ВС вновь ограничил контроль за торгами в банкротном деле со стороны ФАС

Суд подчеркнул, что проводимые в рамках процедур банкротства торги не преследуют цели обеспечения и развития конкуренции на товарных рынках, а произвольное вмешательство антимонопольных органов в их проведение может негативно повлиять на удовлетворение интересов кредиторов

По мнению одного эксперта «АГ», Верховный Суд существенно ограничил полномочия органов ФАС применительно к торгам, проводимым в делах о банкротстве, и обоснование этого ограничения более чем сомнительно. Другой отметил, что теперь не совсем понятно, как должна вести себя антимонопольная служба после разъяснений Суда. Третья отметила, что суды стали расширительно применять позицию ВС не только в отношении банкротных торгов, но и в отношении иных имущественных конкурентных процедур, где рассматриваются вопросы о том, доказал ли антимонопольный орган наличие у него полномочий, исследовалось ли им оказание влияния на товарный рынок.

6 июня Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС22-763 по делу № А40-97169/2021 об оспаривании организатором торгов по продаже активов завода-банкрота принятого по заявлению одного из кредиторов должника решения ФАС России об отсутствии в объявлении о проведении аукциона необходимых сведений.

25 февраля 2021 г. ООО «РЭТС» разместило на официальном сайте Единого федерального реестра сведений о банкротстве и на электронной площадке оператора объявление о проведении торгов по продаже имущества ОАО «Гидрометаллургический завод».

Кредитор должника Владимир Соловьенко обжаловал проведение аукциона в ФАС России. Он указывал, что состав и состояние реализуемого имущества не соответствовали сведениям, указанным в Положении о порядке, сроках и условиях реализации имущества должника, утвержденном комитетом кредиторов завода, и в объявлении о проведении торгов. Кредитор также указывал, что в объявлении о проведении торгов отсутствуют сведения о наличии арендных отношений между банкротом и ООО «Алмаз Удобрения» в отношении объекта торгов. Антимонопольная служба признала жалобу обоснованной в части довода о неправомерном неуказании организатором торгов в объявлении сведений о существующих обременениях в отношении реализуемого имущества.

Общество «РЭТС» обжаловало решение ФАС в судебном порядке, однако все три инстанции встали на сторону антимонопольной службы. Они посчитали, что отсутствие в объявлении о проведении торгов сведений о наличии договора аренды, заключенного между должником и ООО «Алмаз Удобрения», нарушает требования действующего законодательства. Кроме того, суды признали наличие у антимонопольной службы полномочий по рассмотрению жалоб на действия (бездействие) организатора торгов, проводимых в ходе процедуры банкротства, и указали на ее обязанность по рассмотрению таких жалоб.

Тогда организатор торгов обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд, указав на существенные нарушения норм материального права. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ согласилась с его доводами, напомнив, что антимонопольный контроль допускается в отношении процедур, обязательность проведения которых прямо предусмотрена законом и введена в целях предупреждения и пресечения монополистической деятельности, формирования конкурентного товарного рынка, создания условий его эффективного функционирования. Со ссылкой на п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 4 марта 2021 г. № 2 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства» Коллегия пояснила, что антимонопольный контроль за торгами (в том числе контроль за соблюдением процедуры торгов) ограничен случаями, когда результаты проведения определенных торгов способны оказать влияние на состояние конкуренции на соответствующих товарных рынках.

Как указал ВС, вывод о наличии оснований для антимонопольного контроля за торгами в конкретных случаях также может быть сделан по результатам проведенного анализа состояния конкуренции, если они свидетельствуют о значимости исхода торгов с точки зрения предупреждения и пресечения монополистической деятельности, формирования конкурентного товарного рынка, создания условий его эффективного функционирования (п. 3 ч. 2 ст. 23 Закона о защите конкуренции). В свою очередь, реализация имущества должника путем проведения торгов в конкурсном производстве подчинена цели в виде наиболее полного удовлетворения требований кредиторов исходя из принципов очередности и пропорциональности. Действия, касающиеся формирования лотов, определения условий торгов и непосредственной реализации имущества, должны быть экономически оправданными, направленными на получение максимальной выручки (Определение ВС РФ от 21 марта 2022 г. № 305-ЭС21-21247).

