Гражданин-банкрот может потерять освобождение от долгов и после завершения реализации его имущества

Верховный Суд пояснил, что завершение процедуры банкротства гражданина не является препятствием для разрешения вопроса о правопреемстве по требованию, от исполнения которого должник освобожден

Эксперты «АГ» поддержали выводы Суда. По мнению одного из них, ВС сформулировал правильную позицию о возможности правопреемства после завершения процедуры реализации имущества должника с отсылкой на ст. 213.29 Закона о банкротстве. Другой эксперт назвал интересными выводы Суда, но посетовал на отсутствие детального правового анализа высшей судебной инстанции в обоснование вынесенного ею решения.

5 августа Верховный Суд РФ вынес Определение № 308-ЭС17-21032(2,3) по делу о включении фирмы, получившей право требования к гражданину-банкроту после освобождения его от обязательств перед кредиторами, в третью очередь кредиторов должника.

4 мая 2016 г. в рамках дела о банкротстве Татьяны Озеровой суд включил требования АО «Российский сельскохозяйственный банк» на сумму свыше 170 млн руб. в третью очередь реестра требований ее кредиторов. В указанную сумму входили задолженность по кредитному договору, проценты за пользование кредитом, пени и банковская комиссия.

Уже на следующий день суд завершил процедуру реализации имущества должника, отказав Татьяне Озеровой в освобождении от обязательств. Впоследствии апелляция все-таки освободила гражданку от исполнения требований кредиторов, отменив соответствующее определение суда в обжалуемой должником части.

В январе 2018 г. банк заключил с ООО «Агрофирма «Хуторок» договор цессии, по условиям которого агрофирме перешло право требования к должнику в полном объеме. Фирма выплатила банку стоимость уступленных ей прав.

В дальнейшем агрофирма обратилась в суд с заявлением о том, что она является правопреемником банка-кредитора, и просьбой включить ее в третью очередь реестра требований кредиторов должника. В ходе судебного разбирательства заявитель ссылался на недобросовестное поведение должника, выражающееся в сокрытии имущества (дебиторской задолженности), за счет которого могли быть удовлетворены требования кредиторов.

Суды первой и второй инстанций удовлетворили требование заявителя, установив наличие оснований для осуществления процессуальной замены. При этом апелляционный суд отклонил довод Татьяны Озеровой о нарушении ее прав и законных интересов в результате произведенной замены в реестре.

Впоследствии окружной суд отменил судебные акты нижестоящих инстанций. Он исходил из того, что материальное правопреемство в гражданско-правовом отношении не возникло, поскольку банк передал агрофирме требование, от исполнения которого должник был освобожден.

В своих кассационных жалобах агрофирма и банк просили Верховный Суд РФ отменить постановление суда округа и оставить в силе судебные акты первой и второй инстанций.

Изучив обстоятельства дела № А32-37685/2015, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ согласилась с тем, что закрепленное в ст. 213.28 Закона о банкротстве правило об освобождении гражданина от исполнения требований кредиторов (долгов) по итогам процедуры банкротства является, по сути, экстраординарным способом прекращения обязательств несостоятельного физлица, отвечающего критериям добросовестности.

В то же время высшая судебная инстанция отметила, что вышеуказанная норма предусматривает случаи, когда списание задолженности гражданина-банкрота не допускается. Следовательно, обстоятельства, препятствующие должнику освободиться от имеющихся обязательств (п. 4 ст. 213.28 Закона о банкротстве), могут быть установлены и после завершения реализации имущества должника.

«Так, в случае выявления фактов сокрытия гражданином-должником имущества или незаконной передачи имущества третьим лицам по заявлению конкурсного кредитора, уполномоченного органа или финансового управляющего определение суда о завершении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина может быть пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам с возобновлением производства по делу о банкротстве должника», – отмечено в определении.

Верховный Суд РФ сделал вывод о том, что завершение процедуры банкротства гражданина не является препятствием для разрешения вопроса о правопреемстве по требованию, от исполнения которого должник освобожден. В связи с этим он отменил постановление окружного суда и оставил в силе решения судов первой и апелляционной инстанций.

Юрист юридического бюро «ОЛИМП» Иван Хорев пояснил, что Верховный Суд исследовал вопрос о том, произошло ли правопреемство в материальном смысле ввиду того, что на дату уступки гражданин-должник был освобожден судом от исполнения обязательств, в том числе и того, которое было уступлено. «В данном случае Суд пришел к выводу, что правопреемство возможно и не нарушает положения действующего законодательства», – указал эксперт.

При этом он с сожалением отметил отсутствие в определении детального правового анализа. Так, ВС РФ не пояснил, прекращается ли обязательство в материальном смысле после освобождения гражданина от долгов по результатам банкротства (в том числе и по этому обязательству) или же оно прекращается не в материально-правовом смысле как таковое, а должник освобождается судом лишь от исполнения этого обязательства, но при этом последнее продолжает существовать.

По мнению Ивана Хорева, нижестоящие суды исходили главным образом из того, что в процессуальном плане правопреемство возможно на любой из стадий арбитражного процесса: права должника не нарушаются, и, соответственно, препятствия для такого правопреемства отсутствуют. «Здесь, возможно, имеет значение то, что данное требование банка не было погашено. Согласно п. 1 ст. 213 Закона о банкротстве банк, например, был бы вправе после завершения процедуры реализации имущества гражданина-должника впоследствии обратиться с заявлением о пересмотре этого судебного акта с требованием об обращении взыскания на имущество гражданина-должника, если выяснится, что гражданин-должник скрыл от кредиторов или незаконно передал третьим лицам свое имущество», – предположил эксперт.

Он добавил, что тогда кредитор, требования которого не погашены в ходе процедур банкротства гражданина-должника (даже если гражданин освобожден от исполнения обязательств), продолжает оставаться кредитором с определенным набором процессуальных прав: «Соответственно, уступка своего права кредитора другому лицу в таком случае является законной и не противоречащей действующему законодательству». В связи с этим Иван Хорев отметил, что ввиду отсутствия более исчерпывающего анализа Верховным Судом данного вопроса рассматриваемый случай оставляет тему для дискуссий.

В комментарии «АГ» адвокат, партнер АБ «Юрлов и Партнеры» Кирилл Горбатов отметил, что ВС РФ сформулировал правильную позицию о возможности правопреемства после завершения процедуры реализации имущества должника с отсылкой на ст. 213.29 Закона о банкротстве.

«В теории остается дискуссионным вопрос о том, является ли завершение процедуры реализации имущества гражданина способом именно прекращения его обязательств. Все-таки в Законе о банкротстве идет речь об “освобождении от дальнейшего исполнения обязательств перед кредиторами”, что, с одной точки зрения, может говорить о том, что обязательство прекращено. С другой стороны, можно говорить о прекращении обязанности должника исполнить обязательство, при этом, если должник желает выплатить долг кредитору, он вправе это сделать, и на стороне кредитора не образуется неосновательного обогащения», – пояснил эксперт.

Кирилл Горбатов также отметил, что в банкротстве юрлиц закон говорит о том, что после завершения процедуры обязательства кредиторов считаются «погашенными»: «Такая формулировка не вызывает сомнений, что речь идет о прекращении обязательства».