ВС пояснил нюансы споров о взыскании задолженности по ипотеке с наследников застрахованного заемщика

В частности, он указал, что суду надлежит проверять, было ли заключение кредитного договора обусловлено заключением заемщиками договора страхования и было ли правомерным бездействие банка как выгодоприобретателя, несвоевременно обратившегося в страховую компанию за получением страхового возмещения

Как отметил один из экспертов «АГ», Верховный Суд обратил внимание на то, что неисполнение страховщиком обязательства по осуществлению страховой выплаты выгодоприобретателю в связи с наступлением страхового события связано с обязательствами заемщика по кредитному договору. Другая полагает, что определение ВС послужит положительной динамике добросовестного и своевременного исполнения страховыми компаниями своих обязанностей перед страхователями и выгодоприобретателями и обеспечит единство практики применения законодательства, регулирующего отношения в области страхования.

Верховный Суд вынес Определение по делу № 78-КГ22-27-КЗ о взыскании задолженности по кредитному договору с наследников умершего гражданина, который вместе с супругой застраховал свою ответственность по ипотеке.

В январе 2017 г. супруги Михаил и Ирина Лев взяли у ПАО «Промсвязьбанк» кредит в 2,8 млн руб. сроком на два с половиной года под 12,5% годовых для приобретения квартиры в ипотеку под ее залог. В тот же день оба заемщика застраховали свою ответственность по ипотеке в СПАО «Ингосстрах», заключив договор комплексного ипотечного страхования. В августе того же года мужчина скончался, его наследниками стали супруга и их несовершеннолетний сын. В связи с тем что заемщики не исполняли свои обязанности надлежащим образом, банк потребовал от Ирины Лев досрочного погашения кредита. Поскольку женщина не выполнила это требование, банк обратился в суд с иском о взыскании кредитной задолженности и судебных расходов, обращении взыскания на заложенное имущество.

Суд удовлетворил иск со ссылкой на то, что сын умершего заемщика как наследник по закону отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества, тогда как Ирина Лев, сочетая в одном лице и наследника должника, и созаемщика, несет полную ответственность по обязательствам кредитного договора. При этом суд указал на то, что ответчики не лишены права на обращение в суд с иском к «Ингосстраху» о возмещении убытков, причиненных неисполнением страховщиком обязанности по выплате страхового возмещения в срок, установленный договором. Апелляция и кассация поддержали это решение.

Семья Лев подала кассационную жалобу в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ отметила, что кассаторы ссылались на то, что в один день с заключением кредитного договора заемщики заключили с «Ингосстрах» договор по комплексному ипотечному страхованию, в соответствии с которым объектами страхования в том числе выступили имущественные интересы, связанные с причинением вреда здоровью со смертью страхователя или другого названного в договоре лица, а также их смертью в результате несчастного случая или болезни. Выгодоприобретателем по этому договору страхования было ПАО «Промсвязьбанк».

После смерти Михаила Лева страховщик обратился в суд с иском к его вдове о признании заключенного договора по комплексному ипотечному страхованию недействительным по тем основаниям, что умерший предоставил недостоверные сведения о состоянии своего здоровья при его заключении. Ирина Лев подала встречный иск к страховой компании о признании отказа в страховом возмещении незаконным и возложении обязанности осуществить страховую выплату. Тогда суд отказал в удовлетворении иска ПАО «Ингосстрах», а встречные исковые требования Ирины Лев были удовлетворены частично: отказ страховщика в выплате страхового возмещения по договору комплексного ипотечного страхования от 30 января 2017 г. в связи с наступлением страхового случая был признан незаконным; на страховую компанию была возложена обязанность произвести выплату страхового возмещения по договору комплексного ипотечного страхования в размере 1,5 млн руб. путем их перечисления на счет банка.

В рассматриваемом деле, заметил ВС, ответчики указывали, что в случае выплаты страховой компанией возмещения в надлежащие сроки взыскиваемая с наследников неустойка не была бы начислена, то есть убытки возникли по вине страховой компании. Эти доводы оценки со стороны суда не получили. При надлежащем исполнении страховщиком обязательства по выплате страхового возмещения в пользу банка в установленный срок обязательства созаемщиков перед банком считались бы исполненными, что уменьшило бы убытки банка и, соответственно, размер задолженности ответчиков (Обзор практики рассмотрения судами споров, возникающих из отношений по добровольному личному страхованию, связанному с предоставлением потребительского кредита, утвержденный ВС РФ 5 июня 2019 г.).

ВС также отметил, что при рассмотрении дела Ирина Лев указывала, что обязательства в части, не покрываемой страховым возмещением, она исполняла надлежащим образом, не допуская просрочек. Однако судом не устанавливалось, имелась бы просрочка исполнения обязательств по кредитному договору в случае надлежащего и своевременного исполнения страховщиком обязанности по выплате страхового возмещения. «Суд также не учел, что выгодоприобретателями по договору комплексного ипотечного страхования являются не ответчики, а банк, в пользу которого состоялось решение о страховом возмещении. Кроме того, судом установлено, что договор комплексного ипотечного страхования заключен в один день с кредитным договором. При таких обстоятельствах, с учетом возражения ответчиков, суду надлежало проверить, было ли заключение кредитного договора обусловлено заключением заемщиками договора страхования, и проверить, было ли правомерным бездействие банка как выгодоприобретателя, несвоевременно обратившегося в страховую компанию за получением страхового возмещения, а также наличие или отсутствие причинной связи между таким бездействием и увеличением размера убытков», – отмечено в определении ВС РФ.

