Апелляция подтвердила невиновность искусствоведа, обвинявшейся в невозврате в Россию старинных икон

Мосгорсуд не согласился с прокуратурой, посчитавшей, что знание законодательства о порядке ввоза-вывоза культурных ценностей свидетельствует о наличии преступного умысла

Адвокат Роман Кобылин рассказал «АГ», что доказательства активных действий его подзащитной по возвращению икон и принятия ею всех доступных мер по недопущению наступления негативных последствий позволили снять вероятные сомнения в правомерности ее действий.

3 апреля Московский городской суд апелляционным определением утвердил оправдательный приговор в отношении Елены Князевой, обвиняемой в невозвращении на территорию России культурных ценностей, совершенном группой лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 35, ст. 190 УК РФ).

Несвоевременный возврат икон повлек уголовное преследование

Как указано в приговоре Пресненского районного суда от 4 февраля (имеется в распоряжении «АГ»), художник-иконописец Елена Князева являлась организатором и куратором выставок церковного искусства, проводившихся как в России, так и за рубежом. В 2010 г. она стала директором частного учреждения «Музей русских икон», учрежденного Гордоном Ланктоном – президентом американской корпорации «Музей русских икон инк.».

В связи с проведением в г. Клинтоне (штат Массачусетс, США) с 2010 г. экспозиции «Из России с любовью» Князева, действуя от имени учреждения по договоренности с Ланктоном, обратилась в Федеральную службу по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурных ценностей о предоставлении права на временный вывоз 11 православных икон XVI–XIX вв., являющихся достоянием народов России. Указанные иконы находились в собственности Гордона Ланктона, однако поскольку он не являлся резидентом РФ, то не имел права на вывоз российских культурных ценностей за пределы страны.

Американский музей предоставил весь необходимый пакет документов, включая государственные гарантии возврата икон, и Елена Князева получила в установленном порядке от Минкультуры РФ разрешение на временный вывоз культурных ценностей для выставки в США сроком на два года (2010–2012 гг.). В 2011 г. она также получила разрешение на временный вывоз для экспонирования в США еще пяти икон, принадлежащих Ланктону. Сроки данных разрешений неоднократно продлевались, в итоге все 16 икон должны были быть возвращены в Россию до 15 ноября 2015 г.

Однако в 2015 г. выставка собралась переехать на временную экспозицию в музей искусств Крайслера в г. Норфолк (штат Вирджиния, США), и американские представители через Елену Князеву вновь обратились в Минкультуры с просьбой о продлении разрешения на временный вывоз, но получили отказ. Министерство указало, что государственные гарантии возврата икон в Россию теперь должны быть предоставлены от штата Вирджиния, а также американской стороной не был предоставлен договор об экспозиции с музеем искусств Крайслера.

По истечении установленного срока возврата таможня составила в отношении «Музея русских икон» протокол об административном правонарушении по ч. 3 ст. 16.19 КоАП РФ (незавершение в установленные сроки таможенной процедуры) с назначением штрафа в 101 тыс. руб.

В свою очередь, в начале 2016 г. Минкультуры обратилось в правоохранительные органы по факту невозвращения икон в Россию в установленные сроки, и в отношении Елены Князевой было возбуждено уголовное дело по ст. 190, ч. 3 ст. 35 УК и избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде. В отношении Гордона Ланктона также было возбуждено уголовное дело, выделенное в отдельное производство.

По версии следствия, Князева совместно с Ланктоном, действуя по предварительному сговору, во исполнение совместного преступного умысла, не исполнили обязанность по возвращению культурных ценностей в установленный срок на территорию РФ, тем самым причинив вред стране, выразившийся в утрате сохранения культурного наследия и достояния народов России.

«Добытым сведениям обвинение предлагало собственное прочтение, совершались попытки домысливать поведение участников, в каждом их действии усматривался преступный умысел, – рассказал “АГ” защитник Елены Князевой, старший партнер МКА “Железников и партнеры”, адвокат Роман Кобылин, вступивший в дело на стадии следствия. – Версия обвинителей сводилась к тому, что совместный план Ланктона и Князевой изначально имел целью невозврат икон в Россию, для реализации которой они якобы совершили ряд псевдоправомерных действий: приискали предметы преступления, учредили филиал музея, передали ему иконы во владение, организовали перемещение икон в США под видом экспонирования. Причем отягощалось содеянное действиями в составе организованной группы». По словам адвоката, фактически следствие усматривало контрабанду, поместив ее в конструкцию ст. 190 УК. «Прокуратура, утверждая обвинение, возражать не стала, а вот суд данная формулировка обвинения не убедила, и дело было возвращено на доследование», – отметил он.

