Как в 1920-х в СССР брачный возраст повышали, а потом понижали

Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов

Кодекс законов о браке, семье и опеке, вступивший в силу 1 января 1927 года, помимо прочих нововведений, предусматривал повышение брачного возраста для женщин. Теперь они могли выходить замуж в 18 лет, а не в 16, как ранее. Но оказалось, что волей законодателя, даже вполне сбалансированной, сложно в одночасье изменить народные представления, формировавшиеся веками. ВЦИК засыпали письмами со всей страны.

Новый кодекс

Согласно Кодексу законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве 1918 года, брачный возраст составлял 18 лет для мужчин и 16 — для женщин. Губернские отделы записи актов гражданского состояния могли снизить его на полгода в исключительных случаях. Например, при упадке крестьянского хозяйства в случае смерти или нетрудоспособности взрослых членов семьи, когда единственным работником оставалось вполне трудоспособное лицо, не достигшее брачного возраста, или из-за фактических брачных отношений, последствием которых была беременность или рождение ребенка. 

Ранние браки были распространены, особенно в деревнях. С одной стороны, это отвечало дореволюционным традициям, с другой — крестьянское хозяйство нередко нуждалось в дополнительной рабочей силе в лице невестки или зятя. Свое влияние оказывали и национальные особенности некоторых народов, и региональные климатические условия, и индивидуальные факторы. 

Проект нового кодекса, разработанный в 1924–1925 годах, изначально сохранял это положение. Но в ходе общественного обсуждения вопрос брачного возраста вызвал много споров. Представители некоторых национальных местностей настаивали на снижении существующей планки, мотивируя это особенностями полового развития подростков. Сторонники повышения брачного возраста говорили о проблемах, связанных с ранним вступлением в брак. В первую очередь это касалось женщин, которые, согласно законодательству, могли уже в 15 с половиной лет взвалить на себя груз воспитания детей и ведения домашнего хозяйства. Тяжелая деревенская работа, эксплуатационный характер которой никто не скрывал, превращала вчерашних девочек, не всегда физически крепких и вполне сложившихся, в изнуренных жен, что отражалось на здоровье населения, в некоторых случаях вело к вырождению и в целом ухудшало демографические показатели. 

Кроме того, брачный возраст был ниже возраста гражданского совершеннолетия, что приводило к правовым коллизиям. Женщина в 16 лет могла стать матерью, но до своего совершеннолетия сама должна была находиться под опекой. 

Брачный возраст был ниже возраста гражданского совершеннолетия, что приводило к правовым коллизиям. Женщина в 16 лет могла стать матерью, но до своего совершеннолетия сама должна была находиться под опекой.

Если женщина разводилась или становилась вдовой до 18 лет, закон ограничивал ее в имущественных правах. Являясь членом семьи и выполняя соответствующие обязанности, несовершеннолетняя женщина фактически оставалась бесправным существом. 

Проект нового кодекса обсуждался больше года. Утверждение в итоге 18-летнего возраста вступления в брак, одинакового для мужчин и женщин, соответствовало идеям равноправия полов, сглаживало юридические противоречия и должно было способствовать оздоровлению населения. 

Новый кодекс вступал в силу 1 января 1927 года.

Брачная спешка накануне 1927 года

Первые проблемы появились сразу же после принятия Кодекса: у 16- и 17-летних невест, желающих вступить в брак, оставался месяц до вступления закона в силу. В декабре 1926 года ЗАГСы были переполнены желающими срочно зарегистрироваться. Газеты писали: «Последние 3–4 дня перед Новым годом спешка желавших вступить в брак достигла своего апогея. Наблюдались случаи, когда 16–17-летние девицы умоляли стоявших впереди них в очереди уступить им место. Под Новый год в одном из ЗАГСов перед окончанием служебных занятий одна молоденькая девушка долго упрашивала впереди стоящих пропустить ее вперед.

— Почему? С какой стати?! — протестовали те. 

— Вы понимаете, семь минут осталось. А потом мне по закону нельзя будет выйти замуж два года.

«Вы понимаете, семь минут осталось. А потом мне по закону нельзя будет выйти замуж два года».

В итоге ей удалось расписаться вне очереди. 

31 же декабря сотрудники некоторых ЗАГСов по просьбам регистрировавшихся оставались работать подольше, чтобы зарегистрировать браки всех желающих. 

