КС не усмотрел неопределенности в порядке проведения личного обыска и обыска в жилище

В частности, Суд разъяснил, что следователь может подвергнуть личному обыску любое лицо, находящееся в помещении, в котором производится обыск в рамках уголовного дела

Один из адвокатов отметил, что Конституционный Суд ответил лишь на те вопросы, которые не представляли сложности, а вопрос об обеспечении прав несовершеннолетнего, не достигшего 16-летнего возраста, при проведении обыска проигнорировал. Вторая полагает, что позиции судов по отношению к производству обыска в присутствии детей, в том числе в определении КС, не являются оправданными и справедливыми. По мнению третьего, правовая позиция Суда законная и обоснованная, а положения ст. 182 и 184 УПК конституционных права заявительницы и ее несовершеннолетних детей не нарушают. Четвертая указала, что фактически заявитель просит КС урегулировать этот вопрос в соответствии с ее видением проблемы.

Конституционный Суд опубликовал Определение
№ 2612-О/2023 от 28 сентября по жалобе на неконституционность ст. 182 «Основания и порядок производства обыска» и ст. 184 «Личный обыск» УПК.

В рамках уголовного дела следователь по санкции суда произвел обыск в квартире подозреваемого. Во время обыска в квартире находились его супруга Татьяна Булатникова и их несовершеннолетние дети. Женщина обратилась в суд с жалобой на действия следователя при обыске, указав на жестокое обращение и использование недозволительных методов в присутствии детей, а также на незаконность изъятия у нее имущества.

Районный суд признал доводы Татьяны Булатниковой несостоятельными, оставив жалобу без удовлетворения. С данным решением согласились апелляция и кассация. Судья кассационного суда общей юрисдикции отметил, что доводы о применении к женщине физического насилия проверены и отвергнуты как не нашедшие объективного подтверждения. Принудительное изъятие у нее сумки, которую она пыталась вынести из квартиры, обусловлено исключительно ее поведением, а общение следователя с ее несовершеннолетними детьми не является их допросом.

Тогда Татьяна Булатникова обратилась в КС с жалобой на нарушение конституционных прав ее и ее несовершеннолетних детей ст. 182 и 184 УПК. Она просила проверить оспариваемые законоположения с учетом их применения на соответствие Конституции в части определения возможности: принудительного изъятия предметов, документов или ценностей, которые могут иметь значение для уголовного дела, из тела человека, его одежды и ручной клади на стадии предварительного расследования без судебного постановления в рамках обыска в жилище; производства обыска в жилище без последующей проверки его законности судом при изъятии вещей предметов, документов или ценностей, которые могут иметь значение для уголовного дела, в принудительном порядке у лица, не являющегося подозреваемым или обвиняемым; производства обыска в жилище в присутствии несовершеннолетнего, не достигшего 16 лет, без участия психолога или педагога; производства опроса и общения должностными лицами с несовершеннолетними без участия психолога либо педагога при обыске; производства личного обыска в рамках обыска в жилище без вынесения постановления должностным лицом и без последующей проверки его законности судом при изъятии предметов, документов или ценностей в принудительном порядке в отношении лица, не являющегося подозреваемым или обвиняемым, а также ввиду неопределенности и неясности понятия личного обыска, объектов его исследования, оснований и порядка начала и окончания, содержания, условий и пределов допустимости исследования тела человека.

Отказывая в принятии жалобы, Конституционный Суд разъяснил: УПК, предусматривая возможность производства обыска в жилище, в ст. 182 устанавливает, что основанием для проведения обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела. До начала обыска следователь предлагает добровольно выдать подлежащие изъятию предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела. Если они выданы добровольно и нет оснований опасаться их сокрытия, то следователь вправе не производить обыск. При производстве обыска могут вскрываться любые помещения, если владелец отказывается добровольно их открыть, при этом не должно допускаться не вызываемое необходимостью повреждение имущества. Следователь принимает меры к тому, чтобы не были оглашены выявленные в ходе обыска обстоятельства частной жизни лица, в помещении которого был произведен обыск, его личная или семейная тайна, а также обстоятельства частной жизни других лиц. Следователь вправе запретить лицам, присутствующим в месте, где производится обыск, покидать его, а также общаться друг с другом или иными лицами до окончания обыска. При производстве обыска во всяком случае изымаются предметы и документы, изъятые из оборота. Изъятые предметы, документы и ценности предъявляются понятым и другим лицам, присутствующим при обыске, и в случае необходимости упаковываются и опечатываются на месте обыска, что удостоверяется подписями указанных лиц. При производстве обыска участвуют лицо, в помещении которого производится обыск, либо совершеннолетние члены его семьи; вправе присутствовать защитник, а также адвокат того лица, в помещении которого производится обыск. В протоколе должно быть указано, в каком месте и при каких обстоятельствах были обнаружены предметы, документы или ценности, выданы они добровольно или изъяты принудительно, все изымаемые предметы, документы и ценности должны быть перечислены с точным указанием их количества, меры, веса, индивидуальных признаков и по возможности стоимости. Если в ходе обыска были предприняты попытки уничтожить или спрятать подлежащие изъятию предметы, документы или ценности, то об этом в протоколе делается соответствующая запись и указываются принятые меры.

