За юрлицо, допустившее неуплату НДС, субсидиарно отвечают его контролирующие лица

Как пояснил Верховный Суд, контролирующие лица как сопричинители вреда должны нести субсидиарную ответственность перед налоговым органом и полностью возместить ему как сумму недоплаченного налога, так и пени

По мнению одного эксперта, нижестоящие суды применили в целом разумный подход к определению размера убытков в случае неуплаты налогов, но относящийся к абсолютно другой ситуации. Другой отметил, что подход апелляции и кассации не соответствует предназначению института субсидиарной ответственности контролирующих лиц. Третий полагает, что позиция ВС существенно упростит налоговому органу привлечение к ответственности менеджмента и бенефициаров компаний, если в рамках налоговой проверки будет установлен фиктивный документооборот для получения необоснованной налоговой выгоды.

21 июля Верховный Суд вынес Определение № 306-ЭС22-4660 по делу № А55-22970/2020 о привлечении к субсидиарной ответственности двух граждан, ранее контролировавших деятельность организации, допустившей неуплату НДС в бюджет.

С февраля 2015 г. по октябрь 2017 г. учредителями ООО «ТД Волга-Ресурс» были Михаил Брель и Игорь Шестеркин, которым соответственно принадлежали 90% и 10% доли в уставном капитале компании, последний из них также был ее руководителем. В конце октября 2017 г. организация прекратила свою деятельность, присоединившись к ООО «ТЭК Саргон». После выхода Михаила Бреля и Игоря Шестеркина из состава участников и руководителей «ТД Волга Ресурс» его управляющей организацией стало общество «ТЭК Саргон», отвечавшее признакам формального руководителя. В сентябре 2018 г. по результатам налоговой проверки «ТЭК Саргон» была доначислена задолженность «ТД Волга-Ресурс» по НДС свыше 12 млн руб., включая пени в размере 3,2 млн руб.

В марте 2020 г. в отношении «ТЭК Саргон» по заявлению УФНС по Самарской области было возбуждено банкротное дело № А55-4993/2020. Спустя три месяца из-за отсутствия денежных средств для финансирования банкротных процедур производство по нему было прекращено. Тогда же налоговый орган обратился в суд с заявлением о привлечении Михаила Бреля и Игоря Шестеркина к субсидиарной ответственности по обязательствам «ТЭК Саргон», потребовав взыскать с них 12 млн руб. убытков. Суд удовлетворил требование, солидарно взыскав с них эту сумму.

Далее апелляция изменила определение первой инстанции, взыскав с Михаила Бреля и Игоря Шестеркина солидарно только 3,2 млн руб., а кассация поддержала это решение. Обе инстанции сочли, что убытки для подконтрольного общества составляли только его дополнительные обязательства, находящиеся в прямой причинно-следственной связи с противоправными действиями контролировавших его лиц (то есть налоговые санкции). Налоги общество «ТЭК Саргон» должно было уплатить в любом случае, поэтому недоимка по налоговым платежам не причинила должнику убытков.

Региональное УФНС подало кассационную жалобу в Верховный Суд, в которой отмечалось, что апелляционный и окружной суды безосновательно проигнорировали тот факт, что контролировавшие общество «ТД Волга-Ресурс» лица не только создали фиктивный документооборот для получения необоснованной налоговой выгоды, но и противоправно вывели активы юрлица по фиктивным основаниям, что повлекло его несостоятельность. УФНС добавило, что оно является единственным кредитором несостоятельного юрлица и задолженность перед ним не погашена ни по сумме основного долга, ни по пеням. По мнению налогового органа, Михаил Брель и Игорь Шестеркин как сопричинители вреда должны нести ответственность перед ним и полностью возместить как сумму недоплаченного налога, так и пени.

Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда напомнила, что КДЛ могут быть привлечены к субсидиарной ответственности и в случае прекращения производства по делу о банкротстве должника из-за отсутствия средств, достаточных для возмещения расходов на проведение банкротных процедур. В рассматриваемом случае судом было установлено, что у «ТЭК Саргон» отсутствовали имущество, достаточное для погашения расходов в рамках его дела о банкротстве, и реальные перспективы его обнаружения, в связи с чем производство по делу о банкротстве было прекращено.

Кроме того, подчеркнул ВС, судами было установлено, что Игорь Шестеркин как руководитель «ТД Волга-Ресурс» отвечал за организацию и ведение бухгалтерского учета, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, своевременное предоставление полной и достоверной бухгалтерской и налоговой отчетности, а Михаил Брель был основным владельцем бизнеса и контролировал действия общества. Действуя под их контролем, должник безвозмездно и безосновательно с февраля 2015 г. по июнь 2017 г. перечислил почти 74 млн руб. лицам, не осуществлявшим реальную финансово- хозяйственную деятельность, что не позволило ему исполнить налоговые обязательства и, как следствие, причинило убытки государству в лице налоговой службы.

