Как рассматриваются судебные споры с подсанкционными лицами и компаниями?

На XIII Юридическом форуме для практиков прошла сессия на тему: «Судебные споры в условиях санкций: российские особенности правоприменения»

Спикер призвал аккуратнее использовать так называемый Закон Лугового и искать международные методы разрешения споров, в частности, нанимать юридических консультантов.

22 октября в Кремле прошел XIII Юридический форум для практиков, в рамках которого адвокат, управляющий партнер АБ КИАП Андрей Корельский выступил с докладом «Судебные споры в условиях санкций: российские особенности правоприменения».

Андрей Корельский начал с рассказа о том, что еще в 2014 г. появились первые обсуждения о том, как защитить тех лиц компаний, которые попадают под персональные санкции, чтобы обеспечить доступ к международному правосудию. Обсуждения сводились к тому, что если лицо или компания лишены базового конституционного принципа на доступ к правосудию, то нужно обеспечить им возможность внутреннего доступа к этому правосудию при наличии двух признаков. Первый – наличие санкционного ограничения конкретной страны или союза стран, второй – это ограничение доступа к правосудию, когда другой альтернативной возможности использовать свое конституционное право у лица нет.

В 2020 г. у депутата Госдумы Андрея Лугового появилась инициатива, которая стала законопроектом и впоследствии Законом № 171-ФЗ. Закон предусматривает два основных инструмента: первый инструмент – это исключительная компетенция российского суда в отношении споров с участием подсанкционных лиц, а также споров, основанием для которых являются антироссийские санкции (ст. 248.1 АПК) и запрет на инициирование или продолжение разбирательства в иностранном суде или международном коммерческом арбитраже за пределами России (ст. 248.2 АПК).

По словам спикера, количество контрактов, которые начали использовать эти возможные механизмы, если брать на сегодняшний день количество арбитражных споров, которые рассматриваются в стране, это миллионы судебных дел. «Если мы говорим про взаимодействие с судебными системами других стран иностранных государств, международных арбитражей, это исчисляется несколькими тысячами судебных актов, которые связаны в основном с приведением в исполнение судебных актов и выдачей исполнительных листов на решение третейских арбитражных судов, которые являются коммерческими арбитражами», – отметил он.

Андрей Корельский заметил, что юридическая техника, которая заложена сейчас в АПК, привела к неоднозначности трактовок применения судами и компаниями так называемых компетенций и оговорок.

Главным был принцип доступа российских компаний, находящихся под санкциями, к правосудию. Соответственно, когда ситуация развивалась, вроде бы было понимание, что инструмент исключительный и не может применяться массово, отметил спикер. Первый кейс, который задал тренд на злоупотребление в этой сфере, – это дело «Уралвагонзавода», которое в 2021 г. было передано в Экономическую коллегию ВС со второго раза. Тогда Коллегия фактически применила расширительное толкование ст. 248.1 АПК, когда не требовалось доказывать ограничения доступа к правосудию, а требовалось лишь одно: компания должна находиться в санкционных списках. При этом санкционных списков много, есть списки Англии, Канады, США, и часто суды никак не дифференцируют эти санкции, указал спикер.

Андрей Корельский рассказал, что появилось еще более развивающее эту концепцию дело, когда обе стороны не находились под санкциями, но решили, что въезд в прибалтийскую юрисдикцию ограничен, не попытались получить визы или консультации юристов. Суд предположил, что ограничения есть, и применил ст. 248.1 АПК. Это привело к потоку схожих дел. В итоге фактически закон, принятый для лиц, которые имеют отношение к санкциям, стал использоваться любыми компаниями.

Это стало создавать огромное количество препятствий для работы российских компаний с иностранными, в том числе дружественными странами, поскольку уже завтра эта страна может стать недружественной, и оговорка «полетит», никогда не получится обратиться в суд там, пояснил Андрей Корельский. Он отметил: фактически одна сторона берет другую, в определенном смысле, в заложники, а чтобы этого избежать, приходится закладывать эти риски, повышая стоимость контрактов, закладывая суммы на юристов, на перелеты, на визовые ограничения и прочее. Рано или поздно эти расходы лягут на потребителей товаров, услуг и прочих вещей, которые мы получаем из-за рубежа, в том числе из дружественных стран.

Андрей Корельский рассказал, что на конец августа 2024 г. примерно в 400 делах применена ст. 248.1, в 100 делах ст. 248.2 АПК. В 88 делах «Закон Лугового» не был применен, потому что судьи разобрались, что санкций нет. При этом только 186 компаний были под санкциями. По остальным делам практически не исследовался доступ к правосудию.

Он рассказал также о споре двух российских лиц, которые могли нанять юрисконсультов и оплатить им перелет, но обратились в Арбитражный суд города Москвы, поскольку находились под санкциями, а их юрисдикция по договору – окружной суд Лимасола на Кипре. Суд отказал в рассмотрении спора, поскольку оба гражданина России и непонятно, кому отдать приоритет в санкционном споре.

Спикер указал, что 14-й пакет санкций, который вышел в июле, уже предусмотрел, что если компания использует механизм «Закона Лугового» в России и нарушает международные контракты, то она имеет риск попасть под транзитные ограничения. После этого многие компании стали задумываться о правильном добросовестном применении законодательства. Тот же Газпром в Сингапурском арбитражном суде выиграл спор. В связи с этим Андрей Корельский призвал аккуратнее использовать инструменты «Закона Лугового».