Таким образом, заметил Суд, в отличие от антимонопольного контроля, целью которого является защита публичного интереса, контроль за торгами по продаже имущества в процедурах банкротства должника преследует цель защиты частных интересов должника и его конкурсных кредиторов. При проведении торгов должен обеспечиваться баланс между интересами этих лиц. Проводимые в рамках процедур банкротства торги не преследуют в качестве своей основной цели обеспечение и развитие конкуренции на товарных рынках, а произвольное вмешательство антимонопольных органов в их проведение может негативно повлиять на возможность своевременного и максимального удовлетворения интересов кредиторов от реализации имущества. Кроме того, за проведением таких торгов осуществляется судебный контроль в рамках банкротного дела.

«Следовательно, осуществление антимонопольного контроля за торгами, проводимыми в рамках дел о банкротстве, не является безусловным и в каждом случае требует обоснования со стороны антимонопольного органа с точки зрения реализации целей Закона о защите конкуренции. Указанная правовая позиция ранее была высказана Судебной коллегией по экономическим спорам ВС РФ (Определение от 26 апреля 2022 г. № 309-ЭС21-27706). В данном случае антимонопольным органом осуществлен контроль за торгами по продаже имущества завода-банкрота, проводимыми в целях удовлетворения интересов кредиторов должника, заинтересованных в погашении своих имущественных требований», – отмечено в определении.

ВС добавил, что в своем решении ФАС России, признав факт нарушения обществом «РЭТС» положений абз. 2 п. 10 ст. 110 Закона о банкротстве и ст. 448 ГК РФ из-за неуказания в объявлении о проведении торгов наличия договора аренды выставленного на торги имущества, не обосновала, каким образом это обстоятельство могло сказаться на обеспечении конкуренции либо как продажа имущества должника в деле о банкротстве повлияла на развитие конкуренции на соответствующем товарном рынке. «Между тем, как следует из материалов дела, заинтересованными лицами в деле о банкротстве завода было реализовано право на заявление возражений относительно начальной продажной цены, порядка и условий проведения торгов по реализации имущества путем обращения в арбитражный суд за рассмотрением возникших разногласий и оспариванием решения комитета кредиторов завода, оформленных протоколом от 21 февраля 2020 г. (дело № А63-6407/08). Таким образом, при проведении процедуры банкротства был осуществлен необходимый судебный контроль за проведением торгов в целях обеспечения интересов кредиторов и должника», – заключил ВС, который отменил судебные акты нижестоящих инстанций и удовлетворил требования общества «РЭТС».

Старший партнер юридической фирмы INTELLECT Роман Речкин
отметил, что Верховный Суд существенно ограничил полномочия органов ФАС применительно к торгам, проводимым в делах о банкротстве, и обоснование этого ограничения более чем сомнительно. «Закон о защите конкуренции прямо относит к компетенции органов ФАС рассмотрение жалоб на нарушения процедуры торгов, обязательных в соответствии с законодательством РФ. То, что торги, проводимые в рамках дела о банкротстве, обязательны и являются публичными, вряд ли можно оспаривать. Ограничение полномочий антимонопольных органов в банкротных торгах путем введения применительно к конкретным торгам дополнительного критерия “оказание влияния на состояние конкуренции на соответствующих товарных рынках”, на мой взгляд, неоправданно, поскольку не учитывает реалии банкротных торгов: несмотря на то что эти торги проводятся в интересах кредиторов, это публичные торги, и они должны проводиться в прозрачной конкурентной среде», – полагает он.