Спустя полгода, добавил адвокат, следствие предложило суду видоизмененное обвинение. «Устойчивая организованность действий фигурантов отпала – по новой версии обвинения, они действовали уже обычной группой (ч. 2 ст. 35 УК). Теперь все действия по подготовке и перемещению икон за пределы РФ приобрели в глазах следствия законный характер, а умысел на их удержание в США якобы возник у фигурантов дела внезапно, спустя 4 года соблюдения законного режима вывоза и при отсутствии личных мотивов для того у подзащитной», – пояснил Роман Кобылин.

При этом он добавил, что защита, в свою очередь, оспаривала не только существование организованной группы, но и наличие умысла у Елены Князевой на невозвращение икон в Россию. Адвокат подчеркнул, что в июле 2016 г., вскоре после завершения выставки в Норфолке, 15 икон вернулись в Россию. «Последняя “гастролировала” в США до февраля 2017 г.», – добавил он.

Первая инстанция оправдала искусствоведа

Судебная искусствоведческая экспертиза, проведенная Центральным музеем древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева, подтвердила, что возвращенные иконы полностью соответствуют вывезенным за пределы РФ.

Проанализировав представленные сторонами доказательства, суд пришел к выводу, что они не подтверждают вину Князевой в совершении инкриминируемого преступления. Так, суд указал, что из показаний представителя потерпевшего и других свидетелей из Минкультуры следует лишь описание фактических обстоятельств вывоза икон за пределы России, действий подсудимой по получению соответствующей разрешительной документации, а также тот факт, что иконы были возвращены в Россию позднее установленного срока. Также первая инстанция обратила внимание на отсутствие сведений о преступных действиях подсудимой.

Аналогичным образом были расценены показания сотрудников таможни – с их помощью были установлены обстоятельства законного вывоза икон с предварительным прохождением необходимых таможенных процедур, при этом данные свидетели также не сообщили о противоправных действиях подсудимой, направленных на невозвращение икон.

Письменные доказательства, имеющиеся в деле, полученные в результате обысков и выемок документации, как отмечается в приговоре, являются лишь документальными подтверждениями приведенных выше обстоятельств и не отражают ни действий, ни бездействия Елены Князевой, которые были бы направлены на удержание икон на территории иностранного государства.

Также суд отметил, что Гордон Ланктон заключил договор страхования на вывоз большей части принадлежащих ему икон для экспонирования в США еще в 2009 г. – т.е. задолго до вступления подсудимой в должность директора московского филиала его музея.

По мнению Романа Кобылина, основной аргумент, позволивший суду оправдать его подзащитную, заключается в отсутствии доказательств наличия умысла на невозврат культурных ценностей в РФ, а также в отсутствии мотивов, которыми та могла руководствоваться, совершая инкриминируемое ей деяние. При этом, как указано в приговоре, показания подсудимой и доказательства защиты, представленные суду, не были опровергнуты.

Суд также принял во внимание многочисленные обращения подсудимой к Гордону Ланктону, его дочери и директору-распорядителю клинтонского музея Кенту Расселу, которые она делала как до истечения срока разрешения на вывоз, так и после – с требованиями о немедленном возврате икон в Россию. «Факт данных обращений к американской стороне был зафиксирован защитой в качестве доказательств с помощью осмотра нотариусом ящика электронной почты подсудимой», – пояснил Роман Кобылин.

Были учтены и обращения Князевой в Минкультуры и таможню с просьбами о содействии в возвращении икон: представители указанных структур подтвердили в суде факт обращения к ним по этому поводу.

Несмотря на то что американцы длительное время игнорировали обращения Елены Князевой, в июне 2016 г. ей пришло письмо от Кента Рассела, в котором он указал, что сложившаяся ситуация явилась результатом «разногласий между ними и российскими властями в отношении толкования российского законодательства и применимых норм». Директор американского музея выражал сожаление, что «данное недоразумение против воли Елены Князевой привело к неприятностям и дало повод для серьезных обвинений против нее», и подтверждал готовность к скорой отправке икон в Россию – что и было сделано.

В итоге суд пришел к выводу, что «поведение Елены Князевой как до, так и после наступления срока возврата культурных ценностей позволяет утверждать, что ее действия были направлены не на удержание икон, вывезенных в другое государство, а, наоборот, на возвращение их на территорию РФ».

Данное обстоятельство, отмечается в приговоре, указывает на отсутствие у подсудимой цели, которую имел в виду законодатель, устанавливая уголовную ответственность за невозвращение в Россию культурных ценностей.

