ВС: Неоплата арендных платежей не ведет к субсидиарной ответственности руководителя должника

Суд пришел к выводу, что неоплата ежемесячных платежей не может включаться в размер субсидиарной ответственности, так как обязательство по их оплате возникает в момент заключения договора аренды, а не после того, как появились признаки несостоятельности

По мнению одного эксперта «АГ», Верховный Суд отступил от закрепленного в Законе о банкротстве правила определения размера субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве. Другая отметила, что позиция ВС должна окончательно закрепить правильный подход по определению объема обязательств, которые могут вменяться руководителям за неподачу заявления о банкротстве должника.

Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС21-27211 по делу № А40-281119/2018 об оспаривании привлечения к субсидиарной ответственности бывшего руководителя должника за неподачу заявления о банкротстве фирмы.

Борис Красовицкий являлся генеральным директором и единственным участником ООО «Бор+», которое подверглось процедуре банкротства. В ее ходе конкурсный управляющий общества обратился в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением о привлечении бывшего руководителя фирмы к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, указав, что ответчик не передал документацию о финансово-хозяйственной деятельности общества, исказил бухгалтерские документы, а также не подал заявление о признании компании банкротом.

Суд удовлетворил требование, посчитав, что бывший директор фирмы должен был инициировать процесс банкротства не позднее 31 июля 2018 г., чего он не сделал. Также судом было установлено, что на июль-август 2018 г. общество «Бор+» имело задолженность перед обществом «Капитал-Траст-Инвест» на основании соглашения от 6 июня 2017 г. по договору о переводе долга и перед обществом «Единая арендная система» по договору субаренды недвижимости от 1 июля 2017 г., которая впоследствии была включена в реестр требований кредиторов. С момента возникновения задолженности (с июля 2018 г.) для контролирующего должника лица было очевидным, что должник отвечал признакам неплатежеспособности, посчитала первая инстанция. В то же время суд не установил оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности по обязательствам должника за доведение до банкротства. Апелляция и кассация поддержали эти выводы. Производство по заявлению конкурсного управляющего в части определения размера субсидиарной ответственности ответчика было приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

Впоследствии Борис Красовицкий обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС отметила, что в части привлечения ответчика к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве нижестоящие суды не учли то, что в ст. 61.12 Закона о банкротстве презюмируется наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить путем подачи заявления о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение. В этом случае субсидиарная ответственность такого руководителя ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного п. 2 ст. 9 Закона о банкротстве.

Как отметил ВС, суды установили, что Борис Красовицкий должен был инициировать процесс банкротства должника не позднее конца июля 2018 г. Причем с этим моментом суды отождествили неисполнение должником обязательств по внесению арендной платы за этот месяц. Вместе с тем ответчик указывал, что, по условиям договора субаренды, арендная плата уплачивается в срок не позднее 25 числа текущего месяца, что не могло служить основанием для подачи заявления о банкротстве в срок до 31 июля 2018 г., однако эти доводы оценку нижестоящих судов не получили.

Экономколлегия добавила, что обязательства перед обществами «Капитал-Траст-Инвест» и «Единая арендная система» представляют собой ежемесячные платежи, то есть должник принял на себя эти обязательства еще в 2017 г. в момент заключения соответствующих сделок. «В это время, как установили суды, на стороне руководителя еще не возникла обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве подконтрольного общества, а значит, не имел место обман кредиторов руководителем путем нераскрытия информации о тяжелом финансовом положении общества. При таких условиях указанные обязательства не могли быть включены в размер субсидиарной ответственности, определяемый на основании п. 2 ст. 61.12 Закона о банкротстве. На наличие каких-либо иных обязательств должника в обоснование заявления конкурсный управляющий не ссылался, а судами такие обязательства не устанавливались», – отмечено в определении.

ВС также указал, что в судебном заседании общество «Единая арендная система» не согласилось с определенным судами моментом возникновения у Бориса Красовицкого обязанности по подаче заявления о признании должника банкротом, полагая, что признаки объективного банкротства появились у должника еще в августе 2017 г. в связи с переводом долга и, соответственно, возникновением нового обязательства. «С учетом изложенного вывод судов о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве должника является преждевременным», – заключил ВС, отменяя судебные акты нижестоящих инстанций и возвращая дело на новое рассмотрение в АСГМ.