Согласно же ст. 184 УПК личный обыск может быть произведен без соответствующего постановления при задержании лица или заключении его под стражу, а также при наличии достаточных оснований полагать, что лицо, находящееся в помещении или ином месте, в котором производится обыск, скрывает при себе предметы или документы, которые могут иметь значение для уголовного дела. Личный обыск лица производится только лицом одного с ним пола и в присутствии понятых и специалистов того же пола, если они участвуют в этом следственном действии. Данная статья, пояснил КС, прямо предусматривает полномочие органа предварительного расследования при соблюдении указанных условий подвергнуть личному обыску любое лицо, находящееся в помещении или ином месте, в котором производится обыск.

При этом при производстве следственных действий недопустимо применение насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участвующих в них лиц (ч. 4 ст. 164 УПК). Не допускается и применение насилия в отношении представителей власти, как и воспрепятствование исполнению ими служебных обязанностей (ст. 296 и 318 УК, ст. 19.3 КоАП). Таким образом, Суд посчитал, что оспариваемые заявительницей законоположения не могут расцениваться как нарушающие конституционные права ее и ее несовершеннолетних детей.

В комментарии «АГ» адвокат АБ «Китсинг и партнеры» Алексей Лямин
отметил, что КС ответил лишь на те вопросы, которые не представляли сложности, а основной вопрос об обеспечении прав несовершеннолетнего, не достигшего 16-летнего возраста, при проведении обыска проигнорировал. «Суд мог бы указать что положения ст. 191 УПК о предельной продолжительности и об обязательном участии педагога или психолога применимы ко всем следственным и иным процессуальным действиям, а не только к тем, что прямо поименованы в статье. Мог бы, но по какой-то причине не стал», – полагает он.

Адвокат отметил, что участие педагога или психолога призвано не только обеспечить полноту и достоверность получаемой от несовершеннолетнего информации, но и снизить степень оказываемого негативного влияния на его психику. Поэтому, пояснил Алексей Лямин, если должностное лицо идет на такие крайние меры, как проведение обыска в присутствии, а тем более с участием несовершеннолетнего, соблюдение его прав должно быть обеспечено.

Как отметила адвокат КА «Совет столичных адвокатов» Ольга Устюжанина, практика показывает, что обыск зачастую производится в ночное время. Данное обстоятельство обусловлено эффектом внезапности, пока участники процесса и проживающие с ними лица, в том числе несовершеннолетние дети, отдыхают. С точки зрения правоохранителей данный метод проведения обыска является наиболее эффективным для расследования дела, в частности чтобы застать дома интересующее лицо и не прилагать к его поиску больших усилий. «Визиты силовиков, особенно ночные, являются стрессом не только для взрослых, но и для детей, особенно для малолетних. Не всегда обыск производится в дружественной обстановке и не всегда может закончиться благоприятно для кого-то из членов семьи либо совместно проживающих лиц. В определении КС ссылается на положения ч. 4 ст. 164 УПК, согласно которым при производстве следственных действий не допускается применение насилия, угроз и иных незаконных мер, однако сама обстановка, которая возникает внутри следственного действия, для ребенка является психологическим насилием, которое выражается в нарушении домашнего уклада, режима времени, неопределенности, что происходит в доме и чем закончится, напряженности родителей, присутствии посторонних лиц из числа понятых, вооруженных сотрудников и т.д. Нередко обыск производится в условиях враждебности, недоброжелательности и применения физической силы, хотя и применяемой законно. Дети испытывают стресс», – пояснила адвокат.

Она отметила, что вопреки ч. 1 ст. 23 Конституции о праве каждого на неприкосновенность частной жизни, личной и семейной тайны, дети, не отвечающие за действия своих родителей и других лиц, подвергающихся обыску в их присутствии, остаются в зоне риска и получают психологические травмы. Ольга Устюжанина полагает, что позиции судов по отношению к производству обыска в присутствии детей, в том числе и выразившаяся в определении КС в данной части, не являются оправданными и справедливыми. Она считает необходимым и очень важным приводить в соответствие положения Конституции с теми обстоятельствами, которые складываются на местах при производстве обысков, на законодательном уровне.

Заместитель заведующего МГКА «Бюро адвокатов “Де-юре”» Александр Погодин считает, что правовая позиция КС в определении законная и обоснованная и сами по себе положения ст. 182 и 184 УПК конституционных права Татьяны Булатниковой и ее несовершеннолетних детей не нарушают. «Обыск традиционно относится к числу неотложных следственных действий, производящихся на начальном этапе расследования и имеющих целью закрепление и фиксацию следов преступлений, изъятие орудий и предметов преступления, имущества, нажитого преступным путем. По этой причине закрепленные в вышеуказанных нормах возможности ограничения прав граждан обусловлены публичными интересами уголовного судопроизводства. Тем более при наличии запрета при производстве следственных действий применения насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создания опасности для жизни и здоровья участвующих в них лиц (ч. 4 ст. 164 УПК)», – пояснил он.

Таким образом, разъяснил адвокат, это не вопрос Конституционного Суда и нет оснований для признания вышеуказанных норм противоречащими Конституции. Их положения дают возможность для обжалования и признания незаконными действий сотрудников органов предварительного расследования.

Председатель Ростовской областной коллегии адвокатов «Паритет» Надежда Швырева считает позицию КС логическим продолжением позиции законодателя о том, что права одних заканчиваются там, где начинаются права других. «Следственные действия производятся в рамках УПК, и существует порядок их обжалования, которым заявитель воспользовалась: она просит КС повторно рассмотреть свои доводы, которые не нашли подтверждения в рамках рассмотрения жалобы, – пояснила она. – Законодатель не запрещает присутствовать несовершеннолетним детям при производстве обыска. Фактически заявитель просит КС урегулировать этот вопрос в соответствии с ее видением проблемы».