ВС напомнил порядок принятия и рассмотрения встречных исков

Суд подчеркнул, что встречный иск не может быть принят судом к совместному рассмотрению, если между ним и первоначальным иском отсутствует взаимосвязь и они имеют разные предметы и основания

Позиция одного из экспертов совпала с мнением представителя первоначального истца – встречный иск был ошибочно принят судом к рассмотрению вместе с первоначальным ввиду отсутствия процессуальных оснований для этого. Другой эксперт посчитал, что, учитывая, что требования по первоначальному и встречному искам по своему существу денежные, то по смыслу ст. 410 ГК такие требования нельзя назвать «незачетопригодными», следовательно, основания для рассмотрения указанных исков раздельно вряд ли имеются.

Верховный Суд опубликовал Определение № 23-КГ20-8 от 9 февраля, в котором разъяснил порядок рассмотрения встречного иска о взыскании задолженности по договору купли-продажи иностранных ценных бумаг, проданных на момент действия иных норм Гражданского кодекса.

Иск о взыскании займа и встречный – о взыскании долга

8 апреля 2014 г. между Иваном Муравьевым и Константином Драчуком был заключен договор займа, по условиям которого первый передал последнему денежные средства в сумме 838 тыс. евро, а заемщик в соответствии с распиской обязался вернуть сумму следующими платежами: 100 тыс. евро в срок до 15 апреля 2014 г., 200 тыс. евро в срок до 1 мая 2014 г., 200 тыс. евро в срок до 15 мая 2014 г., 338 тыс. евро в срок до 1 июня 2014 г. Свои обязательства по договору займа Драчук не исполнил.

Иван Муравьев обратился в Савеловский районный суд г. Москвы с иском к Константину Драчуку о взыскании долга по договору займа в размере более 71 млн руб., процентов за пользование займом в размере более 14,5 млн руб., процентов за пользование чужими денежными средствами в размере более 450 тыс. руб. Определением Савеловского районного суда г. Москвы дело передано по подсудности в Гудермесский городской суд Чеченской Республики в связи с тем, что ответчик с 10 марта 2015 г. зарегистрирован в г. Гудермесе.

Константин Драчук предъявил встречный иск, в котором просил взыскать с Ивана Муравьева оплату цены по договору купли-продажи акции в размере почти 90 млн руб. и проценты за пользование чужими денежными средствами в размере почти 30 млн руб.

Константин Драчук сослался на то, что 9 октября 2013 г. передал Ивану Муравьеву акцию зарубежной компании «Компонент индастриз ЛТД», однако Муравьев не исполнил обязательство по оплате, в связи с чем ее стоимость может быть определена в размере стоимости активов компании. Константин Драчук также сослался на безденежность договора займа.

Гудермесский городской суд Чеченской Республики удовлетворил ходатайство о принятии встречного иска, а 21 июля 2017 г. удовлетворил и сам встречный иск, отказав в иске Муравьеву.

Суд первой инстанции указал, что истцом не представлено доказательств заключения договора займа с ответчиком, а представленная истцом расписка от 8 апреля 2014 г. не позволяет установить дату заключения договора займа, в ней не указывается на заключение договора займа, вид договора, срок и место его заключения, факт передачи денежных средств, срок, место и валюта их передачи. Суд также указал, что у истца отсутствовала финансовая возможность предоставить заем ответчику.

Удовлетворяя встречный иск Драчука к Муравьеву, суд исходил из того, что Драчук продал акцию компании, стоимость которой соответствует взыскиваемой сумме. При этом суд сослался на п. 1 ст. 485 ГК. Апелляционный суд оставил решение без изменения, дополнительно указав, что доводы Муравьева о наличии у него финансовой возможности для предоставления займа Драчуку не опровергают выводов суда первой инстанции о незаключенности договора.

ВС посчитал, что не были установлены обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела

Изначально судья Верховного Суда отказал в передаче кассационной жалобы Ивана Муравьева на рассмотрение в Судебную коллегию по гражданским делам, однако после обращения к председателю ВС дело было истребовано, а жалоба – направлена на рассмотрение.