А в понедельник, 3 января, в одно из отделений ЗАГСа явился старичок, который рассказал заведующему:

— Я хотел выдать дочь за одного молодого человека, мы отложили регистрацию. На новогодних праздниках устроили свадебку. Молодые зажили как супруги. А вчера вдруг узнаю новость... вы понимаете меня?!

— Понимаю, понимаю, — отвечал с улыбкой заведующий. — Вашей дочери нет 18 лет?

— Вот именно! Так нельзя ли как-нибудь, хоть задним числом, зарегистрировать их? А? Неудобно перед знакомыми... Вы сами понимаете...

Однако регистрация задним числом не прошла, и старичок, расстроенный, поплелся домой.

Но свадебный ажиотаж был не единственной проблемой. 

Сложности переходного периода

Спустя три месяца общественная дискуссия вокруг брачного возраста разгорелась с новой силой. Жесткие требования устраивали не всех. Сельское население считало закон слишком суровым и требовало снижения брачного возраста, учитывая хозяйственно-бытовые условия крестьянской жизни. Ссылаясь на практику, существующую до 1927 года, крестьяне просили вернуться к прежней норме хотя бы в части исключений из правил. Вал писем во ВЦИК показывал масштаб проблемы. Оказалось, что кодекс бессилен перед ментальностью. «Население не хочет верить, что брачный возраст для женщин увеличен до 18 лет, — жаловались крестьяне. — Разве по естеству женщина в 16 лет не может быть матерью, а мужчина в 17 лет — отцом? Ежели девка в 16 лет забеременеет, чем она себя прикроет? Только браком. А если нельзя, будет ей одна дорога — в омут. И паренек рад бы, к примеру, покрыть общий грех, да ему самому не хватает до 18 лет».

Из крестьянских писем в газеты и ВЦИК выяснялось, что случаи фактического совместного проживания до достижения брачного возраста совершенно нередки. Вместо регистрации брака в деревнях для поддержания крестьянского хозяйства практиковалось примачество. Женщины фактически становились членами семьи жениха, рожали детей и занимались хозяйственными делами, но не имели никаких имущественных прав, в том числе в случае развода. Прежние коллизии, которые пытался разрешить новый кодекс, инерционно сохранялись, только теперь это был не конфликт норм, а конфликт закона и традиций. И преодоление противоречий виделось не в строгом соблюдении законных требований, а в смягчении ограничений. 

Попутно выявлялись и более мелкие проблемы. Непонятно было, например, что делать женщине, если она в 16 лет при прежних законах вышла замуж, а в 17 — развелась: новый кодекс вновь признает ее не достигшей брачного возраста. 

Непонятно было, что делать женщине, если она в 16 лет при прежних законах вышла замуж, а в 17 — развелась: новый кодекс вновь признает ее не достигшей брачного возраста.

А журнал «Крокодил» изображал, как отразились новые правила на моральном облике девушек в городах, где было много соблазнов: «Девчонка ты молодая... Ну как тебе не стыдно по бульварам ходить!.. Могла бы замуж выйти!» — отчитывает взрослая женщина девочку в короткой юбке и с сигаретой во рту. «А мне шестнадцать лет только. Я до свадьбы еще два года гулять должна!» — отвечает та.

Иллюстрация журнала «Крокодил»
на злобу дня 

От законодательства требовали большей гибкости. С учетом многочисленных обращений уже в 1928 году в Кодекс законов о браке, семье и опеке было внесено примечание, позволяющее в исключительных случаях понижать установленный возраст на год и только для женщин. Это решение помогло поставить точку в жарких спорах, ведущихся на протяжении нескольких лет. 

Со временем проблема утратила актуальность. Как отмечали исследователи в 1935 году, «исчезли те соображения и уродливые семейные явления, которые толкали девушек на ранние браки; исчезли и те взаимоотношения между родителями и детьми, то покорное, подчиненное положение девушки в семье, которое заставляло во что бы то ни стало идти замуж «за немилого».

Молодежь стала более ответственно относиться к созданию семьи, а доля женщин, вступающих в брак согласно закону, неуклонно росла. Безусловно, реальность не могла во всех проявлениях четко соответствовать статьям кодекса, но разъяснительная работа государства все больше стирала противоречия между законодательством и жизнью.

Автор: Ольга Арсентьева.