовского областного суда не основано на законе и не учитывает требования Конституции и уголовно-процессуального закона: «Адвокатам пытаются навязать обязанности по обращению с заявлением на имя следователя (дознавателя) о применении технических средств, которые отсутствуют в каком-либо законе, ссылаясь при этом на “секретные” приказы, не опубликованные в установленном законом порядке и содержание которых адвокатам неизвестно».

Он указал, что КС неоднократно разъяснял право адвоката снимать за свой счет копии материалов дела, в том числе с помощью технических средств, и реализация данного права не связана лишь с одной или несколькими стадиями уголовного процесса. Также Конституционный Суд определил, что случаи, допускающие регулирование конституционного права на помощь адвоката (защитника) ведомственными нормативными актами, не соответствуют Конституции, однако Саратовский областной суд посчитал иначе.