Такое поведение двух КДЛ, искусственно создавших ситуацию с невозможностью должником исполнить свои публично-правовые обязанности, суды признали недобросовестным, заметил ВС. К тому же требование налогового органа на 12 млн руб. возникло вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника к налоговой ответственности. Размер этого требования составлял 100% требований, предъявленных к должнику. Эти обстоятельства презюмировали, что банкротство общества «ТЭК Саргон» было вызвано противоправным поведением Михаила Бреля и Игоря Шестеркина, в результате которого стало невозможно полное погашение требований кредиторов. Единственным лицом, предъявлявшим требования к обществу «ТЭК Саргон», было региональное УФНС: его требования остались не удовлетворенными должником ни в части суммы задолженности по налогу, ни в части суммы налоговых санкций, при этом неисполнительность должника обусловлена противоправным поведением его КДЛ. В связи с этим ВС отменил судебные акты апелляции и окружного суда и оставил в силе определение первой инстанции.

Старший партнер юридической фирмы INTELLECT Роман Речкин отметил, что в рассматриваемом случае суд апелляционной инстанции и кассационный суд округа применили в целом разумный подход к определению размера убытков в случае неуплаты налогов, но относящийся к абсолютно другой ситуации. «Действительно, в обычной ситуации убытками для организации-налогоплательщика будет не вся сумма налога, пени и штрафа, а только дополнительные обязательства, находящиеся в прямой причинно-следственной связи с противоправными действиями контролировавших его лиц, то есть налоговые санкции (ст. 15 ГК РФ). Обязанность по уплате налога возникает вне связи с каким-либо противоправным поведением контролирующих организацию лиц, сумму налога организация и так должна уплатить в силу возникновения объекта налогообложения. Но это касается ситуации, когда организация является действующей, обладает активами и так или иначе уплатит сумму налога», – пояснил он.

В рассматриваемом же деле, по словам эксперта, организация была умышленно доведена до банкротства путем вывода активов, денежные средства в размере 73,9 млн руб. были «безвозмездно и безосновательно перечислены лицам, не осуществлявшим реальную финансово-хозяйственную деятельность». «В этом случае очевидно, что сама организация сумму налога никогда не уплатит, поэтому Коллегия пришла к безусловно правильному выводу о том, что размер ответственности контролирующих компанию “ТЭК Саргон” лиц должен определяться не из суммы налоговых санкций, а исходя из совокупного размера требований кредиторов, включенных в реестр требований, включая сумму налога, пени и штрафа (п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве)», – подчеркнул Роман Речкин.

Адвокат МКА «Вердиктъ» Юнис Дигмар заметил, что логика судов апелляционной и кассационной инстанций абсолютно противоречит положениям п. 11 ст. 61.11, п. 2 ст. 61.12 Закона о банкротстве и взаимосвязанным разъяснениям п. 14, 28 и 31 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 53, в соответствии с которыми заявитель по делу о банкротстве, в случае недостаточности средств для финансирования процедур банкротства и прекращения в связи с этим производства по делу, вправе во внебанкротном порядке привлечь КДЛ такого должника к субсидиарной ответственности, притом что размер такой ответственности равен совокупному размеру обязательств должника.

«Если экстраполировать позицию апелляции и кассации, то получается, что субсидиарная ответственность КДЛ ограничивается лишь суммой санкций, начисленных на основной долг, поскольку именно эти санкции, по мнению вышеуказанных судов, находятся в прямой причинно-следственной связи с противоправными действиями контролирующих должника лиц. Основной долг при таком толковании ответственностью КДЛ не покрывается, как если бы данный долг возник не в связи с незаконными действиями (бездействием) указанных лиц. Вышеназванный вывод очевидным образом не соответствует предназначению института субсидиарной ответственности контролирующих лиц, основной целью которого является удовлетворение требований кредиторов за счет лиц, имевших фактическую возможность определять действия юридического лица, в случае недостаточности у должника денежных средств и имущества для погашения таких требований», – заключил Юнис Дигмар.

Адвокат практики банкротства АБ «Инфралекс» Владимир Исаенко отметил, что в анализируемом определении ВС допустил взыскание с контролирующих должника лиц недоимки по налогам, в том числе после прекращения производства по делу о банкротстве в связи с отсутствием финансирования. «Ранее Конституционный Суд также допускал такое взыскание в случае привлечения контролирующих лиц к уголовной ответственности за неуплату налогов (Постановление КС РФ от 8 декабря 2017 г. № 39-П). По моему мнению, ВС в этом деле продолжил тенденцию по расширению механизмов ответственности контролирующих лиц вне рамок дела о банкротстве. Позиция ВС РФ по этому делу существенно упростит налоговому органу привлечение к ответственности менеджмента и бенефициаров компаний, если в рамках налоговой проверки будет установлен фиктивный документооборот для получения необоснованной налоговой выгоды», – полагает он.