В нем также указано, что суд, определяя размер подлежащих взысканию денежных средств, принял во внимание расчет банка и проигнорировал расчет ответчика. Кроме того, судом при разрешении этого спора не были соблюдены и нормы наследственного законодательства. Для правильного разрешения спора ему стоило установить рыночную стоимость наследственного имущества, перешедшего к сыну Михаила Лева как к наследнику. «В настоящем случае суд ограничился указанием, что после смерти Михаила Лева его наследниками было принято наследство на сумму не менее 1 243 383 руб. 21 коп., не установив точную стоимость наследственного имущества, в пределах которой наследник может быть привлечен к ответственности по долгам наследодателя», – заключил ВС и отменил судебные акты нижестоящих инстанций, вернув дело на новое рассмотрение.

Как отметил заместитель директора по научной работе юридического института Кемеровского государственного университета Егор Трезубов, Верховный Суд обратил внимание на то, что неисполнение страховщиком обязательства по осуществлению страховой выплаты выгодоприобретателю в связи с наступлением страхового события связано с обязательствами заемщика по кредитному договору. «Фабула дела подтверждает тезис о том, что на практике личное страхование заемщика является, по сути, способом обеспечения обязательств, применяемым в потребительских кредитных отношениях. Между тем тезис о невозможности взыскания с заемщика процентов за пользование кредитными средствами и неустойки за несвоевременную оплату явно высказан преждевременно, и из текста определения ВС РФ не ясно, в какой именно части требования кредитной организации подлежат удовлетворению», – полагает он.

По словам эксперта, наступление страхового случая само по себе не влияет на размер долга по кредитному договору, размер этого долга будет снижен только после осуществления страховой выплаты в пользу кредитной организации. «Предположим, что 1 сентября страховая организация должна осуществить выплату в счет погашения задолженности по кредитному договору, но оплачивает эту сумму только 1 декабря. Отношений в рамках кредитного договора между кредитной организацией и страховой нет, а значит, проценты и неустойку за период с 1 сентября по 1 декабря будет платить именно заемщик по договору. У заемщика в такой ситуации есть право взыскания со страховой организации убытков, поскольку страховщиком нарушены обязательства именно перед страхователем по своевременной оплате страховой суммы, но такой иск должен рассматриваться в рамках другого дела», – отметил Егор Трезубов.

Он также обратил внимание на ссылку ВС на ст. 1175 ГК РФ, ограничивающую размер ответственности наследника стоимостью наследственной массы. «Но этот тезис явно не повлияет на исход дела, так как в порядке правопреемства сын умершего заемщика стал заемщиком в кредитных отношениях, но отвечать будет лишь в пределах унаследованного имущества. Предельные размеры ответственности, которые должны быть указаны в судебном акте, будут определены исходя из свидетельства о принятии наследства, но в более формальном виде, нежели это сделано судами в деле. Перед нами классическая ситуация ряда плохо мотивированных судебных актов, поэтому при новом рассмотрении дела придется должным образом обосновывать позицию по делу, проверяя правильность расчетов истца при установлении фактов исполнения обязательств заемщиком», – полагает Егор Трезубов.

Адвокат коллегии адвокатов МО «Линников и Партнеры» Татьяна Цепкина отметила, что позиция судов по возложению обязанности по возмещению убытков в связи с несвоевременной выплатой страхового возмещения на страхователя представляется не соответствующей принципам справедливости: «К сожалению, как показывает практика, и это дело тому подтверждение, наступление страхового случая, а в рассматриваемом случае это смерть страхователя, может вызвать неблагоприятные последствия у близких застрахованного не только в связи с потерей близкого человека, но и с отказом страховщика в выплате страхового возмещения, которым застрахованы имущественные интересы и обеспечивается исполнение кредитного договора, что приводит к начислению неустойки в связи с неисполнением обязательств по кредитному договору».

Между тем, по словам эксперта, в силу закона страховщик по договору добровольного личного страхования несет ответственность за несвоевременное осуществление выплаты страхового возмещения, которым обеспечивается исполнение кредитного обязательства в виде возмещения в полном объеме убытков, возникших у страхователя вследствие задержки страховой выплаты. «Именно на страховщика как на профессионала в области страхования возложены повышенные требования и ответственность, и применение норм о защите прав потребителей к страховым правоотношениям – тому подтверждение. Основная задача личного страхования заключается в предоставлении дополнительных гарантий физическим лицам в определенных жизненных обстоятельствах. Оценка этих обстоятельств и последствия несоблюдения сторонами установленных обязанностей нередко становятся предметом судебного спора», – заметила Татьяна Цепкина.

Она добавила, что определение ВС РФ послужит положительной динамике добросовестного и своевременного исполнения страховыми компаниями своих обязанностей перед страхователями и выгодоприобретателями и обеспечит единство практики применения законодательства, регулирующего отношения в области страхования.

Зинаида Павлова