Судебная коллегия отметила, что в соответствии со ст. 431 ГК при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если правила, содержащиеся в части первой указанной статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон. Согласно п. 1 ст. 807 ГК по договору займа одна сторона передает или обязуется передать в собственность другой стороне деньги, вещи, определенные родовыми признаками, или ценные бумаги, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег или равное количество полученных им вещей того же рода и качества либо таких же ценных бумаг.

Верховный Суд заметил, что Драчук в судебном заседании не оспаривал подлинность указанной расписки и не отрицал факт ее подписания. Однако суды не дали какой-либо оценки буквальному значению слов и выражений, содержащихся в расписке и позволяющих установить существенные условия договора займа. В частности, не учтено, что слово «вернуть» означает «отдать взятое или полученное ранее». Также, указал ВС, в нарушение ст. 198 ГПК суды не указали правовые нормы, которым противоречит указанная расписка и на основании которых она не может подтверждать факт заключения договора займа и его условия.

Кроме того, заметил Суд, нельзя согласиться с законностью судебных актов, постановленных по встречному иску. Удовлетворяя требование Константина Драчука о взыскании стоимости акции компании, суды исходили из доказанности того факта, что Драчук имел право на отчуждение ценной бумаги и оно было произведено им в пользу Муравьева, в результате чего последний стал собственником акции. Суды применили положения п. 1 ст. 485 ГК, согласно которому покупатель обязан оплатить товар по цене, предусмотренной договором купли-продажи, либо, если она договором не предусмотрена и не может быть определена исходя из его условий, по цене, определяемой в соответствии с п. 3 ст. 424 названного Кодекса, а также совершить за свой счет действия, которые в соответствии с законом, иными правовыми актами, договором или обычно предъявляемыми требованиями необходимы для осуществления платежа.

Однако, обратил внимание ВС, в нарушение ст. 198 ГПК выводы судов о переходе права собственности на акцию от Константина Драчука к Ивану Муравьеву не мотивированы и в судебных актах отсутствует ссылка на какое-либо законодательство, из которого исходили суды при разрешении вопроса о вещных правах сторон на акцию, а также в связи с этим в нарушение ст. 56 ГПК не были установлены обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.

Судами было установлено, что спор связан с переходом права собственности на акцию компании «Компонент индастриз ЛТД», которая учреждена на территории Британских Виргинских островов, по договору купли-продажи акции, совершенному в устной форме и подтвержденному «документом о передаче» от 9 октября 2013 г. Согласно этому документу, подписанному сторонами, Константин Драчук за ценное и действительное встречное предоставление передает в собственность Муравьева акцию (без номинальной стоимости), а Муравьев приобретает права бенефициара по данной акции.

Как отметил Верховный Суд, признавая договор заключенным и исполненным в части передачи акции, нижестоящие инстанции не приняли в качестве доказательства договор купли-продажи той же акции, заключенный 20 августа 2015 г. между Памелой Наташей Пупонно (продавцом) и Иваном Муравьевым (покупателем), на который последний ссылался как на основание возникновения у него права собственности на акцию компании и как на возражение против требований Константина Драчука взыскать плату за акцию.

Верховный Суд указал, что встречный иск не мог быть рассмотрен

ВС добавил, что суды исходили из положений п. 1 ст. 1211 ГК, согласно которому, если иное не предусмотрено названным Кодексом или другим законом, при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, где на момент заключения договора находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора. В связи с этим для разрешения настоящего спора было применено законодательство России.

Вместе с тем суды не учли, что согласно п. 1 ст. 1205 ГК в редакции закона, действовавшего на момент сделки от 9 октября 2013 г., и ст. 1205 в редакции, действовавшей на момент заключения сделки 20 августа 2015 г., право собственности и иные вещные права на недвижимое и движимое имущество определяются по праву страны, где это имущество находится. Поскольку спорная акция является движимым имуществом, то указанная коллизионная норма об определении вещного статуса акции применяется к настоящему спору.

