Мосгорсуд подтвердил законность запрета публикации о самоубийстве подозреваемого после пыток в полиции

Суд посчитал, что доводы апелляционной жалобы не могут быть приняты во внимание, поскольку направлены на переоценку доказательств, установленных по делу фактических обстоятельств и при этом не содержат в себе данных, которые не были бы проверены первой инстанцией

В комментарии «АГ» адвокат Иван Сустин, представляющий интересы административного истца, отметил, что тот не согласен с принятым по делу судебным актом и намерен обжаловать его в кассационном порядке.

На сайте Московского городского суда появилось мотивированное апелляционное определение, которым оставлено без изменения решение Таганского районного суда г. Москвы, признавшего решение Роскомнадзора о внесении ссылки на публикацию редакции сетевого издания «Медиазона» в Единый реестр запрещенных сайтов законным.

Рассмотрение в первой инстанции 

Как ранее писала «АГ», после уведомления редакции издания Роскомнадзор внес в Единый реестр доменных имен, указателей страниц сайтов и сетевых адресов, содержащих информацию, распространение которой в России запрещено, ссылку на публикацию «“Разумная инициатива и творческий подход”. СК завершил расследование пыток в УВД Нижнекамска, после которых покончил с собой 22-летний Ильназ Пиркин», в которой, по мнению ведомства, сообщается о способе совершения самоубийства. Не согласившись с блокировкой публикации, издание обратилось в Таганский районный суд г. Москвы с административным исковым заявлением.

Истец указывал, что решение Роскомнадзора нарушает право издания на свободное выражение мнения и свободное распространение информации, а также право на свободное осуществление коммерческой деятельности, гарантированные ст. 29, 34 Конституции РФ. В иске также отмечалось, что на сайте отсутствуют пропаганда самоубийства, а также информация, направленная на формирование у аудитории положительного образа лиц, прибегающих к самоубийству. Кроме того, подчеркивалось, что публикация не направлена на формирование у читателей положительного отношения к факту самоубийства и не содержит информацию о способах его совершения. 

По словам истца, целью публикации являлось повествование о фактах, изложенных в официальных источниках информации, а также о насилии в полиции, в связи с чем он попросил признать решение Роскомнадзора незаконным. В суде представитель ответчика в свою очередь просил в удовлетворении исковых требований отказать. 

В решении Таганского районного суда г. Москвы отмечается, что согласно ч. 2 ст. 15.1 Закона об информации в указанный реестр включаются доменные адреса и (или) указатели страницы, а также сетевые адреса, позволяющие идентифицировать в интернете сайты, содержащие информацию, распространение которой в РФ запрещено. В соответствии с ч. 5 ст. 15.1 Закона об информации одним из оснований для включения в реестр является наличие информации о способах самоубийства, а также призывов к его совершению. 

Суд указал, что выводы Роскомнадзора о том, что страница сайта содержит информацию о способе совершения самоубийства, распространение которой в РФ запрещено законом, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, поскольку в спорной публикации такая информация имелась. Суд согласился с выводами ведомства, отметив, что указанные обстоятельства были подтверждены представленными Роскомнадзором в ходе рассмотрения дела скриншотами.

Суд посчитал, что доводы истца о том, что целью публикации являлось повествование о фактах, изложенных в официальных источниках информации, а также о насилии в полиции, не могут являться основанием для удовлетворения административных требований, поскольку ст. 4 Закона о СМИ установлен прямой запрет на распространение информации, запрещенной федеральными законами. В решении также указано, что нормы закона, в том числе ст. 57 Закона о СМИ, не предоставляют редакции право нарушать требования ст. 4 этого же закона, предусматривающей недопустимость злоупотребления свободой массовой информации, в связи с чем основания для освобождения от ответственности в данном случае отсутствуют. 

Кроме того, суд подчеркнул, что доводы истца о том, что решение ведомства нарушает его конституционные права на свободное выражение мнения и свободное распространение информации, а также на свободное осуществление коммерческой деятельности, не могут являться основанием для удовлетворения исковых требований. 

«Медиазона» посчитала, что суд оставил без внимания вопрос о соразмерности принятых Роскомнадзором мер

Не согласившись с вынесенным решением, административный истец обратился в Московский городской суд. В апелляционной жалобе (имеется у «АГ») он отметил, что первая инстанция не учла, что публикация была посвящена насилию в полиции, т.е. вопросу первостепенной общественной значимости. Указывалось, что материалы, которые потребовал удалить административный ответчик, необходимы для информирования читателей обо всех обстоятельствах происшествия. 

Административный истец посчитал, что суд не учел позицию Европейского Суда по правам человека о том, что методы объективного и сбалансированного репортажа могут существенно варьироваться в зависимости от других особенностей средства информации. Ни данному Суду, ни национальным судам не подобает подменять в этом вопросе своими собственными взглядами суждения прессы относительно того, к какой технике репортажа следует прибегать журналистам (см. Jersild v. Denmark, жалоба № 15890/89).