По словам эксперта, практика рассмотрения обособленных споров по торгам в банкротстве показывает, что при проведении значительного количества торгов предпринимаются попытки ограничить конкуренцию, чаще всего путем недопуска к участию в банкротных торгах «незапланированных» участников. «Подход же ВС РФ фактически ограничивает конкуренцию как общий глобальный принцип любых публичных обязательных процедур. По логике ВС РФ, есть некая общая сфера, где должны обеспечиваться “предупреждение и пресечение монополистической деятельности, формирование конкурентного товарного рынка, создание условий его эффективного функционирования” (процедуры по законам № 44-ФЗ и № 223-ФЗ), и есть иные сферы, обеспечение свободной конкуренции в которых не является общеобязательным и ставится в зависимость от усмотрения чиновника по вопросу о том, оказывает ли нарушение влияние “на состояние конкуренции на соответствующих товарных рынках”. На мой взгляд, конкуренция – это универсальная и глобальная ценность, которая должна обеспечиваться в любых публичных процедурах. И ограничение полномочий ФАС России, реализованное ВС РФ в данном деле, вызывает только сожаление», – заключил Роман Речкин.

Адвокат АП Челябинской области, партнер Адвокатского бюро «КРП» Виктор Глушаков заметил, что ВС РФ продолжает линию по ограничению компетенций ФАС России в области банкротных торгов. «По собственному опыту работы с антимонопольной службой в процедуре банкротства могу с уверенностью сказать, что надзорный орган в моей практике ни разу даже не задумывался о разграничении компетенции, УФАС придерживалось обычного подхода: оценка нарушений со стороны организатора торгов. С одной стороны, мне очень импонирует подход ВС РФ: банкротство – особая процедура, в которой достаточно внутренних инструментов для защиты интересов, в том числе и в ходе мероприятий по реализации конкурсной массы. Антимонопольный орган “заходит” на чужую территорию, где, кроме права, очень много политики и пересекающихся интересов кредиторов, на основании которых строятся целые схемы реализации имущества, позволяющие извлечь максимальную прибыль. Допускать в эту процедуру третьих лиц в виде потенциальных покупателей имущества должника следует очень аккуратно», – убежден он.

По словам эксперта, в четырех случаях из пяти такие покупатели в действительности преследуют цели, отличные от покупки имущества, и итоги процедуры используются как инструменты борьбы. «С другой стороны, мне не очень понятно, как должно вести себя УФАС после сделанных разъяснений. Фраза “контроль за торгами, проводимыми в рамках дел о банкротстве, не является безусловным и в каждом случае требует обоснования со стороны антимонопольного органа с точки зрения реализации целей Закона о защите конкуренции” является крайне оценочной и порождающей скорее вопросы, чем ответы. Вопросы, на которые, вероятнее всего, будет отвечать суд в рамках оспаривания решений и определений УФАС», – предположил Виктор Глушаков.

Как считает юрист антимонопольной практики АБ «ЕПАМ» Анастасия Яремчук, рассматриваемое дело подтверждает, что ВС РФ намерен придерживаться подхода по ограничению полномочий антимонопольного органа как минимум по отношению к банкротным торгам. «В этом определении Суд обратил внимание на то, что защита права была реализована заинтересованными лицами путем судебного оспаривания. Тем самым ВС объяснил, что ограничение полномочий антимонопольного органа не лишает потенциальных заявителей возможности защищать свои нарушенные права иными способами, не связанными с административным обжалованием. В то же время практика показывает, что суды стали расширительно применять позицию Верховного Суда: не только в отношении банкротных торгов, но и в отношении иных имущественных конкурентных процедур рассматриваются вопросы о том, доказал ли антимонопольный орган наличие у него полномочий, исследовалось ли им оказание влияния на товарный рынок», – заметила она.

Например, по словам эксперта, в делах № А56-64442/2021, А56-9918/2021, где рассматривалась законность решений антимонопольных органов по земельным торгам, суды указали на отсутствие доказательств влияния торгов на товарный рынок, в связи с чем пришли к выводу об отсутствии у органа полномочий. «При этом в других делах суды указывают на то, что выводы ВС РФ не являются безусловными, а в каждом конкретном случае антимонопольный орган должен доказать наличие полномочий на рассмотрение соответствующей жалобы в контексте Закона о защите конкуренции (например, дело № А53-7884/2021). В отношении банкротных торгов судебная практика отдельных регионов свидетельствует, напротив, о единообразном и безусловном принятии выводов Верховного Суда о невозможности применения антимонопольного контроля (например, дела № А60-17037/2021, А50-17639/2021, А76-11164/2021)», – отметила Анастасия Яремчук.