Верховный Суд посчитал, что анализ вышеприведенной нормы права позволяет сделать вывод о том, что по настоящему спору в части определения вещных прав на акцию подлежало применению законодательство Британских Виргинских островов, а к обязательственным отношениям сторон по договору между Драчуком и Муравьевым (определение цены акции и взыскание ее стоимости) подлежало применению российское законодательство.

«В материалах дела имеется переведенный на русский язык текст устава компании, в котором содержится правило, позволяющее установить принадлежность акции и другие обстоятельства, имеющие значение при разрешении настоящего дела, однако данный правовой акт также не был применен судами», – заметил ВС.

В связи с тем что судами не применено законодательство, подлежащее применению, судебные акты в этой части подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение, посчитал Верховный Суд.

Кроме того, ВС отметил, что в силу ст. 28 ГПК иск предъявляется в суд по месту жительства ответчика. Иск к организации предъявляется в суд по месту нахождения организации.

Удовлетворяя ходатайство о принятии встречного иска Константина Драчука, Гудермесский городской суд ЧР указал, что встречное исковое заявление не противоречит требованиям ст. 137 и 138 ГПК, а рассмотрение встречных исковых требований в совокупности со всеми материалами дела будет способствовать всестороннему, объективному рассмотрению дела и принятию по нему законного решения, обеспечению судебной защиты.

Верховный Суд заметил, что обязательными условиями принятия к рассмотрению суда встречного иска являются его предъявление к истцу по первоначальному иску, а также наличие по крайней мере одного из оснований, названных в ст. 138 ГПК. Однако Гудермесский городской суд, квалифицируя предъявленные Константином Драчуком требования о взыскании денежных средств по договору купли-продажи и процентов за пользование средствами как встречные, не учел, что предусмотренные ГПК основания для принятия встречного иска отсутствуют: встречные требования не были направлены к зачету первоначального требования, их удовлетворение не исключало возможность удовлетворения первоначального иска, а взаимная связь между иском Драчука и иском Муравьева отсутствовала, поскольку эти иски имеют разные предметы и основания.

ВС указал, что эти существенные нарушения норм процессуального права оставлены без внимания апелляцией, несмотря на то что Иван Муравьев и его представитель изначально возражали против принятия встречного иска.

Суд посчитал, что в целях соблюдения требований ч. 1 ст. 47 Конституции при отмене судебных актов, постановленных по иску Драчука о взыскании с Муравьева денежных средств, дело в этой части надлежит направить в Никулинский районный суд г. Москвы, которому указанные требования подсудны, исходя из места жительства Муравьева. Относительно дела в части первоначального спора ВС указал, что оно подлежит направлению в Гудермесский городской суд на новое рассмотрение.

Адвокат первоначального истца прокомментировала выводы ВС

Адвокат АБ «Падва и партнеры» Александра Бакшеева, представляющая интересы Ивана Муравьева, отметила, что правовые позиции Верховного Суда во многом воспроизводят доводы кассационной жалобы, на которые она просила обратить внимание.

«Позитивным моментом является то, что Верховный Суд продолжил развивать свой подход, который ранее уже отражал в других судебных актах: при рассмотрении споров о взыскании долга по расписке суды должны исходить из буквального толкования текста расписки. В настоящем случае судом первой инстанции не было учтено, что текст расписки содержал словосочетание “обязуюсь вернуть”. Верховный Суд в свою очередь указал, что слово “вернуть” означает “отдать взятое или полученное ранее”, что уже свидетельствует о том, что денежные средства были получены заемщиком», – обратила внимание адвокат.

Александра Бакшеева посчитала правильным вывод о том, что суды нижестоящих инстанций ошибочно не применили к спорным отношениям иностранное законодательство, ограничившись российским.

Также она назвала важным вывод Верховного Суда о том, что встречный иск был ошибочно принят судом к рассмотрению вместе с первоначальным ввиду отсутствия процессуальных оснований для этого: «Верховный Суд, по сути, разделил дело, направив первоначальный иск в прежний суд, а встречный – в суд по месту нахождения ответчика».