В апелляционной жалобе отмечалось, что в ходе судебного разбирательства административный ответчик не смог пояснить, каким образом публикация фотографии и сообщения угрожает публичным интересам. В ней отсутствуют подробное описание процессов, процедур, изображающих последовательность действий, и возможных последствий совершения самоубийства, средств или мест для совершения самоубийства, информация о совокупности необходимых условий (выбор места, времени, способа, иные подготовительные действия), которые можно было бы расценить как инструкцию или руководство. При таких обстоятельствах запрет части публикации не был необходимым в демократическом обществе.

«Суд первой инстанции не пытался установить баланс между необходимостью защиты ограничения распространения информации, представляющей, по мнению административного ответчика, опасность, и правом административного истца на свободное выражение мнения и свободу массовой информации», – указано в документе.

Отмечалось, что вопрос о соразмерности принятых Роскомнадзором мер преследуемой цели суд оставил без внимания, ограничившись цитированием положений нормативных правовых актов без указания на то, каким именно образом они применимы в настоящем деле, а также ссылкой на то, что административный ответчик действовал в пределах своих полномочий.

Административный истец попросил Мосгорсуд отменить решение первой инстанции и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении требований.

Апелляция не нашла оснований для удовлетворения жалобы

Выслушав доводы стороны, Мосгорсуд посчитал, что выводы первой инстанции о том, что оснований полагать оспариваемое решение Роскомнадзора незаконным и нарушающим права заявителя не имеется, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и закону, регулирующему рассматриваемые правоотношения, подтверждаются совокупностью собранных по делу доказательств, правильно оцененных судом в соответствии со ст. 84 КАС. 

Суд указал, что материалами дела, в которых представлены скриншоты с сайта редакции сетевого издания, подтверждается, что на нем содержится информация, распространение которой в Российской Федерации запрещено, что полностью опровергает доводы административного истца об иных целях публикации, повествовании исключительно фактов из официальных источников об обстоятельствах самоубийства Пиркина. 

«Исходя из изложенного, судебная коллегия полагает, что в рамках рассматриваемых правоотношений административный ответчик действовал без нарушения закона и прав административного истца, в пределах предоставленных полномочий», – подчеркнул Мосгорсуд.

Суд посчитал, что доводы апелляционной жалобы не могут быть приняты во внимание, поскольку, по сути, направлены на переоценку доказательств, установленных по делу фактических обстоятельств и при этом не содержат в себе данных, которые не были бы проверены либо не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда.

Апелляция указала, что несогласие с выводами суда, иная (неправильная) оценка фактических обстоятельств дела не означают, что при его рассмотрении допущена судебная ошибка, и не подтверждают, что имеет место нарушение судом норм права. Доводы жалобы об обратном основаны на неверном толковании положений действующего законодательства и ошибочном их распространении на рассматриваемые правоотношения, отметил суд.

Таким образом, Мосгорсуд определил оставить решение Таганского районного суда г. Москвы без изменения, а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В комментарии «АГ» адвокат, партнер Коллегии адвокатов г. Москвы № 5 Иван Сустин, представляющий интересы административного истца, отметил, что «Медиазона» не согласна с принятым по делу судебным актом и намерена обжаловать его в кассационном порядке. 

Руководитель практики IP/IT Maxima Legal Максим Али указал, что формулировка Закона об информации, которая относит способы совершения самоубийства к запрещенным сведениям, является весьма лаконичной и потому может широко трактоваться судами. По его мнению, если подходить формально (что суды и сделали), то любое упоминание о способах совершения самоубийства можно назвать запрещенной информацией.

«Конечно, такой подход судов доводит ситуацию до абсурда. Множество достойных художественных произведений, учебной литературы, да и просто новостных сводок могут оказаться под запретом, что в принципе позволяет поставить вопрос о конституционности примененного основания для блокировки. Особенно странно запрет суда выглядит в ситуации с данной статьей: несмотря на удаление спорных фраз из материала “Медиазоны”, все равно можно догадаться, как именно человек покончил с собой», – отметил эксперт.

«Наверное, многие люди и так понимают, что при контакте с огнем, падении с большой высоты или использовании опасных предметов они могут лишиться жизни. В этой информации нет чего-то запрещенного, если ориентироваться на телеологическое толкование нормы, пытаться понять цель законодателя. А цель, видимо, состоит в том, чтобы защитить человека от возникновения у него желания суицида. Поэтому запретными должны быть, скорее, те материалы, где есть излишняя детализация процесса самоубийства либо нечто побуждающее человека к самоубийству», – заключил Максим Али.