КС: прекращение деятельности адвокатского образования – не основание для отвода защитника

Суд напомнил, что лицо, допущенное к участию в уголовном деле в качестве защитника, сохраняет свои уголовно-процессуальные права и обязанности на всех стадиях производства по делу

По мнению одного из адвокатов, позиция Конституционного Суда в данном случае логична и основана на законе. Второй считает, что она не содержит революционных новаций и иллюстрирует пословицу «первый враг адвоката – его доверитель». Также он обратил внимание, что в документе процитирована «старая» редакция нормы УПК. По мнению третьего, сложно сказать, правильно ли КС отказал в принятии жалобы к рассмотрению, поскольку действия следователя в данной ситуации должным образом законом не урегулированы.

Конституционный Суд опубликовал Определение от 18 июля № 1907-О по жалобе Ратибора Гоголева на неконституционность ч. 4 ст. 49 УПК РФ во взаимосвязи со ст. 6 и 20 Закона об адвокатуре и рядом других норм УПК.

По мнению заявителя, спорные законоположения позволяют адвокату продолжить участие в уголовном судопроизводстве по ордеру, выданному адвокатским образованием, которое на момент такого участия было ликвидировано, и не обязывают следователя, в чьем производстве находится дело, требовать от адвоката новый ордер на защиту, выданный действующим адвокатским образованием.

Кроме того, они не обязывают суды кассационных инстанций признавать отсутствие в материалах дела ордера адвоката на защиту, выданного действующим адвокатским образованием, существенным нарушением права на защиту, влекущим отмену приговора.

Изучив материалы жалобы, КС не нашел оснований для ее принятия к рассмотрению. При этом Суд отметил, что по смыслу ст. 49, 51, 52 и 72 УПК и в силу его собственных правовых позиций (определения от 24 июня 2008 г. № 453-О-О, от 25 декабря 2008 г. № 871-О-О и от 28 мая 2009 г. № 803-О-О) лицо, допущенное к участию в уголовном деле в качестве защитника, сохраняет свои уголовно-процессуальные права и обязанности на всех стадиях производства по делу (в том числе до тех пор, пока судом не будет принято решение о его отводе или отказ обвиняемого от данного защитника).

Суд также указал, что ч. 1 ст. 401.15 УПК не содержит положений, допускающих ее произвольное применение, и, находясь в системной связи с другими положениями гл. 47.1, она направлена на исправление возможных ошибок в решениях нижестоящих судебных инстанций. Так, судебная ошибка должна быть исправлена даже тогда, когда она допущена при рассмотрении дела в инстанции, решение которой отраслевым законодательством признается окончательным и не подлежащим изменению в обычной процедуре (Постановление КС от 2 февраля 1996 г. № 4-П и др.).

При этом КС сослался и на позицию Верховного Суда РФ, который указал, что к существенным нарушениям закона относятся только те, которые повлияли на исход уголовного дела – в частности, на вывод о виновности, юридическую оценку содеянного, назначение наказания или применение иных уголовно-правовых мер, а также на решение по гражданскому иску (п. 20 Постановления от 28 января 2014 г. № 2).

В отношении ст. 389.17 УПК Конституционный Суд добавил, что данная норма, входящая в гл. 45.1 «Производство в суде апелляционной инстанции», не регулирует вопросы пересмотра судебных актов в кассационном порядке, в связи с чем не может расцениваться как нарушающая конституционные права в указанном заявителем аспекте.

Таким образом, резюмируется в определении, основания для вывода о неконституционности оспариваемых норм отсутствуют. КС напомнил, что проверка правильности выбора судом общей юрисдикции правовых норм, подлежащих (или не подлежащих) применению, а также законности и обоснованности принятых по конкретному делу судебных решений, в том числе с точки зрения процессуальных нарушений, их характера и последствий для уголовного дела не входит в компетенцию Суда, поскольку это связано с установлением фактических обстоятельств по делу.

Комментируя «АГ» определение, председатель президиума МГКА «ФОРТ» Сергей Бадамшин отметил, что оно не содержит революционных новаций. «Это классический пример пословицы "первый враг адвоката – его доверитель", когда, как я предполагаю, осужденный подзащитный с подачи "бывалых" советчиков пытается отменить приговор за счет "головы адвоката"», – пояснил он.

«Первое, что бросилось в глаза, – устаревшая редакция УПК у судей КС», – добавил эксперт. Так, пояснил он, в определении указано, что ч. 4 ст. 49 УПК установлено, что адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника по предъявлении удостоверения и ордера. «В настоящее время данная норма звучит иначе: "Адвокат вступает в уголовное дело в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера"», – подчеркнул Сергей Бадамшин.

Адвокат добавил, что действующей редакцией ч. 4 ст. 49 УПК четко установлен момент возникновения прав защитника: предъявление удостоверения адвоката и ордера. «Относительно спорного вопроса КС неоднократно разъяснял, что лицо, допущенное к участию в уголовном деле в качестве защитника, сохраняет свои уголовно-процессуальные права и обязанности на всех стадиях производства по делу», – резюмировал он.

Партнер, адвокат КА «Pen & Paper» Анатолий Логинов полагает, что позиция КС в данном случае абсолютно логична. «Действительно, не имеет значения, каким адвокатским образованием выдан ордер – он будет действительным до окончания производства по делу. Прекращение деятельности адвокатского образования не является основанием для отвода защитника, так как такое основание не предусмотрено УПК, – пояснил он. – Наличие в уголовном деле ордера, выданного адвокатским образованием, прекратившим существование, также не является существенным нарушением УПК, влекущим отмену судебных решений по делу». Адвокат также предположил, что жалоба была подана в КС, чтобы получить такую констатацию для обжалования решений судов по конкретному делу.

По мнению адвоката МКА «Юлова и партнеры» Софьи Хоравы, сложно сказать, правильно ли определил КС отказать в принятии к рассмотрению жалобы, поскольку действия следователя в данной ситуации должным образом не закреплены на законодательном уровне. «При этом важным является обеспечение права на защиту обвиняемого, – добавила эксперт, – ведь, зная об изменении адвокатского образования, следователь фактически может направить уведомление или иные процессуальные документы по адресу ликвидированного образования и тем самым нарушить гарантированное Конституцией РФ право на защиту».

Кроме того, добавила Софья Хорава, следователь никогда не должен исключать, что уголовное дело в любой момент может быть изъято из производства одного следователя и передано другому, и причины при этом могут быть совершенно разные.