«Я полагаю, что сформулированные Верховным Судом правовые позиции будут положительно восприняты судами нижестоящих инстанций, в том числе по другим делам, что также будет способствовать правильному рассмотрению и разрешению дел», – посчитала Александра Бакшеева.

Адвокат предположила, что на принятие нижестоящими инстанциями таких решений повлиял ряд факторов – достаточная правовая и фактическая сложность дела, а также отсутствие на момент его рассмотрения «сплошной кассации» на уровне суда субъекта РФ, что существенно сузило процессуальные возможности для полноценного обжалования. «Возможно, были и другие факторы, которые повлияли на выводы суда. По большому счету, это уже значения не имеет, главное, чтобы суды нижестоящих инстанций конструктивно восприняли выводы, которые сделал Верховный Суд, учли все нарушения, на которые он обратил внимание, и с учетом этого приняли законные и обоснованные судебные акты в точном соответствии с законом», – заключила Александра Бакшеева.

Эксперты «АГ» неоднозначно оценили позицию ВС

Адвокат АП Калининградской области Владимир Сорокин отметил, что в нарушение требований ст. 138 ГПК судом первой инстанции необоснованно принят встречный иск к совместному рассмотрению с первоначальным иском, так как между ними отсутствовала взаимная связь. «Каждый иск был основан на самостоятельных отдельных гражданско-правовых сделках, поэтому их совместное рассмотрение не соответствовало установленным законом процессуальным основаниям принятия судом встречного иска», – указал он.

Он посчитал, что отказ суда первой инстанции в признании денежной расписки доказательством заключения договора займа также является необоснованным, так как ст. 808 ГК прямо предусматривает расписку заемщика доказательством, подтверждающим факт заключения договора займа и удостоверяющим передачу заимодавцем денежной суммы в подтверждение совершения сделки.

Владимир Сорокин заметил, что предметом договора купли-продажи (по встречном иску) являлись акции иностранной компании, поэтому ВС обоснованно сослался на ст. 1205 ГК, согласно которой право собственности и иные вещные права на движимое имущество определяются по праву той страны, где это имущество находится, то есть где зарегистрировано юридическое лицо, акции которого являлись предметом сделки, положения устава которого не учтены судом первой инстанции.

Руководитель группы практик «Гражданское судопроизводство и исполнение судебных решений» юридической фирмы «INTELLECT» Андрей Тишковский согласился, что в определении содержится несколько важных правовых позиций: о заключенности договора займа, правах на акцию и условиях принятия судом к производству встречного иска.

«Выводы по первым двум позициям не вызывают критики. Действительно, доказательство выдачи займа истцом по первоначальному иску подтверждено собственноручной распиской ответчика, и неверно отказывать истцу в защите нарушенного права. Право на акцию должно быть определено законом БВО – страны, в которой находится эмитент», – считает он.

В то же время эксперт заметил, что с позицией Верховного Суда о невозможности рассмотрения встречного иска ответчика согласиться сложно. «Суд в качестве обоснования сделал вывод о том, что заявленные встречные требования не направлены к зачету. Учитывая, что требования по первоначальному и встречному искам по своему существу денежные, то по смыслу ст. 410 ГК (прекращение обязательства зачетом) такие требования нельзя назвать “незачетопригодными”, следовательно, основания для рассмотрения указанных исков раздельно вряд ли имеются», – пояснил Андрей Тишковский.

По его мнению, решения нижестоящих инстанций интересны тем, что ими был применен повышенный стандарт доказывания факта выдачи займа, который выработан судами по делам о банкротстве. «Строго говоря, ГК РФ не содержит основания для признания договора займа незаключенным по безденежности в связи с отсутствием финансовой возможности кредитора выдать заем», – указал он.

«Учитывая, что иск рассмотрен вне рамок дела о банкротстве, где требования каждого кредитора противопоставляются друг другу и у должника всегда есть соблазн получить большинство голосов путем заключения безденежных договоров с дружественными лицами для целей контроля своего банкротства и получения денежных средств из конкурсной массы, в обычном гражданском деле вряд ли можно говорить об обоснованности применения такого подхода», – резюмировал Андрей Тишковский.

Марина Нагорная