Прибывшие в Россию иконы суд распорядился оставить на временное хранение в Государственном музейно-выставочном центре «РОСИЗО» до принятия решения по уголовному делу в отношении Гордона Ланктона, которому в июне 2018 г. Тверским районным судом г. Москвы была избрана мера пресечения в виде заочного ареста.

Роман Кобылин выразил предположение, что оправдание его подзащитной отразится и на обвинении, предъявленном Гордону Ланктону: «Как минимум, будет исключено указание на организованную группу», – заметил он.

Попытка прокуратуры отменить приговор

Однако 14 февраля Пресненской межрайонной прокуратурой ЦАО г. Москвы было подано апелляционное представление (есть у «АГ») об отмене оправдательного приговора в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

По мнению прокуратуры, знание Еленой Князевой законодательства о порядке ввоза-вывоза культурных ценностей уже свидетельствует о наличии у нее преступного умысла, а письма с требованием возврата икон в РФ были написаны ею для сокрытия совершенного преступления.

Кроме того, отмечается в представлении, возврат икон на таможенный пост в Шереметьево от «неизвестного отправителя» свидетельствует о наличии преступного сговора. И, наконец, прокуратура заявила, что защита не представила суду объективных доказательств об имеющихся препятствиях к возврату икон, которые помешали Елене Князевой вернуть ценности в страну в положенные сроки, несмотря на взятые на себя обязательства.

В возражениях на представление (также есть у «АГ»), в свою очередь, отмечается, что прокуратура перекладывает бремя доказывания на сторону защиты и не представляет никаких новых аргументов. «Знание закона, равно как и незнание, – отметил Роман Кобылин, – не влияет ни на квалификацию деяния, ни на доказанность преступления в целом или отдельных его признаков».

В документе также подчеркивалось, что Елена Князева обращалась к американской стороне с требованиями о возврате икон как после, так и до возбуждения в отношении нее уголовного дела (и даже до истечения срока зарубежного экспонирования) – т.е. принимала все возможные меры к своевременному возврату вывезенных ценностей, что не может свидетельствовать о ее попытках скрыть совершенное преступление, как утверждала сторона обвинения.

Оправдание устояло в апелляции

Мосгорсуд, рассмотрев доводы апелляционного представления, отметил, что они сводятся к иной оценке исследованных судом доказательств, и не содержат сведений о нарушении при постановке оправдательного приговора принципов равенства и состязательности сторон, а также констатировал отсутствие иных предусмотренных УПК оснований для его отмены.

Суд подчеркнул, что знание законодательства не является доказательством наличия у подсудимой преступного умысла, а вся исследованная переписка с американской стороной в совокупности свидетельствует о том, что она приняла все возможные меры для своевременного возврата культурных ценностей в Россию.

«Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что поведение Елены Князевой как до, так и после наступления срока возврата культурных ценностей в РФ, было направлено не на удержание икон за рубежом, собственником которых она не являлась, а на возвращение их на территорию РФ», – указано в определении (имеется в распоряжении «АГ»), которым оправдательный приговор был оставлен без изменения, а жалоба прокурора – без удовлетворения.

Комментарий защитника

Комментируя определение, Роман Кобылин отметил, что фактически суд согласился с его возражениями на апелляционное представление обвинения. «Однако наша задача состояла в том, чтобы показать добросовестность предпринятых Еленой Князевой действий по возврату вывезенных икон», – подчеркнул он.

Защитник добавил, что помимо нотариально заверенной переписки с представителями американской стороны, которую организовала защита, важную роль в оправдании его доверительницы сыграли ее обращения за содействием в таможню и Минкульт еще до вступления в дело адвоката и даже до возбуждения уголовного дела.

«Подтверждением отсутствия вины, входящей в субъективную сторону преступления, в данном случае служит совокупность доказательств: наличие действий Князевой, направленных на возврат, и отсутствие действий на удержание культурных ценностей в США. Кроме того, преступные мотивы и противоправные цели также не были выявлены», – подчеркнул он.

Как указывает защитник, обвинение считало Князеву виновной уже потому, что она подписала таможенные документы на вывоз икон за границу, приняв тем самым бремя как административной, так и уголовной ответственности в случае пропуска срока возврата ценностей. «Однако объективное вменение в уголовном процессе недопустимо, – отметил Роман Кобылин. – Хотя обвинение было иного мнения, и необходимость доказывания прямого умысла Князевой на удержание икон в США прокурор посчитал излишним».

Адвокат добавил, что данное обстоятельство не осталось незамеченным судебными инстанциями, что предопределило итоговый результат. «Доказательства активных действий Елены Князевой и принятия ею всех доступных мер по недопущению наступления негативных последствий позволили снять вероятные сомнения в правомерности ее действий», – резюмировал он.