Арбитражный управляющий, адвокат юридической фирмы INTELLECT Сергей Гуляев полагает, что определение ВС интересно в первую очередь тем, что Суд отступил от закрепленного в Законе о банкротстве правила определения размера субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве. «По умолчанию размер определяется как сумма неисполненных обязательств с даты наступления объективного банкротства до момента возбуждения дела о банкротстве.  В этом деле особенностью являлось, что задолженность состояла из арендных платежей, дата выплаты которых разорвана по времени с датой принятия обязательства по выплате аренды в целом. ВС делает весьма неоднозначный вывод, что неоплата конкретных ежемесячных арендных платежей не может включаться в размер субсидиарной ответственности, так как обязательство по их оплате возникает в момент заключения договора аренды, а на этот момент признаков неплатежеспособности не было, и дата объективного банкротства определена значительно позже, чем заключение договора аренды», – полагает он. 

По мнению эксперта, этот вывод не является верным в полной мере, поскольку цель определения размера субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве в виде обязательств, не исполненных после наступления объективного банкротства, заключается в том, чтобы не допустить введения контрагентов в заблуждение относительно финансового состояния должника и избежать принятия заранее неисполнимых обязательств. «При установленном ВС подходе возможна масса злоупотреблений, так как должник может принимать обязательства, исполнение которых будет производиться в виде каких-либо периодичных платежей, исполнять их в течение какого-либо времени, заранее осознавая, что весь период выплат им исполнен не будет, а затем КДЛ будут освобождены от субсидиарной ответственности, поскольку на момент возникновения обязательства в целом формально признаков неплатежеспособности не существовало», – убежден адвокат.

В то же время Сергей Гуляев отметил и положительный момент подхода Верховного Суда: в случае его применения в каждом аналогичном споре с учетом обстоятельств конкретного дела можно избежать несправедливого привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности за невыплату периодических платежей, но тогда необходимо оценивать финансовое состояние должника на момент принятия обязательства в целом с учетом перспективного прогноза исполнения его частями, т.е. мог бы должник оплачивать периодичные платежи в соотношении со всем сроком исполнения обязательства и что послужило причиной неоплаты конкретных платежей в дальнейшем. «При таком подходе процесс доказывания будет очень сложен для каждой стороны и зачастую привязан к исследованию именно экономических, а не юридических факторов. Насколько такой подход будет применяться при рассмотрении схожих дел, покажет судебная практика», – заключил он.

Юрист банкротного направления юридической фирмы VEGAS LEX Анастасия Володина полагает, что ВС РФ вновь обратил внимание на необходимость правильного рассмотрения споров по правилам ст. 61.12 Закона о банкротстве и определения момента объективного банкротства. «Экономколлегия в очередной раз акцентирует внимание, что субсидиарная ответственность руководителя за неподачу заявления ограничивается объемом обязательств перед кредиторами, которым был причинен ущерб в связи с произошедшим сокрытием имущественного кризиса. К сожалению, нижестоящие суды довольно часто допускают ошибки по данной категории споров. Коллегия уже рассматривала подобный спор в прошлом году (Определение СКЭС ВС РФ от 23 августа 2021 г. № 305-ЭС21-7572 по делу № А40-6179/2018) и давала разъяснения относительно механизма определения объема субсидиарной ответственности за неподачу заявления», – заметила она.

По словам эксперта, в части момента определения объективного банкротства ВС РФ в очередной раз указывает, что необходимо разграничивать момент принятия должником обязательств по договору и момент возникновения просрочки исполнения по нему. «Однако суды при рассмотрении спора данные аспекты проигнорировали, что говорит о формальном рассмотрении нижестоящими судами данного спора. Позиция, сформулированная в определении, полностью соответствует судебной практике ВС РФ и должна окончательно закрепить правильный подход по определению объема обязательств, которые могут вменяться руководителям за неподачу заявления», – подытожила Анастасия Володина.